2. 27. Бренди-дуэль

       В Западном лесу весна была в самом разгаре. Снег оставался лишь под деревьями и в оврагах, повсюду журчали ручьи, сквозь лесную подстилку пробивалась первая зелень. На деревьях, проснувшихся от зимней спячки, набухали почки, а в их раскидистых кронах неутомимо щебетали стаи птиц. Но было в этом лесу и что-то еще — беспокойное, завораживающее, необычное...
       — В древних замшелых лесах, тянущихся вдоль западной границы нашего королевства, есть что-то странное, — сообщила Рыжулька, когда они с сыщиком шли к замковым руинам по старой заросшей дороге. — Зимой в этих краях тихо и спокойно, как на кладбище. Но по весне здесь словно просыпается какой-то многоликий и тысячеглазый зверь! Меня не отпускает ощущение, будто кто-то постоянно смотрит мне в спину! Будто деревья здесь глаза имеют! Этот «взгляд леса» ненавязчиво дает понять, что мы здесь чужие!
       — Я ничего не чувствую, — пожав плечами, ответил Фонарщик. — Но я — городской житель и не очень-то ориентируюсь на природе. Поэтому я прислушиваюсь лишь к внутреннему чутью, которое предупреждает меня об опасностях. Пока опасностей рядом нет.
       — Так оно и есть, — подтвердила ведьма. — Ранняя весна — это единственное время года, когда в чащобы Западного леса можно пробраться без риска для жизни. Да и вообще пробраться. Зимой здесь сугробы по пояс, а с наступлением тепла оголодавшее лесное зверье вылезает из своих берлог, а неспокойная нежить — из своих оттаявших могил. Но сейчас, когда по ночам землю прихватывает морозец, они еще должны спать...
       Бывшая цитадель ордена Белой Ленты, скрывавшаяся в глубинах Западного леса, даже в свои лучшие годы не являлась достойным образчиком фортификационного искусства. Замок и в те далекие времена уже разваливался от старости, а после последующего семидесятилетнего запустения от него вообще мало что осталось. То тут, то там из кустов проглядывали останцы обвалившихся крепостных стен, повсюду громоздились каменные кучи, покрытые мхом, а редкие прогалы заросли прошлогодним травяным сухостоем.
       — Нам повезло — на внешней границе замка нас никто не встретил... — возбужденно произнесла ведьма, внимательно осматриваясь и осторожно перепрыгивая с камня на камень. — Да и во дворе никого нет... А мы подобрались уже очень близко — вот он, вход в замковый подвал! Вот она, заветная дверца! Не соврал книжник — на двери действительно печать моей прабабки! Значит, ее наследство там — внизу!
       — А дверь в подвал даже не закрыта... — задумчиво промолвил сыщик, осторожно приоткрыв рассохшееся дверное полотно, за которым обнаружилась лестница, спускающаяся в темноту. — Запашок оттуда, конечно, тот еще... Принимая во внимание занавес из паутины на лестнице, можно сделать вывод, что в подвале обитают здоровенные пауки. А, судя по едкой вони помета, еще и летучие мыши... Ну так мы идем туда?
       — Ты идешь... — натянуто улыбнувшись, ответила Рыжулька. — Тебе не привыкать лазать по темным закоулкам — не зря же тебя Фонарщиком кличут! И очень хорошо, что фонарь у тебя такой необычный...
       — А ты что же?
       — Вообще-то я боюсь темноты... И пауков терпеть не могу! А один лишь вид летучих мышей вызывает во мне панические позывы! Так что вниз ты пойдешь один!
       — Ой, что-то ты недоговариваешь! С каких это пор ведьмы стали бояться темноты, пауков и летучих мышей?
       — Нельзя мне туда...  — ответила Рыжулька, отводя виноватый взгляд. — Во дворе замка вдоль земли тянутся незримые магические нити, а проход в подвал просто-таки опутан ими. Это своего рода сигнализация, реагирующая на магию и на магов. А ведь я — ведьма! Я сама по себе — воплощенная магия!
       — Так вот почему ты, как коза, с камня на камень скакала, — невесело усмехнулся Фонарщик. — А на меня, значит, эти нити не реагируют?
