Приключения Феофана

ОТ АВТОРА

Желаю выразить, стихами
порыв, что нА сердце лежит!
И вас, назвал кого «Друзьями»
и тех, кто рядом нынче с вами
я, сокровенными словами
зову в места чудесных далей!
Там, музой лёгкою играя
полёт Души преображая
вручу я вам, мои Друзья
поэзий нежности тепла!

Быть может, сказка получилась?
Быть может, Истина в ней есть?
Но важно то, как отворилось
 иное, Что уже не скрылось!
Оно так явно в наше время
ведёт к унынию, смятенью
И может доброе поесть
И скверным помыслом осесть!
Я не ищу себе призваний
давать советы или знаний
Я не ищу на всё причин
приукрашая бренный мир
Быть может даже, некий фарс
вам приоткроется сейчас?
И потому, опять желаю
как мысли слову посвящаю
чтоб каждый сам о том решал - 
«О ком он сказку прочитал?»!


ГЛАВА I
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

В неком Царстве, в государстве, где повсюду благодать
где на всё одно богатство нежеланье враждовать
древней Верою и Правдой, много-множество племён
сотни лет, ища отраду, проживали день за днём
Там на троне, да со свитой, да служивыми людьми
восседал, из родовитых, Царь-угодниче Земли
Он величием обласкан
Знает целый его свет
И народ, его указкой, забывает слово «Нет»!

При Царе был верный Друг
Он спасение от скук
Не давал ему гордиться
и сомнениям копиться
Поучал, когда просили
И молчал, когда бранили
За чинами не гонялся
И пустым не занимался
Был для всех он - Феофан
А для близких - просто Фан!

Уважали Феофана, хоть и родом не дворЯна
Он, улыбкой на устах, сеял радость на сердцах
Ну, а коли тишь да гладь, на лице его внимать -
то, поверьте, в этот миг он делам благоволит!

Но, однажды в это Царство, да с прислугою в убранстве
заявилась Госпожа
В ней за совесть - лишь моржа
Под грозу, да знамЕнья, было явлено мгновенье
Да ещё, и ко всему, наполняя череду
завалился старый клён, под вечерний перезвон!

Но не принято гостям отказать по мелочам
Приютили, обогрели
Песен ласковых напели

- И, зачавши разговор, вопрошали же потом:
Вы, скажите, Госпожа, только правда нам нужна  -
Как вы в Царстве оказались?
Али, может, заплутались?

- Мы философы, поэты, И учёные при этом
Знаем много языков, И благое для умов
Помогаем на словах, Поправляем и в делах
И, конечно, мы важны для раскрытия Души!

К сожаленью, и книжки, да под красное винишко
привезённое с полей «уважаемых людей»
так затронули Царя, вам, уж честно, говоря
что решил не отказать, и, с лихвОю, всё подать:
«Нам по нраву те слова, кои ты преподнесла
И ближайшие твои умиляются Души
Так что будешь ты, со свитой, благосклонностью умыта
А, коль надобно поправить, да по-умному наставить
не смущаясь, предлагай и новинкам поучай!»

Госпожа на ту ошибку отвечала лишь улыбкой…


ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Год прошёл с тех пор, Аль два?
- не заметили тогда!
Но по этим измененьям, вызывающим смятенье
много в Царстве изменилось
Да «новинками» покрылось

У людей, что улыбались и трудами развивались
появилось увлеченье на иное развлеченье
Стали жить они, как в «сказке»
Но в заморской пересказке
Им родное было чуждо, от того «Как это скучно»
Ну, а импортная блажь насыщала антураж
Много смеха, много шуток и веселия минуток
так уж вышло, повелось, на сознание свелось
И кружится эта блажь, словно призрачный мираж…

Поучал же их тому приведённый ко двору
некий консул Кавардак, Госпожи двоюрный брат
Был наградами он славен
И на мудрости управен
Умным был его и взгляд
Был и почестью объят
И поняв, что он тут «нужен», хоть того и не заслужен
стал до жизни поучать, да карманы набивать
Много пил, курил табак
В том и был весь Кавардак!

Ну, а как же Феофан в «переменах» выживал?
Ведь история о нём, и куда мы с ним пойдём!
Госпоже не поклонялся
И «новиками» чурался
По искусствам успевал
И в делах себя искал
В общем, был он - Молодец
Феофан - наш удалец!

