Прыжок пумы

29, 30

Дженна почувствовала, как Итан обхватил ее за талию, чтобы крепко удерживать возле себя, а заодно прикрыть веревку,торчащую из-под куртки. Она молилась за жизнь тех, кто перейдет ему дорогу, – и одновременно молила о том, чтобы эти люди почуяли беду. Она не осмелится подать им знак, но они наверняка почувствуют ее страх, ощутят безумие мужчины, крепко прижимающего ее к себе.
Вся его сущность отражена в глазах. Разве можно не разглядеть в них жажду смерти и безумие?

Прохожие могли бы позвать на помощь… Это был шанс на спасение. И тогда Итан никогда не доберется до Лил.

– Доброе утро!

Услышав радостное приветствие, она рискнула приподнять глаза. Ее пульс участился, когда она увидела форменные ботинки и брюки. Это был не рядовой турист, а рейнджер. И он наверняка вооружен.

– Доброе утро, – отозвался Итан. – Прекрасная сегодня погода!

– Хороший день для похода. Вы слегка отклонились от тропы.

– О, мы решили немного поисследовать местность. Мы увидели оленей и решили проследить за ними.

– Не стоит забредать слишком далеко. Легко заблудиться, если сойти с размеченных троп. Вы всего на день, да?

– Да, сэр.

«Разве вы не слышите безумие? – мысленно взывала Дженна к рейнджеру. – Безумие в этом чрезмерно приветливом смешке? Оно сквозит в каждом его слове».

– Что ж, вы довольно далеко ушли от тропы. Если двинетесь дальше этим маршрутом, учтите, что потом дорога будет сильно петлять; но виды того стоят.

– Мы здесь именно ради этого.

– Лучше возвращайтесь по той же тропе, по которой пришли…

– Так и поступим, спасибо.

– Наслаждайтесь днем и прекрасной погодой. Вам туда… – Внезапно рейнджер всмотрелся в лицо женщины. – Дженна? Дженна Шанс?

Она задержала дыхание, покачала головой.

– Что вы делаете здесь…

Осознание пронзило ее стрелой. Она рефлекторно подняла голову и прижалась всем телом к Итану. Но стоило ей слегка пошевелиться, как он выхватил из-за спины арбалет.

Она закричала, попыталась рвануться вперед. Но Итан был прав. Болт был быстрее, гораздо быстрее. Она увидела, как он попал в цель и сила удара отбросила рейнджера назад, сбив его с ног.

– Нет, нет, нет!

– Это все из-за тебя! – Кулак Итана сбил Дженну с ног. – Посмотри, что ты наделала, глупая сука! Посмотри, какой беспорядок мне придется разгребать. Разве я не говорил тебе держать рот на замке?

Он пнул ее, и его сапог врезался ей в поясницу, так что она перекатилась и свернулась калачиком, защищаясь.

– Я ничего не говорила, ничего!.. Боже, боже мой, у него есть жена и дети…

– Значит, не хрен ему было лезть не в свое дело. Козлы! Они все козлы. – Когда он подошел и выдернул колючий болт из груди рейнджера, Дженну затошнило.

– Ого-го, смотри-ка, что тут у нас. – Он вытащил из кобуры рейнджера пистолет и помахал им. – Военные трофеи! – Перевернув тело, он вытащил бумажник. Потом засунул пистолет обратно в кобуру, отстегнул ее и закрепил на своем поясе, а бумажник затолкал в рюкзак. – Встань и помоги мне тащить его.

– Нет.

Он подошел к ней и прижал пистолет к ее виску.

– Вставай, или присоединишься к нему. И вы оба накормите собою волков. Жить или умереть, Дженна. Решай.

«Жить, – подумала Дженна. – Я хочу жить». Борясь с дурнотой, задыхаясь от боли, она поднялась на ноги. Может быть, он еще жив… Может, его найдут и окажут помощь. Его звали Деррик Морганстон. Его жену зовут Кэти. У него двое детей, Брент и Лорна.

Подчиняясь приказу, она назвала его имена и имена его семьи. Затем, выполняя приказ, взяла тело за ноги и потащила по тропе.

Она молчала, когда он привязал ее веревкой к дереву, чтобы обыскать Деррика и забрать его рацию, обшарить его карманы в поисках еще чего-нибудь полезного.

Молчала она и когда они продолжили путь. Дженна подумала, что ей больше нечего сказать. Она пыталась – и не смогла найти потаенного уголка внутри него, до которого могла бы дотянуться. Он был непроницаем и недосягаем. Не достучаться.

Он не заметал следов, и ей стало интересно, что это значит. Она задавалась вопросом, доживет ли она до конца этого дня, прекрасного весеннего дня. Увидит ли снова мужа и дом… обнимет ли детей… Поговорит ли с друзьями, наденет ли новые туфли?

Она вспомнила, что мыла сковороду, когда ее жизнь круто изменилась… Будет ли она снова когда-нибудь жарить бекон?

Горло саднило и горело, ноги болели. Оцарапанные корой дерева ладони пульсировали. Но болезненные ощущения означали, что она жива. Все еще жива.

Если бы у нее был шанс убить его и сбежать, она бы сделала это? Да. Да, она бы убила его, чтобы жить. Она бы искупалась в его крови, если бы это помогло защитить Лил.

Если бы она смогла достать его нож или пистолет… или взять камень. Или нашла бы способ атаковать его голыми руками.

Она сосредоточилась на этих мыслях, на направлении движения, угле солнца, ориентирах. Вот, подумала она, распускаются смелые цветочки паслена. Нежные и обнадеживающие. И живые.

Она будет пасленовым цветком. Нежной снаружи, сильной внутри.

Она переставляла ноги одну за другой, опустив голову. Но на деле она следила за ним; ее тело было готово к любой возможности побега.

– Вот мы и дома, – сказал наконец Итан.

Дженна в растерянности утерла пот со лба. Она едва могла разглядеть устье пещеры. Оно было таким низким, таким узким, словно прорезанный глаз. Кажется, это смерть…

Она повернулась и бросилась на него, чтобы сразиться. Врезав ему кулаком в лицо, она почувствовала боль и удовлетворение. Она кричала, пустила в ход ногти, зубы, царапалась и кусалась как животное. Почувствовав вкус его крови, она пришла в неописуемый восторг.

Но уже в следующий миг задохнулась: его кулак вонзился ей в живот. Он ударил ее в лицо, и солнце померкло в багровом мареве.

– Ах ты сука! Сучье отродье, шлюха!

Она услышала, как он захрипел: это было уже кое-что. Она ранила его и причинила ему боль.

Связав Дженну, он протащил ее в темноту пещеры по неровной земле.

Она боролась, пока он связывал ей руки и ноги; кричала, плевалась и осыпала его ругательствами, пока он не заткнул ей рот кляпом. Он зажег маленький фонарь и свободной рукой потащил ее дальше в пещеру.

– Я мог бы убить тебя сейчас. Разрезать тебя на куски и отправить ей. Что скажешь?

«Я оставила отметины» – вот все, что могла подумать Дженна. Кровь сочилась и капала из борозд, которые она прочертила на его лице и руках.

Он улыбнулся, – это был хищный и страшный оскал, и Дженне снова стало очень страшно.

– В холмах много пещер. Некоторые из них – отличное укрытие, в них я бываю регулярно. Эта – твоя.

Итан положил на землю фонарь, достал нож и наклонился к ней. И повернул лезвие так, чтобы мягкий свет освещал острие.

– Мне кое-что от тебя нужно…

«Джо, – пронеслось в голове Дженны. – Джо. Лил… Девочка моя».

И она закрыла глаза.

* * *

Итан потратил больше времени, чем рассчитывал, но все равно уложился в отведенный срок. Спешка, случайное убийство, неожиданная драка с матерью этой суки – все это взбодрило и освежило, он был в предвкушении. Самое приятное – войти в заповедник словно самый обычный посетитель, по платному билету. Это добавляло риска и волнения.

Но он не сомневался, что Лил даст ему еще больше того и другого.
Итан улыбнулся симпатичной практикантке сквозь бороду, которую отрастил за зиму. Борода скрывала большинство царапин, которые нанесла ему эта сука. Он надел старые перчатки для верховой езды, чтобы прикрыть шрамы на руках.