       — Если бы это было не так, мы давно бы уже пятками сверкали! Ну а раз все спокойно и на нас до сих пор никто не напал — значит, внешнюю систему защиты замка мы прошли. Но дальше тебе придется идти одному, а я буду ждать тебя здесь... Хотя нет, чуть подальше — у замковых ворот! Нет, даже не там — на перекрестке за воротами! Перекресток — самое притягательное место для ведьмы! Ведь именно там она обретает свою колдовскую силу!
       — Был бы еще хоть какой-то прок от твоей колдовской силы... Там, внизу, есть что-нибудь? Или... кто-нибудь?
       — Я не ощущаю здесь ни одной живой души, кроме нас, — ответила ведьма, прикрыв глаза и внимая своим внутренним ощущениям. — А вот за нежить я сказать не берусь — в пассивном состоянии я их почувствовать не смогу. А магия... Ну ты сам понимаешь. Мы и сюда-то дошли лишь потому, что магию не применяли.
       — Снизу тянет могильной сыростью... — сообщил сыщик, зажигая фонарь и неуверенно ступая на лестницу. — У меня такое ощущение, что в подвале находится натуральный склеп с мертвецами. Я там случайно никого не пробужу?
       — Если будешь вести себя тихо и не станешь скакать по могилам — никого не пробудишь… Все, иди уже! И дверь за собой закрой — солнечный свет может потревожить тех, кого тревожить не стоит!
       «Она явно о чем-то недоговаривает...» — шепотом разговаривал сам с собой Фонарщик, спускаясь по лестнице в просторный сводчатый подвал, стены которого скрывались во мраке. — «Стала бы ведьма опасаться восставших мертвецов? Да она их пачками может закатывать обратно в могилы! Нет, тут что-то другое... И старик-летописец тоже о чем-то важном умолчал. А ведь он точно был тут когда-то — когда колдовская печать на дверях была еще различима обычному взгляду. Судя по его сказкам, сокровища сокрыты где-то в дальнем конце подвала, под могильной плитой. За гробницами, между прочим — мимо них действительно нужно пройти очень осторожно... Вот же черт!»
       Чертыхание было вызвано тем, что нога Фонарщика зацепилась за едва заметную проволоку, которая была протянута меж ручек кастрюль, котелков и ведер, стоявших едва ли не на всех гробницах. И теперь все это хозяйство с жутким лязгом и грохотом полетело в темноту вслед за падающим сыщиком! Его фонарь погас, и теперь сыщик, сидя на чьей-то могиле, судорожно искал в своих карманах кремень и огниво. Но ни то, ни другое, как назло, никак не находилось...
       «Помочь?» — прозвучало у него в голове. И в тот же миг откуда-то из-за спины появилась рука в перчатке с шестью пальцами, держащая в руках горящий огарок свечи.
       — Да, спасибо... — машинально произнес сыщик, зажигая фитиль фонаря.
       И только потом Фонарщик сообразил, чья это может быть рука! Медленно, словно в дурном сне, он обернулся: прямо перед ним стояла долговязая фигура, облаченная в черный плащ, под капюшоном которого тускло горели два красных огонька!
       «Шестипалый к вашим услугам!» — безмолвно произнесла фигура, слегка склонившись в приветствии. — «А вы кто будете?»
       — Фонарщик, — поспешно представился сыщик, первый раз в жизни видевший «живого» лича! Нет, конечно, в книжках он про них много читал, да и в теории знал, что из себя представляют мертвые колдуны и насколько они могут быть опасны! Но одно дело — лич на книжных страницах. И совсем другое — воочию представший перед тобой!
       «Фонарщик, значит? Ну-ну...» — ухмыльнулся Шестипалый, заинтересованно разглядывая фонарь сыщика. — «Первый раз вижу фонарь, свет которого похож на решетку. Подозреваю, что через эту теневую решетку не смогу пройти ни я, ни мои заклинания. А значит, я ничего не смогу тебе сделать... Вот ведь как мне не повезло, господин авантюрист!»
       — Да это мне не повезло, — скупо улыбнулся сыщик. — Я должен был незаметно зайти, аккуратно взять свое и так же тихо уйти. И у меня все получилось бы, если б какой-то идиот не понаставил тут кастрюли!
       «Этот идиот сейчас перед тобой. Некий ушлый сказочник навел меня на мысль, что одной лишь магической сигнализации для защиты замка недостаточно. Нужна еще и самая простейшая — с расчетом на дурака. Именно в нее и попадают наиболее прошаренные умники, стремящиеся завладеть моими сокровищами!»
