Подлодка-арк Ной и его глубоководное приключение

1. Игра пророка

Давным-давно, в далёкой-далёкой галактике… Тьфу ты, опять не туда повернули. Сейчас всё будет!
Немного Википедии, для тех, кто не знал, да и потом ещё забыл, кто такой был Ной..

Ной (др.-евр. ;;;;; [Но;ах] — «успокаивающий, умиротворяющий») — в Библии последний (десятый) из допотопных ветхозаветных патриархов, происходящих по прямой линии от Адама. Потомок Сифа, сын Ламеха, внук Мафусала.
Согласно ветхозаветной Книге Бытия Ной был праведником в своём поколении, за что был спасён Богом от Всемирного потопа. Бог повелел Ною построить ковчег и взять туда членов своей семьи и по паре животных каждого вида. По окончании потопа ковчег прибило к горам Араратским, где Ной принёс жертвы Богу, и Бог благословил его и его потомство, заключив с ним Завет.
Согласно Книге Бытия, Ной прожил 950 лет…

Но это совсем другая история, которая, возможно и произошла, но в параллельной реальности… (и тут Марвел внёс свою лепту…)

Но что поделать, примите и эту версию:

Ной был не таким, как все пророки. Его борода, похожая на белую морскую пену, никогда не расчёсывалась, а зелёные глаза сияли, словно светящиеся медузы в океанских глубинах. Он жил в деревянном доме на краю посёлка, где стены были увешаны чертежами, похожими на магические руны.

Его «арк» — «Нептун-1» — был создан не из дуба или кедра, и совсем уж не дерева гофер, а из чёрного металла, точнее из остатков метеорита, в котором отражались звёзды, будто он был выкован из кусков космический созвездий. Двигатель, который он называл «Лунным сердцем», напоминал огромный кристалл, пульсировавший в такт приливам. «Он питается не углём, а слезами русалок!» — кричал Ной, когда его спрашивали о тайнах машины.

Экипаж подобрался необычный. Капитан Гримсби, с лицом, изрезанным шрамами от морских сражений, был худым, как скелет, но с руками, как лебедки. Его голос гремел, как шторм, и он всегда носил мятую фуражку с гербом давно утонувшей империи. Инженер Мак — рябоватый мужчина с очками в тонкой оправе — обожал чертить схемы на тыльной стороне ладони, пока не нашёл кусок овечьей шкуры.
А навигатор Лила, хрупкая блондинка с волосами цвета водорослей, вечно держала в руках карту, на которой были нарисованы тропы, «ведущие к сердцу океана».

Ной верил, что потоп — не случайность, а судьба. Он проводил ночи в медитации, глядя на луну сквозь телескоп, и однажды увидел: в её лучах вились тени, похожие на чёрные волны. «Они растекаются по земле, как чернила… Завтра всё потонет», — пробормотал он, схватившись за голову.
К утру его видение стало известно в посёлке, и первым, кто явился в дом Ноя, был Гримсби. «Ты шутишь?» — спросил он, рассматривая чертежи. «Это не шутка, капитан. Если вы не верите, можете уйти. Но тогда, когда вода прибьёт вас к деревьям, не жалуйтесь, что вас не предупреждали».

Гримсби подписал контракт, но на следующее утро всё равно ругался: «Потоп? Мы уже под водой !» — он махнул рукой на океан за окном. Мак, подслушивая, добавил: «И как мы будем загружать животных в подлодку? Она же меньше парохода!» «Магия, — ответил Ной, — и ещё… — он достал из ящика странную лампу, из которой выползла дымка в виде птицы, — это мой артефакт. Он соберёт всех существ, даже тех, что живут в облаках».
Когда подлодка была готова, её корпус блестел, как змеиная чешуя, а внутри пахло свежей краской и морской солью. Каюты были расписаны картами глубин, а в центре возвышался «Лунный сердце» — кристалл, который мерцал, словно живой. «Всё готово, — сказал Ной, — осталось лишь дождаться…»

2. Животные на борту

Первыми пришли пингвины. Они ворвались в люк, похожие на чёрно-белые торпеды, и тут же запрыгнули в трубы, где обнаружили краны с водой. «Это же фонтан!» — кричал самый смелый из них, Айс, и начал плескать водой в лицо Маку. Инженер, застигнутый врасплох, споткнулся, и чертежи разлетелись по полу. «Ты, пингвин, я тебя…» — начал он, но Айс уже нырнул в трубу, оставив за собой след из капель.