– С той львицей какие-то проблемы?

– Нет, она в порядке. Ей чистят зубы. Кошки особенно нуждаются в регулярной стоматологической гигиене, так как часто теряют зубы.

– Потому что сидят в клетке.

– На самом деле в заповеднике они сохраняют зубы дольше, чем в дикой природе. Мы даем им кости раз в неделю, что является важным элементом гигиены зубов. Во рту у кошек обычно полно бактерий, но благодаря регулярной чистке, правильному питанию и еженедельной порции костей мы помогаем им сохранить улыбку. – И девушка добавила от себя пару слов к заученному тексту: – Наш ветеринар и его помощник следят за тем, чтобы зубы Шебы были здоровыми.

Итана трясло до дурноты, он был в бешенстве. Чистить зубы дикому животному, как будто это ребенок, съевший слишком много конфет! Ему хотелось схватить улыбающуюся девушку, оттащить от вольера и вонзить нож ей в живот.

– С вами все в порядке? – спросила практикантка.

– Более чем. Я думал, заповедник – это природное образование. Почему вы не позволяете ему быть естественным?

– Часть нашей ответственности перед здешними животными заключается в том, чтобы обеспечить им качественный регулярный медицинский уход, и это включает в себя проверку зубов. Почти все животные в «Шансе» содержались в неподходящих условиях, они были спасены, попали к нам после жестокого обращения, будучи больными или ранеными.

– Они сидят в клетках. Как преступники.

– Это правда, что они в клетках. Но было сделано все возможное, чтобы обеспечить им среду обитания, естественную для их потребностей и привычек. Вряд ли кто-то из здешних животных выжил бы в дикой природе.

Он увидел беспокойство, даже подозрение в ее глазах и понял, что зашел слишком далеко. Он был здесь не за этим.

– Конечно. Вы знаете об этом больше меня.

– Я буду рада ответить на любые ваши вопросы о заповеднике или о наших животных. Вы также можете посетить наш образовательный центр. Там есть видео об истории заповедника и о работе, проделанной доктором Шанс.

– Может быть, я так и поступлю. – Он спешно пошел дальше, пока не наговорил лишнего: а то девица, чего доброго, забеспокоится и позовет на помощь. Или он поддастся искушению, набросится на нее и изобьет до крови…

Он знал, что нужно делать. Он тщательно вымылся, но все еще чувствовал запах крови рейнджера. И сукиной матери. Кровь пахла так сладко – она возбуждала его.

Ему нужно было сделать то, ради чего он пришел, и убраться отсюда подальше, пока он не допустил ошибку.

Он бродил, останавливаясь у каждого вольера, хотя в сердце его полыхала обида. Дойдя до пумы, он надеялся, что снова обретет средоточие своего мира, посмотрит в глаза своему духовному наставнику и увидит одобрение. Благословение.

Вместо этого кошка зарычала, показав клыки.

– Ты слишком долго сидел в клетке, брат. Однажды я вернусь за тобой. Обещаю.

В ответ на его слова пума издала предупреждающий крик и бросилась на ограду. Вокруг переполошились гости и персонал. Итан быстро пошел вперед, а хищник за его спиной издал громкий клич.

«Она испортила его», – подумал он, чувствуя, как его охватывает ярость. Превратила в домашнее животное. Не лучше сторожевой собаки. Пума – его тотем, но она напала на него как на врага.

За этот грех Лил тоже поплатится, и очень скоро.

* * *

Эрик через весь заповедник примчался к вольеру Малыша, чтобы узнать, что с ним. Обычно игривый и веселый зверь метался туда-сюда. Он взбирался на дерево, на крышу своего логова, снова спрыгивал вниз и вставал на задние лапы у ворот в задней части вольера.

– Эй, Малыш, успокойся! Чего ты так разволновался? Я не могу выпустить тебя на пробежку. Сначала тебе нужно проверить зубы.

– Это все из-за того парня! – воскликнула Лена, подбежав к Эрику. – Клянусь, это из-за него!

– Из-за какого парня?

– Вон того, что идет к образовательному центру. Видишь его? Шапочка, длинные волосы, борода. Лицо у него все в царапинах. Отсюда не видно, но под этой уродливой бородой у него несколько гигантских шрамов. Я разговаривала с ним несколько минут назад, и… не знаю, он какой-то жуткий. У него пугающий взгляд.

– Пойду прослежу за ним.

– Может, расскажем Лил?

– О чем? Что здесь разгуливает какой-то парень с жуткими глазами? Я просто присмотрю за ним.

– Будь осторожен.

– Всегда, – бросил через плечо Эрик, двигаясь к цели. – В центре сейчас несколько групп и кое-кто из наших. Не думаю, что Жуткий Глаз доставит какие-то проблемы.

Итан, впрочем, пошел вовсе не к образовательному центру, как они подумали, а срезал путь и вернулся обратно, чтобы оставить принесенный с собой подарок на заднем крыльце у Лил.

К тому времени, как Эрик пересек территорию комплекса, он уже скрылся среди деревьев. Дальше все происходило стремительно. Начиналась следующая фаза игры. Добравшись до наблюдательного поста, Итан уселся и достал свой полевой бинокль. Он запил водой фруктовое ассорти из пакетика и немного позабавлялся с мобильным телефоном Дженны.

У него никогда не было такой игрушки, да она была ему и без надобности. Но он умел с ней обращаться – тренировался на других устройствах, украденных или взятых у тех, кого убил. Он водил пальцем по экрану и прокручивал сенсорную панель, пока не нашел список контактов – и улыбнулся, обнаружив там номер Лил.

«Скоро, – подумал он, – она получит самый незабываемый звонок в своей жизни».

* * *

Лил была в своем рабочем кабинете, отвечала на последнее письмо в списке входящих. Она хотела зайти на склад и убедиться, что мясо подготовлено к хранению должным образом, прежде чем идти проверять, как там дела у Мэтта. Посмотрев на часы, Лил удивилась, как быстро пролетело время: было уже почти три.

Она попросила Мэтта подождать с чисткой зубов у пум, потому что хотела сама ему ассистировать. Малыш ненавидел день зубной гигиены. Решено: сначала к нему.

Не успела Лил встать из-за стола, как в кабинет постучалась Лена.

– Прости, что беспокою тебя, Лил. Просто… Малыш ведет себя неадекватно.

– Наверное, чувствует, что сейчас его положат под наркоз и будут чистить зубы.

– Может быть, но… Там был один парень, он вел себя очень странно, и тогда Малыш завелся. Эрик пошел проследить за ним. Но у меня плохое предчувствие, и я решила рассказать тебе.

– Что в нем странного? – спросила Лил, уже собираясь выйти из кабинета.

– Он выглядел пугающе… угрожающе. Говорил что-то вроде того, что мы держим животных в клетках, как заключенных.

– Такое иногда случается. Как он выглядел?

– Длинные волосы, борода. Бейсболка, джинсовая куртка. У него были свежие царапины на лице. Он постоянно улыбался, но, в общем, от его вида у меня по коже ползли мурашки.

– Все в порядке. Я туда наведаюсь на всякий случай. Сделаешь мне одолжение? Скажи Мэтту, что я разберусь с этим и сразу приду помогать с Малышом и остальными, как закончу.

– Конечно. Может, ничего страшного. Просто мой внутренний индикатор жути сработал на максимум.

Расставшись с Леной, Лил направилась к образовательному центру. Зазвонил мобильный, она на ходу вытащила его из кармана.

– Привет, мам, давай перезвоню? Мне сейчас неудобно…
– Ей сейчас тоже неудобно говорить.

По позвоночнику пробежал холод. Пальцы задрожали, и Лил крепче схватила мобильник.

– Привет, Итан.

– Она тоже так сказала – забавно! Дочь похожа на мать.

Панический страх бросил Лил в такую дрожь, как будто она окунулась в ледяную реку. Но она старалась сохранить спокойный, ровный тон. Спокойно, подумала она, веди себя с ним хладнокровно, как с диким животным.

– Я хочу поговорить с ней.

