Информация к размышлению

Бандеровцы всегда ненавидели соседей. Во время Великой Отечественной они расстреляли, замучили, сожгли заживо сотни тысяч русских, украинцев, белорусов, евреев, цыган... Делали они это добросовестно, с остервенением! Бандеровские изверги брали за ножки младенцев и били головами о деревья, мозги растекались по стволам, немцы лишь наблюдали со стороны и улыбались...  Бандеровцы творили и ещё более страшные вещи, от созерцания которых немцы уже не улыбались, а брезгливо отворачивались. Когда очередную партию евреев вели на расстрел в Бабий Яр, немецкий офицер вытолкнул из толпы обречённых мальчика (он выжил и рассказал об этом), женщину с двумя детьми и крикнул «разбегайтэс!»... Тут же выскочил полицай-бандеровец и застрелил женщину с детьми.
.
Во время Волынской резни отряды ОУН-УПА вырезали (вырезали в буквальном смысле, предпочитая действовать топорами и штыками) более 200 тысяч человек. И это  –  только поляков,  ибо убитых евреев вообще никто не считал! Беременным женщинам вспарывали животы. Нашлись также любители распиливания людей на козлах двуручной пилой, четвертования, отрубания топором голов и вырезания букв на теле живого человека...
Держа человека за руки и за ноги, распарывали ему живот, засовывали туда живую кошку и снова зашивали живот.   Кошка рвала страдальца изнутри...   Затем человека отпускали и  –  с хохотом!  –  наблюдали, как он  САМ  СЕБЕ  разрывал живот: чтобы выпустить кошку и скорее умереть. Потом они решили, что это слишком быстрая казнь. Надо придумать что-то помучительнее. И придумали! После того, как кошка была зашита, мученику отрубали руки.   И он уже не мог разорвать себе живот. В результате, и человек, и кошка умирали долгой мучительной смертью...

С особой «старательностью» убивали детей: разрезали им рот от уха до уха, а меж глаз прибивали гвоздём листок с надписью: «Польша от моря до моря», а затем детишек развешивали на вилах. Ибо главной задачей бандеровцев было именно ФИЗИЧЕСКОЕ  УНИЧТОЖЕНИЕ  всех поляков, евреев, цыган, москалей и прочих инородцев  – так сказать,  «расчистка жизненной территории»...

Выжившие узники немецких лагерей смерти единодушно утверждали, что никто не вызывал у них большей ненависти и отвращения, чем охрана и обслуга крематориев, состоящая из украинских националистов.
Этой «благородной работой» занимались более  80 тысяч членов ОУН-УПА.
В белорусской Хатыни было заживо сожжено  149 жителей, из них 75 детей.   
Таких, заживо сожжённых, сёл были  ТЫСЯЧИ  И  ТЫСЯЧИ   –  в  Белоруссии,  России,  Польше,  Югославии и т.д. В одной только Белоруссии сожжено  9 200  сёл  и  деревень!
Но именно Хатынь стала символом жертв эсэсовских карателей.
Сжёг  Хатынь  118-ый  шутцманшафтбатальон  СС,   сформированный из бандеровских украинских националистов  «Буковинского куреня»,  под командованием эсэсовца  Рыгора  Васюры.


Немецкое командование считало нецелесообразным использовать для подобных акций солдат вермахта. Подчёркиваю: не «аморальным», а именно НЕЦЕЛЕСООБРАЗНЫМ,  справедливо полагая, что солдат, принимавший участие в уничтожении мирного безоружного населения, перестаёт быть солдатом и становится малопригоден для боевых действий.  Поэтому всю «грязную работу» поручали отрядам местных националистов  –  в первую очередь, конечно,  украинских,  ибо те выполняли подобные  «поручения»  особенно  охотно и «инициативно».

В  Фельштине  людей загоняли в здания и сжигали живьем. Но наиболее продвинутым палачам этого показалось мало, и они применяли, так называемое, "медленное сжигание", то есть, сперва руку, затем ногу, и только после этого  –  все остальное тело.

