Обвенчанные дважды

17, 18, 19, 20

Мэллори облизнула пересохшие губы, страстно мечтая о глотке холодной воды. Остановятся ли наконец эти арабы? Неужели они никогда не испытывают жажды?

Ее руки были связаны впереди, и ей приходилось прикладывать все усилия, чтобы не свалиться с лошади.

Они ехали уже три дня, останавливаясь только затем, чтобы дать отдых лошадям, а потом девушку вновь сажали в седло. С каждым днем она оказывалась все дальше и дальше от цивилизации.

Первое время она без устали требовала, чтобы ее освободили, но один из мужчин больно ударил ее по лицу и потребовал, чтобы она замолчала. Мэллори поняла, что ей лучше подчиниться. Глаза ее опухли, и она мечтала о прохладном компрессе, который бы облегчил ее боль.

Наконец они добрались до оазиса. Девушку стащили с седла и бросили на песок. Кое-как доползла она до крохотного озерца и, набирая воду в пригоршни, стала жадно пить. Схватив Мэллори за волосы, один из мужчин вздернул ее голову вверх.

— Не надо пить так быстро. Мне не нужны больные женщины.

Мэллори послушно кивнула и освободилась. Теперь она пила маленькими глотками. Утолив жажду, девушка опустила голову в воду, смывая песок с лица и волос.

Мэллори огляделась, размышляя, собираются ли ее кормить. Один из мужчин возился с лошадьми, другой прохаживался по гребню бархана, видимо выполняя роль часового. Она поднялась и потянулась, чтобы размять болевшие мышцы. Наконец-то она утолила жажду и может хоть немного передохнуть в прохладе.

Мэллори прислонилась спиной к стволу финиковой пальмы и закрыла глаза. Она была настолько измучена, что тут же уснула.

Когда караван вошел в Камар-Гинину, чтобы приветствовать его, на улицы высыпал весь город. Детишки бежали рядом с верблюдом принцессы Ясмин, разбрасывая цветы. Женщины джебалия улыбались и пристально вглядывались в шелковое покрывало принцессы, надеясь разглядеть ее лицо.

Принц Халдун походил скорее не на жениха, а на приговоренного к смерти, однако Майкл был уверен, что, когда его друг увидит принцессу, его настроение изменится.

Процессия достигла дворца, и телохранители невесты увели ее внутрь, подальше от любопытных глаз.

Принцесса Ясмин оказалась в мире, не похожем на все, что ей когда-либо приходилось видеть, поэтому сердце ее ликовало.

Наконец наступил вечер, когда на семейном приеме принцу Халдуну должны были представить его невесту. Свадьба будет завтра, но на улицах уже вовсю шумел праздник.

Халдун мерил шагами свою спальню, а Майкл с улыбкой наблюдал за ним. Он не мог удержаться, чтобы не поддразнить принца:

— Я понимаю твое волнение, тебе ведь придется провести всю жизнь с женщиной, которую ты еще не видел.

Халдун остановился перед Майклом.

— Я уже все решил. Через некоторое время, скажем через месяц, я возьму себе еще двух жен, и на сей раз — по своему вкусу.

— Лично я не хотел бы обременять себя больше, чем одной женой, — заявил Майкл. — Я считаю, что женщина — очень ревнивое и эгоистичное существо.

— Я не допущу никакой ревности. Мужчина должен быть хозяином в собственном доме.

— Тебе еще предстоит многое узнать о женщинах, друг мой. Я убежден, что они рождаются на свет с единственной целью — осложнять жизнь мужчин.

— Леди Мэллори тоже осложняет твою жизнь? Майкл задумался.

— Вне всякого сомнения. Но я должен признать, что, если бы не ее помощь, меня бы сейчас не было в живых. Я называю ее своим ангелом.

— Ты не сказал, когда вы с леди Мэллори собираетесь пожениться. Если ты любишь эту девушку, то неужели не хочешь сделать ее своей женой как можно скорее?

— Сейчас моя главная цель состоит в том, чтобы найти и освободить отца. Пока я не добьюсь этого, мне не нужны никакие женщины.

Майкл взял красно-золотое одеяние Халдуна и подержал его, помогая принцу одеться.

— Думаю, нам пора, — сказал Халдун, в глазах которого застыло отчаяние. — Скажи мне еще раз, что на ее лице нет татуировки. Для меня очень важно услышать правду. Если она уродлива, скажи сразу, чтобы я был готов к этому.

Едва удерживаясь от смеха, Майкл притворился серьезным.

— Скоро ты сам все увидишь.

— Я должен знать, прежде чем увижу ее. Мне не хочется позориться перед отцом и невестой, если я вдруг не смогу сдержать отвращения.

— На ее лице нет татуировок, и оно очень хорошенькое.

— Ты не обманываешь меня? Ты не пытаешься меня просто успокоить?

— Нет, — заверил его Майкл. — Пойдем, и ты сам удостоверишься, насколько она хороша.
Большой зал был заполнен сановитыми гостями из соседних племен, приехавшими, чтобы принять участие в торжествах.

Майкл, сидевший за высоким столом рядом с принцем Халдуном, был рад, что король в этот день выглядит хорошо. Правитель находился в приподнятом настроении, и все окружающие смеялись над его остротами.

Ясмин, одетая в сверкающий золотистый наряд, молча сидела подле своего отца. Из-за покрывала, скрывавшего ее лицо, никто не мог видеть, что она не отрывает глаз от принца Халдуна.

Майкл заметил, что Халдун почти ничего не ест и, в свою очередь, бросает частые взгляды на девушку, скрытую под вуалью.

— Жених нервничает, — шепнул ему Майкл, откровенно забавляясь. — Что произошло с бесстрашным воином, который, не дрогнув, встречал опасность? Неужели одна маленькая женщина украла твою отвагу?

Чувствуя себя вконец несчастным, принц еще ниже опустил голову.

— Я сижу на расстоянии вытянутой руки от своей невесты и до сих пор не знаю, как она выглядит. И не хочу знать.

— Ты встретишься с ней после ужина. Может быть, ты из-за этого затягиваешь трапезу?

— Пусть лучше меня укусит скорпион, чем я увижу, что находится за этой вуалью.

Халдун и Ясмин, не глядя друг на друга, стояли перед своими отцами, устремив взгляды перед собой. В большом зале теперь оставались только члены семей и Майкл.

Наконец король взял принцессу Ясмин за руку и вложил ее в ладонь принца Халдуна. Он почувствовал, как напрягся его сын, и знал, что испытывает тот в этот момент.

— Традиции позволяют, чтобы вы недолго побыли вдвоем и смогли познакомиться. Сейчас ярко светит луна, в саду благоухают мальвы — отправляйтесь туда, дети мои, и поговорите друг с другом в первый раз.

Халдун опустил глаза на изящную тонкую руку, которая лежала на его ладони, и ему захотелось отбросить ее. Он неловко поклонился отцу.

— Пойдем в сад?

— Да, пожалуйста, — с замиранием ответил ему мягкий голос.

Они двинулись к дверям, в то время, как оба отца улыбались и одобрительно кивали головами.

— Скоро мы дождемся внуков, которые будут украшать наши дни в старости, — прочувствованно произнес король.

Шейх Хаким согнул большие пальцы и, заложив их за пояс, с гордостью посмотрел на своего друга.

— У меня уже семнадцать внуков.

— О да, мой друг, но у меня только одна жена, а у тебя их четыре. И у меня только один сын и две дочери, в то время, как у тебя семь сыновей и шестнадцать дочерей.

— Но ни одна из них не дорога мне так, как моя маленькая Ясмин.

Ясмин видела гнев в глазах Халдуна, и от этого ее сердце разрывалось. Раньше ей и в голову не приходило, что он, возможно, не хочет брать ее в жены. Наверное, он любит другую и злится оттого, что его старшей женой будет Ясмин.

— Как хорошо в саду. Камар-Гинина и вправду лунный сад, созерцать который — редкая удача. Я не видела ничего более прекрасного. Для меня будет счастьем жить здесь рядом с вами, принц Халдун.

Он выпустил ее руку.

— И вы не будете скучать по своей кочевой жизни?

