Мама

Я поздний ребёнок в семье, меня сохранили, наверно, на счастье себе.
Когда я приехал после многих лет почти полного отсутствия домой,
То понял, что больше отсюда никогда никуда не поеду, и только конвой
Заставит меня покинуть эти стены , где я вырос благодарный Судьбе! 

               
               
Матушка моя, приближаясь к девяноста годам, упала и получила перелом.               
О Господи! Не шейки бедра, как боялись, а всего лишь чрезвертельный!         
В ее годы это тяжело переносить, меня охватило сострадание и боль:
Пожилая женщина стала моим другом, и у меня к ней особая нежность.

 
                Она так страдала от болей: мы отказались от хирургической операции            
Из опасения ее потерять -непереносимость к средствам анестезиологии.
Нам соорудили на пятку крест для обездвиживания нижней конечности.
Начали восстанавливаться: то время, до организации всего,было тяжко.

   
                Было тяжело и мне, и ей - я носил ее на руках, думал спину сорву,
А у ней появились на теле гематомы на боках от  хватки моих рук.
Потом, к счастью, подоспел заказ - стульчак со сменным горшком.
Эти испытания, которые мы прошли, объединили нас, и стало хорошо.

 
                Она была странно холодна ко мне в детстве, предпочитая старших сестёр.
Я думал,так должно: девочки за девочек, мальчик в стороне без ссор.
И вот, проводя время вместе, естественно, стали с ней больше болтать:
Оказалось, что отец сказал ей:"Не смей портить сына!" Ну,что сказать!

 
                Отца тридцать лет как нет: ухаживаем за его могилкой на кладбище.
Так что до сей поры всё время разъединяло нас и продолжало разделять?
Клятва покойному, сделать так, как он хотел: тяга его к совершенству! .   
Я рос, слушался их, учился, но чтобы  только конфликтов избежать.

       
                Я никогда не протестовал, чтобы вдруг меня кто-то не назвал слабым.   
Но странным образом меня тогда и сильным за это никто не считал,
Стал создаваться, как сейчас сказали бы, шизофреногенный  паттерн.
Последовали времена, что психотерапия судьбы была проведена на славу!

       
                Так я говорю: сожалею о чем-то, и делаю это, чтоб не быть жестоким.
На самом деле годы прошли в игре: "Награда победившему - жизнь!"
Ребята! Вы б сожалели обо мне, если бы я проиграл? Вот и я о том же!
Каждый выбирает свои дороги! Боливар не выдержит двоих.Акула Додсон.

 
                Вам не повезло с тем, что я оказался большим психопатом, чем вы !
Такова жизнь! Это сказал Наполеон Бонапарт, по-французски:  Се ля Ви!   
Никогда не начинай войну с человеком, который мечтает умереть в бою!
Живи, создавай семью, копи деньги, мечтай о пенсии, еби бабу свою!


                Тебе всегда кто-то мешает: «арабы» ли , «чёрные" или «китайцы»!
Твоя жизнь была , есть и будет только капризом: ты привык жаловаться!
Бежать к старшим братьям за помощью, собирать за себя толпы -       
Ты не умеешь отказывать себе во всем, спать на земле и быть одиноким.

               

Так чтобы больше не слушать их жалобы, я перестал видеться с живыми:
Бежал как проклятый от любой близости, от семьи, от подобной среды.
Ничего не изменилось за это время:  вопросы были и остались прямыми,         
Я остался прежним , меня ничто не изменит. Прошло полвека! Я- не ты!

               
                И я провожу так время со старенькой матушкой, она уже выздоравливает.
Если я хотел проводить с ней время, а я, по крайней мере, чувствовал,
Что должен,мне предстояло принять её такой, какая она есть. Это-ответ!
Ничто не изменится! И я  выразить своё раздражение ей не буду смел!

       
                Она как окрепла, сказала твёрдым, агрессивным тоном: «В своём доме я
Хозяйка и могу говорить что хочу. Ты не указывай мне, что делать».
У меня нет другого выбора, кроме как попытаться понять её и себя! 
Как, почему она стала такой, и отбросить спонтанные реакции ужаса.

          

Моя мать была младшей в семье, любимой, долгожданным ребёнком.      
Но в тридцать седьмом арестовали отца, срок в Магадане, бухта Нагаева.
Так выброшенной была на произвол судьбы с матерью, дочь врага народа,
А он был среди немногих частей РККА оказавшихся верными Совнаркому



И участвовал в подавлении Кронштадского мятежа,в походе сабельном,
Но у ****ей оказалась короткая память - так он сгинул на Колыме.
Мать ее санитаркой в больнице работала, приходилось всем вместе
Иногда ночевать в морге, среди живых не находилось им порою места.



А признание выбили так: избивали  велосипедным рулём до прямоты,              Не давали присесть несколько суток: пятьдесят восьмая одиннадцать.          Перед погрузкой в вагон перекликались , заглушая лай овчарок конвоя,           Отец что-то крикнул, да мать его не расслышала: "Что сказал он такое?"

          
   
Рядом стояла женщина и повторила ей: " Мужик кричал: береги книги!".       "А какие книги, бабуля?"- спрашивал потом ее, умевшую читать по слогам,                На корешках по ее словам было: "Чарльз Дарвин. Происхождение видов"-   Это на одной,  на другой было написано  "Леонардо да Винчи. Избранное".



               
Тогда укрыла их в землянке украинка тетя Хавронья, я это имя знаю.                Эта тётка замужем была за богачом на сорок лет старше, натерпелась с ним,                После его смерти никакого богатства она так и не увидела: революция.         На  Господа Бога была вся ее надежда, то и внушала она моим родным.



А мать её продолжала работать уборщицей, была прилежной работницей,
Проведя всю жизнь в изнурительном, каторжном труде, став жертвой
Жестокого и несправедливого социального порядка. Она чувствовала
себя объектом презрения; она пережила бесконечное количество унижений.



Моя матушка пережила ад в самом детстве. Да замужем была ли рада?
Теперь я наблюдаю уже её ярость, когда она смотрит свой телевизор
И обрушивает страшные оскорбления на тех, кого видит на экране:
То это мусульманские сепаратисты, то украинские боевики, то либералы.



Означает это, как мне кажется, всегда лишь одно: вечно находясь
В положении низшего, ей позволено через эти выражения отвращения
Единственное доступное ей чувство превосходства — печальное достоинство
Непринадлежности к категориям, что даже она может их оскорблять.



Как будто, чувствуя себя наделённой такой способностью унижать,
Даже если это лишь фиктивно, в одном разговоре с телевизором,
Она мстит теперь всем за то, что всегда была среди униженных.
Её словесная ярость в этих обстоятельствах очень болезненна для меня.



Мне трудно понять её. Почему вся эта ненависть? Какие обиды,
Какие несправедливости причинили ей те, против кого она выступает?
Какое пустое удовольствие она находит в этой бессмысленной её злобе?
Почему эта злость не направлялась раньше против других людей?



Тех групп или институтов, которые несли ответственность за трудности,
Которые она испытывала в жизни? И поскольку в эти моменты времени я
Единственный, кто её слышит, зачем она говорит всё это мне?
Какую неодолимую потребность она удовлетворяет перед телевизором?



МАМА! ЗАЧЕМ ВЫ СДЕЛАЛИ МЕНЯ ПОКОРНЫМ РАБОМ ГОСУДАРСТВА И АБСОЛЮТНЫМ ЗЛОМ ДЛЯ ВСЕХ ОСТАЛЬНЫХ ЛЮДЕЙ НА ЗЕМЛЕ?