Страусиха Туйекус-королева весны

 

Страусиха Туйекус готовилась к весне с особым тщанием. Перья расчесала, вороньей чернотой окрасила, а на голову – бигуди накрутила. Теперь ее оперение напоминало пышную юбку, которая легким облаком окутывала ее стройную фигуру.

А какие у нее ресницы! Ни у одной птицы в округе не было таких длинных, пушистых, словно шелковые кисти. Туйекус еще и тушью их подкрасила, чтобы стали гуще, выразительнее. Ее огромные глаза сияли, словно два драгоценных камня на фоне черного пера. А шея! Гибкая, изящная, словно у лебедя. Не хватает только красных бус… Вот теперь совсем другое дело!

– Ах, да! – всплеснула крыльями Туйекус. – Надо бы еще веточку папоротника нарвать – будет отличный зонтик!

Она любовалась своим отражением в лесной лужице и довольно покачивала головой. Если бы только у нее были длинные крылья… Она бы взлетела высоко в небо и смотрела бы на всех свысока. Ну да ладно. И без крыльев хороша!

Погладила свою кудрявую юбку и легкой походкой направилась в лес.

– Пойду подружек навещу, – улыбнулась она. – Уж небось от зависти лопнут, как спелые ягоды!

Но не успела она пройти и нескольких шагов, как по лесу прокатился восторженный щебет.

– Сюда, скорее! – зачирикала синица. – Там какая-то огромная птица идет,такая краса, да еще вся в черном!

– Вот это да! – ахнула чижиха. – Не птица, а настоящая красавица!

– Жаль, летать не умеет, как я! – поджала клювом губы синица.

– Зато посмотрите, какие у нее перья! – восхищенно добавил снегирь. – Блестят на солнце, словно лакированные!

– Лето скоро, – язвительно хмыкнула голубая сойка. – В этой кудрявой юбке ей жарко будет!

– Зато бегает она, небось, лучше всех! – заметила ласточка. – Да еще с такими глазищами – нас всех насквозь видит!

Туйекус только усмехнулась:

– Ну что, перемыли мне косточки? Да, я вас прекрасно вижу и слышу! Где уж вам до меня…

Птицы притихли.

– Да, летать я не умею, – продолжила страусиха Туйкус – Зато люблю гулять в своем оазисе. И, знаете, многие меня боятся.

Она гордо вскинула голову.

– Стоит моему врагу подойти ближе – один удар ноги, и он в нокауте! – она ухмыльнулась. – Даже король зверей – лев – побаивается моего удара.

Птицы дружно ахнули.

– Я, конечно, не о вас говорю, – снисходительно добавила Туйекус. – Но есть тут такие, что любят воровать яйца и птенцов. С ними у меня разговор короткий!

Попугайчик, сидевший на ветке, склонил голову набок и спросил:

– А ты умеешь кукарекать?

Туйекус фыркнула:

– Нет, это дело петуха. Но он мне не родня!

Ворон громко каркнул:

– Да ладно тебе хвастаться! Красавица, конечно, но умом мне не ровня!

– Ой-ой-ой, – усмехнулась страусиха. – Хотя у нас обоих перья черные, мои хотя одной длины и одного цвета. Да и справедливость у меня в крови!

Она взмахнула крыльями и, покачивая бедрами, направилась дальше.

– Ладно, мне некогда! Подружки меня заждались! У нас дел невпроворот: весна пришла, все цветет, молодая травка зеленеет, насекомых – полным-полно!

Она остановилась, оглядела птиц и добавила с улыбкой:

– А вы чего стоите? За работу принимайтесь! А то засмотрелись на мою красоту…

Птицы засмеялись, а Туйекус горделиво продолжила свой путь.

– Скоро начнется весенний бал самцов! – бросила она через плечо. – Как они танцуют, как крыльями размахивают, как ритмично качаются! Ох, люблю я на это смотреть… Так что прилетайте! Весна – время чудес!

И с этими словами страусиха быстрыми шагами устремилась вперед – уверенная, красивая, неповторимая. Ведь такую, как она, невозможно не заметить!


Литгород Айшагуль.