— С тех пор как мне исполнилось семь лет, мать не переставала повторять мне, что я стану женой великого принца, и я мечтала о том времени, когда это случится. Я счастлива быть здесь.

— У вас передо мной преимущество, Ясмин. Вы знаете, как я выгляжу.

— Значит, настало время, чтобы и вы увидели мое лицо. Я тоже боялась этой минуты, боялась, что не понравлюсь вам.

Она подняла руки, сняла с головы золотые обручи и медленно подняла блестящую ткань покрывала. Халдун стоял, замерев на месте.

Первое, что он увидел, были полные губы и точеный носик. Он перевел дыхание и заглянул в глубокие карие глаза — блестящие и нежные, смотревшие на него из-под изящных бровей. Халдун, не говоря ни слова, рассматривал ее.

— Я боялась, что покажусь вам уродиной, — потупилась Ясмин. — Сегодня я поняла, что вы не любите меня так, как я люблю вас.

Протянув руку, он взял девушку за подбородок и приподнял ее голову кверху, сердце его наполнялось гордостью за ее красоту. Она была поистине прекрасна!

— Ты любишь меня? — спросил он удивленно.

— Я не могу припомнить время, когда бы не любила вас, — застенчиво призналась она. — Сначала я любила вас так, как ребенок любит старшего брата, а потом — полюбила как женщина. Пожалуйста, скажите, что вы не разочарованы мной.

— Нет, Ясмин, ты не разочаровала меня. По-моему, я очень счастливый человек, если мне досталась такая жена, как ты.

Глаза девушки наполнились слезами радости.

— Вы не обманываете меня, ведь правда? Халдун взял ее лицо в руки.

— Обещаю тебе, что между нами не будет места лжи.

Нежным поцелуем он осушил ее заплаканные глаза и почувствовал, как дрожит ее маленькое тело. Сердце Халдуна пело: неужели возможно, чтобы любовь пришла так быстро, с удивлением думал он. И вот уже образ огненно-волосой Мэллори стал медленно таять в памяти.

Свадьба проходила в узком кругу — на ней присутствовали лишь близкие друзья и родственники.

— Наконец объединились два великих семейства! — с гордостью провозгласил Хаким.

— Наша дружба скреплена на вечные времена! — сказал король. — Если на саварков когда-либо нападут враги или им будет угрожать любая другая опасность, на их защиту немедленно встанут джебалия.

— Так же поступим и мы, если в беде окажетесь вы. Пусть эта клятва объединяет нас, поскольку в жилах наших внуков, которые родятся от этого союза, будет течь одна кровь.

Принцесса Ясмин пришла к своему мужу, лежавшему на затянутой блестящим шелком кровати. Взяв ее за руку, он нежно притянул ее к себе.

— Я дрожу от мысли, что смогу держать тебя в объятиях, — сказал он, зарываясь лицом в ее душистые волосы.

Ясмин мечтала об этой ночи так давно, и вот — она настала, бесследно стерев стыдливость девушки. Она отодвинулась от мужа и медленно сняла золотистое платье, уронив его с кончиков пальцев.

Халдун смотрел на нее, не в силах произнести ни слова, а Ясмин, взяв его руку, положила ее себе на лицо.

— Мое тело и моя душа — для тебя, для твоего наслаждения. Я никогда не отвернусь от тебя, и мое сердце всегда будет принадлежать тебе.

Нежность переполняла мужчину. Его рука медленно двигалась по ее нежной, цвета золотого меда, коже.

— Ясмин, я никогда не думал, что ты можешь быть так прекрасна.

— Я всегда мечтала понравиться тебе. Все, что я учила, предназначалось для тебя. — Она сняла его руку со своей шеи и положила ее себе на грудь. — Я нравлюсь тебе?

Он закрыл глаза. Чувства переполняли его, он не мог говорить.

— Ты чувствуешь, как бьется мое сердце? — прошептала она, пытаясь не заплакать. — Оно бьется так сильно, что я едва могу дышать.

Рука его стала гладить ее грудь, но девушка спустила ее еще ниже — на свой мягкий живот.— Я создана для того, чтобы принять тебя и выносить твоих детей.

Халдун почувствовал в себе такую любовь к этой женщине, что ему стало страшно. Он нежно прижал ее к своему телу, и она отдалась его объятиям.

— Твои губы созданы для моих поцелуев, — прошептал он.
18

Находясь в загоне для верховых животных, Майкл и Хаким строили планы относительно отъезда первого в Калдою. Ехать предстояло через неделю. Майкл должен был выдать себя за сирийского купца и путешествовать в сопровождении людей Хакима.

— Ты должен въехать в город на верблюде, — наставлял его шейх, выводя одно из животных из-за ограды. — Если ты представляешься купцом, то и выглядеть тебе нужно соответственно.

— Мне несколько раз приходилось ездить на верблюде, но такой способ передвижения кажется мне крайне неудобным, — ответил Майкл, с неприязнью глядя на животное. — Они мне не нравятся.

— Ты тоже не нравишься ему, друг мой, но пусть тебя это не тревожит — к тому времени, когда ты достигнешь Калдои, твой зад и верблюжий горб успеют крепко подружиться. — Глаза Хакима вдруг посерьезнели. — Не могу дождаться дня, когда мы скинем Сиди.

— Если он держит моего отца в плену, ему от меня не уйти. Еще не знаю как, но я его отыщу.

— Прошу тебя, мой юный друг, будь терпелив. Мы, противники Сиди, становимся сильнее с каждым днем. У нас будет мало времени на поиски твоего отца, потому что скоро разразится война. И мы должны найти его до того, как грянет битва, иначе его наверняка убьют. Сиди постарается уничтожить любые доказательства того, что он держал герцога в плену.

Майкл задумался о почти невыполнимой задаче, которую ему предстояло решить.

— Мы даже не знаем, где его держат.

— Разве ваша религия не утверждает, что мир был создан за одну неделю? Уж наверное, на освобождение своего отца ты можешь потратить хотя бы в два раза больше времени. Будем молиться, чтобы нам помог Аллах.

Хаким переключил свое внимание на спешившего в их сторону Халдуна.

— Наконец-то мой зять выбрался из спальни, а то я уже начал бояться, что никогда больше не увижу его. Моей маленькой Ясмин наверняка удалось с ним поладить, благословение Аллаху.

Увидев встревоженное лицо Халдуна, Майкл нахмурился. Он понял: что-то случилось.

Подбежав к Майклу, Халдун схватил его за одежду.

— У меня ужасные новости, Майкл.

— Что-то с отцом?

— Нет, с леди Мэллори.

Майкл во все глаза уставился на своего друга.

— Что с ней?

— Когда мои люди наблюдали за тобой, двое из них следили одновременно за леди Мэллори, поскольку я опасался, что твои враги захотят добраться и до нее. Оказалось, я был прав.

— Да скажи же, наконец, что произошло, — поторопил его Майкл. — Где она?

— Ее захватили люди моего дяди.

— Но почему?

— Эти вопросы мы зададим, когда доберемся до них. Али и Фейсал следили за ними в пустыне до тех пор, пока не стало ясно, куда они ее везут. Фейсал до сих пор держится неподалеку от них, Али прискакал сюда, чтобы рассказать об этом мне.

— Куда они увезли ее?

— Они ехали в направлении Калдои. Сам понимаешь, что ей грозит, если она попадет в лапы моего дядюшки. Она очень красива, и ее ждет иная участь, нежели твоего отца.

— Ей не причинили вреда?

— Али утверждает, что нет. Но эти люди так же отвратительны, как песчаные блохи, и они наверняка сделали бы с ней что-нибудь, если бы не боялись гнева моего дяди. Я уверен, что они получили приказ доставить ему девушку невредимой. По словам Али, они редко кормят ее и почти не дают воды.

Кулаки Майкла сжались. Мысль о том, что Мэллори находится в руках этих гнусных разбойников, была для него невыносима.

— Мы должны немедленно броситься в погоню за ними.

— Да, — согласился Халдун, — если мы поторопимся, то сумеем перехватить их раньше, чем они достигнут города. Я знаю короткий путь через горы, который позволит нам сэкономить два дня.