– Стой на месте и не двигайся. Еще один шаг назад в сторону офиса, и я отрежу ей один из пальцев.

Она замерла.

– Хорошая девочка. Помни, я тебя вижу. На тебе красная рубашка, и ты смотришь на восток. Одно неверное движение, и она лишится пальца. Понятно?

– Да.

– Разворачивайся и иди к своему домику. Если кто-то будет подходить, окликнет – отмахнись от него. Ты занята.

– Хорошо. Но откуда мне знать, что ты не украл телефон моей матери? Мне нужно больше, Итан. Дай мне поговорить с ней.

– Я сказал, что она не может подойти. Иди вперед. Я оставил для тебя кое-что на заднем крыльце. Прямо на столе. Да, прямо там. Беги.

Лил бросилась бежать, обогнула домик, взбежала по ступенькам. На одно короткое ужасное мгновение все внутри помертвело: сердце, легкие, мозг. Затем она заставила себя поднять маленький пластиковый пакет.

Внутри был моток волос ее матери и обручальное кольцо. Испачканное кровью.

– Думаю, этого достаточно, чтобы понять, что я тебя не обманываю.

Не в силах бороться с дрожью в ногах, Лил опустилась на крыльцо.

– Дай мне поговорить с ней. Дай ей трубку, черт бы тебя побрал.

– Нет.

– Откуда мне знать, что она еще жива?

– Никаких гарантий нет, но я могу гарантировать, что через два часа ее не будет в живых, если ты ее не найдешь. Направляйся на запад. Я оставил тебе подсказки. Если ты пойдешь по ним, то найдешь ее. Если нет… Расскажешь кому-то или попытаешься позвать на помощь, она умрет. Брось телефон во дворе. Начинай сейчас.

Лил пришло в голову, что перила крыльца и штакетники частично скрывают ее от взгляда Итана. Она свернулась в клубок, развернувшись телом в сторону дома.

– Пожалуйста, не делай ей больно. Не делай больно моей маме. Пожалуйста, пожалуйста, я сделаю все, что ты скажешь, все, что ты попросишь. Только не…

Она нажала кнопку «завершить», прерывая звонок.

– Пожалуйста, господи, – прошептала она и набрала номер Купа. Она раскачивалась из стороны в сторону, заставляя свои плечи трястись, давая волю слезам.

– Ответь, ответь, ответь. – Она зажмурила глаза, когда звонок переключился на голосовую почту. – У него моя мать. Я иду на запад, стартую со своего заднего крыльца. Он видит меня, а у меня всего несколько секунд. Он дал мне два часа, чтобы найти ее. Я оставлю тебе след. Иди за мной. Боже! Иди за мной.

Завершив вызов, Лил поднялась на ноги. Она повернулась лицом к западу, надеясь, что Итан сможет увидеть ее напуганное и залитое слезами лицо. Она отбросила телефон в сторону, а затем пустилась бегом.

Лил сразу же нашла оставленный им след. Вытоптанный кустарник, сломанные ветки, отпечатки на мягкой земле. Он не хотел, чтобы она сбилась с пути. Возможно, он ведет ее за много миль от того места, где держит маму, но выбора не было.

Ее обручальное кольцо было измазано кровью. Он отрезал прядь ее прекрасных волос…

Она заставила себя замедлить бег и отдышаться. Если она будет спешить, то может пропустить знак или пойти по ложному следу. Возможно, он все еще следит за ней, так что ей придется позаботиться о том, чтобы оставить следы для Купа.

Он дал ей два часа. Неужели он забрал ее мать из дома? Это казалось наиболее логичным. Подождать, пока она останется одна, а потом забрать ее. Пешком или верхом?

Скорее всего, пешком. Пешком заложника легче контролировать. Если только он не заставил ее сесть в машину и… Нет, нет, не думай так, приказала она себе, когда паника подступила к горлу. Думай проще. Он примитивен.

Это в двух часах от ее дома – он хочет, чтобы она добралась как можно скорее, поэтому так близко. Лил набросала в уме карту местности. Где-то в доступном и уединенном месте от хижины и от фермы. Если она жива… Она жива, она должна быть жива. Он где-нибудь прячет ее. Лучше всего подойдет пещера. Если он…

Она остановилась, изучая следы, небрежно вытоптанные полевые цветы. Здесь он вернулся назад… Она сделала вдох, затем другой, успокаивая нервы, и продолжила поиск, пока не нашла место, где он начал оставлять ложный след.

Она убрала обманку и перочинным ножом пометила кору дерева, чтобы Куп не повторил ее ошибку. Снова взяв правильный след, она ускорила шаг. Она представляла, куда он ведет ее, и знала, что ей понадобится почти все отведенное им время.

* * *

Сгруппировавшись, Дженна двинулась по голой земле ползком. Она потеряла всякое чувство направления и могла только надеяться, что продвигается к устью пещеры. Перед уходом он завязал ей глаза, так что она перемещалась в абсолютной темноте. Всякий раз, когда нужно было отдохнуть, она лежала неподвижно и пыталась понять, стал ли воздух свежее. Но она чувствовала только запах грязи, собственного пота и крови.

Но в это время вернулся Итан. Она кричала и боролась из последних сил, не давая связать себя, заткнуть кляпом рот.

– Только посмотри на себя, Дженна. Ну и видок у тебя. Такая растрепанная. А у нас ведь гости на подходе.

Когда он снял с ее глаз повязку, свет фонаря обжег ей глаза.

– Она скоро придет, не волнуйся. Я немного подготовлюсь. – Он сел, скрестив ноги, на пол пещеры и, взяв дорожную бритву и разбитый кусок зеркала, стал бриться.

* * *

В заповеднике Лена и Эрик говорили о странном посетителе.

– Привет! Ну как там наш Жуткий Глаз?

– Я его больше не видел. Наверное, он прошел прямиком через центр – или передумал и свалил.

– Вот как! А Лил что сказала?

– О чем?

– О том парне. Она сказала что-нибудь, когда пришла?

– Ее я тоже не видел.

– Но… Она шла прямо к вам. Я не понимаю, как ты мог ее пропустить.

– Может быть, задержалась, – пожал плечами Эрик. – Она хотела помочь Мэтту с пумой. Слушай, мне нужно вернуться…

– Я только что от Мэтта! – воскликнула Лена, схватив его за рукав футболки. – Лил там нет, он ждет ее.

– Думаю, она где-то поблизости. Давай осмотримся. Я проверю склад, а ты узнай, нет ли ее дома.

– Она знает, что Мэтт ждет, – настаивала Лена, но поспешила к дому. Постучалась, затем толкнула дверь и позвала: – Лил? Лил? – Обескураженная, она прошла насквозь и, никого не застав, вышла через заднюю дверь. «Может, она в офисе?»

Спускаясь трусцой по ступенькам, она услышала, как зазвонил телефон. Облегченно вздохнув, она оглянулась, ожидая увидеть Лил, прижимающую телефон к уху. Но никого не было. Лена пошла на звук звонка.

Телефон валялся на земле; она подняла его и приняла вызов.

– Привет, Лил, я только что проводила маму, так что…

– Тэнси, Тэнси, это Лена. Думаю, у нас проблемы. – Лена побежала в сторону офиса. – Надо вызвать полицию.
* * *

На участке дороги между фермой и конюшней Куп затягивал гайки на запасном колесе минивэна. Двое маленьких детей наблюдали за ним из салона, как совы, прикладываясь к молочным бутылочкам.

– Огромное спасибо вам за помощь. Я и сама могла бы поменять его, но…

– Похоже, у вас и так дел по горло, – он кивнул в сторону окон. – Не проблема.

– Вы сэкономили мне кучу нервов, – улыбнулась молодая мать. – Мне бы понадобилось на это в два раза больше времени – не считая времени, чтобы разнять этих двоих. Весь день мотаемся по делам, так что они пропустили свой тихий час, – ее глаза заискрились смехом. – И я с ними заодно.

Подмигнув детям, он убрал спущенную шину в заднюю часть фургона. Лишь покачал головой, когда она предложила ему десятидолларовую купюру.

– Не надо, спасибо.

Молодая женщина наклонилась, роясь в пакетах с продуктами.

– Как насчет банана?