Жираф, которого назвали Джеком, был проблемой. Его шея, длиннее мачты, постоянно цеплялась за люки и двери. «Он сломает перископ!» — взвыл Гримсби, когда Джек, пытаясь достать лампу на потолке, рванул за рукоятку. Лодка резко нырнула в воду, а перископ сломался, оставив в кабине Лилы тьму. «Этот жираф — не зверь, а катастрофа!» — ругался капитан, пока Лила не нашла запасной фонарь, похожий на гигантский молочный зуб.

Сучок, сороконожка с 50 ногами, проник в лодку, спрятавшись в кармане Ноя. Его блестящие щупальца-ноги щёлкали, как челюсти, и он был непрерывно занят: то копался в электронике, то устраивал «праздники» для других животных.
Как-то он включил систему вентиляции на полную мощность, и весь экипаж покатился по полу, пока Сучок, сидя на панели управления, не запустил «Лебединое озеро» через громкоговорители. «Это хуже, чем детский сад с мегафоном», — стонал Мак, пытаясь отключить музыку, но Сучок уже полз по стенам, оставляя за собой липкие следы.

Выдры, которых собрал Ной в реке, превратили реактор в подводное царство. Они прорыли туннели из проводов, выстроили из корпусов батареек «храм», и теперь в их «царстве» бурлили воды, а светильники мерцали, как подводные огни. «Они перекроют систему охлаждения!» — кричал Гримсби, но Мак только хихикнул: «Пусть строят. Эти выдры — гении инженерии!»

Попугай по кличке Крик, которого поймал Ной на крыше, стал переводчиком. Он говорил на языке рыб и даже убедил акулу принести провода для лодки. «Спасибо, Крик, ты герой!» — похвалил Ной, а попугай важно расправил крылья: «Говорю же — я морской гений!»

3. Катастрофа при старте

Когда вода начала подниматься, деревня превратилась в островок среди бурлящих волн. Гримсби, стоя у рулевого колеса, кричал приказы сквозь грохот дождя: «Погружаемся! Но осторожно — не хочу, чтобы этот жираф опять сломал перископ!» Джек, жираф, виновато потянулся к потолку, но Айс, пингвин, уже прыгал по пульту управления, нажимая кнопки наугад. «Он включит нас всплытие!» — завопил Мак, но подлодка рванула в глубину, а в кабине Лилы лампа-зуб вспыхнула, как маяк.

Внезапно корпус задрожал. «Это не волны, — прошептал Ной, — это он». Через иллюминатор проплыли щупальца, толщиной с мачту, а затем — туша осьминога, чьи глаза светились красным, как угли. Его тело было покрыто шипами, а на спине — татуировки, похожие на древние руны. «Осьминог-воин! — крикнула Лила, — Он же… он же из легенд Атлантиды!»
Гримсби рванул штурвал, но осьминог обвил корпус щупальцами.

«Отстреливаемся!» — рявкнул капитан, но гарпуны застряли в «храме» выдр. Те, сидя на своих батарейках, весело кивали: «Он же наш сосед!» Осьминог, разъярённый, швырнул креветку в Ноя — она влетела в рот Сучка, который тут же начал танцевать, брызгаясь соком. «Спасибо за закуску!» — крикнул сороконожка, а затем щёлкнул ногами, включая систему «Лебединое озеро».

Айс, воспользовавшись суматохой, залез в трубу, ведущую к реактору, и начал там громко петь. «Он сведёт нас с ума раньше, чем вода!» — взвыл Мак, но Лила, взяв в руки карту, заметила: «Видите? Осьминог движется по древнему маршруту — он ищет что-то!»
В этот момент из-под воды вырвались тени, и Гримсби, побледнев, прошептал: «Это не просто потоп… это проклятие».

4. Затопленная Атлантида

Радар вдруг захрипел, показывая пик на глубине 10 000 метров. Лила, дрожащая от восторга, ткнула пальцем в экран: «Там… там целый город!» Подлодка нырнула глубже, и перед ними предстала Атлантида — пирамиды, обвешанные кораллами, колоннады, усыпанные ракушками, а на центральной площади — саркофаг из чёрного хрусталя.

«Это же… гробница богини!» — прошептал Ной, вспоминая видения. Сучок, сжавшись в комок, полз по палубе, пока другие животные развлекались: Джек, обхватив перископ, пытался сфотографировать город, а выдры устроили пикник из проводов.