— Отправляемся сию же минуту, — подвел черту Майкл.

— Сначала надо отобрать людей, которые поедут с нами. Кроме того, нам необходимы припасы. Им не уйти от нас, — заверил Халдун, — но неподготовленными в пустыню уходить нельзя.

— Я отправляюсь с вами, — улыбаясь, сказал Хаким. — Хочу повеселиться в хорошей схватке. Думаю, что вполне хватит нас троих и твоего человека по имени Али, который будет показывать дорогу.

Майкл поднял голову к палившему солнцу, повисшему на небосклоне, словно слепящий белый огонь. Сколько времени сможет выдержать в подобном пекле человек с такой нежной кожей, как у Мэллори? Майклу было страшно даже подумать об этом.

— Не будем терять времени, — поторопил он друзей. — Мы не можем быть уверены, что они не причинят ей вреда.

Мэллори опустила голову — так, чтобы ее длинные волосы упали на лицо и загородили его наподобие занавески. Ей было так жарко, так хотелось пить, она так устала! Девушке уже было все равно, куда ее везут, единственное, чего ей хотелось, это глоток воды и немного тени, чтобы поспать. Мэллори закрыла глаза и стала представлять, что она — в Стонридже, скачет на коне по прохладным зеленым лугам. В полусне ей виделось, как она останавливается возле сверкающего пруда, отделявшего их земли от земель лорда Джеральда, и пьет холодную воду.

Она очнулась, и перед ней вновь предстала страшная явь.

— Воды! Пожалуйста, воды! Я очень хочу пить! — обратилась она к своим мучителям.

Один из мужчин подъехал к ней и протянул бурдюк с водой, но как только Мэллори с жадностью схватилась за него, он вырвал его и грубо расхохотался.

— Умоляй меня, чтобы я дал тебе воды, — сказал он, ухмыляясь.

Мэллори вздернула подбородок и взглянула на мужчину.

— Я скорее умру от жажды, чем стану вас о чем-то умолять.

Его глаза стали злыми, и он больно сжал ее запястье.

— У тебя поубавится спеси, когда ты окажешься в руках шейха Сиди. — Мужчина провел рукой по щеке Мэллори. — Моему господину нравятся женщины с белой кожей. — Взяв девушку за подбородок, он поворачивал ее голову из стороны в сторону. — Должен признать, ты — редкий бриллиант. Он заплатит нам за тебя еще больше потому, что ты — женщина Ахдара Акраба.

— Не понимаю, о чем вы говорите. Я — ничья. Я даже не знаю человека, которого вы назвали.

— Твой язык лжет. Я сам видел, как он вошел в твой дом и оставался там, пока ты лечила его рану. Ты его женщина.

Мэллори уже знала, что он имеет в виду лорда Майкла, но сочла за благо притвориться, будто она ничего не понимает.

— Куда вы меня везете?

— Что ж, от того, что я отвечу тебе, хуже не будет. Мы направляемся в Калдою. До той поры, когда шейх Сиди Ахмед вернется и решит твою участь, тебя запрут в темницу в западной башне, где держат важного английского лорда. Тебе не нравится пустыня? Послушаем, как ты запоешь, когда окажешься в загаженной крысами вонючей норе!Мэллори отвернулась, в глазах ее сверкнула догадка. Она была уверена, что речь идет об отце Майкла. Вскоре ее подозрение подтвердилось.

— Думаю, Зеленоглазый Скорпион появится, когда узнает, что ты у нас. Он придет за тобой и за своим отцом.

Мэллори прикрыла глаза. Она надеялась, что пробыла на солнце не столь долго, чтобы у нее начались галлюцинации.

— У вас в темнице отец лорда Майкла?

— А разве я не сказал? — Он, похоже, получал удовольствие, рассказывая все это. — Мы расставили ловушку для Зеленоглазого, которого ты называешь лордом Майклом, и ты будешь приманкой, которая завлечет его туда. Говорят, он умелый колдун, но мой господин потягается с ним. Шейх Сиди пообещал много денег тому, кто сумеет захватить зеленоглазого дьявола.

— Я уже сказала вам, что я не его женщина. Мы едва знакомы, и он не придет за мной.

— Не принимай меня за дурака и хватит задавать вопросы! Теперь ты знаешь, что скоро Зеленоглазый Скорпион станет пленником моего господина и умрет страшной смертью. С тебя этого довольно.

Он отпустил руку Мэллори, и она вновь упала на песок, однако тут же вскочила и решительно посмотрела на араба.

— Я скорее окажусь в преисподней, чем помогу вам схватить лорда Майкла.

— А нам и не нужна твоя помощь, чтобы заманить твоего лорда в ловушку.

Мэллори отвернулась от него, чувствуя, что ей становится плохо.

— Его будет не так просто одурачить, как вам кажется.

— Нет, конечно. Но он взбесится, когда узнает, что ты у нас, и это, я думаю, заставит его действовать неосмотрительно.

Мэллори закрыла глаза и свернулась на подстилке из овечьей шкуры. Этому человеку было невдомек, что Майкл действительно не придет за ней — никто не придет. Ей суждено затеряться здесь навсегда, и никому до этого нет дела. Мэллори подумала об отце Майкла, находившемся в когтях этого мерзавца, и ей стало страшно за него.

Лондон

Вся семья нетерпеливо следила за тем, как Кэссиди открывает конверт, пришедший от Майкла. Ясным голосом она стала читать письмо:

«Дорогая мама!

С огромной радостью в сердце сообщаю тебе, что отеи, жив. Он находится в плену у шейха Ахмеда Сиди. Здесь, в Египте, у меня появилось много друзей, которые готовы помочь мне в его освобождении. Со мной все в порядке, и многое в этой стране приводит меня в восхищение. Молитесь за нас с отиом. Если Господь в своем бесконечном милосердии не забудет о нас, скоро мы все будем вместе. Береги себя и не волнуйся, если в течение некоторого времени от меня не будет известий. Твой любящий сын Майкл».

В глазах Кэссиди заблестели слезы, Эрриан, подбежав к матери, взяла ее за руки.

— Все хорошо, мама. Отец жив, и очень скоро они оба вернутся домой.

— Да, — промолвила Кэссиди дрожащим от волнения голосом. — Скоро они вернутся домой. — Подойдя к окну, она отодвинула портьеру и стала смотреть на снег, падавший на землю. — Но к Рождеству их еще не будет.

— Значит, они вернутся к Новому году.

— С твоим братом что-то не так, я чувствую по его словам.

— Что не так? — озадаченно переспросила Эрриан. — И как ты можешь понять это из письма?

— Не знаю. Он как будто стал другим человеком.

Эрриан снова взяла мать за руку.

— Пойдем, дорогая, оденемся потеплее и отправимся на прогулку. Тебе нужно побыть на свежем воздухе. Мы остановимся у церкви и закажем молитву за отца и Майкла.

— Да, — рассеянно согласилась Кэссиди, — так мы и поступим. — Она взглянула на дочь, ставшую для нее опорой в этом тяжком испытании. — И я возблагодарю Господа за то, что у меня есть ты, Эрриан. — Она перевела взгляд на своего зятя. — И ты, Уоррик. Что бы я без вас делала!

Майкл лежал ничком на гребне песчаной дюны, откуда был хорошо виден лагерь похитителей. Там, в плену, находилась Мэллори. Приложив к глазам бинокль, он внимательно осмотрел местность.

— Сколько, ты говоришь, они выставили часовых? — спросил он, взглянув на Халдуна.

— Трех.

— Я вижу только двоих. И никаких признаков присутствия Мэллори.

Халдун указал в сторону маленькой черной палатки.

— Думаю, она там.

Майкл посмотрел на солнце, которое начинало свой путь к горизонту. Казалось, что небосвод над пустыней пылает огнем.

— Мы должны ударить перед рассветом. Луна нынче будет неполной, и в своих черных одеждах мы будем невидимы в темноте.

Халдун улыбнулся.

— С каждым днем ты все больше рассуждаешь как араб. Как ты будешь жить, когда вернешься в Лондон?

— Сам себе удивляюсь. Я уже совсем не тот, каким приехал в Египет.