– Не откажусь, – рассмеялся Купер. Он заменил инструменты, быстро отсалютовал детям бананом, вызвав их дружный смех, после чего закрыл дверь салона с водительской стороны.

– Можете ехать.

– Еще раз спасибо вам! – улыбнулась она.

Вернувшись к своему грузовику, Куп подождал, пока машина отъедет, затем развернулся, чтобы поехать обратно той же дорогой, на обочине которой до этого заметил фургон молодой матери. Примерно через полмили его телефон пискнул, сигнализируя о голосовом сообщении.

– Не волнуйся, бабушка, – пробормотал он, – я везу тебе гигантские мусорные мешки и бутылку лизола… – Тем не менее он нажал на кнопку, чтобы воспроизвести сообщение.

«У него моя мать».

Куп ударил по тормозам, свернул на обочину.

Первая вспышка жара сменилась леденящим холодом. Он нажал на газ, быстро набрал номер шерифа.

– Соедините меня с ним. Сейчас же.

– Шерифа Йохансена нет в офисе.

– Соедините меня с ним, где бы он ни был. Это Купер Салливан.

– Привет, Куп, это Сай. Я не могу этого сделать. Я не уполномочен…

– Послушай меня. Итан Хау взял в заложники Дженну Шанс.

– Что?..

– Возможно, Лил уже у него. Бери Вилли и приезжайте в заповедник. Прямо сейчас. Мать твою, прямо сейчас!

– Мы приедем, Куп. Господи, мы приедем. Что мне…

– Я еду в заповедник. Я хочу, чтобы туда приехал Вилли – и как можно больше полицейских. И никаких поисков с воздуха, – быстро добавил он, стараясь сосредоточиться. – Он просто убьет их, если увидит вертолеты. Скажи ему, что она обещала оставить мне след. Я буду идти по нему. Действуй.

Включив двигатель, он проехал несколько миль до дома Лил.

* * *

Лил увидела Итана, сидящего со скрещенными ногами в устье пещеры, с арбалетом на коленях. У него было ободранное лицо, испещренное ужасными царапинами под полосами нанесенной им боевой раскраски. Да, он и был тем самым жутким бородачом, привлекшим внимание Лены.

На голову он надел кожаный ремешок, в который было вплетено перо ястреба. На ногах были мягкие кожаные сапоги, на шее – ожерелье из медвежьих зубов.

Лил подумала, что полушутливая игра в индейца могла бы показаться ей забавной. Если не знать, насколько он убийственно серьезен.

Он поднял руку в знак приветствия и проскользнул обратно в пещеру. Лил пролезла остаток пути, карабкаясь по камням; затем задержала дыхание и последовала за ним.

После первых нескольких футов пещера открылась ее взгляду, но свод все еще был настолько низким, что пришлось приседать. «Низкая и глубокая», – подумала Лил о пещере и увидела бледный свет фонаря.

В этом свете сидел Итан, приставив к горлу ее матери нож.

– Я пришла, Итан, так что ты не должен причинять ей боль. Если ты ранишь ее, ты ничего от меня не получишь.

– Присаживайся, Лил. Я объясню, как все будет.

Лил присела, и ее бросило в дрожь. Порезы и синяки изуродовали лицо матери, ее руки. Кровь окрасила веревки вокруг ее запястий и лодыжек.

– Мне нужно, чтобы ты убрал нож от горла моей матери. Я сделала то, о чем ты меня просил, и буду делать это дальше. Но не в том случае, если ты причинишь ей больше боли, чем уже причинил.

– В основном она причиняла себе боль сама. Не так ли, Дженна?

Глаза Дженны говорили красноречивее, чем мог бы сказать ее голос. «Беги. Беги! Я люблю тебя».

– Пожалуйста, убери нож. Он тебе не нужен. Я здесь. Одна. Это то, чего ты хотел.

– Это только начало. – Но он опустил нож на дюйм. – Все, что было до этого, только разминка. А теперь будет финал. Ты и я.

– Ты и я, – кивнула Лил. – Так отпусти ее.

– Не будь дурой. Я не стану тратить время на глупости. Я дам тебе десять минут. Это хорошая фора для того, кто знает холмы. Потом начнется охота.

– Десять минут. Я получу оружие?

– Ты – добыча.

– У пумы и волка есть клыки и когти.

– Ты можешь пустить в ход свои зубы, если, конечно, осмелишься подойти достаточно близко, – ухмыльнулся он.

Она жестом указала на арбалет:

– Ты сильно перевесил игру в свою пользу.

– Моя игра, мои правила, – пожал он плечами.

Она попробовала зайти с другого края:

– Так воин сиу показывает свою честь и храбрость? Охотой на женщин?

– Ты больше чем женщина. А она… – Взяв Дженну за волосы, он откинул ее голову назад, чем едва не спровоцировал Лил наброситься на него. – Скво-полукровка? Теперь она моя по праву. Я взял ее в плен, как наши предки брали в плен белых. Делали из них рабов. Я могу оставить ее у себя на некоторое время. Или…

Она поняла, что он очень мало знал о тех, кого считал своими предками.

– Сиу были охотниками. Они охотились на бизонов и оленей, на медведей. И делали это, чтобы добыть себе пропитание и одежду. Это не сделает честь твоей крови – убить беспомощную, связанную женщину.

– Хочешь, чтобы она жила? Тогда мы сыграем в охоту.

– И если я выиграю?..

– Не выиграешь. – Он наклонился вперед. – Ты опозорила свою кровь, свой дух. Ты заслуживаешь смерти. Но я дарю тебе честь поучаствовать в охоте. Ты умрешь на священной земле. Если ты будешь хорошо играть, возможно, я оставлю твою мать в живых.

Лил покачала головой.

– Я вообще не буду играть, если ты не отпустишь ее. Ты уже убивал прежде, убьешь и снова. Это твоя натура. Я не верю, что ты оставишь ее в живых, даже если я сыграю в твою игру. Поэтому тебе придется отпустить ее.

Он поднес нож к горлу Дженны.

– Я просто убью ее прямо сейчас, и все.

– Тогда придется убить и меня, прямо на этом месте. Пока она не выйдет отсюда, я не буду играть по твоим правилам. И все твое время и усилия пропадут зря.

Ей захотелось взглянуть на мать и протянуть к ней руки, но она продолжала смотреть Итану в лицо.

– И тогда окажется, что ты просто мясник, а не воин. Дух Неистового Коня отвернется от тебя.

– Женщины – ничто. Меньше чем собаки.

– Настоящий воин почитает мать, ибо вся жизнь исходит от нее. Так отпусти мою. Ты не закончишь это, Итан. Это никогда не закончится, если мы не будем соревноваться. Разве не так? Она тебе не нужна. Но она нужна мне, чтобы быть достойной игры. Я дам тебе охоту всей твоей жизни. Клянусь.
Его глаза заблестели от ее обещания.

– Она все равно бесполезна.

– Тогда отпусти ее, и останемся только ты и я. Как ты и хотел. Это сделка, достойная воина, достойная крови великого вождя.

Он разрезал веревки на запястьях Дженны. Она застонала, пытаясь поднять больные руки, чтобы вытащить кляп.

– Лил… Нет, Лил. Я не оставлю тебя.

– Как трогательно, – сказал он и сплюнул, разрезая веревки на ее лодыжках. – Эта сучка, наверное, даже идти не сможет.

– Она уйдет отсюда.

– Я не уйду. Я не оставлю тебя ему. Детка…

– Все в порядке. – Лил нежно прижала Дженну к себе. – Теперь все в порядке. Отойди от нее, – сказала она Итану. – Она боится тебя. Отойди, чтобы я могла утешить ее и попрощаться. Мы всего лишь женщины. Безоружные. Нас нечего бояться.

– Тридцать секунд. – Итан отступил на три шага.

– Лил, нет. Я не могу оставить тебя.

– Помощь придет, – прошептала она на ухо Дженне. – Мне нужно, чтобы ты ушла, мне нужно знать, что ты в безопасности, иначе я не смогу думать, чтобы победить. Я знаю, что делать. Ты должна идти, или он убьет нас обеих. Дай ей воды, – с отвращением потребовала у Итана Лил. – Что за честь – бить женщину, отказывать ей в воде?