Кавардак же, искушая, люто Фана презирая
предложил для Госпожи утопить его во лжи:
«Отошлём, по порученью, для Царёва услажденья
Феофана-молодца, удалОго наглеца
Чтоб писалась эта сказка только нашею указкой!»

И, надумав хитрых фраз, завещая свой рассказ
подошли они к Царю, выражая ту мыслЮ

Но, Царь-батюшка как внял, палача себе позвал
И пройдоха Кавардак чуть не сгинул, второпях
Госпожа же, бывши нежной и рассказом безутешной
всё же голосом своим донесла ему причин -
«Что негоже Феофану есть с казённого кармана
И пора бы показать, как умеет добывать!»

Царь, послушавши историй из надуманных теорий
приказал, чтоб утром рано передали Феофану -
«Пусть мой славный корифан, друг сердечный Феофан
поспешит до тех краёв, где не видно берегов!
И достанет пусть вещицу, что в сумЕ не поместится
И на том ему, тогда, будет почесть и хвала!»

Фан, в притворе, поутру, без сомнения в глазу
ожидал от Госпожи искушения Души

- Госпожа же, улыбаясь, вопрошала, не стесняясь:
Сколько время, просто Фан, славный ты наш Феофан?

- Отвечал ей: Госпожа, я не ведаю летА!

- Госпожа аж растерялась
И немного засмущалась
Но посылы поняла, И ответ ему дала:
Да на что мне возраст твой?
Аль играешься со мной?!
Мне повЕлено Царём передать тебе о том -
«Чтобы топал ты туда, где растают берега
И нашёл Царю вещицу, что в сумЕ не уместится
Но, запомни, быть она из почётного должна!»

Ну, а коли всё услышал, то и срок уже твой вышел
Собирайся-ка ты в путь
Только и вещи не забудь!
А кольми не воротишься и в итогах усомнишься
то найди себе невесту, позабывши это место
С нею деток нарожай
А про нас не поминай!
Вот и всё, прости, дела!
- то сказала и ушла

«Вот засада, Ох, попал! - пригорюнил Феофан
Где же мне сие искать, что в сумЕ не отыскать?»
Целый день о том грустил, и ответ не находил
Лишь, под вечер, подуставши
вещи, наспех он собравши
порешил «Чего тужить?
Нужно Царству услужить!
И пускай моя дорога, от родимого порога -
будет Верою полна, как управятся дела!»

Поутру же, выйдя в сени, заприметивши смятенье
он ответил, улыбаясь, как всегда не сомневаясь:
«Люди Добрые, ну что же, так печальны вы на коже?
Не томите вы себя, сдюжу это я, Друзья!»

И пошёл искать дорогу, упования лишь на Бога
до неведомых брегОв и загадочных ветрОв!


ГЛАВА II
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Первым днём, его дорога от родимого порога
лишь раздумий навивала, да загадками играла
На второй же, до села та дороженька свела
Где увидел на опушке лик печальной он Старушки
И грустнА она была, словно серая скала

Подошёл, И поклонился
И с вопросом обратился:
«Дашь водицею напиться, чтобы силою скопиться?
И с чего твои печали эту серость навязали?»

А Старушка, повернувшись, на вопросы улыбнувшись
подала ему водицы, чтобы с жаждою проститься
И, на выдохе, потом, рассказала о былом:
«В жизни многое случалось
Часто, было, ошибалась
И худое находила
И благое я вкусила
Было время, где потери отпускать меня не смели
Были радостные дни, откровением весны
И семью я создала - Сын, да кошечка моя
Жили вместе, не тужили
Годы временем сходили
И я думала, на том, будет полон мой и Дом!

Но, так водится, сложилось, мне иное приоткрылось
изменившее мою не завИдную Судьбу
«Наши дети вырастают, И до нового дерзают
А родители в те дни, наставлением, важны
Чтобы, силою совета, отпускали их ко свету!»
Так и вышло у меня, гОрька долюшка моя
Вот, мы с кошечкой, вдвоём, и тоскуем о своём…

Грустно ведала старушка, И почёсывала ушко
И грустила, что она одинёхонька была

Тут, откуда и не ждали, и, конечно же, не звали
появился старичок, худосочный, что сморчок

- Феофан его спросил: Ты откуда же приплыл?
И с чего такой весёлый, словно светом озарённый?

- Так, живу я тута, рядом!
Молвил дед, играя взглядом
А весёлый - потому, что иного не могу!
Нам уныние с тоскою, этой бренной чертою
посылается во дни, как исчадие любви!
А зачем тогда и жить, коли жизни не любить?
Ведь, уныние и страхи - это дикие собаки
И один там интерес -
«Волки смотрят только в лес!»
Но, когда их отпускаем, и кормить ни приучаем
то, и эти появленья - не опасные явленья!

