Последний
Зимы на долгое прощание,
И нет его теплей и пряней
Среди других снегов и вьюг.
Молчит, свершает пируэт
В последней сладостной истоме,
И ничего, смиренья кроме,
В его манерах больше нет.
Упасть, разбиться, без следа
Пропасть в сурьме весенней пашни,
Да разве, снег, тебе не страшно?
Твоя ли жизнь – не чистота?
Твоя ли кроха – не свята,
Не ангел каждая, не диво?
Стечёт, как всякая вода
В поток, и мутный, и бурливый.
Но белых гуслей кисея
Коснулась нежно и неслышно:
«Моё мытарство – песнь твоя,
Вода твоя и берег ближний.
Свидетельство о публикации №125032001233