– Она может пить собственную слюну.

– Воды для моей матери, и можешь вычесть из моей форы пять минут.

– Мне не нужны подачки, чтобы победить тебя, – он подопнул бутылку к ее ногам. Лил откупорила бутылку и поднесла ее к губам матери.

– Медленно, аккуратно, вот так. Ты сможешь найти дом?

– Я… Лил…

– Сможешь?

– Да. Думаю, да.

– Это тебе не поможет. К тому времени, как она доберется туда – если доберется – и они начнут тебя искать, ты будешь мертва. А я испарюсь как дымка, – встрял Итан.

– Возьми воду и уходи. Сейчас же.

– Лил…

– Если ты не сделаешь этого, он убьет нас обеих. Единственный шанс выжить для меня – если ты уйдешь. Ты должна верить в меня. Ты должна дать мне этот шанс. Я помогу ей выбраться из пещеры, Итан. Можешь держать меня на прицеле. Я не убегу.

Она помогла Дженне подняться на ноги, мысленно проклиная Итана за слезы матери; та плакала от боли и горя. Передвигаясь на корточках, она помогла Дженне миновать самое узкое место.

– Помощь придет, – снова прошептала она. – Я могу не подпускать его к себе до тех пор, пока они не придут. Возвращайся домой как можно быстрее. Обещай мне.

– Лил. О боже, Лил… – Солнце опустилось к холмам, и Дженна крепко обняла свою дочь.

– Я приведу его на луг над рекой, – прошептала Лил матери на ухо, зарывшись ей в лицо, изображая плач. – Туда, где я видела пуму. Запомни. Пошлите туда помощь.

– Заткнись! Замолчи и пусть уходит, или же она умрет, а ты вслед за ней.

– Продолжай, мама. – Лил отвела в сторону поцарапанные и покрытые синяками руки Дженны. – Иди, или он убьет меня.

– Девочка моя… Я люблю тебя, Лил.

– И я тебя люблю. – Она смотрела, как ее мать хромает и спотыкается; Дженна оглянулась, и Лил увидела мучительную гримасу на ее покрытом синяками лице. «По крайней мере за это он заплатит, – подумала Лил. – Чего бы это ни стоило».

– А теперь беги сама, – приказал Итан.

– Нет. Охота не начнется, пока я не буду уверена, что она далеко. И что ты не пойдешь следом за ней. Куда ты спешишь, Итан? – Лил нарочно села на камень. – Ты так долго ждал этого. Можешь подождать еще немного.

30

В заповеднике царил хаос. Стоило Куперу выйти из машины, как его окружила дюжина разных людей, и все они кричали наперебой.

– Всем тихо! Ты! – Он ткнул пальцем в Мэтта. – Доложи основное, и быстро.

– Лил пропала. Лена нашла ее телефон во дворе за домом. А я нашел вот это. – Он протянул Куперу пластиковый пакет с прядью волос и обручальным кольцом. – Здесь был какой-то подозрительный посетитель, у Лены осталось плохое предчувствие после разговора с ним. Малышу он тоже не понравился. Потом тот парень как сквозь землю провалился. Мы боимся, что он похитил Лил. Мэри пошла в кабинет звонить полицейским.

– Я уже вызвал наряд.

– Кажется, это кольцо Дженны, – сказала Тэнси сквозь слезы.

– Да, это кольцо Дженны. Она у него, и Лил отправилась на ее поиски. Замолчите и слушайте! – приказал он, когда все снова заговорили наперебой. – Мне нужны все, кто может обращаться с оружием и при этом не застрелиться. У Лил есть час форы, она оставляет метки. Мы пойдем по ее следам.

– Я умею, – шагнула вперед Лена. – У меня есть опыт. Я чемпионка по стрельбе в мишень, три года тренировок.

– Ступай в кабинет Лил. Ружье в переднем шкафу, патроны на верхней полке. Иди.

– В жизни не стрелял из ружья, но… – начал было Мэтт.

– Оставайся здесь, – прервал его Куп. – Дождись полиции, потом запри ворота. Тэнси, поезжай к Шансам. Если Джо не в курсе, он должен узнать все. Слушай внимательно. Скажи ему, что, скорее всего, Дженну похитили прямо из их дома. Он, Фарли и люди из подкрепления должны начать поиски оттуда. Джо учил Лил быть следопытом – пусть применит все свои навыки поиска. И еще – нам нужна связь.

Стажеры побежали за рациями, а к взволнованной толпе вышла Мэри.

– Полиция уже в пути. Пятнадцать минут.

– Отправь их следом за нами. Нет времени ждать. Наверху в спальне, в верхнем левом ящике комода лежат три обоймы с патронами. Возьмите их… Стоп, погоди. – Пораженный собственной идеей, он поднял руку, огляделся. – Есть что-то из одежды Лил?

– В офисе остался ее свитер, – вспомнила Мэри. – Жди здесь, – она побежала за свитером Лил.

– Самец пумы – Малыш – очень сильно привязан к Лил. Как думаете, он сможет найти ее по запаху? – спросил Купер.

– Думаю, что да… Боже, да! – вскрикнула Тэнси, прижав руку ко рту. – Он возвращался за ней каждый раз, когда она пыталась выпустить его на волю!

– Тогда давайте выпустим его из клетки, и…

– Он не покидал нынешнее место обитания с шестимесячного возраста. – Мэтт покачал головой. – Неизвестно, что он станет делать, покинув территорию.

– Он может пойти за Лил, а это наш шанс. – Купер взял свитер, принесенный Мэри.

– Нужно изолировать остальных, – сказала Тэнси.

– Действуй, и как можно быстрее, – попросил Купер. Он прижал свитер к прутьям клетки. Малыш подошел, привлеченный запахом, потом взревел во все горло. Потерся мордой о свитер, мурлыкнул.

– Верно, приятель. Ты знаешь ее запах. Ты найдешь ее.

Стажеры разложили куриное мясо по территории, Эрик задраил дверь, отделявшую Малыша от других пум. Малыш поднял голову, огляделся – пока его спутники торопливо разбирали еду, он снова повернул голову и уткнулся мордой в свитер.

– Это безумие, – неодобрительно покачал головой Мэтт. Но, держа пистолет, заряженный транквилизатором, подошел к клетке. – Назад! Все назад! Тэнси…

Тэнси отперла дверь вольера.

– Искать, Малыш. Ищи Лил. – Используя дверь как барьер, Тэнси распахнула ее.

Малыш медленно выскользнул навстречу неизвестности, привлеченный запахом Лил. Когда зверь приблизился к Куперу, тот подал предупреждающий знак Мэтту.
– Он знает меня. Знает, что я – член ее стаи.

Хищный кот еще раз потерся о свитер, затем начал искать.

– Проблема в том, что Лил была здесь повсюду…

Малыш запрыгнул на крыльцо дома Лил, позвал ее – еще и еще. Затем он спрыгнул с крыльца и обошел дом кругом.

– Собрала тебе аптечку, – Мэри дала Куперу в руки коробку. – Тут самое необходимое. Положи свитер в этот пластиковый пакет. Чтобы сохранить запах. Верни Лил, Купер.

– Верну.

Малыш прокрался по двору, после чего напряг все свои мышцы и поспешил в древесные заросли.

– Пошли!

* * *

Лил засекала время, мысленно просчитывала маршруты, пока сидела на скале в предрассветный час с человеком, который хотел ее убить.

С каждой минутой ее нервы успокаивались. С каждой минутой мама была все дальше, а Купер – все ближе. Чем дольше она удержит его здесь, тем выше ее шансы.

– Это твой отец научил тебя убивать? – Она говорила нарочито непринужденным тоном, ее взгляд был устремлен на запад, к заходящему солнцу.

– Не убивать, а охотиться.

– Называй это как хочешь, Итан. Ты выпотрошил Мелинду Баррет и бросил ее на съедение животным.

– Мне явилась пума; она послала мне знак.

– Пумы не охотятся ради забавы.

– Я мужчина, – пожал он плечами.

– Что ты сделал с Кэролин?

Он улыбнулся.