       — Но мне не нужны твои сокровища — я пришел за наследством Мрачнеллы! Я наслышан о природе восставших мертвецов, и знаю, что они не держатся за то, что им не принадлежит. Полагаю, что в итоге мы все же разойдемся миром. Я возьму то, что по праву принадлежит правнучке колдуньи, и уйду отсюда подобру-поздорову.
       «Подобру-поздорову? Ну-ну...» — сакраментально усмехнулся лич. — «Оглянись-ка назад!»
       Фонарщик оглянулся, и волосы на его голове встали дыбом: подвал за его спиной мерцал россыпью тусклых огоньков глаз восставших мертвецов! По самым скромным прикидкам, покойничков там было не менее сотни! Ну и что с того, что при свете волшебного фонаря они на него напасть не смогут? Сам-то он через такую толпу нежити назад никак не пройдет! Вот это он попал...
       «Впрочем, ты прав...» — глубокомысленно добавил Шестипалый. — «Моя природа не позволяет мне цепляться за богатства, за которыми явилась их законная наследница... Кстати, а почему ведьма сама не пришла за своим добром?»
       — Она боится... — развел руками сыщик. — Темноты, пауков, летучих мышей, бог знает чего еще... Тебя, наверное! Рыжулька ведь наверняка знает, кто является нынешним хозяином старого замка в Западном лесу!
       «Ведьмы вообще много чего знают...» — многозначительно произнес лич, одним движением руки поднимая могильную плиту и доставая из-под нее небольшой железный сундучок, сплошь покрытый рунами. — «Будь сейчас передо мной ведьма, поклоняющаяся Тьме, я бы галантно склонился перед дамой и вручил бы ей этот сундучок прямо в руки... А потом, наверное, убил бы эту заразу на месте — понимая, как она распорядится своим наследством! Увы, сейчас передо мной ты — человек добропорядочный и никакого отношения к сокровищам колдуньи не имеющий. Ты рискуешь жизнью не ради собственной выгоды, и поэтому я отдам тебе то, за чем ты пришел. Вот только... Я тоже служу Тьме и тоже стою на стороне зла. Поэтому просто так я тебя не отпущу — это против моей природы! Ты должен меня, м-м... победить!»
       — Как победить? Чем? Или в чём?
       «Ну хоть в чем-то! Сразу предупреждаю: в части магии у тебя шансов нет! В оружейном единоборстве могли бы быть, однако у тебя нет зачарованного оружия...»
       — Да я и с оружием тебя не одолею, — мрачно возразил сыщик. — Ты ведь бессмертный, а я как бы не очень!»
       «Бессмертие — не панацея, победить меня можно по-разному», — невозмутимо возразил лич и начал загибать пальцы. — «Например, я не силен в поэзии. Да и по части музыки мне медведь еще при жизни все уши оттоптал. Ну а если ты умелец рассказывать анекдоты — тут я сразу признаю свое поражение!»
       — Увы, на словесном поприще боец из меня никакой, — грустно вздохнув, произнес сыщик. — Даже и не знаю, в чем бы я мог тебя обставить... А у тебя, случаем, нет в закромах пары бутылочек горючего внутреннего употребления?
       «Есть такое дело... Один из предыдущих владельцев замка попытался прихватить с собой на тот свет ящик марочного бренди, положив его в свой саркофаг. Уж не знаю, вознесся ли этот умник на Небеса в облаке винных паров, но сам ящик уже сотню лет как хранится в его гробнице — полезное место занимает. Я давно подумывал его выкинуть, да все как-то руки не доходили...»
       — Вот и замечательно — на этой поляне мы и будем соревноваться! Тащи сюда историческое бренди — никогда в жизни не пил алкоголь столетней выдержки! К слову сказать, выбор у меня невелик: либо я выйду отсюда на своих двоих, либо ужрусь до смерти драгоценным пойлом!
       «Ну-ну... Не представляю, как можно перепить мертвеца, который в принципе не способен опьянеть! Так что готовься вступить в ряды моей неупокоенной гвардии! Рыцарей у меня хватает, есть и авантюристы, и монахи, и даже парочка залетных менестрелей. Но сыщики ко мне еще ни разу не приходили!»
