Птичья судьба

Как же быстро нам пришлось переучиваться.
Из геолога в орнитолога.
Птиц изучаем, запускаем,
Подкормкой снабжаем, заправляем.
А ведь было время,
Когда каждый занимался
Своим- любимым,
Никому не изведанным, и шутливым.
Птиц было много-мало, и уникальные-
Крылья- хвосты- стальные,
Как-будто зеркальные.
И сердце- мотор ревел так, что крыши сносит,
На параде его весь народ превозносит.
И любовь эта Вселенская была на всех одна-
Гарнизон наш военный и взлетная полоса.
И как-то, вдруг, Стая
птичья взмыла вверх,
Думали- на зимовку, ан нет…..
Суждено было ей лететь в края дальние.
Ах, родна-я!
Провожали ее, горько слезы роня-я.
Крыльями нам махала на прощание,
Каждого пером коснулась.
И умчала…
Улетела. И не вернулась.
Стон тогда стоял раздирающий,
Холод по телу- обжигающий.
Что ж ты бросила нас?? Оставила!
Не вернешься летом, раскрасавица.
И пришли времена тогда смутные,
Стали мы все «разутые» …
И не от того, что ноги бОсые,
Души- мерзлые и промозглые.
Птицам радовалась и я, и не думала,
Что Земля породит исчадие,
И спустит нам всем страдания.
А у стаи той на чужбинушке
Птенчики вскоре вылупились. Глупые.
Не дано было знать им, что растят их сутулые.
И выросли те птенцы горгульями,
Стали смертушку сеять рогулюю.
И пошел по Земле израненной
Вой человеческий, неприкаянный.
И встретились как-то в небе
Два братца-птенчика,
Не узнали они того, зачем были выпущены.
В клетке-то золотой хорошо гнЕздится,
А в очах воля и свобода светится.
В полет просится.
Много горя с тех пор от породы ихней.
Только видит Бог на ресницах иней.
Укрывает их одеялом снежным.
И поют по ним панихиду нежным…
И сомненья гложут- немой вопрос.
- Брат, за что?!
- Ты же был собой…?!
И теперь соревнуются
Птицы в мастерстве.
Кто из них стал метЁре-Е.
Как же хочется, чтоб покой настал,
аист гнЁзда свои свивал,
а не обломки металла…
                что сеют псы.
Пусть вернутся к нам
                прежние сны!