Недавно в зеркало я ночью посмотрел

                Посвящается Антоновой Татьяне Николаевне -
                талантливому агрохимику и моей бабушке

Недавно в зеркало я ночью посмотрел
И понял вдруг, как сильно постарел.
Морщины и отёки на лице
Предупреждают нас о будущем конце.

Я вспомнил Армию. Мне девятнадцать лет.
Я пожинаю юности рассвет.
Как много жара, пыла и огня
Кипело страстно в сердце у меня.

Я глубже омут памяти кручу.
Мне восемь лет. Я в зеркало смотрю.
И с восхищеньем вижу облик свой,
Что наделён умом и красотой.

Я помню, к бабушке любимой подошёл,
Лицо в морщинках, но с прекрасною душой.
Сказал ей: "Ты уж старая совсем,
Тебе уж семьдесят, а мне - минуло семь.

А хочешь я тебе  полжизни подарю,
Чтоб ты вернулась в молодость свою?
Тогда мне будет сразу тридцать семь,
И стану взрослым я уже совсем".

И бабушка, улыбкой одаря,
По голове погладила меня.
Сказала, в сердце нежность затая, -
"Подарок щедрый твой - не для меня.

Прошла я долгий трудной жизни путь,
И буду рада вскоре отдохнуть.
В морщинках опыт накопился мой,
Его люблю я сердцем и душой.

Быть может,  так мне было суждено.
Препятствий много преодолено.
И молодеть на склоне моих лет
Уже ни сил, да и желанья нет.

В семье дворянской родилася  я,
В Гимназии училась вся семья.
Легко и радостно мне довелось пожить
И по-французски дома говорить.

Могу сказать, душою не кривя,
Что я живого видела царя.
Стояла рядом с мостовой наискосок,
Он рыжий был и ростом невысок.

Я вспоминаю тот тяжелый год.
На улицах везде стоял народ.
В частушках всколыхнулось жизни дно,
Тогда увидела я Нестора Махно.

Он на телеге пылко выступал,
Был зол и страшен глаз его оскал.
Он невысок был. Волосы до плеч.
И громкая отрывистая речь.
 
Потом я помню бесполезный труд,
Когда пыталась сдать экзамен в институт.
Во мне был непростительный изъян,
Ведь брали лишь рабочих и крестьян.

Но шла вперёд судьбе наперекор.
У химиков случился недобор.
А дальше было, как в кошмарном сне -
С презреньем относились все ко мне.

В учёбу погрузилась глубоко.
Всё мне давалось быстро и легко.
Прошла достойно я и Крым и Рым,
И помогала одногруппникам своим.

Ну, наконец, мне выдали диплом,
И на завод послал меня Обком,
В металлургии пробы выставлять,
Чтобы Знак Качества продукции давать.

Я думала, что мне пришёл конец, -
В котлах чугунных я нашла свинец.
Директор мне открыто угрожал,
И всё ж  ареста он не избежал.

Однажды в гости к нам пришёл один вдовец,
Он стал чуть позже твоего отца отец.
Он был учёный-селекционер.
Его хвалили все и ставили в пример.

Как автор он достоин похвалы
Односемянной сахарной свеклы.
Но мало проку оказалась в том, -
Был арестован он в тридцатьседьмом.

"Враги народа" оказались мы.
И никому ни капли не нужны.
Шарахались соседи и друзья, -
С женой "Вредителя" дела иметь нельзя!

Те годы были горьки и трудны,
Но это было только полбеды.
Такого не желаю никому,
Мы в Белой Церкви встретили войну.

Разрывы бомб и самолётов гул.
Весёлых немцев праздничный разгул.
Они смеялись и давали шоколад,
Губной гармошкою гудели все подряд.

Вот Армия уехала вперёд.
Эсэсовцы собрали весь народ
И стали споро думать и гадать:
Кого в живых оставить, а кого - и расстрелять.

От смерти я была на волосок,
Эсэсовец мне тюкнул больно в бок.
Мой паспорт на кусочки разорвал,
И " Юдэ" хриплый голос прорычал.

А дальше кто-то вдруг его отвлёк,
И я рванула быстро наутёк.
Сходил тогда с ума рассудок мой,
Что в этот день осталась я живой.