— Я тоже заметил это, мой друг. Теперь у тебя появились сила и отвага, которые навсегда останутся с тобой. Ты, впрочем, и раньше обладал ими, просто в них никогда не возникало нужды.

Мэллори свернулась калачиком возле дальней стены палатки, наблюдая, как двое мужчин расстилают на песке покрывала. Она даже боялась подумать, что у них на уме, когда они искоса поглядывали в ее сторону.

С каждым днем девушке становилось все труднее забираться в седло. Ее запястья были до крови стерты веревками, платье давно превратилось в грязные обноски. Волосы Мэллори были безнадежно спутаны, и ей казалось, что ни один гребень не сможет справиться с этими колтунами. Она закрыла глаза и подумала, как было бы чудесно принять сейчас ванну.

Если бы только она могла заснуть и забыться, но ужас ее теперешнего положения окончательно отнял у девушки покой. Наконец Мэллори все же удалось задремать, но это случилось уже под утро.

Из объятий сна ее вырвал душераздирающий крик. Или это ей только приснилось? Ни одно человеческое существо не могло издавать такие звуки. Мэллори вскочила на колени и стала вглядываться в темноту. Ее спутники суетились и перешептывались, было ясно, что их встревожил тот же самый крик.

Как ни боялась Мэллори своих тюремщиков, неизвестная опасность пугала ее еще больше. Она сжалась в темноте, наблюдая, как люди Сиди Ахмеда разбирают свои ружья и растворяются в темноте.

Затем она услышала выстрелы, крики — и наступила тишина. Не в состоянии унять дрожь, Мэллори ждала, слишком напуганная, чтобы двигаться. Вдруг в палатку вошел человек, и девушка закрыла рот ладонью, чтобы не закричать.

— Леди Мэллори, вы здесь?

Она сразу узнала голос лорда Майкла.

— Слава Всевышнему, вы все-таки пришли! Они так и предполагали, но я не верила в это.

Майкл ощутил, как она дрожа прижалась к его телу, и, бережно поддерживая девушку, вывел ее наружу. Здесь он быстро срезал веревки с ее запястий. В темноте он не мог разглядеть ее лица, но догадывался, что она, должно быть, прошла через преисподнюю.

— Пошли, — сказал Майкл, подводя ее к лошади. Заметив, как она дрожит и спотыкается, он поднял девушку на руки, усадил в седло и сел позади нее.Хаким держал за руку одного из противников, пойманного им, когда тот пытался ускользнуть. Глаза пленника были вытаращены от страха.

— Кто ты? — спросил он.

Хаким улыбнулся, играя с насмерть перепуганным человеком.

— Ты бы лучше спросил, кому оказалось под силу найти вас даже в пустыне! — С этими словами он развернул пленника лицом к лорду Майклу, но тот был занят в большей степени леди Мэллори, чем пойманным врагом. — Это Зеленоглазый Скорпион! А ты — навозная куча! Отправляйся и передай своему хозяину, что скоро Ахдар Акраба явится и за ним.

— Он дьявол! — закричал человек. — Как ему удалось найти нас?

— Пустыня рассказывает ему все. — Хаким швырнул пленника наземь, кинул ему бурдюк с водой и велел снять ботинки. — Тебе остался один день пути до дьявольского логова. Иди и передай хозяину, что, если он не освободит англичанина, его время на этой земле истекло.

В темных глазах пленника сверкнула надежда.

— Вы дарите мне жизнь?

— Если доберешься до Калдои, останешься в живых.

— Но как я смогу сделать это босиком? Песок сожжет мне ноги!

— Тогда — беги, пока не встало солнце. А если и умрешь, невелика потеря.

Мэллори откинулась назад, прислонившись к Майклу, слишком обессиленная, чтобы о чем-то думать. Закрыв глаза, она спрятала лицо в складках его одежды.

— Теперь ты в безопасности, — успокаивающе сказал он. — Никто не причинит тебе вреда.

— Я хочу домой, — прошептала девушка. — Я хочу вернуться в Англию.

— Так оно и будет, — заверил он ее.

Вскоре к ним присоединились остальные, и, к своему удивлению, Мэллори увидела среди них Халуна Шемсу, египтянина с их парохода.

— Как он здесь оказался? — спросила она у Майкла.

— Оказывается, мы путешествовали рядом с царственной особой и даже не догадывались об этом, леди Мэллори, — ответил ей Майкл. — Познакомься с принцем Халдуном, моим — и твоим — близким другом. Если бы не он, я бы никогда не узнал, где тебя искать.

Мэллори попыталась улыбнуться, но была слишком слаба для этого.

— Спасибо, — прошептала она, засыпая в сильных руках Майкла.

Взглянув на своего друга, принц увидел, как потеплели его глаза. Да, он явно был влюблен в красавицу с огненными волосами.

— Хорошо, что мы нашли их и не опоздали — до Калдои им оставался всего день пути.

— Да, — согласился Майкл, отряхивая песок с лица Мэллори и нежно сжимая ее в объятиях. Он заметил синяки на ее лице, и руки его сжались еще крепче. — Жаль, что я не могу убить их еще раз. Если кто-то вновь попытается причинить ей вред, ему нигде не скрыться от меня.

Халдун внимательно посмотрел на своего друга. Майкл не знал, что шейх Хаким изо всех сил создавал легенду о Зеленоглазом Скорпионе, чтобы запугать турок. Сейчас Халдуну казалось, что легенда эта превращается в реальность.

Майкл не похож на всех остальных — бесстрашный с врагами и верный с друзьями. Слава его растет с каждым днем, и когда пленный турок доберется до Калдои, он тоже поможет этому.

19

Солнце стояло уже высоко, но маленькая группа по-прежнему торопилась. Им надо было уйти от Калдои как можно дальше, прежде чем Сиди пошлет в погоню своих людей.

За все время путешествия Мэллори проснулась лишь один раз, но Майкл велел ей спать, и глаза девушки покорно закрылись — наконец-то она чувствовала себя в безопасности. Мэллори казалось, что все происходящее ей только снится, но в таком случае она хотела спать вечно.

Майкл смотрел на нее, и глаза его сверкали от гнева. Лицо девушки было красным и обожженным, волосы — растрепаны и спутаны. Она похудела, и Майкл мог только догадываться, через какие страдания ей пришлось пройти. На Мэллори было арабское платье, но такое грязное, что невозможно было даже определить его цвет. Майкл вспомнил энергичную, пышущую здоровьем и свежестью девушку, какой впервые увидел ее на борту «Иберии», и почувствовал ярость из-за того, что ее довели до такого состояния.

— Она рассказала о том, как ее захватили? — поинтересовался Халдун.

— Нет, она слишком слаба, чтобы говорить. Ты видел ее запястья? Они стерты веревками до крови.

— Мы можем сделать привал, когда окажемся по ту сторону гор. Проход в скалах известен только нам, так что люди Сиди не найдут нас. Тогда ты займешься ранами леди Мэллори.

— Она нуждается в длительном отдыхе.

— Ты можешь ехать во дворец не торопясь, но я должен скакать во весь дух, чтобы рассказать отцу о случившемся. Хаким отправится со мной, чтобы мы вместе закончили все приготовления к битве. Я знаю место, где ты мог бы разбить лагерь, — там есть озерцо, и оно находится на теплом склоне горы. Я пришлю тебе Фейсала с припасами, и, когда леди Мэллори отдохнет, вы вместе вернетесь домой.

— Да, — неохотно кивнул Майкл, не переставая думать об отце. — Я останусь с леди Мэллори, пока вы будете заканчивать приготовления к войне. — Он осадил коня, чтобы поравняться с Хакимом. — Я постараюсь вернуться как можно скорее. Вы подождете меня?

— Не бойся, друг мой, мои люди не войдут в Калдою, пока тебя не будет с ними.

Майкл опустил глаза на спящую девушку, которая доставила ему столько хлопот. Если бы не она, он находился бы уже на пути в Калдою. Но что ему оставалось делать? Если бы она не помогла ему, то не стала бы заложницей в этой смертельной игре.

