Крохотный лучик

Крохотный лучик

Войдя в эту не очень большую, уже много лет знакомую квартирку, я не почувствовала никаких случайных ароматов. Воздух казался почти обычным, но слегка недвижимым, застывшим в каком-то своем особом измерении. И казалось в этом воздухе витало приглашение: «Поторопись же, входи!» И я вошла. Взгляд мой был направлен в сторону двери, ведущей в самую просторную комнату. Я сразу же увидела человека, прислонившегося всем своим невесомым телом к дверному проему. Это был старик. Седая голова, волосы отливали белизной, резко бросающейся в глаза. Тело его, костлявое, почти воздушное, послушно касалось той части прохода. к которой и было обращено с целью облегчить ожидание стоя.  Стоять, не опираясь ни на что, было очень нелегко – но показывать это всем он не хотел. Он всегда был гордым, ни на что не жаловался и производил впечатление сильного мужчины, которому удается всё, ну или почти всё. Так это выглядело со стороны – всегда. И развеивать этот миф он не собирался и сейчас. Меня это тоже напрямую касалось – мне нельзя было даже мимолетным взглядом дать ему почувствовать его бессилие. Бессилие перед самим собой, перед всей этой бедой, постепенно и неумолимо заполняющей каждый уголок дома, дома, в котором уже научились жить с тем, что есть, есть и останется до поры…
Я торопливо разделась, повесила одежду в шкаф и осторожно приобняла его так, чтобы неловким движением случайно не причинить ему боль. Глаза его, большие карие глаза…  такой глубины я не замечала никогда! Это был взгляд человека, побывавшего на краю пропасти, шагающего по лезвию бритвы голыми ступнями…и пропасть та зияла чернотой, засасывающей всё в обозримом пространстве, как в воронку. Все внутри меня похолодело. Я какое-то мгновение испытывала невыносимую боль – не физическую, нет, физическую было бы легче вынести. Эта боль была другой – она несла в себе муку, ту самую, от которой невозможно ни убежать, ни скрыться, как ни старайся. Она настигнет тебя, даже если ты подумаешь, что она привиделась, показалась, почудилась лишь на миг.  Неизбежность, неотвратимость. И твоя собственная беспомощность, невозможность противостоять.
И вот стоишь ты, глядя в эти бездонные карие глаза, все понимающие, глаза, видящие не только то, что уже свершилось, но и то, что уже неизбежно… и вдруг замечаешь, как они начинают светиться…и свет этот мягко обволакивает тебя со всеми твоими мыслями-муками, горестями-печалями, свалившимися в одну единственную секунду тяжким грузом, таким, что невольно лишаешься и сил, и слов, и даже собственной воли. А свет все мягче и ласковее, все нежнее и теплее. И ты непроизвольно цепляешься за этот крохотный лучик, пробившийся сквозь необъятную глыбу черноты. Лучик, способный вытянуть с самого глубокого дна, вытянуть и приподнять ввысь, обучая искусству принимать каждое мгновение с радостью…
Это были глаза моего отца.