Затем остался только жирный полицай.
Под гнётом загибался весь наш Край.
А немцы шли упрямо на Восток.
И каждый выживал, как только мог.

Повсюду голод был и бесконечный стон.
Крапиву ели мы и пойманных ворон.
И нужно было подвиг совершить,
Чтоб каждый бесконечный день прожить.

Ну, наконец, враг сильный отступил,
И долгожданный День Победы наступил!
Салютом  осветилась вся Земля, -
Такого счастья не видала я!

Потом я помню был допрос в НКВД,
Что я в плену не  помогла своей стране,
Что не спасала пленных партизан
И не пыталась взять "Пантеру" на таран.

Могла я получить немалый срок,
Но дал мне шанс опять суровый рок:
В Киргизию надумали послать,
Там сельское хозяйство поднимать.

Я проработала тут ровно двадцать лет.
И одержала множество побед.
Ученые со всей большой  страны
Собрались вместе здесь после войны.

Работать продуктивно мы смогли,
Подняли сахаристость у свеклы.
Она росла у нас из года в год,
И был отличный севооборот.

Довольна я вполне своей судьбой,
И рада, что я встретилась с тобой,
С твоей сестрою и с моей снохой,
Теперь мы стали дружною семьёй!"

                * * *

Люблю я бабушку, отца, сестру и мать.
Мне их всегда приятно вспоминать.
Люблю жену и всех своих детей,
Идти по жизни с ними веселей!

Я старости  нисколько не боюсь.
Морщинками  глубокими горжусь.
В них - труд и опыт проявился мой,
И всё, что мне назначено судьбой!

Февраль 2025


       Биография Татьяны Николаевны Антоновой.

Татьяна Николаевна Антонова родилась 14 февраля 1908 г. в семье врача-хирурга Антонова Николая Николаевича. Её дед Антониашвили (Антонов) Николай Осипович был бухгалтером, бабушка Евгения Карловна Антонова (Задлер) - дочь Карла Карловича Задлер (врача смотревшего А.С. Пушкина после последней дуэли), а тётушки - сёстры Николая Николаевича , которые и воспитывали Таню,  преподавали в гимназии Екатеринослава (Днепропетровск). Три тётушки – Надежда, Ольга и Ксения Тиблен, которые никогда не были замужем. Надежда Николаевна была директором гимназии, Ольга Николаевна в свое время была гувернанткой в семье Льва Толстого, а Ксения Николаевна имела удивительные способности к языкам и свободно владела многими европейскими языками (есть ссылки в интернете).
Не имея своих детей, тётушки сконцентрировали на Тане всю свою любовь. Таня ходила в гимназию, а когда началась революция 1917 г. перешла на домашнее обучение.
Атмосфера на улицах города 1917 г. навсегда врезалась в память Татьяны: очень много людей, плакаты, частушки (которые приносились домой). Таня запоминала всё моментально – у тебя не голова, а мусорный ящик – говорили тётушки.