Мэллори проснулась и резко поднялась. Ее глаза округлились от страха, она пыталась вспомнить, где находится. Взглянув на свои руки, она увидела, что на них больше нет веревок, а раны на запястьях аккуратно перевязаны. В каком-то уголке ее сознания сохранялось смутное воспоминание о том, как ее спас лорд Майкл, но это наверняка был только сон.

Рядом с ней никого не было, только три лошади паслись неподалеку, пощипывая траву, росшую на склоне.

Сзади послышались шаги, и, повернувшись, Мэллори увидела приближающегося лорда Майкла. Шатаясь, она встала на ноги.

— Значит, мне это не приснилось… Вы действительно нашли меня.

Девушка покачнулась, и он подхватил ее.

— Пока ты не окрепла, тебе лучше поберечься. Ты столько всего испытала…

— Как долго я спала?

— Два дня.

— Я не знаю, чего хотели от меня эти люди. Они все время говорили, — она понизила голос, — что я твоя женщина и ты должен за мной прийти.

— Не думай о них. — Майкл вошел в палатку и сразу же появился обратно, держа в руках узел, который передал Мэллори. — Принцесса Ясмин, жена Халдуна, прислала это тебе. Здесь все, что тебе понадобится. Если хочешь, можешь искупаться в ручье.

— О да, конечно. — Мэллори посмотрела на Майкла расширившимися глазами. — Здесь мы в безопасности?

— Да. — Майкл указал в сторону ручья. — Не заходи на глубину, здесь довольно быстрое течение.

Характер Мэллори взыграл в ней, и, вздернув голову, она ответила:— Я умею плавать.

— И все равно не заходи глубоко. Я не люблю прыгать в воду, не снимая одежды, — это твое амплуа.

Девушка слабо улыбнулась. Насколько отличался Майкл от того, каким она встретила его впервые. Тогда он был высокомерным, холодным и далеким. Теперь все выдавало в нем человека, предназначенного для великих дел, храбреца, которому ничто не помешает осуществить задуманное. Изменилось и его лицо — возможно, стало старше, а манера держать себя — увереннее. И ходил он по-иному — как человек, закаленный в сражениях, излучая силу. Черная одежда Майкла спускалась до земли, на ногах его была обувь для путешествий по пустыне. Полы бурнуса, укрывавшего его голову, были небрежно отброшены за плечо.

— Я не забыла поблагодарить тебя за спасение? Черты Майкла смягчились.

— Я помню, как ты лечила мою рану и ухаживала за мной, не задавая никаких вопросов. Не нужно благодарностей, Мэллори.

— И все же я всегда буду благодарна за то, что ты сделал для меня. Даже страшно подумать, что меня ожидало, если бы не ты.

— Тебе пора искупаться, — мягко напомнил Майкл. — Когда заходит солнце, здесь становится довольно холодно. — С этими словами он повернулся и скрылся в палатке.

Подавив вздох, Мэллори направилась к ручью.

Скоро она уже натирала свои волосы душистым мылом. Как чудесно было подставлять свое тело прохладным струям воды! Неохотно она вылезла на берег и стала вытираться мягкой тканью, не переставая благодарить про себя принцессу Ясмин, которая ничего не забыла.

Мэллори натянула бирюзового цвета платье и подпоясалась, а затем села на поросший травой берег ручья и причесалась. Это оказалось непросто, но вскоре волосы уже снова вились вокруг ее лица и спускались вдоль спины.

Вернувшись в лагерь, она увидела, что Майкл ждет ее.

Он смотрел на приближавшуюся к нему Мэллори, не произнося ни слова. Солнце освещало ее сзади и, отражаясь в ее волосах, заставляло их гореть. Какой юной и беззащитной выглядела она в этом платье, которое так шло к ее волосам и подчеркивало точеную фигуру.

Каждый раз, когда он смотрел на нее, она казалась ему еще красивее.

— Это потрясающе — наконец почувствовать себя чистой, — объявила Мэллори, поднимая руки и словно желая обнять весь мир.

Майкл отвел глаза. Он слишком долго не был в женском обществе, и теперь ему не нравились те чувства, что он испытывал по отношению к Мэллори.

— Хочешь есть?

— Еще как! — Она уселась на покрывало и улыбнулась Майклу. — Что бы я только не отдала сейчас за йоркширский пудинг кузины Фиби! — Девушка задумчиво склонила голову. — Странно, раньше он никогда мне не нравился.

Майкл взял сумку с провизией.

— Посмотрим, что прислал нам щедрый Халдун.

Мэллори следила, как он выкладывает еду.

— Что это такое? — сморщила она носик, увидев сушеное мясо.

— Это квайль. У нас еще есть миндаль, финики и инжир — настоящее пиршество. Мэллори улыбнулась.

— Давай представим, что мы сидим за столом, уставленным отлично приготовленными английскими блюдами. А после ужина пойдем гулять под прохладным ветерком.

Взгляд Майкла стал задумчивым.

— Как давно я не вспоминал о Равенуорте! В последнее время мне нравилось жить в Лондоне. А сейчас я бы предпочел оказаться в деревне. Вряд ли мне теперь понравится в переполненном городе.

Мэллори откусила кусочек квайля, оказавшегося довольно вкусным.

— А мне всегда больше нравилось в деревне. Хотя, конечно, я так плохо знаю Лондон…

— Могу себе представить.

— Майкл, люди, схватившие меня, называли тебя Зеленоглазым Скорпионом, и до этого мне уже приходилось слышать эту кличку. Откуда она?

— Здесь, в пустыне, все всегда преувеличивают, — пожал он плечами.

— Может быть, египтяне сочиняют всякие истории только потому, что их жизнь скучна?

— Если ты так думаешь, значит, ты совсем не знаешь египтян. Им свойственна простота, которой не обладаем мы, англичане. Они легко смеются и так же легко плачут со своими друзьями.

— Они тебе нравятся, не так ли?

— Да. Принц Халдун — лучший друг из всех, которые у меня были. Ради меня он готов рисковать своей жизнью и уже делал это.

— А я их не люблю. По крайне мере, после того, как они похитили меня.

— Это сделали не египтяне, а турки, — сухо ответил Майкл. — А вот спасли тебя именно египтяне, не забывай об этом.

— Извини, я не хотела быть неблагодарной. Майкл откинулся и наблюдал, как Мэллори отрывает мясо от косточки и кладет себе в рот.

— Мне просто хочется уехать домой.

— Я устрою это, как только смогу. Здесь тебе оставаться опасно, и твой отец наверняка согласится с этим.

— А когда собираешься возвращаться ты? — взглянула на него Мэллори.

— Не раньше, чем найду отца.

— Есть надежда?

— Если бы мне не пришлось выручать тебя, я бы сейчас уже скакал в Калдою. Ты, похоже, не можешь обойтись без неприятностей.

В голосе его прозвучали обвинительные нотки.

— Я не просила тебя выручать меня. Конечно, я рада, что ты это сделал. Если бы не ты, я бы сейчас сидела в одной темнице с твоим отцом.

Майкл схватил девушку за руку и повернул к себе.

— О чем ты говоришь? Они сказали тебе, где держат моего отца?

Мэллори попыталась собраться с мыслями и вспомнить, что же дословно говорил ее мучитель.

— Да, один из моих похитителей сказал, что меня посадят в камеру в западной башне, где держат высокопоставленного англичанина.

Голос Майкла звучал настойчиво:

— Ты уверена, что он говорил именно о западной башне?

— Да, уверена. Это важно?

— Думаю, да. А откуда ты знаешь, что они имели в виду именно моего отца?

— Потому что они называли его отцом Зеленоглазого Скорпиона.

Майкл вскочил на ноги, в глазах его светилась надежда.

— Наконец-то я знаю, где его искать! — Он рывком поднял Мэллори и крепко обнял ее. — Ты просто чудо! Ты только что сказала то, что мне так нужно было узнать. — Майкл улыбался, а сердце Мэллори замерло. — Теперь мне осталось только одно: попасть в западную башню.

Мэллори смотрела на Майкла, как на безумного.

— Я думаю, это будет не так просто. С таким же успехом ты мог собраться на прогулку по Луне. Глаза Майкла стали колючими.

— Теперь меня никто не остановит. Я вытащу оттуда отца.

Девушка прикоснулась к его руке.

