Мысль живёт о туманах в горах горбатых...

Мысль живёт о туманах в горах горбатых,
О том, кем мы стали в годах двадцатых,
Какие события были сенсацией,
Сколько дорог пыль дышала акацией
До майских дождей; чьи мечты терпят бедственность,
Почему поголовно теряли все девственность,
Как случилось, что дым виден был и в Казани,
Отчего зимой жар был не только лишь в бане.
Размышляя о прошлом, не вижу грядущего,
Делаю вид, что достал всемогущего,
И вновь опустился, чернея в гудроне,
Стал для театра штрихом к колонне.
В круг воды шли слова меж Камчаткой и Лимой,
Я жил в пустоте без свиданий с любимой.
Теперь временами смотрю, как дебри
Стали местом, где больше не травят вепря,
Но можно пожить, погулять сначала
Средь осин, где Любовь меня взглядом встречала,
Не зная, откуда я, чейный отпрыск,
Мнущий в пальцах картон - к турникетам пропуск,
Играющий роли в лесном наряде,
Вечно строчащий заметки в тетраде.
Разноцветный палас чрез два дня стал чёрным,
Как зашёл в этот дом, и, с портретом никчёмным
Подвигал сервиз, чтоб поближе к носу,
Слушал шум Москвы - гимн великороссу.
Предоставлен март к выходным счастливым,
Чтоб родился я в сотый раз красивым,
Как рождался до допотопных строчек,
Был повыше в рост, пил вино из бочек,
Нагружал телеги мешками с хлебом,
Пел для Муз романсы в дуэте с Фебом.
Я такой же радостный, но эпоха
Говорит о том, что живу я плохо,
По сравненью с тем, что в преданьях пелось,
С тем, что было до, как Она разделась,
Как слетелись птицы, почуяв зёрна,
Как из нежных слов вырос мат отборно.
Закрываю дверь. Тех, кто стал мне ближе,
Я уверен, что завтра опять увижу.