Фантастический бред

Бред метаморфозы или бред превращения
 — убеждение пациента в том, что под влиянием какой-то внешней силы или спонтанно он превратился в другое живое существо или неодушевлённый объект. Обычно бывает связан с телесными обманами восприятия. Бред превращения в человека другого пола обозначают термином метаморфоз телесный паранойяльный Крафт-Эбинга.


Бред положительного двойника
 — убеждение пациента в том, что кто-то из незнакомых ему людей, чаще с враждебной целью, принял внешний облик близкого человека. Пациент считает, например, что в отделении его посещает не мать, а совершенно чужая, подставная женщина. Он не принимает пищу, которую она приносит ему, так как опасается отравления. Бред отрицательного двойника — убеждение пациента в том, что под видом чужого человека скрывается близкий человек. Больная думает, например, что незнакомая женщина в палате на самом деле является её сестрой. Другая больная считает пациентов отделения своими детьми, но будучи «под гипнозом», она видит их в облике взрослых и незнакомых женщин. В данном случае бред двойника сочетается с бредом психического воздействия и бредом особого значения.


Бред положительного и отрицательного двойников (эти названия предложены J.Vie, 1930 г.) объединяют общим термином синдром Капгра (синонимы: иллюзия Капгра, синдром нераспознавания, фантомный синдром двойника, иллюзия двойников, синдром ошибочного узнавания и неузнавания. В основе нарушения идентификации в данном случае лежит, вероятно, тенденция отождествлять или различать людей (и не только людей) по каким-то отдельным незначительным внешним признакам, как это свойственно пациентам с символическим мышлением.

Симптом Фреголи (название предложено авторами, описавшими данное расстройство, — P.Curbon и G.Fail, 1927 — в честь известного мима-трансформатора) — убеждение пациента в том, что некое преследующее его лицо постоянно меняет свой внешний облик, чтобы остаться неузнаваемым). Это лицо может иметь внешность ребёнка, старика, женщины, мужчины и даже животного. Впервые это расстройство описал И.Гёте, его Мефистофель мог превращаться из человека в собаку и даже в клубок пыли. Иногда, по словам пациентов, таким же образом мимикрируют сказочный персонаж, пришелец из космоса, чья-то душа или обитатель потустороннего мира.


Бред интерметаморфозы или метаболический бред

— убеждение пациента в том, что какие-то заинтересованные в пациенте лица, в частности его преследователи, способны менять свой внешний облик и внутреннюю идентичность. Иногда, указывает Н.Г.Шумский, данный и подобный виды бреда возникают с ощущением сделанности: пациента, как он сам считает, заставляют воспринимать людей таким образом посредством влияния на него гипнозом или с помощью иного внешнего воздействия. Бред возникает, по-видимому, вследствие внешней проекции нарушенных актов самовосприятия.

Больная считает, например, что окружающие её люди постоянно превращаются в родственников, чертей, соседей, знакомых по работе. Иногда она одновременно видит в ком-либо самых разных людей. Бред инсценировки — убеждение пациента в том, что воспринимаемая им действительность на самом деле является сфальсифицированной, подстроенной, инсценированной, искусственно созданной с целью ввести его в заблуждение, запугать и др.

Поступившая в стационар больная рассказывает: «До меня тут не было никакого отделения больницы. Его сделали специально для меня. Отмыли бичей, разместили их здесь под видом больных. Они поют, кричат, кривляются, изображают из себя сумасшедших. Набрали людей, делающих вид, будто они лечат больных, ухаживают за ними. Создали видимость кабинетов, где вроде бы делают процедуры. Приходят какие-то люди, а я должна принимать их за родственников больных. Всё это спектакль, устроенный теми, кто меня зомбирует. От меня хотят, видимо, получить деньги за то, чтобы меня выпустили отсюда». В следующем наблюдении больная, передвигаясь по Иркутску, заметила, что это совсем другой город: «Он в точности, один в один походит на Иркутск, даже продавцы в магазине с виду те же самые. Но я-то знаю, что нахожусь в Канаде, а это чужой город, копия Иркутска, меня хотят сбить с толку». Бред инсценировки связан, по-видимому, с ощущением воздействия и транзитивизмом, отчего пациент воспринимает происходящее вокруг него как некий эксперимент.


Бред особого значения
— убеждение пациента в том, что за видимым планом событий скрывается нечто совсем иное, недоступное обычному восприятию. Речь идёт как бы о двух параллельных плоскостях происходящего: в одной из них, непосредственно воспринимаемой, протекает одна цепь событий, в другой — совершенно другая, она лишь символически представлена в первой. Существует определённое отличие бреда особого значения от упомянутого выше бреда значения. Во-первых, при бреде значения между бредовым пониманием и реальной ситуацией находится некое умственное усилие, логическая операция, именно благодаря ей реальное впечатление трансформируется в бредовое содержание. При бреде особого значения реальное впечатление играет роль всего лишь толчка к проявлению бредового содержания, пациент здесь не размышляет о том, что случилось, не прилагает никакого умственного усилия. Во-вторых, при бреде значения болезненное содержание прямо проецируется на реальную ситуацию, меняя для пациента смысл происходящего.