— Майкл, я боюсь за тебя. Этот человек хвастался, что они расставили для тебя ловушку. Ты не должен слепо идти в этот зловещий город.

— Я не сомневаюсь, что они попытаются схватить меня, но это будет сложнее, чем они думают.

— Но, Майкл, у этих людей не существует представлений о добре и зле, человеческая жизнь для них ничего не стоит. Они убьют тебя с такой же легкостью, с какой они похитили твоего отца.
— Давай не будем сейчас говорить об этом. Я хочу обсудить с тобой кое-что другое. Пока ты спала, у меня было достаточно времени, чтобы подумать.

— Я знаю, ты хочешь отослать меня обратно в Каир.

— Нет, я не об этом. Я думаю, что нам необходимо как можно скорее пожениться.

Мэллори изумленно посмотрела на Майкла.

— Ты шутишь?

— Я серьезен как никогда. По-моему, ты не понимаешь последствий своего похищения.

— Что ты имеешь в виду?

— В Каире сейчас царит паника, все знают, что тебя увезли силой. И когда первый же корабль из Египта пришвартуется в Англии, о твоем похищении узнают и там.

— Я не понимаю…

— Тогда послушай. Твоя репутация будет погублена навсегда.

— Мне все равно. Я не сделала ничего плохого. Перед тем как задать следующий вопрос, Майкл отвел глаза в сторону.

— Эти мужчины… Они…

— Понимаю, что тебя интересует. Нет, меня не изнасиловали. Они слишком боялись какого-то Сиди, чтобы дотронуться до меня.

— Слава Всевышнему! Но все равно, твоей репутации — конец. Люди будут думать по-своему. Я не уверен, что ты понимаешь значение этого, Мэллори. Статьи о твоем похищении появятся во всех газетах.

Девушка низко опустила голову. До нее наконец дошел смысл этих слов.

— По-моему, тебе не стоит пытаться сделать из меня уважаемую женщину.

— Ты все еще не понимаешь! Я чувствую за тебя ответственность. Эти люди считали, что ты — моя женщина, иначе они никогда бы не похитили тебя.

— Но ты не можешь отвечать за то, что они сделали. — Мэллори была готова расплакаться. — Ты не обязан жениться на мне.

— Нет, обязан, будь все трижды проклято! Если бы я не пришел к тебе, когда меня ранили, ты не была бы скомпрометирована.

Мэллори посмотрела на Майкла сквозь опущенные ресницы. Любая женщина мечтала бы о таком муже. Все трепетало в ней при одном его прикосновении. Но выйти за него замуж только из-за подобного стечения обстоятельств ей не позволила бы гордость.

— Я не выйду за тебя замуж!

Майкл раздраженно уставился на девушку.

— Это не будет настоящим браком. Я всегда знал, что рано или поздно мне придется жениться, так почему не на тебе?

— Как ты галантен! Какая женщина в силах отвергнуть такое искреннее предложение!

Майкл встал и заставил подняться девушку.

— Мои родители поженились без любви, но их браку завидовали все, кто их знал. Из него выросла огромная любовь. Мы ведь нравимся друг другу. По крайней мере, я могу сказать это про себя.

Мэллори заглянула в его глаза.

— Значит, если я выйду за тебя замуж, ты обязательно потом полюбишь меня?

Майкл чувствовал, что должен быть честен с ней.

— Нет, этого я не говорил. Я вообще не уверен в том, что могу полюбить женщину. — Его рука прикоснулась к щеке Мэллори. — Но если ты окажешь мне честь и станешь моей женой, я буду для тебя хорошим мужем.

Как ей хотелось сказать «да»! Она начала понимать, как он необходим ей. Никто не мог ожидать, что она найдет такую выгодную партию, даже ее родители были бы поражены, если бы она стала леди Винтер.

— Извини меня, Майкл, но я должна отказаться.

— У тебя нет выбора. Если не хочешь думать о собственной репутации, подумай о моей. Скоро всей Англии станет известно, что мы с тобой провели вместе несколько ночей.

— Каким же образом?

— Подобные вещи не знают границ. Еще раз спрашиваю тебя: ты выйдешь за меня замуж? И не забывай о принце Халдуне и его народе — у них весьма строгое представление о морали. Они не сомневаются в том, что мы поженимся. — Он улыбнулся девушке. — Халдун давно считает, что ты — моя женщина.

— Почему?

— Потому что он вбил в голову, что влюбился в тебя, и мне пришлось убеждать его в том, что ты принадлежишь мне.

— Он влюбился? Я об этом даже не подозревала.

— Это вполне естественно. Мэллори отвернулась.

— Я сожалею, если по моей вине ему пришлось обмануться.

Майкл подошел и встал позади нее.

— Теперь Халдун счастлив. Но вряд ли он когда-нибудь забудет тебя.

— Он нравится мне. По-моему, он очень достойный человек.

— Кстати, я совсем не подумал… В Англии остался кто-то, кто любит тебя?

— Никого. — Она обернулась к нему. — Зато там наверняка осталась женщина, которая станет для тебя гораздо более подходящей парой, нежели я.

Перед Майклом возникло лицо леди Саманты, но он тут же отогнал это видение. Он почти не вспоминал о ней с тех пор, как уехал из Лондона. Майкл подумал о смелом характере Мэллори. Разве найдется другая женщина с такой отвагой?

— Такой женщины нет. Разве ты не веришь, что нам с тобой может быть хорошо?

Сопротивление Мэллори было сломлено.

— Кто же сможет поженить нас здесь, в пустыне?

— Предоставь это мне.

— Но я не согласна…

— Ты согласишься, Мэллори, ты согласишься. Ты должна!

— Мне нужно подумать. А сейчас мне хочется только спать.

Она направилась к палатке. Майкл проводил ее взглядом и почувствовал, что кровь в его жилах побежала быстрее.

Помимо влечения мужчины к красивой женщине, у него была еще одна причина, подталкивающая его к близости с Мэллори, в которой Майкл никогда не признался бы ей. Если бы он сказал ей правду, она стала бы презирать его.Майкл усадил девушку на покрывало и сел рядом с ней.











20

Майкл был уверен: Мэллори не сможет понять, почему ему срочно нужна жена. Если отец и он сам будут убиты в схватке с турками, в их роду не останется мужчины, который унаследовал бы герцогство. Славное имя, титул и поместье Равенуорт перейдут к дальним родственникам.

Еще долго после того, как Мэллори уснула, Майкл сидел, уставившись в темноту и размышляя, что ему делать. Наконец он решил: свадьба должна состояться безотлагательно.

Майкл закрыл глаза и почувствовал себя самым отвратительным существом на земле: он бесстыдно использовал Мэллори ради спасения своего рода. Он женится на ней и, прежде чем отправиться в Калдою, изо всех сил будет стараться зачать ребенка. А потом ему останется только надеяться, что она выносит его сына.

Он услышал ржание лошадей и понял, что Фейсал привязывает их на ночь.

Войдя в темное нутро палатки, Майкл ощупью стал искать свое ложе. Все это время он ночевал вместе с Мэллори на тот случай, если бы вдруг понадобился ей. Юноша устало вытянулся, надеясь, что она окрепла настолько, что утром они смогут продолжить путь.

— Майкл!

— Да, Мэллори?

— Я обдумала твое предложение. Я не могу выйти за тебя замуж.

— Почему же?

— Мы не любим друг друга.

— Разве это имеет значение?

— Для меня имеет. Я всегда хотела выйти замуж по любви.

— Велика важность! Когда я думаю о причинах, заставляющих мужчину и женщину пожениться, я вспоминаю о любви в последнюю очередь.

— Я не согласна. Ведь должен где-то быть мужчина, который полюбит меня и которому я отвечу тем же!— Женские фантазии. Мужчины любят не так, как женщины, Мэллори. Гораздо лучше, когда супруги смотрят друг на друга как на партнеров. В любом случае нам не приходится выбирать. Мы должны защитить нашу репутацию.

— Ты отправишься вместе с бедуинами, чтобы сражаться с Сиди?

— Да, Мэллори. — Майкл испытывал тяжелое чувство вины перед девушкой за то, что так бессовестно пытался возбудить в ней симпатию к себе. — Неужели ты не хочешь сделать счастливым человека, который отправляется на войну?

