ЧАТ ЖПТ

В школьные годы, когда мир компьютеров казался бескрайним полем для экспериментов, меня захватила магия искусственного интеллекта. То было время противостояния двух школ: логики и нейронных сетей. Первая, величественная и строгая, опиралась на предикативную логику высших порядков, породив языки программирования, звучавшие как заклинания – Пролог и Лисп. Японские инженеры, мечтатели и визионеры, грезили о создании компьютера пятого поколения, машины-творца, где логика Пролога была бы воплощена в кремниевых кристаллах. Вторая школа, нейронные сети, казалась тогда чем-то эфемерным и малообещающим, словно игра в имитацию мышления.

Очарованный силой логики, я погрузился в мир Пролога и создал свою версию знаменитой "Элизы", диалоговой программы, умевшей имитировать психотерапевта. Моя "Элиза" владела двумя режимами обучения – с учителем, когда я терпеливо вводил ей фразы и реакции, и самообучением, когда она пыталась выудить ответы из разговоров с пользователями. Каждое напечатанное на экране слово, каждая выданная программой фраза казались маленьким чудом, шагом к созданию мыслящей машины.

Но время расставило все по своим местам. Нейронные сети, казавшиеся аутсайдерами, вырвались вперед, расцвели пышным цветом и захватили мир. Сегодня диалоговыми программами, потомками той наивной "Элизы", никого не удивишь. Они стали частью нашей повседневности, невидимыми помощниками, скрытыми за интерфейсами смартфонов и умных колонок. А я, глядя на это торжество нейросетей, вспоминаю свои школьные эксперименты с Прологом, как увлекательное, но все же ошибочное направление на карте искусственного интеллекта. И, может быть, немного жалею о том, что не поверил в силу нейронов тогда, когда это еще было не очевидно.