Сразу понял Феофан -
«Вот же он, заветный план!
Только нужно всё сложить, да послаще изложить»

- Ты, Родная, не грусти, чтоб былое обрести
Ведь кольми нам унывать, в том и радость забывать!
А тоска - она зараза, пожирает, но не сразу!

- Ожила на том Старушка, перестав чесать за ушком:
Правы вы, чего таить, нужно радости служить
И не стоит серой далью умножать свои печали!

Позвала потом до хаты
Приготовила богато
Пили, ели, говорили
И былое отпустили

Со старушкой Фан обнялся, поутру, как собирался
пожелав, от всей Души, чтобы радости пришли
А потом, опять туда -
в Путь, неведомо куда
Обрести свою Судьбу в неизведанном краю!


ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Много дней он прошагал по полям и по лугам
Было даже, попадался, что на поле оставался
Но, в ночи, по пробужденью, изумлялся откровенью
Как светила от небес дарят множество чудес
И луга, объяты мрака, зацветают ароматом!
Много видел он зверушек и заброшенных избушек
где недавно жизнь цвела, а теперь там трынь-трава
И, травою тех дорожек, под шагание двух ножек
он спешил скорей туда, где растают берега

Как-то он, в погожий день, повстречал в лесу людей
То ли горюшкой объятых, то ль потерею предвзятых?
К ним поближе подойдя, вопросил, он, погодя:
«Дня вам доброго, селяне!
От чего же вы в печали?
Что за серая тоска докатилась до лица?»

Подошёл к нему погожий старичок, с тоскою схожий
И ответил таковы, не сдержавши он слезы:
«Мы - торговцы и крестьяне
Мы - обычные селяне
Сами сАдим и растим, И зимою то едим
А, что лишнее в амбрах, мы торгуем на базарах!»
Повезли сегодня в город на продажу целый ворох -
что напряли мы руками и добыли топорами
что растили, собирали и в амбары убирали
В общем, всё, чем мы живём - то и было же на нём
Но, по глупости, аль дури, мы до леса повернули
Сократили, так сказать, чтоб быстрее всё продать

Эх, да знали бы тогда, где хоронится беда!
И разбойные людишки, прохиндеи и воришки
налетят, как ураганы, оттопыривши карманы
то, конечно, обошли бы!
И в тот лес бы не пошли мы!»

После, выдохнул, согнулся
И к своим опять примкнулся
Волоча же за собой размышления с тоской

«Ох, бы далече идти!
Но терзает изнутри -
Почему до тех воришек так играется умишко?»
Феофан чуть подождал, пока мысли собирал
А потом, по направленью, до разбойного селенья
он потопал по тропе, искушаясь по себе

Сутки, двое ли шагал, хуторок он увидал
Неприметный он такой, как за призрачной стеной
И идёт с него дымок, зазывая в хуторок
А дымок то непростой, пахнет «Пиром он горой»
Манит разум, услаждает, да поближе зазывает
 
Но, как только подошёл, то иное он нашёл
Там разбойники, злодеи
Там о смертушке радели
Там наганы и ножи исповедали во лжи

«Эдак дело занесло меня глупое нутро
Надо выходы искать, Да головушку спасать!»

Но матёрые людишки, прохиндеи и воришки
увидавши Феофана, ухватились за наганы
В тот же миг его скрутили и за ноги утащили

Тут, из старого сарая, вышел, чётками играя
мужичок, лет сорока, И седая голова
Взгляд ни добрый, и ни злой, он, как будто бы, пустой
Но, когда его ты ловишь, то растерянно буровишь

- К Фану молча подойдя, улыбнулся, ярче дня:
Добрый Друг, вот это встречу подарил сегодня вечер!
Что ты смотришь на меня, словно я кончина дня?
Аль не помнишь ты меня?
Али мало тут огня?
Расступитесь-ка, БратЫ, до предельной сторонЫ!

- Феофан же, улыбнулся
И к старшОму потянулся:
Ах ты, Брат ты мой, да как?
Как случилось это так?
Как же ты сюда попал?
Как разбойником ты стал?

- Слёзы радости убравши, отвечал он, приобнявши:
Нет в ногах искомой правды
Приглашаю тебя в хату!

