Клуб анонимных юмористов

   В безмолвие двухкомнатной квартиры, слегка затемнённой, обставленной по периметру большей комнаты пятью креслами, вошёл мужчина, лет семидесяти, седой, с небольшой бородкой и короткими усами. В одной руке он держал белого игрушечного кота со стеклянными плоскими квадратными глазами, в другой – тонкий планшет и часто туда поглядывал. За ним прошли ещё несколько человек разного возраста.

   Все расселись по местам. Пустое кресло приютило неподвижную игрушку, безразлично смотрящую на людей.

   Седовласый обратился к остальным:

   – Добрый день, господа. Вы собрались здесь, чтобы стать серьёзными.
   Так как наш клуб – анонимный,
то вместо имён вам будут присвоены номера в порядке возрастания годов рождений в ваших паспортах, данные которых я вижу на своём экране.

   – У меня вообще нет паспорта, – пискнул голосок, которому ещё долго скакать до мутации.

   – Помолчите пока, Первый.

   Мужчина раздал всем карточки с номерами.

   – Продолжаю. Своё истинное имя тоже не буду произносить. Зовите меня господин Хронос. Или, для краткости, просто господин.

   – Да, господин Хронос, – проговорил Первый.
   – Да, господин, – произнёс Второй.
   – Да, хозяин, – промолвил Третий со среднеазиатским акцентом, хотя лицо его было белее, чем у финна, а глаза – светлее карельского неба.
   Все посмотрели на него, нахмурившись.

   – Молчу, молчу.

   – Начинайте, господа.

   Первый:

   – Перед началом одного из уроков литературы, который вела наша классная, я незаметно для всех положил кнопку на учительский стул, на кнопку – лист бумаги с надписью «Я самая добрая», на бумагу, как раз на уровне кнопки, прилепил жвачку. Но Валентина Петровна, войдя в класс, села не прямо на стул, а сбоку, при этом что-то искала в своей сумочке.

   Когда она встала и подошла к доске, держа в руке новый кусочек мела, все ученики стали тихо хихикать. Она внезапно обернулась и увидела рощицу улыбающихся лиц, склонившуюся вправо от дуновения моей небрежной шалости. Ей, похоже, показалось, что у неё кружится голова, и она быстро выпорхнула из класса. Настолько быстро, что бумажку сдуло возникшим сквозняком. И та плавно полетела в дверь догонять учительницу. А кнопка упала и медленно подкатилась к моей парте. Я незаметно достал из кармана магнитик на толстой нитке, опустил его вниз и так же незаметно убрал обратно.

   К следующему уроку наша классная вернулась в новой юбке, немного взъерошенная и недовольно пробурчала: «Ох, уж эти хулиганы из 7-го "Б"! Опять жвачку на лавке внизу прилепили. Не то, что мои из 5-го "А"!»

   А мне нужно готовиться к олимпиаде по литературе.
Я хочу стать серьёзным.

   Второй:

   – Первого апреля я закрыл изнутри все кабинки в мужских туалетах универа, кроме одной в каждом. Так как очень уважаю Льва Викторовича, моего любимого препода по физике, который часто забегает подымить туда. И который нет-нет и запрыгнет в кабинку.

   Бывало зайдёшь туда. Увидишь дымок в закрытой кабинке. Улыбнёшься, подумаешь: «Вот она сила Архимеда, выталкивающая дым к потолку». А Лев рыкнет из-за двери. А ты вдрогнешь сначала, вспомнишь его зоркий взгляд на контрольных и снова растечёшься в умилении.

   Эх, сессия на носу.
Я хочу стать серьёзным.

   Третий:

    – Иду я, значит, по городу в гараж. А навстречу – женщина в маске и с лайкой без намордника. Я тоже в маске, в старых трико и фуфайке, в облезлой ушанке. А было это по окончании пандемии.

   Останавливаюсь перед собачкой, сажусь на корточки, говорю: «Что, милая, выгуливаешь хозяйку?»

   Выливается в мой адрес фонтан негодования.

   И тут узнаю голос своей начальницы из нашего НИИ. Быстро ретируюсь. Пандемия, мимикрия. Точнее, мимикрия в пандемию меня и спасла. А мне до пенсии тогда пять лет оставалось.
   Я хочу стать серьёзным.

   Прямоугольный гаджет издал резкий звук.
Мужчина с планшетом поднялся, взял белого кота и сказал:

   – Прошу прощения, мне нужно сейчас ненадолго выйти. Передать игрушку внучке.

   – Хорошо, господин Хронос, – проговорили хором члены клуба.

   Седой мужчина вышел за дверь, а темнота оттуда крикнула напоследок:
 
   – Кстати, у вас полторы тысячи просмотров на моём канале.
Я тоже хочу стать серьёзным. Но вы станете раньше.

   Раздалась быстрая дробь спускающихся шагов.
А телефоны оставшихся зазвонили одновременно.

   Три динамика прохрипели в три уха знакомым голосом:
   – Я пошутил. Просмотр – только один. Мой. А завтра выложу текст нашей с вами беседы на одном очень известном портале. Анонимно, естественно.