Трёп, милый трёп...

ТРЁП, МИЛЫЙ ТРЁП...

– Мой стал кабанчиком упитанным.
– Мой словно дерево иссох.
– А мой с последней стопкой выпитой,
как подзаборный пёс, издох...

Так три девицы, три подруженьки
болтали поздно вечерком,
дела приделав и отужинав,
глаза уставив в телефон.

У Кабанихи был он новенький –
супруг недавно подарил.
У Суходревны – так, отстойненький,
но всё ж её не подводил.

А у вдовицы обезмуженной,
хоть та в разводе с ним давно,
айфон был с яблоком надкушенным –
не пала с пьяницей на дно.

Подруги много лет не виделись,
их завертела суета.
Но в соцсетях нашлись, вновь сблизились.
И понеслось: та-та, та-та...

Как будто снова под окошечком
втроём под вечер на скамье
зубами лузгают подсолнечник –
у каждой спелый кус в руке.

И теребятся мысли, кружатся.
Вокруг и около – одно:
каким им видится замужество...
Как в доброй сказке, как в кино!

И каждой принц прекрасный грезится –
красивый парень на коне,
сошедший к ней по белой лестнице.
А дальше всё – в любви, в огне....

На "Явах" пролетали бравые –
неслись на танцы в сельский клуб –
голубоглазые, кудрявые,
и каждый ладен, белозуб.

И не заметили, как сдунуло
их с деревенской той скамьи...
Всё ль получилось, как задумано?
Сбылись ли девичьи мечты?

Как протекла судьбы их реченька –
не вышла ли из берегов?
Крутых порогов сколько встречено,
круговоротов, тупиков?

На фотографиях их свадебных –
семидесятых антураж:
мужья в костюмах в строгих правилах
и в лентах с куклой экипаж –

то либо "Волга" белоснежная
иль "Чайка" с шиком в ЗАГС везла
очередную пару свежую.
Что до невесты, та была

сама, как куколка на бампере,
вокруг всё будто бы во сне...
Тогда не знали платьев Барбиных.
Но ткань сияла в белизне!

Фасон фаты в воздушном кружеве –
былого времени фирма,
несмелого, но очень дружного.
А сколько свадеб было! Тьма!

Там в восемнадцать замуж – нормою,
а в двадцать пять уж стар жених.
Там мнилось счастье безусловное...
В воспоминаньях сладких стих

их разговор – подружек-бабушек.
Чат затуманился слезой.
Кабанчик в дверь, жуя оладушек:
"Хозяйка, объявляй отбой".

...Чат Сухостоевна покинула
со вздохом пять минут спустя.
Дровишек в печечку подкинула:
пускай погреет у огня

сухие кости милый суженый.
Эх, молодым – он был орёл!
А нынче сгорбленный, простуженный.
Лишь седина, как ореол –

красиво, благородно светится...
А что же вдовушка? Она,
как в юности – у белой лестницы
с мечтою: буду не одна!

В сеть интернетову врывается.
Как по волнам – из чата в чат...
Жизнь пролетает, всё меняется.
Но не меняется девчат

та часть души – совсем наивная,
та, что под спудом дней на дне.
Уж позади их доля львиная.
Та часть души – в своей весне...

В руках с айфонами, смартфонами
и с семечками на столе
жизнь старую вплетают в новую,
копаясь в прошлом, как в золе,

и извлекая драгоценные
кусочки памяти со дна –
не потускневшие, нетленные.
Кивают: были ж времена –

не нынешним чета... Но свежие
в почёте новости и здесь –
и льётся из тревог с надеждами
в их чате речевая смесь...

Пойду и я на ту же лавочку.
Всё то же у моих подруг:
как там теперь Катюшка, Славочка?..
Трёп, милый трёп... Замкнулся круг.

22.10.24.