При бреде особого значения реальное значение ситуации и бредовое содержание идут параллельно друг другу, они не смешиваются, не сливаются во что-то одно. Наконец, в-третьих, при бреде значения бредовое содержание является более или менее конкретным, правдоподобным. Что касается бреда особого значения, его содержание обычно носит весьма оторванный от реальности, фантастический характер.

Другими словами, бред значения есть бред толкования, а бред особого значения — бред восприятия или чувственный бред. Так, больная видит и понимает, что перед ней лежат камни, но при этом она понимает также, что за ними скрываются черепа. В песчинках, считает другая больная, «зашифрованы дети», в камнях — «взрослые люди». Номер песка обозначает возраст детей, номер гравия — возраст взрослых людей.

В следующем наблюдении больная видит и осознаёт, что перед ней находятся цветы. В то же самое время она считает, что эти цветы обозначают детей. Когда кто-то несёт букет цветов, она ужасается тому, что происходит массовое истребление детей. Когда на машинах или вагонами везут брёвна, она знает, что это везут трупы убитых на бойне взрослых людей. Приведём для сравнения иллюстрации бреда значения. Пациент увидел в кабинете врача цветок и насчитал в нём 12 лепестков. Значит, решил он, врач таким образом сообщает, сколько лет ему осталось жить. Ещё один пациент, увидев, как рубят дерево, понимает это как показательное для него убийство. «Гдето стоит и моё дерево», — с тревогой думает он. Ему удаляют зуб, по счёту седьмой, он же по этому поводу думает: «Я у матери седьмой по счёту. Значит, уберут и меня». Врач запретил ему курить, он ослушался и ночью выкурил сигарету. В ту же ночь заключённые сожгли склад. «Виноват в этом я, врач предупредил меня, а я пошёл против его воли».

Бред особого значения может касаться не только внешних впечатлений, но и собственных действий. К уже приведённым иллюстрациям добавим ещё две. Пациент прижигает папиросой правую руку, но не делает этого на левой. Этим он хочет сказать миру: «Наше дело правое, мы победим». Другой пациент рассказывает: «После армии у меня началась бурная жизнь, настоящий праздник. Я имел две квартиры, до 14–15 девочек на день, учился в институте, трудился. До безумия было много событий, информации. Всё как-то сразу навалилось на меня, голова, я чувствовал это, могла не выдержать и лопнуть. И я начал работать, чтобы уничтожить свою негативную память. Всего я сказать не могу, для меня это небезопасно. Скажу только, что в то время я придумал способ, чтобы ко мне в квартиру без моего ведома никто войти не мог: я начал манипулировать ножом. Положу его остриём и лезвием от двери — никто ко мне придти не может. Положу его остриём и лезвием к двери — через пять минут приходит нужный мне человек. Так было три года, потом эта способность у меня пропала. Знакомый сатанист сказал, что мне нужно попросить прощения у Сатаны, чтобы вернуть эту способность обратно».

В первом случае пациент с бредом открытости демонстрирует бредовое убеждение в своей исторической миссии. Во втором случае речь идёт о бреде могущества явно маниакального пациента, его убеждении в обладании сверхъестественными способностями. В обоих случаях можно, вероятно, констатировать и бред особого значения с тем, чтобы подчеркнуть символический характер его мышления, поскольку такой бред связан с активизацией структур символического мышления. К.Ясперс под бредом особого значения понимает бред отношения, когда пациент не понимает значения событий, которые он относит к себе, но которые внушают ему ужас, восторг, другие аффекты. Говорить о собственно бредовом значении при такой интерпретации, полагаем, достаточно сложно.

Бред редупликации
— убеждение пациента том, что у него есть копия или копии его самого, и они повторяют одновременно с ним его действия и мысли. В мегаломаническом варианте бреда это, по мнению пациента, делают все люди.
Например, пациент делает гимнастику и при этом уверен, что точно такие же упражнения одновременно с ним делают все люди на Земле. «Люди — мои двойники, они все — копия меня». В основе бреда в данном случае лежит, по-видимому, транзитивизм. В бреде двойника Гиляровского пациент ясно ощущает, что рядом с ним находится его двойник, который может быть недвижимым, но может и делать что-то неприемлемое для пациента, позорное для него.

Антагонистический бред
 — убеждение пациента в том, что он находится в центре борьбы неких противоположных сил: добра и зла, света и тьмы, греха и святости, прошлого и будущего, созидания и разрушения, реакции и прогресса и т. п.
 Сам пациент безучастно стоит над этой схваткой, не отдавая предпочтения ни одной из сторон.

 Религиозный вариант такого бреда не совсем точно называют манихейским бредом (манихейство — религиозное дуалистическое учение о борьбе добра и зла, света и тьмы как изначальных и равноправных принципах бытия; было распространено на Востоке до VII в. н. э.
 Основатель учения Мани, по преданию зороастрийцев, жестоко казнили. С него живого содрали кожу, отрубили голову, набили её соломой и подвесили на всеобщее обозрение на царских воротах). Бред связан, вероятно, с раздвоением личности, при этом в силу деперсонализации активность каждой из антагонистических субличностей воспринимается пациентом как противоборство неких обезличенных внешних сил.