       — Так ведь и мне ни разу не приходилось пить горькую с мертвецами! Все когда-то бывает в первый раз...
       «Но иногда этот первый раз бывает и последним!» — философски изрек Шестипалый, и по звучному щелчку его пальцев шустрые скелеты приволокли откуда-то из темноты пару массивных табуретов из резного дерева, такой же могучий стол из среза древесного ствола и ящик с дюжиной пузатых черных бутылок. И еще пару пыльных граненых стеклянных стаканов, наверняка переживших не одну эпоху.
       — Ну что, властелин некроподполья... — задумчиво промолвил Фонарщик, выуживая из своего стакана дохлую муху. — Не будем оттягивать неизбежное — разливай свой могильный шмурдяк! И рассказывай, как ты дошел до жизни такой!
       «Это в двух словах даже и не описать...»
       — Так опиши в трех!
       «А в трех, пожалуй, можно», — уныло произнес лич и опрокинул внутрь себя стакан так, словно бы в нем была вода, а не бренди. — «В трех словах это звучит так: «Всему виною женщины!»
       — Истинно так! — согласился с ним сыщик и с содроганием влил в себя мутную, безвкусную и обжигающую горло жидкость, отнюдь не растерявшую своих убойных свойств за сотню лет. — И вот что я хочу добавить по этому поводу...

       По истечении часа бренди-дуэли ящик с драгоценным содержимым опустел на треть. Выглядел этот поединок в высшей степени странно, если не сказать жутко! Человек и лич сидели напротив друг друга, синхронно опустошали стаканы с самогоном столетней выдержки, пристально смотрели в горящие глаза напротив и... вели душевную мужскую беседу, в которой не было оговорок и недомолвок!
       «… а потом Тьма привела меня в этот самый замок!» — тоскливо промолвил Шестипалый и внезапно стукнул кулаком по столешнице так, что на ней подскочили стаканы. — «Вот так я и стал хранителем проклятого клада — еще при жизни! Часть клада я раздал людям, чтобы они могли расплатиться с долгами. Я не держусь за чужие сокровища, но ведь именно с их помощью Тьма соблазняет людские души! А человек должен сам зарабатывать себе на хлеб — своим каждодневным насущным трудом! Вот поэтому я и стою на страже соблазна! И буду стоять впредь, какой бы срок мне не был отпущен!
       — Ты какой-то неправильный лич, — удрученно покачав головой, высказался сыщик. — Ты чем-то похож на благородного разбойника, который грабит богачей и раздает их деньги беднякам. Однако такие разбойники только в книжках и встречаются... А ты точно стоишь на стороне зла?
       «Если ты сомневаешься — оглянись на мою красноглазую стражу! Всех их когда-то убил я! Сначала убил, а потом поднял на ноги, выписав им паспорта ходячих мертвецов! Да, в большинстве своем эти люди были обуяны жаждой легких денег и заслужили свое неупокоенное посмертие. Но среди них есть и те, кто пытался помочь людям и извести нежить в Западном лесу. И еще несколько наивных дураков, случайно попавших под раздачу. Но даже самому распоследнему злодею я не пожелал бы той же участи, что выпала мне! Ну и кто я после этого?!»
       — Да уж... Невесело исполнять роль злодея, если в душе ты не такой... Наливай!
       По истечении второго часа в ящике осталась лишь треть бутылок. Алкоединоборцы сидели, заметно пошатываясь и глядя друг на друга осоловелыми глазами. Но никто из них даже и не собирался сдаваться!
       — Слушай, друг... — заплетающимся языком произнес сыщик. — Я еще понимаю, отчего развозит меня — четыре бутылки в одно рыло на четвертом десятке уже многовато! Но ты-то отчего пьянеешь? Ты же мертвый — твой рассудок не должен зависеть от уровня пропитости мозгов!
       «Так он и не зависит...» — невнятно ответил Шестипалый, утирая с лица алкогольную испарину. — «Мертвые пьянеют от воспоминаний. Разговаривая с тобой, я словно окунаюсь в то время, когда был еще жив. Когда я мог дышать, чувствовать, любить... Увы, все это закончилось, когда я решил спасти мир от своего присутствия в нем. Как видишь, у меня ничего не получилось — Тьма во мне оказалась сильнее моего духа!»