И случилась там беседа «О потерях и победах!»
Как, бывало, враждовал, пока Путь себе искал
Как с бандитами связался
Как на нарах оказался
И о том, как сложно жить, чтоб с законами дружить
«Уж поверь ты мне, Братишка, взялся, было, за умишко
Но меня, как от огня, сторонилась вся земля
А чинуши лили в уши - «Что такой я им не нужен
И, чтоб топал во туды - где такие же, как мы!»
Так, в лесу и оказался
Так, в разбойники подался
Коли не кому любить - Значит, так тому и быть!
Значит, буду воровать и лишений подавать!»

- Возразил же Феофан, опрокинувши кафтан:
Те, кто гонит и обходит - те и перхоти не стоят!
Будет Вышний им Судья
- это точно знаю я!
Да, ты вправе отомстить, чтобы всех передавить
Даже, можешь забирать и лишений подавать
Но итог у той «войны» - деревянные кресты!
А попробуй стать иным, кто от жизни не остыл!
Вознесись же над причиной, что являют дурачины!

- Атаман же, отвечал, как себя он ощущал:
Ты пойми, я не остыл, Я лишь сердце утомил
от того, как растерял компас жизни и причал
От того и получилось, мне иное отворилось -
«ИсповЕдание лжи в царстве горя и моржи!»
Но сейчас имею мнение изменить своё решенье
Если честно, утомился от всего, к чему стремился!

И, с уверенным лицом, выйдя с хаты на крыльцо
он озвучил своим Братьям, что не хочет супостатья
И решил он прекратить грабежами только жить!
«Я вам, Братики, скажу только правду на дУху -
Много времени прошло
Славно жили, хорошо!
Но сейчас в моей Душе - нечто новое уже
И поэтому, простите!
И до нового пустите!
Кто же хочет быть со мною на Пути, что за Душою
я прошу вас, поутру, взять по резвому коню
И поедем мы туда, где большие города!»

Отоспавшись, поутру, выйдя свежими к двору
Феофан и Атаман, поправляя свой наган
поклонись и до дома, и до прежних, и былого!

Во дворе же, всемером и с подаренным конём
верны люди ожидали
И решенье оглашали:
«Будь и дальше нам Главой!
И веди нас за собой!
Будем жить, как ты укажешь, повторяя, коль покажешь!
Это общее решенье!
В нём не ведаем сомнений!»

И отправились они, исповедуясь Пути
направлением туда, где большие города!


ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

День скакали, и другой, через лес, через глухой
через гущи и поля, где мелькали тополя
Фан поведал новым Братьям -
«Как прожить без супостатья
И, что важно понимать, чтоб закон не нарушать!»
В общем, был тот диалог, как один большой урок!

Вскоре, город показался
Он столицей оказался
Царства дивного, иного
Но, по Духу, им родного
«Ах, Столица хороша, словно есть у ней Душа!
Много красок и узоров на дворцах и на хоромах
Много женщин и мужчин насыщают этот мир
А проспекты и фонтаны, и красивые каштаны
дополняют совершенство, исповедуя блаженство!»

Попросились на постой в дом старинный и пустой
убедивши лишь словами быть хорошими жильцами

Восемь месяцев прошло, Дружно жили, хорошо
Ели вместе, просыпались, И трудами развивались
И ремеслами блистали, И другим они внимали

Ах, постойте!
Как злодеям, что иначе жить посмели
эта благость, без клейма, да, по жизни, поданА?
Вроде, воры и злодеи?
Но живут «Душа, да в теле»!
И ходить бы под клеймом?
Но в работах день за днём!
Сложно этому внимать, если грешен осуждать
И не может вразумить, чтоб благое ощутить!
Ведь, бывает, что и люди, в коих нет уже прелюдий
исповедают себя, нечто доброе неся!

Только Фан обеспокоен
Совесть мучает героя -
«Как же близкие мои проживают эти дни?
Неужели стоит сдаться и домой не воротаться?
Хороша, конечно, доля, обретённая на воле
Но и есть во мне иное, что противится покою!»

Обратился он до Братьев -
«Я горжусь, как супостатье
вы в себе, да отмели, исповедуясь любви!
А теперь я должен сгинуть
Вас мне надобно покинуть
Есть иное у меня
Лишь прошу у вас коня, чтобы дело завершить
И спокойно дальше жить!
 
Покумекав, рассудили, как вниманием покрыли:
«Что ж, Братишка, понимаем!
И тебя мы отпускаем!
Благодарны мы тебе, как открыл нам на Душе
это новое благое, жизни праведной устои!»

