23. Форфоровый вопль

Хрустит аромат и гудит заморозка.
Разносится ветром белёсый колёр.
Небесный хозяин затеял уборку,
Уссердно взбивая извечный ковёр.

В стеклянных ухабах торчат сталагмиты,
Пологая твердь под скользящей плевой,
С карнизов острятся могильные плиты,
Готовые броситься вниз головой.

Деревья облеплены крупною солью,
Клейморами ветви пристали к земле,
Машины литой обковались глазурью,
Безжизненно "дворники" вздёрнув в мольбе.

Руины из соды под небом из ваты.
Резные фигуры заблудших людей
Бредут обезличенно хладом объяты,
Меж выжженых слёз ледяных пустырей.

Пустотная рябь сквозь ресницы сочится,
И вяжет седины в моих волосах.
Не спевши увять, вмёрзшим анахронизмом
Весенняя травка младеет во льдах.

Надломленный город сопит через арки,
Над ними блестит сигаретный ожог.
Панельные свечки теперь лишь огарки,
С которых стекает подтаявший воск.

Цвета умолкают в мелькании хлопьев,
В форфоровом вопле черствеют цветы,
И паром возносится крик одинокий.
Метель его слышит. Услышишь ли ты?