Лунная Песнь Клода МакКея

По стихотв. Клода МакКея (1889 - 1948)
Лунная Песнь, с англ.

На рёбрах крыш  дробится лунный свет,
Спускается на сталь и на бетон,-
И здания, которым счету нет,
Окрашивает в мутный серый тон.

Он проникает в каждое жильё,-
И вьётся на протянутом шнуре
Бесплотным привидением бельё,
Что квартиранты сушат во дворе.

Луна! но где же магия твоя?
Где риза, что послушна ветерку,
И серебрится, противостоя
Горящему электроколпаку?

Плыви же вдаль, пролей свои лучи
На лепестки лесных цветов, луна:
Цветы полны росой, и ждут в ночи
Лишь твоего медового вина.


-------------------------------------------------

Коротко об авторе по Википедии и др.

Клод МакКей (англ. Claude McKay, 1889 - 1948): американский писатель вест-индского происхождения,
классик вест-индской литературы.
Сын зажиточных фермеров Ямайки. С семи лет жил у старшего брата, школьного учителя,
и воспитывался им. Начал писать стихи в десятилетнем возрасте.
Переехав в США, поступил в университет в Алабаме, но, потрясенный его полувоенным порядком
и расистской обстановкой, сменил его на Государственный университет штата Канзас. 
В 1914 бросил учиться на агронома и перебрался в Нью-Йорк. В 1917 опубликовал стихи в левом
журнале, стал соредактором социалистического ежемесячника, вошел в группу чернокожих радикалов.
В 1922 -23 гг. посетил Советскую Россию, участвовал в работе IV конгресса Коминтерна в Москве.
Встречался с Троцким, Зиновьевым, Бухариным, Радеком.
С конца 1920-х выступал по преимуществу как прозаик. Разочаровавшись в социалистических идеях,
принял католичество, и последние годы жизни работал в религиозной молодежной организации.
Взгляды и поэтические достижения МакКея в начале двадцатого века задали тон т. наз.
Гарлемскому ренессансу, заметному литературному движению 1920-х годов, и стали ориентиром
для молодых чернокожих поэтов того времени.

--------------------------------------------------

Оригинал
Claude McKay
Song of the Moon

The moonlight breaks upon the city's domes,
And falls along cemented steel and stone,
Upon the grayness of a million homes,
Lugubrious in unchanging monotone.
Upon the clothes behind the tenement,
That hang like ghosts suspended from the lines,
Linking each flat to each indifferent,
Incongruous and strange the moonlight shines.

There is no magic from your presence here,
Ho, moon, sad moon, tuck up your trailing robe,
Whose silver seems antique and so severe
Against the glow of one electric globe.

Go spill your beauty on the laughing faces
Of happy flowers that bloom a thousand hues,
Waiting on tiptoe in the wilding spaces,
To drink your wine mixed with sweet drafts of dews.