Letter

i.

Подобно тому, как фигуры
   пребывают одна с другой
   в дружественном соотношении,
избегая вопроса,
   не наползая стяжками / грузностью / скрежетом
   сундуков давно отработанной поэзии,
   не стращая эхом в опустошённых копях,
так и первоначальный захват внимания,
так и игристые поплавки,
   искрящиеся на сонной плоскости
   солнечной пресной воды,
легко выныривают, как бы рождаясь заново,
и значит, не спешат
обременять себя опытом и рассказом
   о том, что видели и где были сиюминутно,
   что на дне, известь пластуется где, где, известно, ил
      складчат. Нет, не спешат совсем,
      поелику утро; и, как водится, ослепительные стрекозы; и
довольно свежи проточные камни быстрого берега,
   что стремительно стелется вдоль сквозных параллелей воздуха,
   которых звонко натянута высота и чьих игры весьма щедры
многоразличных безличных формообразований,
как щедр бывает вообще мир вод выброшенным,
   в т. ч. выбросившейся касаткой,
   где такая щедрость возможна только
   от, во-первых, бездомности всей природы,
   во-вторых, её изначального одиночества,
   ведь за этим порогом вымыслу и анализу сплошь един закон –
   нарождающемуся, выныривающему
   иногда, вдруг, неизвестно откуда, –
      из чудной глубины, которую
      для простоты и полноты картины
      соглашаемся именовать внешним
   краем, – вымыслу, который порой
   в произвольности нарождается – мимолётно, без материала, –
   кажется, призрачно, из движений пальцев
   ума и лёгок им, ещё легче – бумаге, –
      зачем бы всё это ей, и за что, на что? –
   стократ же легче глубоким корпускулам событий,
   не влекомым альтернативным течением,
   ведь единственно им, что свеж весенний рассвет,
      столь чёрен блеском обсидиана...

ii.

Тяжелеет письмо вопросами.
Письма стекаются в ящики.
Незавидны за окном помойные баки.
Вот и времена. Вот и судьба. Вся.
Бурые ремни тенденций в обхват.
Как и положено. Настанет, мол, час.

Ходы внимания смешиваются в жир штриха
мутной взвесью множества взятых проб.
Вот и всё на сегодня. Отложим. Подрагивая, вот и первый янтарь;
   и красиво скашивается в стёклах, ложась закатом
   на чистовой, аккуратный осенний лист формата Letter.

21 – 26 февраля, 2025 год.