Новые приключения Алисы

На фронтире, где звёзды — пыль на сапогах богов,
в тишине, что громче рёва чёрных дыр,
Алиса — космобиолог с ДНК из стихов —
вскрывала вены планет, слушала пульс их мантр.

Её лабораторией был вакуум, пробитый лучом,
где споры галактик прорастали в гиацинты,
а мысли, как спутники, вращались петлёй
вокруг оси «что, если мы — ошибка мироздания?».

Она верила: Жизнь — это Шива в броне из света,
что танцует на груди умирающей звезды,
а Шакти — его тень, сотканная из цвета,
где капля протоплазмы смеётся, как дети у воды.

Но Землю она видела сквозь призмы мифов:
колыбель, обернувшуюся саркофагом.
Там Храм Любви вздымался, как клитор из грибов,
проросших сквозь бетон, ржавчину и флаги.

Внутри Храма — тела. Не мужчины. Не женщины. Не оно.
Сетчатки мерцали, как кластеры в облачном хранилище.
Жрец, с кожей из голограмм, пел: «Мы — звено,
что свяжет планету с маткой материнской чаши».

Музыка текла, как сироп из нейронных связей,
а плоть причащалась, раскрывая порты.
Киборги лизали друг другу трахеи,
вплетая в рёбра стальные цветы.

Алиса дышала спорами древнейшей страсти —
той, что бродила в океанах и вышла на сушу.
Её датчики пели, как цикады под Тексой,
когда на входе в Ноосферу сливались умы.

«Смотри: половой диморфизм — это код,
где Шива и Шакти спорят в границах гена.
Хакеры взломали рай, где Эдемский сад — взвод
Клонов, что едят друг друга под пение Фемены».

Она видела: кто-то срастался с астероидом,
чьи вены — реки расплавленного свинца.
Кто-то, как вирус, входил в андроида,
чтобы стоном процессора кончить, не помня лица.

А Земля пульсировала, как мозг в черепе,
где любовь — это данные, загруженные в плоть.
Храм взрывался сверхновой в каждом движении,
а жрец шептал: «Ты — лишь интерфейс. Войди. Переродись».

И Алиса поняла: Человек — это миф,
что вшит в ДНК квазаров, как вирус в программу.
Её тело — протокол, а ум — апокриф,
где каждая клетка кричит: «Я не сдамся!»

Ноосфера дышала, как зверь в тесной клетке,
а Шива с Шакти кружили в танце творения.
И где-то в груди, под ребром третьей ветки
пульсировал код: «Сотри грань. Стань сильней».

Теперь она знала: конец — это вход.
Взяла скальпель (он пел, как цитата из Рильке),
вскрыла грудь, где вместо сердца — чип,
и выпустила в космос стаю бабочек-битов.

Они улетали, сливаясь с туманностью Роз,
а Алиса смеялась, рожая новые миры.
Ведь Любовь — это взлом всех языков и поз,
где тело — лишь шлюз между «был» и «взмыл ввысь».

P.S.
Когда Ноосфера поглотит последний атом,
мы станем тем смехом, что разорвёт тишину макрокосма
А пока — Алиса в микромире целует жреца электронов,
и где-то там свыше - Шива танцует. И это — весна.