Поклонился Феофан Братьям, Дому и Делам
И поехал он туда, сев на чёрного коня
где ни разу не бывал, и не ведал, что искал!


ЧАСТЬ ЧЕТВЁРТАЯ

Долго ль, коротко ль скитался?
На войне он оказался
Где, так часто, радость дней не вселяется в людей
Там и горе, и разруха
Там бесчестия порука
И так сложно там, увы, выбрать верной сторонЫ!
Фан не стал искать Пути, чтобы краем обойти
Стал он раны врачевать, И хозяйство помогать

На войне свои законы, и они уже не новы
Если все, одним порывом, получаются едины
то, когда и соберутся, до победы доберутся!
Ну, а, если же мутить, да друг другу ворожить
то, на этом, лишь петля - самому, да от себя!

Месяц там прошёл, аль два?
Не заметил он тогда
Ведь война - она такая, и суровая, и злая
И моментами она, словно вечная слеза
И, сквозь тяжести мгновений, растворяется и время

Как-то раз, да при больнице, аж на самой на границе
не хватило им коней и проверенных людей
Фан, тому не сомневаясь, взял оглобли, запрягаясь
И повёз больных мужей средь безжизненных полей

Но, тут, свист, протяжным воем
смерть принесший для героев!
Был далёк, и сразу близок
За секунду ставши низок
превратился в громкий взрыв
землю, пламенем, разрыв!
И на миг всё прекратилось

Но потом, вдруг, озарилось
Отдаваясь тяжким гулом, словно жизненным прогулом
Словно только осознал -
«Сколь ты много потерял!
И, что жизнь твоя, зазря, прожитА до сего дня!»
И лишь в тот момент он внял -
«Вот, в Пути что я искал!»

Да станицы воротившись, от ранений подлечившись
поспешил уже туда, где была его Судьба
Зная точно, по себе, что он скажет при Царе!


ГЛАВА III

Ехал долго средь полей, где забыто про людей
Ехал горными хребтами, где рождаются мечтанья
Плыл по матушке-реке он, порою, налегке
Так, добрался и домой, на порожек на родной

Любо-радостно всем стало, как Столица возглашала -
«Возвернулся Феофан!
И в пути он не пропал!
И вещицу он обрёл!
И она теперь при нём!»

Во дворце посовещались, правда, долго не общались
И решили, поутру, пригласить его к двору
Чтобы лично появился и добычей поделился!

И той ноченькой беспечной, на догадки скоротечной
задавался лишь вопрос -
«Что же Фан с собой принёс?
Ведь не видели вещицу, что в сумЕ не поместится
И хотелось нам знать, что желает показать!»

Кавардак же, устрашаясь, с сигаретою снашаясь
то и дело, по углам, себе радости искал

Феофан же, отдыхал, Он ничуть не унывал
Ведь нашёл он в том Пути -
«Повод счастье обрести!»

Поутру, да на рассвете, пока спали мАлы дети
собрались, да во дворце, все подручные уже
Госпожа, держась в улыбке, сознавая тень ошибки
приказала замолчать, чтобы Фана испытать

Вот слова, что зал услышал!
И рассказ, что за год вышел!

Дня вам доброго, князья!
И, конечно же, Друзья!
Долго был я на заданье, кое дали в наказанье
от того, что не хотел нам чужого, как удел!
Только, как же обрести, что не в силах ты найти?
Как же истину познать, коль не знаешь, где искать?
Право, были и сомненья, через сложные решенья
Потому, и шёл туда, где я не был никогда!

Повстречал одну старушку, что грустила на опушке
И жила старушка та, нелюдимою, одна
Чем помочь?
Тогда не знал, лишь словами поддержал
Вроде, мелочь и пустое?
Но увидел я благое!
Я узрел покой Души, обретённый на Пути!
Это сложно рассказать, И, по слову, передать
Это нечто неземное
А, быть может, и чудное?
Как в мгновение одно пробуждается нутро!

После, долго я скитался
Не совру, что потерялся
Но, в один погожий день, повстречал в лесу людей
Так уж вышло, что они заблудились на пути
И пройти решили там, где разбойничий бедлам
Право, малая вина, как удача подвела
Я не стану их судить
Не берусь я и хвалить!