– Она стала пиршеством для гризли. А до этого хорошенько развлекла меня. Думаю, у тебя получится еще лучше. Ты сможешь продержаться почти всю ночь.

– И куда ты отправишься потом?

– Пойду за ветром. Потом вернусь. Я убью твоих родителей и сожгу их ферму дотла. То же самое я сделаю с твоим зоопарком. Я буду охотиться в этих холмах и жить свободно, так, как должен был жить мой народ.

– Интересно, сколько в твоих представлениях о сиу соответствует реальности, а сколько их традиций было осквернено фантазиями твоего отца?

Его лицо залила краска гнева, давая понять, что не стоит испытывать его терпение слишком сильно.

– Мой отец ничего не осквернил. Он был чистой крови.

– Я не это имела в виду. Думаешь, лакота одобрили бы то, что ты делаешь? То, как ты выслеживаешь и убиваешь невинных людей?

– Они не невинны.

– Чем Джеймс Тайлер заслужил смерть?

– Тем, что пришел сюда. Его люди убивали мой народ. Грабили его.

– Он был обычным агентом по недвижимости из Сент-Пола. Здесь только ты и я, Итан, так что нет причин притворяться, что все иначе, чем есть на самом деле. Тебе нравится убивать. Нравится терроризировать и преследовать. Ты любишь чувствовать теплую кровь на своих руках. Вот почему ты пользуешься ножом. И считать, что ты убил Тайлера из-за нарушенных договоров, лжи, бесчестия, жадности людей, которые мертвы уже более сотни лет, было бы просто безумием. Ты ведь не сумасшедший, Итан?

Что-то похожее на лукавство мелькнуло и исчезло в его глазах. Затем он оскалил зубы.

– Они пришли на нашу землю. Убивали нас и резали. Теперь их кровь питает землю, как и наша. Она под твоими ногами.

Страх снова пронесся в ее душе словно ледяной вихрь. Она напомнила себе, что у нее будет десять минут форы, если он будет придерживаться собственных правил. За десять минут она успеет многое. Она поднялась на ноги.

– Беги.

Ее ноги дрожали.

– Итак, ты сможешь проследить мой путь? Пойдешь по моим следам? Я думала, у тебя это хорошо получается.

Он улыбнулся.

– Десять минут, – сказал он и отступил в пещеру.

Лил не теряла времени. Она использовала данные ей преимущества – скорость и расстояние. Хитрость оставила про запас. Ближе всего была ферма родителей, но ей нужно было увести его подальше от матери. Купер должен подойти с востока. Она карабкалась вниз по склону, думала, что не стоит жертвовать безопасностью ради скорости, рискуя сломать лодыжку. Страх побуждал ее выбрать самый короткий и прямой путь к заповеднику, но она помнила об арбалете. На открытом расстоянии он сможет выследить ее и подстрелить.

А любой знак, который она оставит Куперу, будет замечен Итаном.

Свернув на север, она помчалась вперед в полной темноте.

* * *

Тем временем Джо Шанс рассовывал по карманам запасные патроны.

– День на исходе. Будем освещать дорогу фонарями, пока не взойдет луна.

– Я пошел бы с тобой, Джо, – сказал Сэм, кладя руку на плечо друга. – Но я только стану помехой.

– Мы будем дежурить возле рации, – вмешалась Люси, передавая Джо небольшой рюкзак. – И ждать вестей. Верни их домой.

Кивнув, Джо вышел из дома. Тэнси никак не могла выпустить из объятий Фарли.

– Будь осторожен, – говорила она, порывисто и крепко прижимая молодого человека к себе. – Береги себя…

– Не волнуйся.

Фарли и Джо возглавили небольшой отряд: помимо них, на поиски отправлялись трое вооруженных мужчин. Собаки взяли след и залаяли.

– Если он причинил ей вред… – сказал Джо на ухо Фарли. – Если он хоть одной из них навредил… я убью его.

– Мы оба убьем.

* * *

Куп преодолел несколько миль – он непрерывно шел по следам, оставленным Лил. Он не видел Малыша с тех пор, как тот убежал в лес; из сопровождения с ним были только двое стажеров. Сумерки быстро сгущались.

«Надо было идти одному», – подумал он. Не стоило даже несколько минут тратить на то, чтобы снаряжать подмогу и освобождать кошку.

Остальные отставали от него не меньше чем на десять минут. Причем одна поисковая группа двигалась на юг, другая – на север. Связавшись с Джо по рации, Куп узнал, что тот возглавляет еще один маленький отряд, идущий с запада.

Несмотря на то что Купер опережал остальных, ему все еще предстояло преодолеть огромное расстояние.

– Вы двое ждите здесь, пока остальные догонят нас.

– Ты боишься, что мы облажаемся или свернем себе шею. Ничего подобного, – решительно возразила Лена, взглядом ища поддержки у своего напарника. – Правда, Чак?

– Верно, – боязливо тараща глаза, кивнул тот.

– Если отстанете, возвращайтесь. Сообщите по рации, куда направляемся, – велел он Чаку и взял курс на юго-запад.

Купер напоминал себе, что Лил оставила для него метки, а значит, нужно перемещаться медленнее – на бегу рискуешь их пропустить. Лил надеется на него. Если бы он не отвлекся на игру в доброго самаритянина, он ответил бы на ее звонок; он бы уговорил ее немного подождать, он бы подоспел вовремя, чтобы отправиться на поиски вместе с ней. Он бы…

Нет смысла сейчас об этом думать. Он ее найдет.

Он вспомнил Дори. Хороший коп, надежная подруга и напарница. И долгие, мучительные мгновения, пока он вытаскивал оружие…

В этот раз на кону жизнь Лил. И он не опоздает.

* * *

Поравнявшись с ручьем, Лил вернулась назад по тропе. С закатом воздух остыл. От напряжения и страха она вспотела, и все же ей было холодно. Снимая сапоги и носки, она мечтала о теплом свитере, который оставила в офисе минувшим днем.

Зачищая следы на ходу, она вернулась к ручью и, стиснув зубы, перешла ледяную воду вброд. Ложный след мог сбить его с толку – или нет. Но попробовать стоило. Держа в руках обувь, она прошла вниз по течению десять ярдов[47], затем еще десять, отыскивая взглядом безопасное место на берегу, на которое можно перебраться. Ее ноги уже онемели, как вдруг она заметила нагромождение камней. Подойдет.
Лил вылезла из воды, обулась и принялась карабкаться по камням; она карабкалась до тех пор, пока не выбралась на мягкую землю. Пустилась бежать, все дальше удаляясь от воды; она старалась огибать кустарники, но в конце концов заросли стали такими густыми, что пришлось продираться сквозь них. Поднимаясь по склону, она слышала стук собственных подошв.

Укрывшись в тени деревьев, она остановилась, чтобы отдохнуть и прислушаться.

Над холмами взошла яркая, как прожектор, луна. Ее свет поможет не спотыкаться о камни и корни деревьев.

По ее расчетам, мать уже должна быть на полпути к ферме. Помощь может прийти и с той стороны. Оставалось только верить, что Дженна справится и направит подмогу к возвышенности, которую она выбрала в качестве финальной точки своего маршрута.

Ей нужно было продолжать движение на восток. Лил потерла озябшие руки, стараясь не замечать, как жгут кожу царапины и ссадины, полученные за последние десять минут. Если маневр у ручья поможет ей выиграть время, она успеет пройти это расстояние. Только бы хватило выносливости.

Стиснув зубы, она поднялась на ноги… Тут раздался тихий плеск, и она задрала голову, озираясь.

Лил побежала на восток, думая о том, что выиграла не так много времени, как надеялась.

Итан шел по ее следам. И был все ближе.

* * *

Купер снова сделал остановку. Он увидел свежие порезы на сосновой коре. Это метка от Лил. А еще здесь оставила следы пума. Первая цепочка следов вела на запад, вторая – на север.

«Не факт, что это та самая пума», – подумал он. Лил шла на запад, следуя за Итаном и пытаясь отыскать мать. А тому мало было просто заманить Лил в свое логово. Ему требовалась охота. Острые ощущения.

Разумом Купер понимал: нужно двигаться на запад. Но сердцем…

– Отправляйтесь на запад. Идите по следам, медленно и осторожно. Свяжитесь по рации с нашими и передайте, что я иду на север.

