Маме

***

Мама, ты знаешь, я вижу отца во сне,
друга, брата, соседей, даже кота.
Мёртвых, живых вперемешку. Не страшно мне.
Я не боюсь покойников, сон — черта,
вроде порога, перешагнёшь, и вот:
здравствуйте, все! Я к вам, наконец, пришла.
Сколько не виделись? Месяц, столетье, год?
Время — песок, слова и слёзы — зола.
Только тоска не уходит как не гони.
Только вина не тает как не гори.
Знаешь, мама, все эти долгие дни
жду, когда станет легче камень внутри.
Мама, просто приснись мне. Не надо слов.
Помнят ладони глину. Пару горстей.
Просто побудь живою в одном из снов.
Просто побудь немножко мамой моей.

***

  По утрам на молочном тумане
  Розовеют и тают края.
  Ах, какая красивая мама
  (И не мама ещё не моя)
  Светит с карточки
  В старом альбоме,
  И за нею сирени в дыму.
  Это платье её – голубое,
  Точно знаю.  Но я не пойму,
  Почему с чёрно-белого снимка,
  Где фестончиком жухлым кайма,
  Смотрит мама с сестрою в обнимку...
 
  А мне кажется я это, мам.
 
  Мы всё больше с тобою похожи.
  Я всё больше с тобой говорю.
  Белокурые копии множу
  И когда нибудь им подарю
  Дом, в котором любила и пела,
  И пряла золотое руно.
  И моё совершенное тело
  Будет в правнучке повторено.
 
  Мама, видишь, я мою окошки,
  И всегда за квартиру плачу.
  И приблудной зачуханной кошке
  Перебитую лапу лечу,
  Отрывая рубли от копейки.
  Ничего, похудею слегка.
  Твои русые кудри как змейки.
  Я прощаюсь с тобою. Пока.
 
  И лежишь ты под белым гранитом.
  Он как будто парит над землей.
  Но седые могильные плиты
  Нас не делят барьером с тобой.
  Белый свет нас с тобою не делит.
  И не делит полночная мгла
  В смертном марте.

  То был понедельник...
  Но и ты уже тоже...была.