Всполье. Апрель

Всполье
Проснется из-под снега всполье
Прольются светлые дожди,
И я прощусь с привычной болью
К разборкам зимним не вернусь,не жди-

Бессмысленным под волчьим взглядом
Неистовой метели звёздной,
И не стучись в мою ограду,
Ушла к весенним грозам!
1.4.25.
Потустороннее

Бессмертниками пахнет смерть,
Могильщика крутые плечи ,
Кривые тают в свежей глине свечи
Не долго им  гореть.

Копателей прокуренные зубы,
Привычно перекинувши бычок ,
Как знак потусторонний ,грубый
Среди бессмертников как будто ни причём .

А туча чёрною квадригой
Несётся к вечности от мига.
2.4.25.
Донкихотство

Птиц, скотов и гадов мятежный шум,
И мельницы для перемалывания человечьего
Кому, кому пришло на ум,
Отсечь печаль от вечного.

Под масками фантомов, - лица
Вдруг разглядеть-- вот рыцарство
Воздастся доброте сторицей
Палачьего неистовства.

Тоска, тоска, не мучай сердце,
Безбожьем без"языким
О, равнодушье многоликое,
Пусти погреться...

От меченности лжеученьем,
Сведи меня к земле прогретой,
Я знаю,есть такое где-то,
Измеренное золотым сеченьем.
3.4.25.
Временная женщина

Ни слагаемое, ни вычитаемое,
Ухожу ,кинув пляжный праздник,
Кручей измученные сосны, ветрами траченные,
Падают со мною навзнич,

Голос твой навязчив, бессмысленнее чаек,
Ладони колючками отчаянно
Рву, над пропастью качаться сколько?
Звёзды выйдут неограненными осколками,

Заголосят чащобы шакальи...
Только шашлычники внизу умолкнут,
Шакалов разгонят голодные волки,
Из-за горы потащится рассвет, расстрелянный алый.

Может и нет тебя, примстился,
Бредом любовным навеянный,
Мне бы успеть перекреститься
Вечному  -женщине временной.
4.4.25.
О живом

Каждое животное поцелую
 в морду я
Они мудрее, слышат
вопли природы
Но идут мне навстречу
человечьи орды
убивающие всё
на суше и на водах.
Мне бы сальто скроить оборотов в шесть,
Притвориться трупом от песен Нероновых
Зарыться от взглядов в тигровую шерсть,
В живое с рожденья влюбленной.
5.5.25.
Ветер в лицо

Никто ничему не учится
Зубриле не сделаться зубром,
Иду идиотства попутчицей,
Сжав чтоб не крикнуть,зубы.
Скорбь привычно несу как горб,

Стихи стелю по асфальту,
Кот бездомный сработает сальто,
Вот у кого учиться...
Опять ничего не случится
Даже у памятника Гоголю

А ты? Также? Оба ли
Заиграли пластинку Сибелиуса?
Ты не ответишь, -повесился,
Перечитав всю мировую литературу ,
А я всё живу сдуру.
Потом пойдем весенней пыльцой
И звездный ветер - в лицо.
6.5.25.
Весть

Мне тесно здесь
В переводе на современное наречие
А она не приходит-благая весть
Ни рано утром, ни поздно вечером.

В жизни всего -то два пути,-
Говорила монахиня из Тверской области,-
Один против течения -туда иди,
Другой-против совести.

Стучит в стекло щипанный сизарь
Открою окна-душно,
Плетет корзины одинокий кустарь,
Гунявя скабрезные частушки
7.5.25.
Петля

С ностальгией по угрызению совести
Уходят беззубые стукачи,
Нету печальнее повести,
Чем умирать, когда прилетают грачи.

Когда можно в кирзе,хрустя валежником,
Ставить петли на зайцев
С утраченной нежностью
Седым мудрецом казаться.

Но оперится уже позже березняк
Уходящих без ладана,
И только зыбкая тень  подаст знак,
Мелькнувшая ожившим садом.
8.5.25.
Пульс

Не было моей любви бездонней,
Пульса грохочущего литаврами,
Я могла душу твою поджечь ладонью,
Украсить чело твоё лаврами.

Птиц - имя твоё славить,
Рыб - целовать твои ноги,
А ты сумел меня оставить,
Бросить среди многих.
9.5.25.
Земля

Несусь от тебя бег утроив,
Не догонишь, какого рожна,
Как бегун из захваченной Трои,
Но ты равнодушен - не нужна.

Нужна я только василькам с ромашками,
Речным валунам промытым,
Птицам, что слёту дают отмашку,
Да жеребёнку, бьющим копытом.

Стану жить на земле,печаль растя,
Уныние поливая из лейки,
На колокольный звон крестясь
Мотаться окрестностью на велике.
10.5.25.