В  украинском городе  Белая  Церковь немцы, строго в соответствии с законами  Рейха,  собрали всё еврейское население  (включая детей)  и угнали в концлагерь, чтобы они там, перед уничтожением,  «трудилось на благо  Великого  Рейха».   Остались совсем маленькие дети, не умевшие ещё толком ходить  –  вплоть до  грудничков,  более  90 малышей.   Их всех свезли в один дом и оставили там  –  без еды и воды. Детки, естественно, плакали и кричали. Немецкие солдаты жаловались командованию, что дети не дают им спать. И комендант города приказал командиру немецкого гарнизона вывезти этих детишек куда-нибудь в лес и пристрелить. Командир возмутился и отказался, заявив, что он офицер вермахта и готов пойти под трибунал, но никогда не отдаст своим солдатам приказа расстреливать детей, ибо это недостойно солдат вермахта. Проблема решилась очень просто: эту позорную «работу» охотно и с удовольствием выполнили украинские  националисты-полицаи...


Когда едешь по белорусской глубинке, там и сям натыкаешься на пустые, заброшенные, необрабатываемые поля, посреди которых стоят огромные валуны, окружённые кладбищенскими оградами. А на каждом валуне  –  надпись: «Здесь  была деревня  такая-то... Сожжена вместе с жителями. Людей сгорело столько-то...». Вот это и есть «работа» бандеровских ублюдков.   Немцы, если и приезжали с ними, то, как правило, ограничивались только «руководством».
В самой Хатыни, кстати, немцы вообще так и не появлялись!
Мало того, было немало случаев, когда немцы расстреливали своих же бандеровцев  за их невероятную и необъяснимую садистскую жестокость.
Немцы,  всё-таки,  в основной своей массе,  люди практические и мыслящие категориями целесообразности. И они никак не могли понять, ЗАЧЕМ   –  вместо простого расстрела!  –  бандеровцы распиливают человека  –  живьём!  –   на глазах у всего села?!!
ЗАЧЕМ заставляют детей поедать тела своих убитых  родителей?!!
Ведь  никакой  ПРАКТИЧЕСКОЙ  пользы  в  этом  нет!   
Немцы-то пытались на «подведомственной территории» организовать «новый порядок»,  а «ПОРЯДОК» предполагает спокойную, размеренную жизнь населения и «ударный труд на благо  Великого  Рейха»! А тут  –  какое  «спокойствие»,  какой  «труд»?!!  –  Когда, в результате бандеровских  «демонстрационных  акций»,  население  ненавидит  и немцев,  и бандеровцев  и  массово уходит в  партизаны!
Вот за этот  звериный садизм, идущий во вред  Третьему  Рейху,  немцы и расстреливали  «верноподданных»  бандеровцев.


Ветераны 27-ой Волынской  Дивизии  Армии  Крайовой, говоря о геноциде польского населения, вспоминали: «Немцы были, наоборот, гуманны по сравнению с  ОУН, потому что Германия  –  это, как правило, просто выстрел в затылок, а  ОУН-овцы сдирали кожу, сжигали заживо, разрывали пополам при помощи лошадей и устраивали другие невообразимые пытки, как в средневековье, и это в отношении всех, даже маленьких детей...»

Один из ветеранов войны, белорусский партизан, еврей по национальности, прошедший все ужасы  немецкого гетто,  бежавший оттуда,  вступивший в партизанский отряд,  провоевавший там  три года,  а затем продолживший войну в составе частей  Красной  Армии, вспоминал: «За  всю  войну  я  не  видел  ничего  страшнее,  чем польское  село,  в  котором  побывали  бандеровцы...»


Освобождая оккупированные территории, наши солдаты видели, что творили там бандеровцы. Поэтому никто не вызывал у наших воинов такого отвращения и ненависти. Взять  в  плен  и  привести  бандеровца   ЖИВЫМ   было  «западло». Те, кто прошёл войну, в один голос, говорили:  «"Этих"  нельзя сажать,  их нельзя расстреливать. Их надо рвать на куски живьём!»