Якуб Колас. Симон-музыкант. Часть II. III. Окончан

         ПОЭМА

         Часть II
_____________________

                III
…………………………..
…………………………..

                ***

Вот идут порою с дедом, –
Место славное, тепло,
Полдень где-то, пред обедом.
– Эх, куды наше ни шло, –
Скажет дед: – присядем, что ли? –
Хлопчик, соглашаясь, рад,
Хоть не любит деда боле –
Дед излишне скуповат.

Только тешит обещанкой,
А не справит зипуна,
Старый, а живёт обманкой,
Дед – шалыга, как шпана.

А дед сядет рядом с дубом,
Шест положит на траву,
Люльку чмокнет ртом беззубым
И начнёт по существу,
Голову склонив, брюзжанье,
Как же должен жить Симон,
Чтобы через воспитанье
Крепче взять его в полон,

Ну, завёл дед, футы нуты,
И, не выдержав, спросил:
– А скажи, дед: почему ты
Мне халатик не купил?

– Вишь, халат мой: – кучка гною,
У него нет рукавов!
А зачем халат весною?
Ну, зачем он, будь здоров?

Были б на тебе обновы,
Дык какой с тебя жабрак?
Люди пальцем ткнуть готовы:
Жабраку обнова – враг!

Люди скажут: дык, богаты,
Погляди, какой халат!
На порог не пустят хаты,
Крикнут: «Вон, пошли назад!»

Там, глядишь, порвёт собака,
Надают и кулаков…
Рвань – для бедности, однако,
Бедность – доля жабраков.

А посмотрят на такого, –
Только тот не даст, кто лих…
Не хочу тебе худого,
Лучше ведаю я их.

– Дед, скажи, спрошу тогда я,
Честно можно жить, не так?..
– Ну, а как, скажи, а как?
Голова твоя пустая!
Где обман тут? Вот чудак!

Коли взялся ты за гуж,
То не молви, что не дюж;
Всё идёт своим порядком:
Волком будь среди волков,
Агнцем подходи к ягняткам…
Только так, каб я здоров!
Ты паслухай, что скажу я:

– Думала ворона,
Чёрная хвалёна, –
Хай соображает, –
Думала-гадала,
Что ей места мало,
Что-то не хватает .

Пташки все, как пташки,
Лёгки или тяжки,
А живут, как треба:
Кто живёт в болоте,
Гнёзда вья в чароте,
Кус имея хлеба:

Цапли рыбу ловят,
И гнездо готовят
Аисты подругам,
Плюхаются качки,
Гусычки-своячки,
Прилетая цугом.

Кто живёт на поле,
Знают свои роли,
Угол свой укромный.
Только той вороне
Вздумалось, Симоне,
Приз взять неподъёмный.

Хочет быть орлицей,
Заблистать царицей
Над лесным болотом,
Чтоб земные твари
Одаряли в чаре
Славой и почётом.

И она «блеснула»:
Крыльями взмахнула –
Выше, выше, выше!
Уж она высоко,
Еле видит око –
Даже меньше мыши.

Кто ни наблюдает,
Как она летает,
Молвит: «То ж – ворона!»
Видишь – прогорела,
Ну, не вышло дела,
Не по ней корона!

Но, не унывая,
Пташечка дурная
Думает, как Ей быть:
«Стребую своё я,
Спробую другое –
Поплыву, как лебедь!»

Чапает ворона
На откос затона,
Каркает далече;
Стала над водою –
Плюх-бух с головою!
Как горшок из печи!

Вымокла, бедняга,
Чай, тебе – не гага,
Чуть не затонула.
Вылезла – как чушка,
Ей цена полушка –
Не взлететь до стула.

Бросила ворона
Домогаться трона
И пошла вразвалку.
С этого момента
Знает птица энта
Путь один – на свалку.

Так не будь, Симоне,
Близок той вороне,
Думай головою,
Слушай ты старшого,
Не мели пустого…
И… борись с судьбою!

                ***

Хлопчик слушал, да не верил:
Лжёт он, этот старый пень,
Как и то, что лицемерил,
Ясно хлопчику, как день.

Ведь Симон давно заметил,
Что ховал дед в лоскутах,
Как словами кражи метил,
Говорил как о ворах.

– Ты, дед, хвор? – пытал хлопчина, –
Что хватаешься за бок?
– Да не дюж таки, браток, –
Крякнет хитрый старичина,

Ойкнет стоном ненароком,
Будто вправду что болит,
А у самого бод боком
Серебра кошель лежит.

Вот он байки сочиняет,
Как злодеев тяжко бьют,
Что в аду их ожидает,
Коли в пекло попадут.

Как их там не истязают!:
Черти варят их в котлах,
Кожу с них живьём сдирают
На руках и на ногах;

И по спинам бьют баграми,
И живое мясо рвут,
И по пальцам молотками
Долбят, кости их толкут.



Больше тем перепадает,
Кто несчастных жабраков
Грабит иль обкрАдывАет –
«Не сказать – бывай здоров!»


поэтический перевод с белорусского
© Сергей Фомин
Семикаракорск
27 – 28 февраля, 2 марта 2025 г.­

                ***

Ідуць часам яны з дзедам, –
Месца слаўнае, цяпло,
Час паўднёвы прад абедам.
– Э, куды наша ні шло, –
Кажа дзед: – прысядзем хіба? –
Хлопчык згодзен, хлопчык рад,
Хоць не любіць дзеда-грыба:
Дзед залішне скупават,

Толькі цешыць абяцанкай,
А не справіць халата,
І стары, а жыве зманкам,
Дзед – шалыга2, шалахта3.