В скале
Горло полощет скала камнепадом,
А я и не знаю, куда мне надо,
И спросить-то не у кого
Все тропинки ведут к руинам острога,
Там теперь шакалье логово
Первоцвета сияют листья
Когда-то здесь пытали святого голого,
Как голую истину.
Тучи в лохмотьях несутся беженцами,
Нет на поверхности толка,
Ангел в тучах бледнея,  ёжится
Весь в сосновых иголках.
11.4.25.

Не сохранённая энергия
Растрачена вся сохранённая энергия ,
Бессмысленнен закон Бернулли
Забыта прошлогодняя элегия,
Друг другу мы друг друга не вернули.

Мне не найти себя в лесах ежовых,
В болотистых глубинах кольми паче,
Где ты смотрел из-под бровей сурово,
На зиму дачу заколачивая,

Морочил нас парнокопытный Пан,
Водил по замерзающим простора ,
Сутуло брел в кирзе, как арестант
Под затихающим пернатым хором.
12.4.25.

Туга
Раскурю свою тоску самокруточкой
Краснолицым рыбакам стану ровнею
И ухи наглотаюсь суточной
И тоску позабуду любовную

Прореву печаль - тугу
Древним  дактилем
Ничего не сберегу,
Камнем память утоплю- нате вам,
13.4.25.

Палеолит
На чистоту ты мерил звук
Нетрезво бледного коня вёл
В сопровождение Эолы
Предавшись нервному движенью рук.

Кремневый скол Палеолита
Так и не дал тебе покоя,
Когда Луна в полях разлита,
И петухи уснули после боя,

Ты правил восхожденьем звёздным
Провидел  войн исход,
Смеялся над тобой народ.
Чтобы понять все слишком поздно.

Из голенища вынешь луч
Тот тайный из Палеолита
И шубу разорвёшь из туч,
Елей прольёшь сквозь сито.
14.4.25.


В горах
И месяц в воду окунался
На горной и святой реке,
Грузин в любви мне признавался
На ломанном абхазском языке,

Кричал ишак, предвидя грозы,
У капища сидел кунак,
Росла прям на глазах луна,
Кололись палевые розы.
15.4.25.

Терний
Перекрестись!
На волну разбитую о пирс,
Перекрестись,
Взлетая головою вниз.

Сквозняк листает брошенную книгу,
Резня заката -исчезают миги
В зияющую измерений пустоту.
Не выбрал ты ни эту, и ни ту-

Пришёл в упадок оголённым электричеством,
Игольное ушко пронзая болью -
Нету страшнее на земле юдоли,
Чем ветви терния Его Величества.
16.4.25.

Пьянь
А я проснулась с дикого похмелья,,
Но - в Раю,
В своём чуднОм переселение
Ни зги не узнаю.

Здесь конь и вороной, и бледный
Несутся по цветам,
Луны поднос начищен медный,
Не то, что там,

В оставленном застолье
Под притяжением земным.
Скорбящей над своей юдолью
Мотаться по пивным.

Белей голубок легкокрылых
Сиянье звёзд,
Я на коленях перед силой
Того, кто от земли увёз.
17.4.25

Плач
Засучу я рукава над пашней
За рекой исчезнет день вчерашний
По землице пойду унавоженной
Прихожанкой женою брошенной

Как аукнется, так откликнется
Точит серп, как ворюга, месяц,
Мы любили друг друга месяц ,,
А на третий в сенях ты повесился-

Положил свой крестик на бочку ,
В ней солили когда-то грибочки,
Хороша была слишком закусь,
Пошла жизнь без тебя сикось-накось.
Мне б с коровами в поле мычать
Да о новой любови мечтать
18.4.25.

Лунь
/ из цикла Изгнание из Ада/
Он видел тыщу лун,
Крещенных ржавчиной решеток,
С  цигаркой, в телогрейке - Лунь,
Запасливый на пенсию грошовую.

В чугунных вечных прохорях
Подпольный литератор гениальный,
Посажен в лагеря не зря,
Беглец от линий генеральных.

Иных сажали в самолет до Вены,
Сноровистые в золотых погонах,
Пугливо заверявших оправдать прогонные
За обвинения в измене.

А он страшился выезда на Запад
С своей измученной судьбой,
"Там строк российских горький апах
Лишь запах стороны чужой..."

Уж лучше лагеря и ссылки
И на клочке строка кровавая
Да зеков бритые затылки,
Полыни горькая отрава.

19.4.25.

Голуби
Пробудилась, обнаружила своё тело
С признаками безответной любви
Набухшие веки подняла несмело-
Хоть плач, хоть кайф лови.

Ноги мои данные длинные
Не видать конца
Приснившийся богатырь былинный
Вёл из- под венца.

Полетели через портал с ним
В киевскую Русь
Ветрами времён гонимые
Рассекая грусть

А наяву голуби целуются карнизные
Хорохорят друг друга
Горизонт сегодня вылизан
Сияньем  упругим.

