И вот закрылся их базар, что дом - не дом нам, а в

Преданья старины глубокой...
так, кто охоч там до страны -
иль, им хватает вида сбоку:
её   полей, лесов, казны...
но вот беда-то - житель самый -
он со страной привык на равных
делить и возраст, и рубли,
и горе-радости земли...
земли... а можно рвать все нити, -
их прорвало как,  - не умрут -
уже прожить сочтут за труд -
ведь, без него, как и не быть им...
таков вот людоедов план:
трудись, и будешь жив, иван...

пакетик с чаем был свидетель,
что жизнь не кончилась твоя, -
считай свои шажочки к смерти,
и так до гроба... и земля
тебя уж больше не тревожит-
чтоб, там, заварка, да ни боже  -
забудь свою манеру жить...
да будет нежить! будет прыть!
а что до них... хоть кем-то были?
да не смотрели за собой ,
а всё по кругу головой,
как совы: то ли, кабы, или...
а кто сейчас? не кабы кто,
а в кем-то ношенном пальто...

не телом, нет, - одной, лишь, мыслью,
но от того сильней печаль:
в домах своих на время висли,
пока не таяла свеча...
а после надо за другою,
а как.   и снова головою...
кто скажет, что не молодцы,
но рифмой просится "овцы"...
и стыдно им в своей ограде -
ну, как других им не унять,
которым, если надо, - нать!
с такими супер сам не сладит...
и вот закрылся их базар, -
ведь, дом наш - дом, а не вокзал...

не на безвременьи пособье...
а как хотелся б им такой -
путь самый ровный заколодит,
а тут они уже с клюкой:
пожалте, с полным умиленьем...
и суетиться, ведь, не лень им -
казалось  б, выбор - он и есть,
когда другой ко мне не лезь...
но их наш дом лишил покоя...
ведь, был ли свой когда у них -
иль, псих- уж он по жизни псих -
такая участь, зло такое...
и рубят под собою сук...
но русским больше недосуг...