Мэллори вытерла слезы, радуясь, что в такой темноте он не видит ее плачущей.

— Не понимаю тебя.

Она услышала, как Майкл подвигается к ней, и сжалась, когда он лег возле нее.

— Ты когда-нибудь думала о том, каково быть с мужчиной, Мэллори?

— Да, — честно призналась она. — Думала. Я выросла в деревне, так что я не настолько невинна, как ты думаешь.

— Но ведь мужские ласки незнакомы тебе?

— Нет, — ответила она сдавленным шепотом. Но затем, передумав, продолжила: — Хотя это не совсем так. Рядом с нами жил некто сэр Джеральд Данмор. Однажды он схватил меня, но я огрела его хлыстом.

Майкл презрительно фыркнул.

— Не могу представить себе мужчину, пытающегося украсть у тебя поцелуй в тот момент, когда ты держишь в руке хлыст. Я бы затрясся от страха, увидев такое.

— Сэр Джеральд никогда больше не рискнет прикоснуться ко мне.

Майкл нащупал в темноте ее руку.

— Мэллори, смогла бы ты отпустить воина на битву, не подарив ему нескольких нежных поцелуев?

Только тут она поняла, к чему он клонит.

— Так вот что вам нужно, лорд Майкл! Вы применяете нечестные приемы!

Майкл протянул руку и дотронулся до волос Мэллори, пропустив сквозь пальцы их длинные шелковистые пряди.

— Может быть. Я просто пытался воззвать к твоему отзывчивому женскому сердцу. — Он опустил ее голову к себе на плечо. — С тех пор как мы сошли с борта «Иберии», наши жизни переплелись. Я стал восхищаться тобой. Меня удивляет твоя доброта, но, когда приходит опасность, ты становишься отважной. Мне нравится это в женщине. Мэллори прижалась щекой к его шее.

— У меня совсем нет денег, Майкл. Боюсь, ты ничего не выгадаешь, женившись на мне.

Он улыбнулся, подумав о том, до чего она простодушна.

— Именно это я и хотел бы «выгадать». Должен признаться, я чрезвычайно богат и поэтому смогу дать тебе все, чего бы ты ни захотела. — Внезапно он стал серьезным. — Я хочу сделать тебя счастливой, Мэллори. Разреши мне это.

Она чувствовала, как от дыхания Майкла шевелятся ее волосы. Ей хотелось отодвинуться, и в то же время она хотела оставаться рядом с ним. Рука его обвила плечи девушки, и она позволила ему привлечь себя.

— Милая Мэллори, хочешь ли ты взять меня в мужья? — Он прильнул губами к ее рту и услышал ее вздох. — Ты же хочешь стать моей женой, ты сама знаешь, что хочешь.

— Я… не могу.

Взяв девушку за подбородок, Майкл поднял ее лицо. Наклонившись над ним, он поцеловал ее в губы — сначала нежно, а затем страстно, и почувствовал, как ее руки обвились вокруг его плеч.

— Скажи «да»! — требовал он.

— Да, — произнесла она, не дыша. — Да, Майкл. Я выйду за тебя замуж, но знай, что твои деньги для меня ничего не значат. По мне ты мог бы быть и нищим.

— Стало быть, я могу надеяться, что ты согласна стать моей женой из-за меня самого?

Майкл сказал это шутя, но Мэллори чувствовала, как напряглось его тело, словно он боялся услышать ответ.

Так и не дождавшись его, Майкл пожал плечами.

— Неважно. Мы все равно поженимся — как если бы страстно любили друг друга.

Мэллори боялась говорить, чувствуя, что вот-вот заплачет. Она прижалась лицом к его груди, ощущая, как его руки обнимают ее, и наслаждаясь этим.

Майкл прижал ее и долго не отпускал, испытывая огромное желание защитить ее. Для него это было в новинку. Нет, так не пойдет! Нужно установить между ними некоторую дистанцию, пока у него еще остаются силы сопротивляться.

— Я заключил блестящую сделку, Мэллори. Все мужчины будут завидовать тому, какая красивая у меня жена.

— Не надо говорить мне, что я красива. По сравнению с твоими лондонскими подружками я — просто пустое место.

— О такой нежной красоте, как твоя, женщины в Лондоне и мечтать не смеют. Она подстерегает мужчину в самый неожиданный момент и ловит его, не позволяя ускользнуть.

— Я не нуждаюсь в красивых речах. Мы оба знаем, что ни одна женщина не сможет тебя поймать, если ты сам в ней не нуждаешься.

Майкл натянуто засмеялся. Она понимала его лучше, чем он предполагал.

— Я возьму твою красоту с собой в битву, как знамя, а твой ум использую как щит.

Мэллори почувствовала разочарование, когда он разжал руки и встал.

— Пожалуй, будет разумно, если я присоединюсь к Фейсалу, — он сейчас стоит на часах.

— Ты ожидаешь какую-нибудь опасность?

— Только ту, которая делает мужчину послушной нитью в женских руках. — Майкл возвышался над Мэллори, и она ощущала на себе его пронизывающий взгляд. — Я рад, что ты согласилась стать моей женой, Мэллори. Надеюсь, тебе никогда не придется пожалеть об этом.

Она услышала, как он выходит из палатки, и внезапно почувствовала себя одинокой. Мэллори не знала, что заставило Майкла просить ее руки, но понимала: это вовсе не было любовью или заботой об их репутации.

Девушка вспомнила Фиби и подумала, как бы отнеслась кузина к союзу между ней и Майклом Винтером. Наверное, он бы ей понравился.

Мэллори до сих пор ощущала тепло его тела, в сердце ее кипел водоворот чувств. Интересно, как это будет — стать женой Майкла и заставить его выпустить наружу ту страсть, которую он пытался обуздать сегодня? Мэллори горела от пробуждавшихся желаний, которые до этого дня спали в ней, дожидаясь появления того единственного человека, который смог бы вызвать их к жизни.

Она задыхалась от собственных смелых мыслей, и прошло еще много времени, прежде чем девушка наконец уснула.

Когда она открыла глаза следующим утром, Майкл и Фейсал уже разобрали лагерь. Вернувшись от ручья, она увидела, что палатка сложена, а пожитки уже навьючены на лошадь. Мэллори позавтракала сухим мясом, которое дал ей Майкл, и они двинулись вниз по склону горы.

Фейсал ехал первым, позади него скакали Мэллори и Майкл, который был на удивление молчалив и без устали обшаривал взглядом окрестности, словно ожидал появления опасности.

Как сильно отличался он от того человека, который был с ней прошлой ночью и просил ее руки! Теперь он казался холодным и безразличным. Мэллори чувствовала, что он хочет как можно скорее добраться до места назначения. В его поведении была какая-то непонятная ей тревога.

Девушка вздернула подбородок и отвернулась. Что ж, если кто-то и заговорит первым, то не она.Они останавливались только для того, чтобы дать отдых лошадям, и в эти минуты Майкл и Фейсал стояли на часах.

Наконец Мэллори не выдержала:

— За нами гонятся?

— Эту опасность никогда нельзя исключать, — ответил Майкл, протягивая ей бурдюк с водой. — Сиди дорого бы дал за мою голову, особенно теперь, когда я отнял у него тебя. Он, должно быть, уже послал своих людей в погоню, поэтому мы должны добраться до Камар-Гинины до заката.

Напившись воды, Мэллори вернула бурдюк Майклу.

— Но принц Халдун сказал, что только его люди знают проход через горы, — напомнила она.

Майкл сделал большой глоток и повесил бурдюк на седло.

— У пустыни много языков. Мы не знаем, куда они поедут.

Мэллори уставилась на Майкла, словно видела его впервые. В нем ничего не осталось от английского вельможи, теперь он больше походил на араба, и это пугало ее. Она вспомнила о тех временах, когда в этих зеленых глазах плясали искорки смеха. Сейчас они были внимательными, жесткими и даже немного жестокими. Мэллори поежилась, думая о том, что так изменило его.

Вскочив в седло, она пришпорила лошадь.

