Тут стою. И не могу иначе

                Hierstehe ich und ich kann nicht anders.
                Лютер

"Тут стою и не могу иначе".
– Клятва рыцаря, что долгу предан.
– Схимника обет, что Богу предназначен.
– Матерей природное, святое кредо.

Тут стою. –  И не могу иначе!
За спиной моей детеныш прячет
голенькое тельце,
и в лохмотьях душу,
и прикрытое лишь коркой крови сердце.
Ежели не я, кто заслонит от стужи?

От голодных и холодных глаз –
от таких, что даже голое разденут:
до постыдных потрохов, до потайной идеи?
Вот поживи-ка совсем гола –
в чем мать родила!

…Мать – это я.
Но сей миг я еще и яд.
И
      лезвие:
я им вроде бы булку резала,
да вот кровь порою пускать полезнее.

…Ты
        гола.
В чем мать родила!
 – ничего не нажито
деткой моей с той поры доясельной.
Не я ли смеЯлась всё:
нА что

детке грубый покров одёжи?
Кожа –
детская – шелка ласковей.
Здесь, в мире Божьем,
под солнцем ясным,
тебе, детеныш мой,
разве нужен покров защитный?
…Небом вера моя не была засчитана.
– Тошно мне.

Зря я смеялась: сглазила.
В чем мать родила?
                – для словца для красного!

Была ты в тоге,
была и в робе,
но плюс на минус дают лишь минус.
И судьбой не скроена риза-милость.
Зато на вырост тебе готовит
униформу гнилого гроба
кто-то наивно вещий
или же хитро сведавший
у судьбы, как творятся вещи

в юдоли скорби,
как здесь делаются делишки
(гроб уж точно не будет лишним).
Ибо люди судьбе покорны!

…Все
         людишки – рабы
судьбы.
– Все, кроме той, кто мать.
Мать расклад судьбы не желает знать,
коль не годен он для ее дитяти.
Мать судьбу проклянёт, как татя.

Мать смешает карты.
Мать судьбы азартней…
– ох, нет, отчаянней!
Мать отчаянье источает,
как тоску источает роза,
сорванная, но еще живая…
как источают печаль развалины…
как сердца, горя, источают смрад!
Как источает врагу угрозу
Нерукотворного Спаса взгляд!

…Тут стою. А значит, и иду.
За тобой: в твою умученную душу.
В раскаленную твою беду.
В твой необоримый, в твой предсмертный ужас.
В суверенный ад твой.
Ты в грехе. Но ты не виновата.
Ты на Бога самого в обиде.
Ты уже почти самоубита.

Ты не ждешь. Но я иду в тебя.
Слепо верю и знаю
зряче:
мне откроется в душу твою тропа.
Ведь не зря я
тут стою и не могу иначе –
в тот же час, когда я так спешу…
Я тебе судьбу весеннюю рожу.
– Чистый лист у Бога испрошу.
– И улыбками распишу.