брызгались словесно

Проелось столько спеси и стерев слюны плевок с подставленного ведь доверием, в платок втиралось оскорбление, разрушающее изнутри все тонкости подспорья к продолжению фундаментальности основ
Вот не могу понять, на что опору потревожили в "сейчас", где шатко-валко в сплошном разубеждении, а не в когда-то, где поросли лозы цепляясь повсеместно, зазеленели лиственно в плоды, или в ещё поглубже, в "уже было", истории предтечи, из русла в русло, путь себе листая к истокам возвращаясь нагоняя временем ходы, и мощи силу обритая, спадая водопадом вглубь, в так называемые оси дощатых плоскостей с изъяном перекрёстными околиц запечатленных картой, так вот и интересно, что, глядеть в ошибки прошлому событий собственных решений, нет и мочи? А как же, перепрыгнув, не понять и не увидеть, думая "проскочит"? А если до сих пор ищу, так в чём же дело, раз в телефоне трубке те слова, что ушли уже, и с теми, кого в "коробочку" вложили, с определенным словом, а? "Сейчас?!"- какое расстояние, а может место, что? "Ждать", что, внешностью изменимся в местечке "где-то или как там еще под кличем ходим?" Мол носятся в одной одежде с начинкой разной, которая конкретно чуждой, что, терпеть? А может за шкибарки и за двери? Достало. В самом деле, а как же собственное, нет? Вот не пойму, зачем "со стуком во пространство", иногда и на авось, а то и вовсе, без приглашения стука, взломом, с противоположной стороны, когда "прощались" то по одиночке, то взаимностью даря, и настежь "отпустили"? Ведь ищут бесценное, драгое, не вхожее попеременно в каждую фанерь с щеколдой, всего лишь слово, и "посыпался весь телефонный разговор" и не забор, а крепость вырастает, ограждаясь, хоть "когда-то" были и близки, зачем какие-то, "хотя бывали связи", нет, не жажду. Неизменности хочу, чтоб потерялось разочарование в каких то мелочах, которой платиться всегда с доплатой, как определитель суеты, без малого, и большего не ждите, так вот, - затеряться мелочам, просящим целого урвать побольше, стоя в стороне бродячими сиротами готовыми на шею пасть повеся ножки, "прочь!", дороги разные идут, идите и вы, с Богом, как говорят ищите и обрящьте, каждому тропу, и в путь нестись, влачить, попеременно в мозоли и кровь крошиться, забываясь горести подать.
Да, за слова "цепляюсь", как за неотделимый попросту глоток, что-то им присуще принадлежать определенным с "кем то", о сказанности, запечатлевшись точками узоров, напоминанием в зубы, заключением, как клинком, отмерявший кончину протянутой гортанно нити, забрызжет напрочь рот