Курортные недоразумения

Действующие лица:

*Андрей Петрович: Отставной статский советник, лет пятидесяти, полный достоинства, но с оттенком внутренней неуверенности.
*Софья Николаевна: Его жена, лет сорока пяти, добродушная, уставшая от недовольства мужа, но по-своему наблюдательная.
*Иван Сергеевич: Молодой учитель гимназии, приезжий, лет двадцати пяти, мечтательный, разочарованный, ищущий утешения в природе.
*Мария Васильевна: Местная помещица, лет шестидесяти, чопорная, обидчивая, но за этой обидчивостью скрывается одиночество и потребность во внимании.
*Федор: Деревенский мужик, работник на даче, лет тридцати, немногословный, ироничный наблюдатель, понимающий жизнь на интуитивном уровне.

Место действия: Веранда дачи Андрея Петровича на берегу тихой речки в провинциальном дачном поселке. Летний день, клонится к вечеру.

(Явление первое)

Андрей Петрович и Софья Николаевна сидят на веранде за чайным столом.  Андрей Петрович, в пенсне,  держит газету, но смотрит скорее в пространство. Софья Николаевна вяжет, изредка поглядывая на мужа.

Софья Николаевна: (Тихо, не поднимая глаз от вязания)  Андрей…  воздух и правда… какой-то…  тяжелый сегодня.  Давит.

Андрей Петрович: (Откладывает газету,  снимает пенсне и протирает стекла)  Тяжелый…  (пауза)  Да.  Может быть.  В газетах пишут…  (снова надевает пенсне,  смотрит на газету, но не читает)  В Европе, говорят…  неспокойно.  Политическая обстановка…  накаляется.  (Вздыхает)  Вот где воздух тяжелый, Софья.  Там.  А тут…  просто жара.

Софья Николаевна:  Жара-то жара…  но вчера вечером…  душно как было.  Всю ночь…  не сомкнула глаз.  Вертелась.

Андрей Петрович: (Вздыхает)  Бессонница…  Это от нервов.  От этих…  газетных новостей.  Глупости все это, Софья.  Глупости человеческие – вот что воздух отравляет.  (Снова снимает пенсне, вертит его в руках)  Посмотри, что пишут…  Французы…  немцы…  все чего-то делят, спорят…  (Качает головой)  Ну что за люди?  Никакого…  разума.

Софья Николаевна:  Может, они…  тоже хотят…  жить…  лучше.  (Неуверенно)

Андрей Петрович:  Лучше…  (усмехается горько)  Чтобы жить лучше, Софья,  заслужить надо.  Делом, а не…  кознями и интригами.  (Откашливается,  смотрит вдаль)  В наше время, когда я служил…  порядок был.  Дисциплина.

Софья Николаевна: (Перебивает мягко,  но с легкой усталостью)  Андрей…  ты уже…  рассказывал.  Много раз.

Андрей Петрович:  Много раз?  (пауза)  Может, и мало.  Чтобы вы, нынешние…  понимали.  Что такое…  порядок.  И…  ответственность.  Вот тогда бы…  не было этих…  глупостей.  В газетах.  Все бы знали…  свое место.  И слушались…  старших.  (Смотрит на Софью Николаевну с ожиданием,  но она молчит, вяжет)

Софья Николаевна:  Может…  пирожок?  (Предлагает блюдо с пирожками)  Я сегодня…  с яблоками и корицей.  Испекла.  Свежие.

Андрей Петрович: (Морщится,  но не отталкивает блюдо)  Пирожки…  (пауза)  Кулинарные…  излишества.  В такое время…  думать надо…  о серьезном.  А не о…  пирожках.  Хотя…  (берет один пирожок)  дай-ка…  один.  С корицей…  говоришь?  (Начинает есть медленно,  как бы неохотно, но потом ест с аппетитом)  Неплохо.

(Софья Николаевна смотрит на него  несколько секунд, затем снова опускает глаза к вязанию. Тишина.)

Софья Николаевна: (Тихо,  как будто про себя)  Мария Васильевна…  сегодня утром…  шла по дороге…  В шляпе…  новой.  (Слегка улыбается,  но тут же  старается скрыть улыбку)  Просто…  смех.  Как…  гнездо.  На голове.

