Душевное ограбление

Я помню наш выпускной – летний.
В одежде праздничной – без формы парадной.
В школе уже не ленинградской,
но всё ещё средней.
1992 год – неприметный,
Но полный для нас
Любви и надежды
В душе подростковой,
И уже не детской.
В  XX веке  – конца тысячелетия
От Рождества Христова
Нашей эры.

Из школьной столовки,
после банкета,
Нас всех организованно
Посадили в автобус экскурсионный,
Красного цвета.
Чтобы не пострадала школа
От неуёмной школьной энергии.
Автобус по традиции
Направился в центр
Шумного города,
На Дворцовую площадь следуя,
Где мало острых предметов,
О которые могут поранятся
Иногда нетрезвые дети.
Мы дружно поехали
весело с песнями.
Наш автобус был полон
Любви и надеждами,
Потому что мы в будущее
Радостно ехали в светлое.
На Дворцовой площади
Таких автобусов было несколько.
Мы тогда стали все
Уже непослушные и дерзкие,
Потому что наши головы отчаянно-отпетые
Были полны не поэзией,
А прозой жизни -
Уже не советской.
Поэтому выходя из автобуса,
Мы не знали что нам всем делать?
Вокруг было геометрически пусто -
Без острых опасных предметов.
Мы относились к поступкам серьёзно,
Уже по-взрослому,
А к словам -  еще по-детски небрежно.
Наше прошлое стало будущим,
Значит, мы – путешественники во времени,
Одетые в скафандры -
Подростковых противоречий.
На Дворцовой площади
Я случайно познакомился
С одним странным человеком.
Он признался мне по секрету,
Что давно здесь «работает»
Вором-карманником,
Но относится творчески
И ответственно к своему делу.
Схема простая до изумления:
Он подходил на Дворцовой площади
Обычно к прохожим нетрезвым.
Читал им стихи с выражением
Разных известных поэтов,
А рукой незаметно в тоже время
Пока слушатели от восторга
Теряли бдительность и млели,
Он втираясь в доверие,
Как в души обывателей - великие поэты,
Ловко вытаскивал незаметно
Бумажник или банковские билеты,
Словно профессиональный карманник.
В Ленинграде - Поэзия
Опаснее порой острых предметов.
Незнакомец предпочитал общение
С иностранными гражданами доверчивыми,
Патриотично замечая,
Что у них просто больше денег
И живого интереса к Поэзии.
Я тогда  не относился ни к одной категории
Из его потенциальных жертв-клиентов.
Даже был равнодушен к стихотворениям.
Да и денег у меня на тот момент не было.
Поэтому я легко ограбил
странного человека
дерзко и душевно,
Стихи слушая бесплатно.
Ведь, он ничего не получил
Взамен за это точно
Тратя на меня свою энергию.
Я выпотрошил его изнутри дочиста -
Души порывами  благородными и ценными,
Которые он мне отдал безвозмездно,
Возможно, он читал и свои сочинения,
Но я не придал этому значения.
Только удивился, что воры -
Тоже бывают поэтами,
Хотя и поэты часто воруют
Друг у друга рифмы
 И стихов куплеты.
Закончив, кажется Есениным,
Молчали долго мы зачем-то.
Незнакомец от восторга нашей встречи,
Даже растрогался трогательно.
И попросил праздника продолжения,
Мечтая с нами вместе,
Начать дружеское общение
И с песнями весело
Ехать в жизнь новую,
Наполненную любовью и надеждами.
Но наш автобус школьный
Не был предназначен
для воров или поэтов.
Поэтому моего незнакомца
Грубо отвергли предложение,
Оставив его наедине вместе
С поэзией и мошенничеством
В одиночестве,
На Дворцовой площади
С людьми и автобусами
без острых предметов.
А мы поехали дальше все,
Полные любви и надежды,
В мир взрослый и волшебный,
Где много одиночества,
воров и поэтов!
В конце XX  –  в начале XXI века
На границе миллениума
От Рождества Христова
Нашей эры.