Дворянское происхождение лишало возможности получить высшее образование и, скрыв это, Татьяна поступила на химический факультет университета в  Киеве.
Переезд в Белую Церковь стал судьбоносным. Она вышла замуж за Владимира Анатольевича Ракочи. Через год брака в 1931 г. у них родился сын Сергей.
Личная жизнь у молодой семьи сразу не заладилась.
В.Н. Ракочи был значительно старше Татьяны. Он был счастлив в своём первом браке, очень любил свою первую жену, которая рано ушла из жизни. Её портрет всегда стоял на его рабочем столе, а Татьяне запрещено было в этот кабинет заходить. Все вокруг удивлялись как могли сойтись такие разные люди. В.Н. Ракочи был страстный охотник, добывал несметное количество уток, которые приходилось чистить Татьяне, что было для неё равносильно пытке.
В 1937 году по доносу В.Н. Ракочи арестовали. Все отвернулись от них, но нашёлся настоящий друг матрос, который лично знал Сталина и гордился тем, что может сказать ему «ты». Он поехал в Москву , добился приёма у Сталина, после которого В.Н. Ракочи был выпущен в 1938 г. по личному распоряжению Сталина. За время проведённое в тюрьме В. Ракочи заразился туберкулёзом и получил травму ноги, которая не сгибалась у него до конца жизни.
После выхода из заключения супруги развелись, и дальше уже жили отдельно друг от друга.
В.Ракочи работал над выведением односемянной сахарной свеклы, к сожалению, так и не дождавшись результата работы всей жизни. Его ученик Чабалда Владимир Феофанович продолжил дело учителя и завершил выведение односемянной сахарной свеклы.
В.Ракочи умер от туберкулёза в 1942 году.
22 июня 1941 года Татьяна и её сын Сергей были разбужены грохотом от разрыва бомб. Она подробно рассказывала про то, как в их городок зашли немцы. Это было в начале осени в 1941 году. Так запросто зашли, поздоровались. Поздравили их с «освобождением». Раздавали подарки, сувениры. Перевязали раненого красноармейца. Вскоре на смену армейцам пришли эсэсовцы. Они были в форме жёлтого цвета, а в петлицах у них были черепа. Эти ни разу не улыбались. Первым делом, расстреляли красноармейца и всех коммунистов. Потом взялись за евреев. У бабушки был большой нос с горбинкой, доставшийся ей от далёких предков по грузинской линии. Ей не поверили, что она русская, а когда она показала в паспорте пятую графу, просто порвали паспорт. Чудо, что её не расстреляли.
Запасов у Антоновых никаких не было. Магазины опустели, начался голод. Сергей, как и другие мальчишки, залезал на огромные тридцатиметровые ели, где были вороньи гнёзда. Скидывал птенцов вниз, а сам ждал темноты и прилёта ворон. Когда птицы прилетали, хватал их за ноги, сворачивал им шеи, и тоже бросал вниз. Один раз он сорвался с ёлки. Пытаясь ухватиться за ветки Сергей содрал себе в кровь и руки и ноги, но не смог зацепиться. Спасло его то, что он упал на огромную нижнюю ветку, та спружинила, и он мягко упал в хвою. Обошлось даже без переломов. От крапивы у Татьяны и Сергея выросли огромные животы, в которых булькала вода, а голод был просто нестерпимым. На день рождения Сергея Татьяна договорилась с женой полицая, и целый день мыла и убирала их дом. За это она получила четвертинку чёрного хлеба и кусочек сала. Сергей говорил потом, что это был самый лучший подарок в его жизни!
В ноябре 1943 года Советские войска выбили фашистов из Украины, стало жить немного легче. В 1946 году вернулся с фронта гражданский муж Татьяны Александр Аверкиевич Бровкин (агроном). Поскольку Татьяна и её сын Сергей были на территории захваченной врагом, их допрашивали на предмет шпионской деятельности и возможной вербовки.
В конце сороковых Татьяне, Сергею и Бровкину А.А. предложили поехать в Киргизию, работать на Опытной Селекционной Станции (КОСС), куда направили лучших ученых аграрников из Украины, Белоруссии и России (тогда ещё республик) всего около тридцати человек. Это был уникальный эксперимент сотрудничества, на манер «Шарашкиной Конторы», который давал замечательный положительный эффект. Правда, немного насильственный. Туда же поехал и Чабалда В.Ф. – ученик и соратник В.Н. Ракочи.
Я помню некоторые фамилии этих удивительных учёных, которые довели сахаристость сахарной свеклы до самых высоких показаний в мире, которые до сих пор больше не могут повторить!
Золоторёв – русский (руководитель проекта), Марченко - украинец, Шпиньков - белорус, Дашевский – из Могилёва, Пекарусь - поляк, Полевой, Домбровский, Чмырь…
Ученые вместе работали около 20 лет. Провели тысячи экспериментов и вывели формулу, как получить идеальный урожай: сколько нужно нитратов, фосфатов, когда и сколько сеять поливать, когда нужно проводить севооборот, т.е. сажать люцерну или другие культуры.
К сожалению, как это часто бывает, к концу 80-х годов севооборот уже не проводили, в результате все поля оказались зараженными, там теперь нельзя выращивать сахарную свёклу – она гниёт, да и сахаристость у сахарной свеклы существенно снизилась .
Так и прошла жизнь Татьяны Николаевны в любимой работе.