неприкаянное

***
последний кусок времени
отложил на бедность
берёг от залётных
жадных до удовольствий птиц
скрючивал пальцы
чтобы и во сне не дотянуться
а жизнь таяла сама по себе
как незнакомый город
в тусклом окне вагона

***
за моим окном
скитается вечный город
с котомкой на спине
полной неприкаянных домов
иногда он вытряхивает
пару-тройку прехорошеньких таунхаусов
и кажется что прокладывается дорожка
куда-то за пределы уязвимого тела
но когда он вколачивает в землю
бетонные пальцы многоэтажек
небо худеет до горизонтальной виселицы
а я отворачиваюсь к накопленным отражениям
к пещерной коже отчаяния

***
кто-то выживает
вплетаясь в обстоятельства цветным шнуром
задорно смешивается с любыми жидкостями

кто-то со звериной настойчивостью
отклоняется от соприкосновений
и садится в неотапливаемый вагон

и те и другие
просто пытаются исчезнуть
наименее болезненным способом

***
сидишь с отросшим хвостом привычек
уютно и предсказуемо
тебе говорят: это мелко
и покровительственно надувают губы

выходишь за пределы
низкого потолка притязаний
рисуя новую картину
брызгами отчаяния
но никто не принимает всерьёз
расколотое лежбище
родившее странную булыжину
и морщатся при виде
выпавших в осадок внутренностей

***
никогда не разговаривай с памятниками
придется терпеть
плевки застывшего укора

только с музейными мумиями
победившими смерть
чтобы лежать в стеклянной витрине
притягивая взгляды
усохшими чреслами

только с воронами
с их бесценным знанием
вкуса любой плоти

никогда не разговаривай с самим собой
это чревато
хотя бы переустановкой
примитивной программы жизни
и новым рождением
в провалившиеся глаза
неудавшегося мира

***
а где-то в новом октябре
дрожит раздетый страх
всё, что тревожило, пришло
нет больше свежих тем
и он теперь всего лишь тот
кого пускают в дом
как одряхлевшего волчка
кусателя бочков
нальют беззубому компот
оставят ночевать
нельзя такому за порог
наивность на лице
в окно врывается луна
возьмите и меня
я в этой жгучей темноте
худею за двоих