– Почему? И куда конкретно? – спросила Лена.

– По следам пумы.

«Она ведь увела бы Итана как можно дальше от матери, верно?» – думал Купер. Несколько раз ему казалось, что он потерял след, – и тогда сердце его колотилось в груди как бешеное. С чего он вообще взял, что сможет выследить пуму? Гребаный мистер Нью-Йорк. Лил больше негде было оставлять следы. Никаких укромных уголков или нагромождений камней. Ей нельзя было обнаруживать свое присутствие, потому что Итан охотился на нее.

«Иди за мной», – просила она его. Он мог только молиться, чтобы его расчеты оказались верны.

Дважды он терял след, и от отчаяния и ужаса его кожа покрывалась мурашками. И внутри все сжималось, когда удавалось выйти на след снова.

А потом он увидел отпечатки подошв. Это были подошвы Лил. Как только он присел и коснулся пальцем отпечатка, оставленного ею на земле, то содрогнулся всем телом. Жива. Она все еще жива и продолжает свой путь. Он увидел место, где другая цепочка следов, принадлежавшая Итану, пересеклась с ее следами. Итан настигал ее, но она все еще была впереди. И за обоими по пятам следовала пума.

Купер прошел немного вперед. Услышав журчание воды, бьющейся о камень, он вновь ускорил шаг. Здесь Лил зашла в воду. Ее след обрывался.

Он замер в недоумении. Следы заканчивались у кромки воды, а возле ручья земля была истоптана ногами Итана: видимо, он кругами ходил туда-сюда. Купер закрыл глаза и призвал на помощь всю ясность рассудка, чтобы подумать.

Что все это могло значить?

Она пустила Итана по ложному следу, а сама пошла дальше. Куда – нельзя сказать точно. Если она переходила ручей вброд, то могла выйти на берег где угодно… Очевидно, пума полезла в воду вслед за ней. Скорее всего, Малыш перебрался через ручей и продолжал идти за ней по пятам… Но в какую сторону?

Купер сжал кулаки, пытаясь увидеть незримое, посмотреть на землю взглядом Лил. Если двигаться вверх по течению и перейти на тот берег, можно обогнуть ферму Уилксов и владения соседей. Это если Лил захотела бы сделать длинный крюк. Если же двигаться вниз и поперек… можно оказаться рядом с землей ее родителей. Это ближе.

Она наверняка рассчитывала, что помощь придет оттуда.

Ведомый чутьем, Купер продолжил путь и вдруг снова замер. Вниз по течению и на восток – там же тот самый луг! Там, где Лил установила камеру. Ее место…

Купер двинулся в обход. Он бежал что есть сил. Теперь его вели не следы, а мысли женщины, которую он знал и любил с детства.

* * *

Джо смотрел на землю под своими ногами. Все было залито кровью, которая в лунном свете казалась черной. В голове помутилось, колени ослабли. Мужчина опустился на колени, прикоснулся к влажной земле. В голове раз за разом звучало имя жены: «Дженна…»

– Сюда! – раздался голос помощника шерифа. – Черт возьми, здесь Деррик… Деррик Морганстон. И он мертв.

Это не Дженна… Не его Дженна. Позже он пожалеет о том, что эгоистично думал лишь о своих близких, а не о гибели другого человека, о страданиях его семьи. А сейчас ярость и страх придали ему сил. Он рывком поднялся на ноги и продолжил поиски.

Дальнейшее было подобно чуду. Сквозь тени и лунный свет он увидел ее… Она с трудом стояла на ногах, едва не падала. Джо стремглав помчался к ней и подхватил на руки.

Опустившись на колени рядом с женой, он прижал ее к себе, качая на руках и заливаясь слезами. Гладил ее лицо, покрытое синяками.

– Дженна…

– Луга, – прохрипела она.

– Ма, это вода. Пей. – Фарли поднес бутылку к губам Дженны, а Джо все плакал. Он качал ее на руках, а Фарли гладил волосы матери, пока она жадно пила, утоляя жажду.

– Пастбища… – продолжала Дженна.

– Что? – не понял Джо. – Попей еще… Тебе больно, да? Он сделал тебе больно?..

– Нет. Лил… Луга. Она ведет его к лугам. На свое место. Найди ее, Джо. Найди нашу девочку.

* * *

Итан наверняка знает, куда она сейчас идет, но ничего не поделаешь. Нужно было подобраться к камере, чтобы ее увидели. А потом она сможет укрыться среди высокой травы.

Итан не знает, что в ее сапоге припрятан нож.

Она не была беззащитна. Подняв с земли камень, Лил крепко сжала его в кулаке. Черт возьми, она может за себя постоять.

Ей так хотелось отдохнуть. Перевести дух. Она все бы отдала за один глоток воды. И так отчаянно молила, чтобы луна скрылась за облаками хотя бы на несколько минут. В этом месте она ориентировалась даже в темноте. И темнота послужила бы ей отличным укрытием.

Преодолевая очередной склон, Лил почувствовала ноющую боль в ногах. Цеплявшиеся за камни пальцы немели от холода. Из груди с каждым вдохом вырывалась легкая дымка: Лил задыхалась, действуя на пределе сил.

Она чуть не споткнулась, на чем свет стоит проклиная собственную неуклюжесть, и уперлась рукой в дерево, чтобы восстановить равновесие.
…В нескольких сантиметрах от нее пролетел болт и вонзился в ствол. Упав на землю, Лил перекатилась за дерево и укрылась там.

– Я мог бы прихлопнуть тебя как мотылька!

Его голос пронесся сквозь прозрачный воздух. Где он? Насколько близко? Невозможно сказать. Рванув с места, Лил пустилась в спринтерский забег между деревьями. Стоило земле немного выровняться, как она побежала еще быстрее. В голове крутился ужас от мысли, что один из этих жутких болтов вонзится в ее спину и тело пронзит чудовищная боль… Она проклинала эту мысль. Она уже так много прошла! Она почти у цели! Воздух со свистом выходил из горящих легких, пока она продиралась сквозь кустарник и замерзшую кожу хлестало жаром свежих порезов.

Теперь хищник почует запах ее крови…

Лил пробежала мимо того места, где, по ее расчетам, стояла камера, уповая на то, что попала в зону видимости и кто-то из своих ее заметит. Затем она нырнула в траву. Стиснув зубы, вытащила нож из сапога. Она слышала, как в прижатой к земле груди колотится и ухает сердце. Затаив дыхание, она ждала.

Вокруг все замерло и стихло. Только трава еле-еле колыхалась на ветру. Лил чувствовала, как пульсирует кровь в ее голове, слышала звуки ночи: едва различимые шорохи, ленивый крик совы. А затем шаги человека, пробирающегося сквозь кустарник.

«Он здесь, – подумала она. – Совсем близко».

Болт арбалета прорезал траву в футе[48] слева от нее. Лил сдержала крик, рвущийся из горла, и замерла.

– Ты цела. Я знал. Это лучшее, что случалось со мной. Мне жаль, что все кончено. Думаю, я мог бы дать тебе еще один шанс. Хочешь еще один шанс, Лил? Всего один? Давай, беги.

Следующий болт вонзился в землю справа от нее.

– У тебя есть время, пока я не перезаряжу. Скажем, тридцать секунд.

Он близко. Но не настолько, чтобы использовать нож…

– Что скажешь? Я начинаю. Тридцать, двадцать девять…

Лил вскочила на ноги, резко обернулась и метнула в него камень с запалом девушки, которая верила, что сможет играть в высшей лиге. Камень ударился о висок Итана так, что кость затрещала.

Стоило ему зашататься и выпустить из рук арбалет, как она с криком бросилась вперед.

Итан выхватил пистолет, снятый с убитого рейнджера, и всадил пулю в землю у ее ног.

– На колени, сука. – Он пошатывался, из раны текла кровь, но при этом он продолжал держать пистолет твердой рукой.

– Хочешь стрелять – стреляй уже. Черт бы тебя побрал.

– Могу прострелить тебе руку или ногу. Но я не буду стрелять на поражение. – Он достал нож. – Ты знаешь, как все будет. Но ты хорошо справилась. Даже пустила первую кровь.