   20.4.25.
Тело
Пробудилась, обнаружила своё тело
С признаками безответной любви
Набухшие веки подняла несмело-
Хоть плач, хоть кайф лови.

Ноги мои данные длинные,
Не видать конца,
Приснившийся богатырь былинный
Вёл из- под венца.

Полетели через портал с ним
В киевскую Русь
Ветрами времён гонимые,
Рассекая грусть .

А наяву голуби целуются карнизные
Хорохорят друг друга
Горизонт сегодня вылизан
Сияньем  упругим.
21.4.25.

Поклёвка
I
Кровля щерястая щерилась,
Ломая острие луча,
И нам тогда почти что верилось,
Что парафиновая догорит свеча
На блюдце схожим с небосводом
Когда перевернуть.
И я , искусанная оводом
Успела прикорнуть.
Пустые мы с реки вернулись,
Хоть бы одна поклёвка
Там в омут наши сны нырнули
И лодочку перевернули,
Был ялик слишком лёгкий.
II
Невесомая тяжесть небес пред грозой
И чувственность ветлы над речкой
Любить друг друга здесь почти позор
Будто разверзлое увечье.
Наши грёзы праздник пустяков
Жалкая попытка расквитаться
С тем что нам даётся так легко
С чем немыслимо расстаться.
22.4.25.

Голос
Всё течёт, всё изменяет
И время, и надежды, и ...
Единственный на свете - ты.
И снег, что в ночь растает

Цветы подаренные не живут,
Они даны тебе на умиранье,
Гортань сожмёт рыданий жгут,
От дня ушедшего в туманы.

И только Голос властно шепчет, -
Благодари за всё, за всё,
А то, что время унесёт
Оборотится в птичий щебет.
23.4.25.

Пасхальное
А речь хмельного простака -
Докука, вздор ли?
Который речь из далека
Заводит-спазмы в горле.

Я фраз похмельных не страшусь-
Страшусь, скорее, трезвых,
Которые мусолят Русь
По средствам связи резво.

Когда наклонишься к ручью,
Рыданьем звук надтреснет,
Зажжешь пасхальную свечу -
Христос Воскреснет.
24.4.25.

Понизовье
Я бежала топким понизовьем
В сбитых жёстких керзачах, -
Эту страсть не называй любовью,-
Вырвался хрип дальний и зачах.

Утка полетела над осокой
Громово догнал ее дуплет
Смазанной двустволки одинокой
Целящийся вечно в свет...

Спит селенье крепко настрадавшись,
Вечная у нас страда...
С нежностью своей  позавчерашней
Все бегу неведомо куда.
25.4.25.

Озноб
Люди, звери  - я не укротительница,
Не умею кнутом и пряником,
Я рассеянная молитвенница,
Иду след в след за странником.

Они ведут к доисторической гавани,
Где пост великий да вечный недород,
К единственной, целительной и давней
Через моря к ней только вброд.

Там кому-то удастся  укрыться
От рекламного бизнеса исчадия,
Но на часах стоит бледный рыцарь,
Тысячелетия сторожит, любви ради.

Может и пройду по женской линии,
Идущих на костры за мужьями прабабок.
Господи, укрой меня в святой скинии,,
Я на земле корявой озябла.
26.4.25.

Вербное на кладбище
Землицы несколько метров,
Плакучая берёзка над ней,
Уже написан Вертер,
Но отчего еще больней?

Следы ведут привычно на убой,
Глядящих робко и смиренно,
Я приложусь израненной губой
К земным незримым нервам.

Копыта юного осла и Господа слеза...
Неужто снова разбазаривать,
Небесную голубизну слизать
Крадётся кровавое  зарево?
27.4.25.

Рань
Фонарь пролился янтарём
Под ветрами колючими
Нам невозможно жить вдвоём
Друг друга мы измучали.

Тебе от градусов шалеть,
Мешать водяру с пивом,
А мне молить святых в шале
Под старой сучковатой сливой.

Приятель мой, как ночь чумаз,
Гуняв, лохмат горбатый,
Он и звонарь, и богомаз,
Кикиморе просватан.

Стучит в окно мне костылём,
Пришёл за подаяньем
Тропой, что поросла быльем
Нездешней ранью.
28.4.25.

Цвите Терен
Весна, лопаются липовые почки.
У матери в руках бумага казённая,
Где имя выведено ее сыночка,
В плену украинском казнённого.

Она заспiвала песни на мове
В хоре клубном самодеятельном,
Сурмила для сцены чёрным брови,
Пудрилась школьным мелом.

"Цвите Терен"цветет терен, листья опадают.
Кто в любови не знается,
тот горя не знает."
Зачем материнское сердце бьётся?
К чему к весне снеги тают?
29.4.25.