Алавган и его сыновья. Из эпоса Нарты

АЛАВГАН И ЕГО СЫНОВЬЯ

(Из карачаево-балкарского эпоса "Нарты")

Алавган, продолжающий Аликов род,
Счастлив был и любил его нартский народ.
 
Так, пока с Ак-бийче он судьбу не связал,
Хоть плохого немало народ о ней знал.
 
Красотой не сравнялась бы с ней ни одна.
Из серебряной чаши пьет воду она,
 
На тарелке из золота мед ей несут,
На ковре – ароматами полный сосуд.
 
Светел лик ее с виду, как диск золотой,
Но неправда соседствует в ней с красотой.
 
Семь сынов Алавгану она родила –
Злых подобно тому, как сама она зла.
 
Дом их – мощная крепость, и вал крепостной
Омывается бурной студеной волной,
 
Там, в загоне, семь пегих красавцев коней.
Но душой эти юноши хуже зверей.
 
Мир им тесен, все мало им, что ни дари,
И таят они дикую злобу внутри.
 
Рыщут, где обмануть и кого обокрасть,
И ни родичи им не указка, ни власть.
 
Хмурит брови отец: «Так и знайте, сыны,
Унижать и расправы чинить вы вольны,
 
Но возмездье уж близко, оно у двери.
Наказанье уже вам готовит Тейри!
 
Хоть на нартов, не смейте, сыны, посягнуть!
В их пределы был свыше заказан вам путь.
 
Той землей, что за дальним холмом и вокруг,
Нарт владеет могучий один - Усхуртук.
 
Он мой брат и Дебета тринадцатый сын,
С ним вступать в пререканья не смел ни один.
 
Страшным будет бесчестьем для вас и меня,
Коль вражду возымеет с роднею родня».

Время шло, но за ум сыновья не взялись
И злословить отца меж собой принялись.
 
- Все он с нартами хочет мирить нас, понять
Все не может того, как скорбит наша мать.
 
Да к тому ж перестал он давно быть бойцом,
Позабыл звон оружья и стал кузнецом,
 
Только слышно до ночи, как медь он кует.
Богатырство свое наш отец предает.
 
Сколько мук от родни наша мать приняла —
Чуть от голода, бедная, не умерла.
 
Ни один из нас мог не родиться на свет!
Нарты наши враги, в них причина всех бед!..

Все ж один из семи сыновей, Тауас,
Примирился, кузнечному делу учась.
 
Настоящим искусником вскоре он стал,
И его молотку подчинился металл.
 
И другой стал советы отца принимать,
Но за это озлобилась пуще их мать.
 
Как-то раз принеся им послаще поесть,
Говорит: «Перестаньте откладывать месть!
 
Нарты власть обрели, прирастает их скот,
На полях у них рожь и пшеница растет.
 
Если стадо похитить у них и продать,
Сразу можете вы богатеями стать!»
 
Видят братья – коровы пасутся в степи,
Ни хозяина рядом, ни пса на цепи.
 
Потихоньку все стадо они увели
И продали от нартских угодий вдали.
 
Авлаган ничего поначалу не знал,
Усхуртук только понял, кто стадо угнал.
 
- Чужеземка, она им испортила кровь!
Но обиды сильней его к брату любовь.
 
Пусть пока пребывает в неведенье брат,
А меня не убудет, и так я богат.
 
Братья скоро вернулись, сидят за столом,
Похваляются статью своей и умом.
 
И от крепкого черного пива хмельны,
Говорят и о том, что скрывать бы должны –
 
Как у дяди легко увели они скот.
И всю правду теперь  Авлаган узнает.
 
В зал врывается он, дверь срывая с петель,
И спадает мгновенно с негодников хмель.
 
- Ради вас жил далече от Нартии я,
Думал я, что возьмутся за ум сыновья.
 
Впору всех перебить, застрелить вас теперь,
Только скажут соседи – безумец он, зверь!
 
Но никто из вас с этого дня мне не сын,
Честной смертью из вас не умрет ни один!
 
От   Тейри  справедливый вас ждет приговор! -
И, залившись слезами, он вышел во двор.
 
И покинул он крепость с сумой на плече.
Вслед смотрела ему из окна Ак-бийче.

(С балкарского, подстрочник Мурадина Ольмезова)