Итан провел по окровавленному виску рукояткой ножа, а затем посмотрел на образовавшееся пятно.

– Я спою песню в твою честь. Ты привела нас сюда, где все должно закончиться. Это судьба. Твоя и моя. Круг замкнулся, Лил. Ты все понимала с самого начала. Ты заслуживаешь чистой смерти.

Он начал приближаться к ней…

– Стой, где стоишь. Опусти пистолет. Отойди от него, Лил. – Это был Купер, появившийся на краю луга.

От неожиданности рука Итана дернулась. Но ствол был направлен на Лил.

– Пусть только дернется – я выстрелю. Пустишь в меня пулю – прикончу ее. – Вдруг он узнал Купера. – Ты тот самый, кто был здесь с ней… – Помедлив, он кивнул: – Это правильно, что ты тоже здесь.

– Опусти эту чертову пушку, или я убью тебя на месте.

– Я целюсь ей в живот. Мне достаточно выстрелить один раз, может два. Хочешь посмотреть, как она истекает кровью? Отвали от меня. Отойди в сторону, мудак. Заключим сделку. Если ты не опустишь пистолет, я проделаю ей дырку в животе. Опусти пистолет, и я отступлю. Оставлю ее в живых.

– Он лжет. – Лил видела его насквозь. Обман мелькнул в его глазах и просочился наружу. – Просто пристрели этого ублюдка. Я лучше умру, чем увижу, как он уйдет.

– И ты сможешь с этим жить? – спросил Итан Купера. – Смиришься с ее смертью?

– Лил, – тихо позвал Купер, веря, что она поймет его тайный замысел. Он опустил пистолет на дюйм… его палец дрогнул на курке.

И в это мгновение во тьме промелькнула золотая полоса, в потоках лунного света засверкали клыки и когти – из кустарника выпрыгнула пума. Крик животного пронзил ночь, словно острый серебряный меч. Итан уставился на зверя ошалевшими глазами, разинув рот.

А после издал истошный крик. Пума впилась зубами ему в горло и повалила на землю.

Лил попятилась назад.

– Не беги, не беги! – крикнула она Купу. – Она может напасть на тебя. Стой!

Но Купер приближался. «Он идет ко мне», – мелькнула слабая мысль, прежде чем ее зрение помутилось и она стала терять сознание. Ноги Лил подкосились, и она бы упала, если бы не вовремя подоспевший Купер.

– Мы нашли тебя, – твердил он, покрывая поцелуями ее губы, щеки, шею. – Мы нашли тебя.

– Надо уходить… Мы в зоне охоты.

– Эта пума – Малыш.

– Что… Не может быть! – Хищный кот сидел неподалеку в траве, и она увидела, как сверкнули его глаза, заметила кровь на морде. Он подошел к ней, стукнулся головой о ее руку и замурлыкал.

– Он убил кого-то ради меня… Не ради пищи. Это неправильно… он не должен…

– Вот и новая тема для твоего исследования, – одобрительно кивнул Купер. Затем кратко отрапортовал по рации: – Она со мной. Ты со мной, – повторил он, привыкая к этой сладкой мысли и целуя ее руки.

– Где мама? Она…

– В безопасности. Вы обе теперь в безопасности. Сейчас поедем домой. Посиди здесь, я проверю, что с Итаном.

– Малыш вцепился ему в горло… – Она уткнулась лицом в колени. – Это был инстинкт. Он следовал за инстинктом…

– Лил… Он следовал за тобой.

* * *

Много позже, оставив худшее далеко позади, Лил сидела на диване перед горящим камином в своей гостиной. Она приняла горячую ванну, потягивала бренди из бокала – и все равно никак не могла согреться.

– Я должна поехать к маме, должна…

– Лил, Дженна спит. Она знает, что ты в порядке, и слышала твой голос по рации. Она обезвожена, истощена и вся в синяках. Дай ей поспать. Вы увидитесь завтра.

– Я не могла не пойти, Куп. Не могла ждать… Я должна была пойти за ней.

– Я знаю. Тебе нет нужды повторять это.

– Я знала, что ты придешь за мной… – Она прижала его руку к своей щеке и, закрыв глаза, грелась его теплом. – Но Мэтт и Тэнси, должно быть, обезумели, если позволили тебе выпустить Малыша.

– Признаюсь тебе честно, мы все тогда немного обезумели. Но ведь это сработало, правда? Теперь Малыш пирует курицей и купается в лучах славы.

– У меня в голове не укладывается. Почему он пошел по моему следу? Как он нашел меня?

– Он нашел тебя, потому что любит тебя. Так же, как и я.

– Я знаю. Знаю. – Лил держала его лицо в ладонях. Она улыбнулась, когда он наклонился, чтобы прижаться губами к ее губам.

– Я никуда не уйду. Пора тебе поверить в это.

Положив голову ему на плечо, она смотрела на огонь.

– Если бы Итан победил, он бы в конце концов вернулся за моими родителями. Убил бы их – или попытался бы, по крайней мере… Он бы заявился прямо сюда. Он любил убивать. Охота на людей возбуждала его. Это внушало ему чувство важности и превосходства. Остальное – священная земля, месть, родословная – дымка, иллюзия. Я думаю, он так долго выдумывал эту легенду, что в конце концов сам в нее поверил – целиком или отчасти.
– Он не победил бы. – У Купера мелькнула мысль о том, сколько пропавших людей никогда не вернутся. Они никогда не узнают, скольких еще он выследил и убил… Но об этом он подумает завтра.

Сейчас главное – что он держит в своих объятиях Лил и что она в безопасности.

– Ты ведь хотел застрелить его, верно?

– Да.

– Ты нарочно опустил пистолет ровно настолько, чтобы он поверил, что ты всерьез сдаешься, и повернулся бы к тебе. Тогда бы ты убил его. Ты надеялся, что я догадаюсь и вовремя отбегу в сторону.

– Все так.

– Ты не прогадал. Я уже собиралась лечь на землю, как вдруг из ниоткуда появился Малыш… Мы доверяем друг другу – это доверие до последнего вздоха. И это чертовски важно, как бы там ни было. – Лил тяжко вздохнула. – Боже, как же я устала.

– Кто бы мог подумать.

– Сложный выдался денек, не правда ли? Сделай мне одолжение, ладно? Я забыла в прачечной мусор. Вынесешь его за меня?

– Прямо сейчас?

– Я буду очень благодарна. Мелочь в сравнении с тем, что ты спас мне жизнь, но ты меня этим очень порадуешь.

– Ладно.

Купер вышел за дверь с явно недовольным видом, а Лил улыбнулась, отпила еще бренди и стала ждать.

Вернувшийся Купер, опустив глаза, смущенно спросил:

– Ты выбросила то кружевное белье?

– Верно.

– И сделала это до того, как я отправился тебя спасать?

– В точку.

– Но почему?

Откинув волосы от лица, Лил взглянула ему прямо в глаза:

– Потому что я решила, что ты никуда не денешься. Я люблю тебя бо;льшую часть своей жизни и не хочу, чтобы ты снова ушел от меня. Ты лучший друг, который у меня когда-либо был, и единственный мужчина, которого я когда-либо любила. Почему я должна жить без тебя только потому, что в двадцать лет ты вел себя как полный придурок?

– Ну, насчет придурка это спорный вопрос… – Купер погладил ее по волосам. – Ты моя, Лил.

– Да, твоя. – Слегка поморщившись, она поднялась на ноги – и бросилась в его объятия. – А ты мой. Это именно то, чего я хочу, – сказала она. – Хочу всем сердцем. Пойдем прогуляемся? Знаю, это глупо, но я хочу идти в лучах лунного света, защищенная, любимая и счастливая. Вместе с тобой.

– Возьми куртку, – сказал он. – На улице прохладно.

Чистый и белый лунный свет лился на землю, освещая двоих людей. Любящих, счастливых, пребывающих в безопасности.

Посреди этой ночной тишины, в прохладном воздухе ранней весны, над широкой долиной эхом разнесся крик пумы. И долетел до холмов, чернеющих в ночи.

НОРА РОБЕРТС