А дзед сядзе каля дуба,
Кій паложыць на траву,
Люльку возьме ў рот бяззубы
І пахіліць галаву
Ды пачне сваё казанне,
Як павінен жыць Сымон,
Каб праз тое навучанне
Лепш прыбраць яго ў палон.

Бо таму не збыць пакуты,
Хто б над старасцю накпіў.
– А скажы, дзядок: чаму ты
Мне халацік не купіў?

Бач, халат мой: – кучка гною
І няма ў ім рукавоў!
– А нашто халат вясною?
Ну, нашто, каб я здароў?

Меў бы ты халацік новы,
Дык які б ты быў жабрак?
Людзі пальцам ткнуць гатовы:
Жабраку абнова – брак!

Людзі скажуць: ён багаты,
Паглядзі, які халат!
На парог не пусцяць хаты,
Крыкнуць: «Вон, пайшлі назад!»

Зацкуюць яшчэ сабакам
Ды дадуць і кулакоў...
Рвань ёсць беднасці адзнака,
Беднасць – доля жабракоў.

А зірнуць, вось, на такога, –
Хіба той не дасць, хто ліх...
Слухай ты мяне, старога,
Лепей ведаю я іх.

– А скажы, дзед: ці не можна
Жыць праўдзіва, а не так?..
– Ну, а як, скажы, а як?
Галава твая парожна!
Дзе ж тут зман той? вось дзівак!

Раз узяўся ты за гуж,
Не кажы, што я не дуж;
Трэба ведаць тут парадкі:
Зверам будзь сярод звяроў,
Між авечачак – ягняткам...
Толькі так, каб я здароў!
Ты паслухай, што скажу я:

– Думала варона,
Чорная хвальбона, –
Хай не марыкуе, –
Думала-гадала,
Што ёй свету мала
І чагось бракуе.

Пташкі ўсе, як пташкі:
Лёгкі лёс ці цяжкі,
А жывуць як трэба
Хто жыве ў балоце,
Гнёзды ўе ў чароце,
Мае свой кус хлеба:

Чапля ловіць рыбу,
І ў сваю сядзібу
Носіць бусел лсабы.
Плюхаюцца качкі,
Гусі, іх сваячкі, –
Ім вада была бы.

А хто жыў на полі, –
Меў там свае ролі,
Свой парадак пэўны.
Толькі той вароне
Паў на глузд, Сымоне,
Замер неспадзеўны:

Хоча быць арліцай,
Бліснуць бліскавіцай
У надземнай багне,
Каб ва ўсім стварэнні
Выклікаць здзіўленне –
Славы сабе прагне.

І варона з шула
Крыллямі ўзмахнула –
Вышай, вышай, вышай!
Яна ўжо высока,
Чуць угледзіць вока,
І здаецца мышай.

Толькі ж хто ні гляне
На яе лятанне,
Кажа: «То ж – варона!»
Бачыць – прагарэла,
Бо не выйшла дзела,
Не па ёй карона!

Але не шманае
Пташына дурная,
Новы шлях цярэбіць:
«Спаганю сваё я,
Спробую другое –
Паплыву, як лебедзь!»

Дэбае варона
На адхон затону,
Дэбае, гяргеча;
Стала над вадою
І – бух з галавою!
Шугнула, бы з печы!

Вымакла, бядачка,
Бо яна не качка,
Чуць не затанула.
Вылезла на бераг,
І цана ёй шэлег4 –
Не ўзляціць на шула.

Кінула варона
Дасяганне трону,
Зноў ідзе на летнік5.
І да гэтых часаў
Ёй зачынен засаў:
Ёй прызначан сметнік.

Дык не будзь, Сымоне,
Падобен вароне
І не круці носам,
Слухай ты старога,
Не кажы пустога...
Ды… змагайся з лёсам!

                ***

Хлопчык слухаў, ды не верыў:
Лжэ ён, гэты стары пень,
І дзядоўскія намеры
Ясны хлопчыку, як дзень.

І Сыыон даўно заўважыў,
Як дзед пазухі бярог,
Як размовы меў аб кражах,
Як казаў аб зладзяёх.

– Ці дзед хвор? – пытаў хлапчына, –
Што хапаешся за бок?
– Дый не дуж такі, браток, –
Крэхча хітры старычына,

Стогне, войкае нарокам,
Як бы й праўда, што баліць;
А ў старога там, за бокам,
Срэбра цэлы спрат ляжыць.

Вось ён байкі выдумляе,
Як зладзеяў моцна б’юць,
Што за доля іх спаткае,
Калі ў пекла пападуць.

Як іх толькі не ўшчуваюць:
Вараць іх чарты ў катлох,
Скуру кіпцямі здзіраюць
З іх зладзейскіх рук і ног;

Б’юць у спіну бусакамі6
І жывое мяса рвуць
І па пальцах малаткамі
Жараць, косці іх таўкуць.
А найгорай тым трапляе,
Хто няшчасных жабракоў
Крыўдзіць або абкрадае –
«Не сказаць – каб я здароў!»