Андрей Петрович: (Жует,  не сразу отвечает)  Мария Васильевна…  (махнув рукой)  Что с нее взять?  Старая дева…  ум…  как у курицы.  Только и умеет…  что наряжаться.  И…  сплетничать.  Глупая женщина.  (Доедает пирожок,  откладывает руку)

Софья Николаевна:  Да…  глупая.  Но шляпа…  все равно…  ужасная.  (Снова тихонько улыбается,  затем  лицо ее снова становится серьезным)

(Пауза. Слышно пение птиц. Звук сверчка издалека.)

(Явление второе)

Те же и Иван Сергеевич. Он подходит к веранде,  робко улыбаясь,  немного неуверенно.

Иван Сергеевич:  Здравствуйте…  Андрей Петрович…  Софья Николаевна.  (Тихо,  немного застенчиво)

Андрей Петрович: (Недовольно,  не сразу поворачивается)  А…  это вы…  молодой человек.  (пауза)  Что вам…  угодно?

Иван Сергеевич:  Я…  просто…  мимо проходил…  думал…  может быть…  вы…  не против…  если я…  (замолкает,  не договаривает)

Софья Николаевна: (Оживляется,  приветливо)  Проходите, проходите, Иван Сергеевич!  Присаживайтесь.  Чаю…  выпьете?  У нас…  пирожки свежие.  (Улыбается ему ободряюще)

Андрей Петрович: (Смотрит на Софью Николаевну с неодобрением,  затем снова поворачивается к Ивану Сергеевичу)  Пирожки…  Софья…  для серьезных разговоров…  не годятся.  (Снова пауза,  смотрит испытующе на Ивана Сергеевича)  Молодой человек…  вы…  учитель, кажется?  Гимназии?

Иван Сергеевич:  Да.  Гимназии.  Я…  здесь на лето…  приехал.  Отдохнуть.  (Оглядывается вокруг)  Места у вас…  очень…  живописные.  Тихие.

Андрей Петрович: (Усмехается,  невесело)  Живописные…  (пауза)  Это…  вы правильно…  заметили.  Природа…  это…  единственное, что еще…  не успели испортить.  Глупые…  люди.  Хотя…  (махнув рукой)  и до нее…  доберутся, я уверен.  Вот…  посмотрите…  на эти газеты.  (Снова тычет пальцем в газету,  но не смотрит на нее)

Иван Сергеевич: (Мягко,  опуская глаза)  Газеты…  я…  стараюсь…  не читать.  Они…  только…  расстраивают.  (Тихо)  И…  тревожат.

Андрей Петрович: (Резче, чем прежде)  Расстраивают?  Глупости!  Нужно…  знать…  правду!  Даже если…  она…  неприятная.  Вот…  например…  про образование.  (Снова тычет пальцем в газету)  Пишут…  что молодежь…  совсем…  от рук отбилась.  Никакого…  уважения к старшим.  Никаких…  знаний.  Одно…  легкомыслие.  (Смотрит на Ивана Сергеевича с вызовом)

Иван Сергеевич: (Тихо,  не поднимая глаз)  Ну…  не все…  такие.  Есть и…  способные ученики.  И…  заинтересованные.  (Неуверенно)

Андрей Петрович: (Перебивает резко)  Единицы!  Капля в море!  А остальные…  глупцы.  И лодыри.  (Смотрит в упор на Ивана Сергеевича)  Вот вы сами…  скажите…  честно.  Довольны вы…  нынешним…  поколением?  (Ждет ответа,  напряженно)

Иван Сергеевич: (Молчит некоторое время,  затем тихо)  Ну…  есть…  недостатки…  конечно.  Но…  (не договаривает,  замолкает)

Андрей Петрович: (Перебивает с торжеством)  Нет никаких "но"!  Недостатки…  это еще…  мягко сказано.  Это…  катастрофа!  Вся система…  образования…  прогнила!  Все эти…  новые веяния.  Эти…  либеральные…  штучки.  (Презрительно кривит губы)  Глупость на глупости!  (Смотрит победоносно на Ивана Сергеевича,  но тот молчит, опустив голову)