Внутри саркофага лежала статуя Никсары — женщина с рыбьим хвостом, её волосы были водорослями, а глаза — алмазами. На стене сверкала надпись: «Когда солнце погрузится в воду, Атлантида станет зеркалом гнева». «Она предсказала потоп!» — крикнул Ной, но Сучок уже вытащил перчатку из саркофага. Она светилась, как лунный луч, и на ладони сороконожки появились руны.

«Он забрал священный артефакт!» — раздался голос. Из воды возникла сама Никсара. Её тело переливалось всеми оттенками синего, а хвост завивался, как водоворот. «Ты нарушил покой мёртвых, смертный», — пророкотала она, и стены Атлантиды задрожали.

Гримсби, сжав кулаки, крикнул: «Мы просто хотели спастись!» «Спасение? — фыркнула богиня. — Вы уничтожили мой дом, теперь я уничтожу ваш!» И снизу поднялся кракен — туша, размером с гору, с глазами, как фары.

5. Мистическое проклятие

Кракен обрушился на подлодку, его щупальца разрывали корпус. «Закройте шлюзы!» — орал Гримсби, но Айс, развлекаясь, открыл их, чтобы выпрыгнуть с дельфиньим усмешкой. Мак, прыгая по скользким палубам, пытался включить реактор, но выдры превратили пульт в подобие трона. «Они его короновали !» — в ярости крикнул инженер.

Сучок, надев перчатку, вдруг замер. Его ноги начали светиться, а из панели управления вырвались лучи. «Это… магия Атлантиды!» — понял Ной. Лучи ударили в кракена, и тот замер, его глаза начали мигать, как фонари на дискотеке. «Танцевать! — прошептал Сучок, — Надо танцевать!»
Никсара, увидев это, рассмеялась, её смех эхом прокатился под водой. «Ты хочешь победить меня танцами?» «Нет, — ответил Ной, — мы хотим… договориться!» Он включил «Лебединое озеро», и кракен, вместо атаки, начал притопывать щупальцами. «Он… он танцует?!» — не веря, спросил Гримсби.

Но Никсара не сдалась. Она вырвала из стены алмазный глаз и метнула в саркофаг. Хрусталь треснул, и из него вырвался чёрный дым. «Это конец!» — закричала Лила, но Джек, жираф, вдруг протянул шею и достал из дыма… зонтик. «Ну, зачем он?» — удивился Мак, но Ной, раскрыв его, создал щит. Дым рассеялся, а богиня, сжавшись в комок, провалилась в океанские глубины.

6. Неприятности и смех

Реактор перегрелся. «Мы тонем! Литературно натурально тонем!» — орал Мак, но выдры устроили «праздник спасения», обвязав себя спасательными кругами и плавая по реактору. «Это не помощь, это декорация !» — ругался инженер.
Ной, решившись, прыгнул в воду. «Я найду русалок!» — крикнул он, но вместо этого наткнулся на краба-шамана, который вручил ему жемчужину: «Она остановит потоп». Вернувшись, Ной вставил её в «Лунное сердце», и подлодка засияла, как праздничная ёлка.

«Она работает!» — закричала Лила, но Айс, устав от тишины, включил «Лебединое озеро» на полную громкость. Гримсби, готовый взорваться, увидел, как Сучок танцует с кракеном, а Никсара, сидя на фоне Атлантиды, смеётся. «Этот потоп… он… смешной!» — пробормотал капитан, а затем присоединился к танцу, бросив фуражку в воду.

Эпилог: Новый мир — старые неприятности

После 40 дней лодка всплыла на поверхность, где небоскрёбы стали рифами, а небо отражалось в воде, как зеркало. Гримсби, теперь ютится в доме из атлантидских камней, где его фуражка висит на стене как трофей. Мак — главный инженер «Аквариума-1», круизного лайнера для русалок, а Лила стала картографом, рисующей морские тропы.

Сучок, с перчаткой богини, правит «Подводной ООН», где выдры голосуют за новые «законы» — например, запретить Айсу петь в реакторе. Джек, жираф, стал фотокорреспондентом, а его снимки Атлантиды украшают обложки газет.
Никсара, устроившая TikTok-канал с кракеном, иногда наведывается к Ною. «Ты всё испортил, смертный, — усмехается она, — но твои танцы… они были забавны». А где-то глубоко, в разбитом саркофаге, перчатка Сучка продолжает светиться, готовая к новым приключениям.

Мораль: Даже под водой хаос плавает. Особенно когда сороконожка у руля, а Атлантида — только ваша фантазия.