       — Да ну ее к черту, эту Тьму! Я прекрасно тебя понимаю... Когда мы теряем то, без чего не можем жить — только тогда мы осознаем, как счастливы были раньше! Всю свою жизнь я считал привычным общение с братом, хотя бы даже и по переписке. Я никогда его не видел, но знал, что он у меня есть и что он поддержит меня в трудную минуту — пусть даже всего лишь словом. Поверь, иногда достаточно и слова... А вот теперь у меня нет брата, и в моей душе появилась пустота, которую нечем заполнить!
       «Вот сейчас ты понимаешь, каково быть бессмертным! У нас эта пустота — навсегда...»
       — Эх, бедолага... Наливай до краев!

       К концу третьего часа поединщики с трудом держали голову на весу и тупо пялились на последнюю бутылку, возвышавшуюся меж ними, словно маяк в беспросветном туманном мареве опьянения. Оба понимали, что третий акт алкогольной пьесы подходит к концу и занавес вот-вот опустится, но отчаянно стремились оттянуть неизбежное.
       — Скажи мне, друг… — еле ворочая языком, пробормотал сыщик. — А ты когда-нибудь ее видел?
       «Кого — ее?»
       — Ее... — Тьму!
       «А-а... Нет — я лишь слышал ее чарующий голос. Поверь, в него было невозможно не влюбиться!»
       — Счастливец... Ты при жизни хотя бы кого-то любил! Пусть даже это был только голос в твоей голове... А вот я...
       «А ты-то чего страдаешь? У тебя еще все впереди! Ты ведь живой!»
       — Пока... Но через несколько минут, видимо, уже не буду… Эту бутылку мне не поднять даже вполовину!
       «Ты зря так думаешь. Там, за воротами, тебя ждет она. Ваши судьбы связаны — я это сразу понял. А как же я могу разорвать то, что связано самой Судьбой?! В общем, можешь считать, что ты меня победил! Забирай сундук и проваливай отсюда, покуда стоишь на ногах!»
       — Но так... нечестно! Мы еще не закончили!
       «Мы закончили, просто ты этого еще не понял. Посмотри на меня!»
       — У тебя из глаз текут... слезы? Но ведь это невозможно — мертвые не плачут!
       «Ты дал мне такую возможность, накачав меня алкоголем так, что он теперь просачивается отовсюду! И из глаз — в том числе! Да, я плачу — от счастья, что хоть ненадолго снова почувствовал себя человеком! С моей точки зрения, это было невозможно, поэтому ты однозначно победил! Последнюю бутылку можешь забрать в качестве награды для себя — она стоит огромных денег...
       — Она стоит больше всех денег мира... — вздохнул сыщик.
       Однако лич его уже не слышал — призрачный огонь в глазах Шестипалого померк, и хозяин проклятого замка, покачнувшись, звучно впечатался лицом в столешницу! А вслед за отключившимся кукловодом безвольно осели и его костяные марионетки, открывая победителю дорогу к заветной двери на волю.

       — Ну как оно?! Как ты там держался?! Как все прошло?! — без умолку восклицала ведьма, прыгая от восторга при виде заветного сундучка в руках нетвердо идущего героя.
       — С полным погружением в алкогольную бездну воспоминаний... — пробормотал сыщик, опуская добытый трофей в дрожащие от волнения руки ведьмы. — Мы гремели стаканами, стояли на бровях и терзали друг другу душу — до последней бутылки! Вот и она, кстати... А ты ничего не забыла? Где обещанное противоядие?! Я вот-вот скопычусь от отравы, насквозь пропитавшей мою измученную тушку!
       — Ну да, противоядие... — часто закивав головой, произнесла Рыжулька, вручая сыщику флакон с прозрачной жидкостью, искрящейся в солнечных лучах. — Настой полыни на живой воде очень помогает при отравлении алкоголем! А что касается красной жидкости, которую ты выпил тогда в подвале и которая вела тебя на подвиги... Это была не магическая отрава, а горький калиновый настой, предназначенный для лечения желудочных недугов! Я просто разыграла тебя!
       — Я об этом догадался... — промолвил сыщик, довольно жмурясь от процесса отрезвляющего исцеления, стремительно протекавшего в его организме. — Ты ведь умная женщина — ты не стала бы травить того, кто связан с тобой самой судьбой! Да и вообще в тебе есть добро, просто оно очень глубоко спрятано. И кому-то придется изрядно покопаться, чтобы добыть этот чудесный клад... Ну а теперь настал мой черед озадачить тебя. На сундучке, который я принес, нет ни замка, ни задвижек, но при этом он закрыт. Крышка сидит, как влитая, и я уверен, что ее не выломать даже ломом! Ты знаешь, как открыть этот сундучок?