Софья Николаевна: (Мягко,  пытаясь сменить тему)  Андрей…  может быть…  хватит…  про глупость?  (Улыбается Ивану Сергеевичу)  Молодому человеку…  может…  интересно…  про природу поговорить.  Иван Сергеевич, вы…  любите природу?  (Смотрит на него с надеждой)

Иван Сергеевич: (Поднимает голову,  как будто пробуждаясь от дум)  Очень люблю!  (Вздыхает)  Я…  часто хожу…  гулять…  к реке.  В лес.  (Оглядывается вокруг с тихой тоской)  Здесь…  так красиво.  Такая…  тишина.  Так…  спокойно.  (Произносит слово "спокойно"  с особым значением,  как будто ищет этого спокойствия)

Андрей Петрович: (С усмешкой)  Тишина?  Спокойствие?  Глупости.  (пауза)  В наше время…  нельзя быть…  спокойным.  Нужно быть…  бдительным.  Нужно…  видеть…  что делается…  вокруг.  А вокруг…  (махнув рукой)  глупость.  Глупость.  И еще раз…  глупость.  (Смотрит вокруг с раздражением)

(Пауза.  Слышно только пение птиц и тихий звук сверчка.  Иван Сергеевич смотрит на реку,  Софья Николаевна вяжет,  Андрей Петрович смотрит в пространство с недовольным видом.)

(Явление третье)

Те же и Мария Васильевна. Она входит на веранду,  держа спину прямо,  но в лице –  напряжение и обида.  На ней та самая шляпа,  о которой говорила Софья Николаевна.

Мария Васильевна: (Официально,  сдержанно)  Здравствуйте.  Извините, что…  нарушаю…  ваше уединение.  Андрей Петрович, у меня…  к вам…  серьезный разговор.  (Смотрит на Андрея Петровича с ожиданием)

Андрей Петрович: (Встает,  приветливо,  хотя и немного натянуто)  Мария Васильевна!  Какая…  встреча.  (Предлагает ей стул)  Проходите,  присаживайтесь.  Чем могу…  быть полезен?  (пауза,  смотрит на нее вопросительно)  Хотя…  я уже…  догадываюсь.  (Усмехается)  Опять…  соседи?  Опять…  забор?  (Пытается шутить,  но в голосе –  нетерпение)

Мария Васильевна: (Садится на стул прямо,  не расслабляясь)  Не только…  забор.  Хотя…  и забор…  тоже.  Но главное…  это…  их поведение.  (Голос начинает дрожать от обиды)  Это…  просто…  невыносимо.  Они…  они…  позволяют себе…  (замолкает,  не может сразу выговорить слово)  смеяться.  (Произносит слово "смеяться"  с  трудом,  как будто это что-то унизительное)

Андрей Петрович: (Недоуменно)  Смеяться?  Кто…  смеется?  Соседи?  (Смотрит на Марию Васильевну  с  интересом)

Мария Васильевна:  Да.  Их…  дети.  (Снова пауза,  пытаясь сохранить достоинство)  Сегодня утром…  когда я…  проходила…  мимо…  их дачи…  они…  (голос дрожит сильнее)  они…  тыкали…  пальцами.  И…  хихикали.  (Смотрит прямо перед собой,  стараясь не заплакать)  Над…  моей…  шляпой.  (Произносит последнее слово  почти шепотом)

Софья Николаевна: (Тихо Ивану Сергеевичу,  опуская глаза)  Вот видите…  шляпа…  (Шепчет почти неслышно)

Андрей Петрович: (Возмущенно)  Хихикали?  Над…  вашей шляпой?  (пауза)  Это…  возмутительно!  Недопустимо!  Нужно…  им…  сделать…  замечание.  Нужно…  поставить…  их…  на место.  (Говорит с нарастающим негодованием)

Мария Васильевна:  Вот…  именно.  Я…  и пришла…  к вам.  Как к человеку…  уважаемому.  И…  справедливому.  Вы должны…  им…  объяснить.  Что такое…  приличия.  Что такое…  уважение…  к старшим.  (Смотрит на Андрея Петровича  с  надеждой)

