Жестокий роман-с

Была весна и, помнится, — апрель; мы повстречались, кажется, случайно.
Деревья зеленели, птичья трель твердила нам, что есть такая тайна,
которую не каждому дано открыть, понять, чтоб броситься всецело
туда, где пьётся терпкое вино, пьянящее мгновенно ум и тело.
Ах, наша целомудренность тогда, забитая с рожденья в подсознанье,
нам не дала (и в этом вся беда) преодолеть границу целованья.
 
Теперь мы здесь, самим себе в укор, в пространстве виртуальном. Но не в этом,
конечно, дело; я готов на спор с любым сегодня пишущим поэтом,
что те года, которые вчера, совсем не те, которые сегодня,
и ночи те и даже вечера, и тот подъезд и эта подворотня,
и что ещё припомнится теперь в такой беседе нашей виртуальной
(здесь попросилась рифма "сексуальный", но мы опять ей не открыли дверь) —
короче, всё не то и мы не те — ни юноши, ни девушки, к тому же.
И жизнь течёт в завидной простоте: я — при жене, а ты теперь — при муже.
 
Пора, мой друг! Реал ли, виртуал — к чему плодить излишние томленья? —
finita la commedia, финал, мы кончили своё стихотворенье.