       — Понятия не имею…  — задумчиво ответила ведьма, внимательно рассматривая наследство прабабки. — Этот ларчик сделан из резистентного железа и ему очень много лет. Возможно, даже много сотен лет, однако на его поверхности нет ни пятнышка ржавчины. Скорее всего, сундучок волшебный, а это значит, так просто его не отпереть… Тут какое-то углубление сверху — похоже на оттиск для печати, которую туда надо вставить. Но это точно не печать Мрачнеллы! А чья тогда?
       — А ты подумай, кому служила твоя прабабка? Кто должен был первым делом позаботиться о том, чтобы ее наследство не попало в чужие руки?
       — Да нет... Ты хочешь сказать, что...
       — Эта печать мне знакома — однажды я уже держал ее в руках. Это Большая королевская печать! И тебе ее не получить никогда!
       — Никогда не говори никогда! — загадочно улыбнувшись, возразила ведьма. — Кажется, я знаю, где сейчас находится Большая печать. И, возможно, я даже знаю, у кого она сейчас находится! Если оба мои предположения окажутся верны — я однозначно ее получу! И когда я открою сундучок прабабки, то стану самой могущественной ведьмой королевства! Ты даже не представляешь, насколько все это совпадает в плане судьбы! Знаешь, как называется лесной перекресток, на котором мы сейчас стоим?
       — Понятия не имею.
       — Он называется Колдовским! Именно здесь Мрачнелла праздновала победу над силами Света! Именно здесь, на великом шабаше, ведьмы нашего королевства провозгласили Мрачнеллу Великой колдуньей! Именно отсюда начинается мой путь к званию верховной ведьмы! Нет, бери выше: я хочу стать придворной ведьмой — впервые в истории нашего королевства!
       — Ну что ж, флаг тебе в руки... А мне теперь что делать?
       — Перед нами лежат три дороги, но одну из них уже выбрала я. Я иду на юг, а ты можешь отправляться на запад — здесь недалеко находится граница. Перейдя ее, ты навсегда исчезнешь со страниц истории нашего королевства и из моей жизни. По-моему, выбор очевиден...
       — Не вполне, — возразил сыщик. — Мне и впрямь не хочется вновь попадать в хроники вашего королевства. Однако из твоей жизни я исчезать не намерен! Поэтому я отправляюсь на восток — по дороге, ведущей к столице. С твоей подачи мы теперь крепко связаны судьбой, и я верю, что однажды она снова сведет нас! Да, кстати, меня зовут Адриан — это мое истинное имя... До новой встречи, рыжая козочка!
       — Нахал! Козочкой меня еще никто не называл! И насчет судьбы я тоже пошутила — я еще не выжила из ума, чтобы накладывать подобные заклинания на саму себя! — вскинувшись, прокричала ему вслед ведьма.
       Однако Фонарщик не ответил ей и даже не обернулся. Сыщик лишь помахал рукой на прощание и побрел через лес по старой заросшей дороге, ведущей на восток.
       — Ну нет... Ну нет же! — вновь и вновь восклицала Рыжулька, прислушиваясь к своим внутренним ощущениям и раздосадовано топая каблучком. — Ну не может такого быть! Не может заклятие связки судеб наложиться само собой... Ну почему — он?! Ведь я — правнучка великой Мрачнеллы и без пяти минут верховная ведьма королевства! А он — неудачник без роду-племени, которому по жизни предначертано на кого-то работать... Ну зачем он назвал мне свое истинное имя?! Ведь, помимо родственников, его раскрывают лишь самым близким и дорогим людям — тем, с кем действительно собираются связать свою судьбу... И вот теперь я стою на перекрестке, как дура, смотрю ему вослед и тщу себя надеждой, что он обернется! А он не обернется — он гордый и знает себе цену! А я... Все, хватит — отставить розовые сопли! Я сейчас же отправляюсь на юг, в Алую Розу — там меня ждет успех и заветная награда, к которой я шла всю свою жизнь! Воистину, там меня ждет сама Судьба!