Плакса

Утро выдалось серым и мрачным. Полудремлем, я подняла трубку телефона и увидела имя Кати на экране. Сама не зная, почему, рванула к разговору, хотя понимала – она всегда ловит меня в самые неподходящие моменты.

— Привет, слушай, мне очень надо с тобой поговорить, — начала она, и я, конечно, знала, к чему это.

— Катя, сейчас не самое подходящее время, я только что…

Но она не дала закончить, и слова вновь полились через край, как неостановимый поток. В основном о жизни, неудачах и неизменной тоске, которая мучила её, как будто она приговорённая к вечной беседке в саду печали. Каждый раз это была одна и та же скрипка с печальными нотами.

Сначала мне было её жаль. Я старалась быть внимательной подругой, но каждый разговор иссушал мою душу, как долгий зимний ветер заставляет мёрзнуть каждую клеточку. Я ловила себя на мысли, что болельщик — не тот, кто просто выслушивает, а тот, кто поддерживает, подбадривает, демонстрирует какой-то позитив. Но как же трудно находить свет, когда тьма окружает с каждой стороны!

— Ты думаешь, я не стараюсь? — её голос звенел на пределе. — Все вокруг радуются. Они смеются! А я не могу. Почему ты не понимаешь?

Некоторое время я молчала. Ей явно было нужно почувствовать себя понятной, даже если это стоило мне немалую долю нервов.

— Катя, — наконец, произнесла я, стараясь выбрать слова осторожно, — может, давай попробуем поговорить о чем-то хорошем?

— О чём? — она тут же оборвала мой стремительный взлёт. — О мире? О цветах? Они тоже умирают!

Я застонала про себя. Опять это бесконечное нытьё. В душе начинало скучно биться осколками. Каждый раз, когда Катя начинала свою историю, я чувствовала себя будто в глубоком колодце, из которого не выбраться, даже если весь день светит солнце.

— Я могу тебе дать номер хорошего психолога, — тихо предложила я.

— Нет, мне не нужен психолог. Я хочу тебя!

— Но я не могу быть твоим психологом, — взялась я за голову. — Я могу быть подругой. Но ты должна понять, что дружба — это не только поддержка в трудные времена, но и умение радоваться вместе, а не только говорить о своих потерях.

Краткая пауза. Я почувствовала, что эти слова меня обжигают, но всё равно продолжила.

— Постарайся найти время для того, что приносит тебе радость. Я знаю, что у тебя есть увлечения. Напомни себе, что жизнь — это не только смысл и не только боль.

В ответ прозвучал тихий всхлип, и в тот момент я поняла: перемена не будет моментальной. Каждый шаг, каждый разговор был будто идёшь босиком по битым стеклам — и ещё ждало много слёз. Но я верила, как бы странно это ни звучало, что питание положительных эмоций станет в итоге основным.

— Если что, я рядом, но я не могу быть твоим спасателем, — наконец, сказала я, и на этом разговор закончился.

В тот день я поняла, что быть «плаксовой подругой» — это трудное бремя, но, возможно, именно поэтому настоящая дружба и важнее. Она требует терпения, времени и немного света, чтобы согреть ту тьму, что заполнила сердце. В конце концов, искры надежды стоит сохранять, даже когда мир рушится.

Ангарский   17.03.2025 05:01   •   Заявить о нарушении