— Не надо замедлять из-за меня ход, милорд. Я не отстану от вас. Он кивнул:

— Отлично. Сейчас мы спустимся с гор, и если нас ждет засада, то здесь мы будем наиболее уязвимы.

Быстрые арабские лошади, не замедляя бега, поскакали вниз по склону и вскоре уже углубились в бесплодную враждебную пустыню.

Откинув полу бурнуса, Майкл положил ладонь на рукоятку револьвера, висевшего на поясе, а Фейсал взял на изготовку ружье.

В отдалении клубились темные облака. Вскоре они оказались над головой, и на путешественников пролился дождь. Мэллори была признательна этому освежающему душу, но струи быстро иссякли, и маленькие лужицы мгновенно впитались в иссохший песок.

Наконец путники приблизились к пашням, и навстречу им выехали несколько воинов джебалия. Они столпились вокруг вновь прибывших, смеясь и обращаясь к Майклу на своем языке. Мэллори заметила восхищение в их темных глазах и поняла, какое огромное уважение он им внушал.

Они подъехали к воротам города, из которых появился принц Халдун и стал о чем-то тихо разговаривать с Майклом. Затем он обратился к Мэллори.

— Мой брат, лорд Майкл, подарил мне привилегию поговорить с вами, леди Мэллори. Моей жене, принцессе Ясмин, не терпится помочь вам в свадебных приготовлениях. — Халдун широко улыбнулся. — Это воля Аллаха, чтобы вы и мой брат стали мужем и женой. Вы достойны этого великого человека.

Мэллори не поднимала глаз.

— Благодарю вас, — прошептала она, пытаясь встретить взгляд Майкла.

Они въехали в город, и Мэллори нагнулась к Майклу.

— Но мы же не можем пожениться здесь! Посмотрев на Мэллори, Майкл заговорил с ней, словно с ребенком:

— Ты должна понять, у меня нет времени ехать в город, где можно найти христианского священника. Нас поженят по обрядам джебалия. Не бойся, свадьба будет вполне законной.

Мэллори вновь стала сомневаться в том, что ей хочется выйти за него замуж. Прошлой ночью, в палатке, он был таким добрым, а теперь казался холодным и равнодушным. В этот момент он казался ей таким же примитивным и грубым, как любой из окружавших его бедуинов.

— Ты уверен, что нам стоит пожениться?

— Мне казалось, что мы уже все решили.

— Да, но…

— Закрой лицо, — велел он ей. — Быстро!

Мэллори растерянно прикрыла лицо платком, подумав, уж не хочет ли он, чтобы она вела себя, как арабская женщина. Она ни за что с этим не согласится, упрямо размышляла Мэллори, не открывая тем не менее лица.

Камар-Гинина поразила Мэллори. Город был древним и одновременно современным. Она никогда не думала, что цивилизация может забраться так далеко в пустыню. Раньше ей казалось, что все бедуины должны обязательно кочевать и жить в палатках.

Подняв взгляд на дворец, девушка изумилась: что же за люди были эти джебалия, если смогли выстроить сказочное королевство в этом диком краю?

Они поднялись по дворцовым ступеням, и Майкл повернулся к Мэллори.

— Мне сообщили, что наша свадьба состоится сегодня вечером. У тебя есть какие-нибудь возражения?

— Конечно, есть! Это слишком скоро!

— На рассвете я уезжаю в Калдою. Люди пустыни, верные принцу Халдуну, уже собираются возле восточной стены города.

Мэллори хотелось кричать и умолять его, чтобы он не шел вместе с ними в бой, но она промолчала. Он обязан попытаться спасти своего отца.

— В Калдое стены такие же высокие, как и здесь?

— Насколько я знаю, она еще больше похожа на крепость.

Мэллори взглянула на Майкла и увидела, что он тоже смотрит на нее, словно чего-то ожидая.

— Я выйду за тебя замуж. Сегодня, — согласилась она, решив, что лучше проведет единственную ночь с этим мужчиной, чем всю жизнь с каким-нибудь другим.

Мэллори выкупали и надушили. Ей заплели волосы и увили их цветущим жасмином. Принцесса Ясмин, кое-как говорившая по-английски, следила за слугами, помогая и советуя, когда в этом возникала нужда.

Принцесса указала Мэллори на постель — там были разложены платья, из которых ей предстояло выбрать одно. Посмотрев на английскую девушку, Ясмин подумала, что та очень красива, разве только немного бледна. Ее глаза были синими, как лазурит, а огненные волосы могли вызвать только восхищение.

— Ты и впрямь достойна стать женой Ахдара Акраба, — в восхищении призналась Ясмин.

— И вы тоже называете его этим именем? — удивленно спросила Мэллори. — Я думала, так к нему обращаются только враги.

Принцесса Ясмин улыбнулась.

— Это имя дали ему те, кто видел его подвиги. Он очень достойный человек, воин великой отваги. Его боятся враги и любит наш народ. Благодаря ему мы сможем одолеть Сиди в его собственной крепости.

Видя, что Мэллори разволновалась при упоминании о предстоящем сражении, Ясмин взяла с кровати полупрозрачный наряд и протянула его девушке.

— Я выходила замуж в малиновом платье, благородная леди. Но если этот цвет тебе не нравится, может, ты предпочтешь золотое?

Мэллори взяла платье бел
— В моей стране обычно выходят замуж в белом.

— Но белый цвет такой скучный, — воспротивилась принцесса, однако, взяв белую вуаль и накинув ее на голову Мэллори, она одобрительно кивнула. — Твоя красота настолько совершенна, что не нуждается в украшениях. Позволь мне только подарить тебе драгоценную и очень дорогую для меня вещь, чтобы ты всегда помнила этот день.

Ясмин подняла руки и, расстегнув ожерелье, висевшее у нее на груди, протянула его Мэллори.

— Его подарил мне отец на мой двенадцатый день рождения.

Мэри посмотрела на тонкую цепочку, украшенную золотыми сердечками.

— Я не могу принять это. Оно, должно быть, очень дорого тебе
— Расставаясь с драгоценностями, человек приобретает друзей. Я очень прошу тебя принять этот подарок как знак моей дружбы.

— Но мы почти не знаем друг друга!

— Великий лорд — самый верный друг моего мужа, а я хотела бы подружиться с тобой.

Мэллори взглянула в теплые карие глаза и прочитала в них искренность. Тогда она сняла жемчужное кольцо, украшавшее ее руку.

— Я возьму твой подарок только в том случае, если ты примешь мой. Это кольцо принадлежало моей бабушке, и для меня оно дороже всего.

Ясмин надела кольцо на палец и радостно улыбнулась.

— Оно всегда будет со мной. Теперь мы друзья, правда?

Мэллори взяла руку Ясмин и сжала ее.

— Конечно, мы будем друзьями, ваше высочество. Не застегнете ли вы ожерелье на моей шее? Оно будет на мне в день свадьбы.

Принцесса сияла.

— Ты будешь счастлива с Зеленоглазым и принесешь ему много сыновей.

Глаза Мэллори наполнились слезами.

— Если только он не погибнет, выручая своего отца.

Сердце Ясмин защемило оттого, что она невольно причинила боль своей новой подруге.

— Говорят, что великий лорд неуязвим и враги не могут причинить ему вреда, — уверенно сказала она.

Страх за Майкла все сильнее терзал Мэллори.

— Это не так. Майкл может быть ранен, может умереть, как любой другой. Я сама выхаживала Майкла, когда человек Сиди ранил его ножом.

— Я не знала об этом. Я повторяю только то, что говорят все. На него смотрят как на человека, который может избавить всех нас от ненавистного Сиди.

— Почему Сиди так боятся?

— Он порабощает нас. Если Сиди не остановить, его армия будет расти, пока он не покорит все племена пустыни.

Мэллори нахмурилась.

— Я боюсь за ваших людей и за лорда Майкла. По-моему, опасность угрожает ему больше, чем всем остальным.

— Аллах защитит его, потому что он сражается за благородное дело, — уверенно ответила Ясмин.

Мэллори сочла за благо не напоминать ей о том, что в войнах погибло очень много людей, сражавшихся за благородное дело.
КОНСТАНС О БЕНЬОН