Андрей Петрович: (Твердо)  Обязательно.  Я…  с ними…  поговорю.  Я…  им…  объясню.  (Пауза)  Я…  им…  покажу.  Что такое…  глупость.  И…  хамство.  (Сжимает кулаки от негодования)

Иван Сергеевич: (Тихо,  не поднимая глаз)  Может быть…  дети…  просто…  играли.  Может быть…  они…  не хотели…  вас…  обидеть.  (Говорит робко,  как бы неуверенно)

Мария Васильевна: (Резко поворачивается к Ивану Сергеевичу)  Играли?  Обидеть?  Глупости.  (Презрительно)  Дети…  всегда…  чувствуют.  Когда…  над кем-то…  можно…  смеяться.  Они…  почувствовали.  Что я…  что я…  (замолкает,  не договаривает)  что я…  чем-то…  смешна.  И…  они…  воспользовались этим.  (Голос снова дрожит,  но теперь от унижения)  Это…  ужасно.  Это…  унизительно.  (Отводит взгляд,  как будто готова заплакать)

Софья Николаевна: (Мягко,  сочувственно)  Мария Васильевна…  не расстраивайтесь…  так.  Может…  и правда…  дети…  просто…  играли.  И…  шляпа…  у вас…  очень…  (осекается под взглядом Андрея Петровича)  …оригинальная.  (Произносит слово "оригинальная"  очень тихо,  неуверенно)

Андрей Петрович: (Строго,  Софье Николаевне)  Софья!  Молчать.  (Снова поворачивается к Марии Васильевне,  утешительно)  Мария Васильевна, не обращайте…  внимания…  на глупости.  Мы с вами…  люди…  серьезные.  Умные.  Мы…  понимаем…  что происходит.  А вокруг…  (махнув рукой)  вокруг…  одна…  глупость.  И…  хамство.  И…  бескультурье.  (Говорит с уверенностью человека,  знающего правду)

Мария Васильевна: (Немного успокаивается,  благодарно)  Спасибо, Андрей Петрович.  Вы…  меня…  утешили.  Я…  всегда…  знала.  Что на вас…  можно…  положиться.  Вы…  единственный…  человек…  в этом поселке.  Который…  понимает.  (Смотрит на Андрея Петровича  с  благодарностью)

Андрей Петрович: (Мрачно,  горько)  Понимает?  Глупости.  (пауза)  Я…  не понимаю.  Я…  вижу.  Я…  вижу…  эту глупость…  повсюду.  Она…  меня…  окружает.  Она…  меня…  преследует.  (Говорит с отчаянием,  как будто борется с  невидимым врагом)

(Входит Федор с ведром и тряпкой.  Молча ставит ведро,  готовится мыть пол.)

Федор: (Спокойно,  без выражения)  Барин…  веранду…  помыть?  (Смотрит на Андрея Петровича  спокойным,  непроницаемым взглядом)

Андрей Петрович: (С раздражением,  как будто обращаясь ко всему миру)  Федор!  Вот…  ты…  скажи.  Ты же…  простой мужик.  Ты…  лучше нас…  понимаешь.  (пауза)  Что ты…  думаешь…  про все это?  Про…  глупость…  человеческую?  (Смотрит на Федора с  надеждой найти понимание)

Федор: (Пожимает плечами,  спокойно,  невозмутимо)  А…  чего тут…  думать?  Глупость…  она и есть…  глупость.  (пауза)  Как…  трава.  Растет…  везде.  (Начинает медленно мыть пол,  не обращая внимания на остальных)  Коси…  не перекосишь.  (Бормочет себе под нос  что-то неразборчивое,  продолжая мыть пол)

(Федор моет пол. Андрей Петрович, Софья Николаевна, Мария Васильевна и Иван Сергеевич смотрят на него в молчании,  каждый погруженный в свои мысли.  Наступает вечерняя тишина. Слышно только звук сверчка и плеск воды из ведра Федора.)

Занавес медленно опускается.

Конец пьесы.