Ну, а мне бы обойти, да кольнуло изнутри
Да, кольнуло сильно так, что пошёл туда, дурак!
Так, набрёл я на бедлам, где разбойный Атаман
отрекаясь прошлой жизни, и наживы, и корысти
исповедал лишь делами, что так важно между нами!
Уверяю я вас, Други - очень сложные науки
как, по множеству причин, средь суровости мужчин
появляются в мирУ душегубы!
Лишь могу на одно я указать -
«Важно ближнему внимать!»

Ну, а далече, Друзья, позвала меня война!
Где нашлась всему причина, как симптома дурачины -
«Что не ваша та земля!
И живёте вы тут зря!»
Там увидел, как, наживой, сотворили дело лживым
И пришли, чтоб убивать, дабы «благо» обретать
Но, и были там другие - Кто, по совести, иные
Я не видел на глазах ни сомнения, ни страх
И, что странно, те ребята -
лишь обычные солдаты!

Приоткрылось и явленье, очень важным откровеньем -
«Что когда бывают мука, доблесть, гордость и разлука
все повязаны в одно, словно Высшими дано -
лишь тогда, как пониманье, через видимость страданий
открывается и нить, чтоб худое пережить!»

А теперь, мои Друзья, вот находка от меня
Я обрёл её «у края», ценность жизни обретая!
«Мы лишь праведны тогда и угодны нам летА -
как идём своим Путём, не теряя отчий Дом!
Лишь, когда мы, развиваясь, друг на друга опираясь
можем с гордостью сказать, что умеем созидать!
Да, пускай, мы и простые!
Может, чуточку чуднЫе?
Даже мысли, и пускай, кружат голову
Пускай!
Но опасно нам, в погоне за неправедным устоем
потерять благую нить и былое схоронить
Нам от предков то досталось!
Это кровию впиталось!
И негоже от себя гнать красивого коня!»

И хотелось бы, Друзья, страха боле не храня
донести до вас ещё, что в уме, как остриё  -
«К нам явился хитрый Враг - Госпожа и Кавардак!
И решивши, что им можно поменять нас, осторожно
превратили наши дни в ту же серость, что они!
Но, вы вспомните, как жили?
Мы с соседями дружили!
Как ценили мы друг друга, сохраняя это чудо!
Как, в деле развиваясь, на ближайших опирались!
Ведь мы были мастера, доктора и повара!
Жаль, забыли ненароком
Но, да будет нам уроком -
«Что негоже забывать и наследие топтать
За которое нам предки наваляют, да «по кепке»!

Вот, в Пути что приобрёл!
И теперь оно - Твоё!
Волен, Царь, ты выбирать, как находку называть
То - ни вещь и игрушка, и не дивная зверушка
И коснуться, осторожно, нам уже того не можно!»

Зал утих
И только звуки, отдаваясь на минуте
по невольности причин, исполняли тех картин

Царь же, скипетр поднял и такой ответ подал:
«Принимаю я вещицу!
Но пущай переварИтся!
Дай мне времени чутка, чтобы свыклась голова
Завтра утром, как придёшь, ты ответы обретёшь!»

Как и Что у них решалось?
Это тайною осталось!
Лишь, что было поутру, я до вас и донесу

Царь, с вельможами войдя, молча к Фану подойдя
дал ответ ему, в награду, обнимая словно брата:
«Всех, кто прибыл с Госпожой, воротил уже домой
Нет их боле в нашем Царстве!
Нет их воли в Государстве!
А с тобою нам пора закатать, да рукава
Нужно Царство развивать, да делами укреплять
Чтобы нам с Тобою предки не насыпали «по кепке»!
В том, даю я порученье и Тебе моё врученье
Ведь сие ты заслужил - тем, как славно послужил!»

Ну, а дАлече, Друзья, много дивного тогда
приключилось и случилось
Но в рассказ не поместилось!


ОТ АВТОРА

Ну, вот и всё, листы полнЫ
Я ставлю точку в изложеньи!
Устали мысли и персты
Да и пусты уже черты -
в которых, может быть, до вас
был и написан сей рассказ!
Я в этой сказке настроенье
желал немножечко подать -
«Чтоб не питали вы стремлений
Души безвольной убеждений -
«О том, кто-то из «заезжих»
по доброте своей кромешной
поможет благо созидать
и Русский Мир преумножать!»

Да, возможно, мы простые?
И хохочут за бугром
лишь на том, как мы, чудные
озорные, удалые
всё никак в свое Душе
не умаемся уже!
Но, зачем же быть иными
умещаясь в грешном мире?
И зачем того желаем
что в себе не понимаем?
Ведь, по времени, на том
мы теряем чудный Дом!