Под Небом голубым... Глава 3

Николай и Людмила Бондаревы-Нижегородцевы

   Глава 3

  На новеньком, ещё пахнущем краской огромном и могучем, как авианосец, главном орбитальном комплексе «Комета-4» несли дежурство восемь человек, сигом и многие десятки тонн  автоматики и кибернетики.
  Игорь Левашов до отлёта на рандеву с адмиралом был свободен и погрузился в перипетии шахматного интернет-турнира. На Земле, до автомобильной аварии, он, кроме основной профессии инженера-электронщика, был начинающим гроссмейстером и вплотную подобрался к рейтингу в 2600. С любовью к шахматам тогда могла конкурировать только любовь к жене.
  Инга. В каких ты сейчас мирах? Да, «повезло в любви»… Больше, по мнению Игоря, повезло Инге. Она дремала на заднем сидении бешено летящего в ночи электрокара и даже не успела проснуться.  А его мозг уцелел, и его бесцеремонно «разбудили». Решающую роль в этом сыграла последняя статья Игоря в одном из европейских научных журналов. И восторженная рецензия Гурвица на неё. И давняя мечта Ардвина заполучить Левашова в свой штат.
  Без согласия и желания Игоря, его активировали в этом безнадёжно горько осиротевшем мире. Правда в теле, у которого никогда и ничего не болит. Кроме души. А её держит в маленьких, но крепких руках и лечит Попова.
  И именно его, Левашова, душу всё более удачно. Встречи-консультации со Светланой становились  более необходимыми и продолжительными. Оба уже ловили себя на том, что увлекшись разговором, забывали, что Игорь киборг. Но возвращение к действительности странным образом вызывало у обоих всё меньше горечи…
  В свой первый романтически восторженный юношеский прилёт в Астроград на совещание по проблемам противометеоритной защиты Игорь Светлану видел, но запомнил плохо.
  Он тогда не очень понимал смысл вызова его, простого молодого инженера, на это солиднейшее по составу и наиважнейшее для Луны совещание.
  Всё, начиная с утреннего звонка девушки-секретаря из Москвы и срочных маминых пирожков с капустой, стремительное такси до аэропорта в Новосибирске, где уже был оформлен на него билет. Два дня в самой Москве, с семинарами до обеда и театрами по вечерам, полёт на космодром и сам полёт на Луну, всё это походило на волшебный и незаслуженно прекрасный сон. И он всё не кончался и не кончался.
  Игорь, к стыду своему, не очень вникал в научно-витиеватые выкладки маститых и молодых учёных, бравших плановые и внеплановые слова на совещании.
   Но основную суть разгоравшейся горячей полемики, конечно, уловил: закапываться, превращая Луну в гигантскую орбитальную станцию, или строить города под куполами, доводя до идеала их противометеоритную оборону. Как имеющий некоторое отношение к обороне, он был за купола, но не видел, почему вместо союза «или» не принять в концепцию лунного развития союз «и». И тогда бы дискуссия потеряла смысл и остроту.
  Попросить слово Игорь стеснялся, даже побаивался. Спросят, кто такой, удивятся и турнут в шею домой. Лучше не высовываться.
  Но в перерыве он собрался с духом и подошёл к говорившим в курилке на русском языке учёным. И задал им свой вопрос.
  — Финансирование, юноша. Главный вопрос - финансирование архитектурных проектов. И вид оборудования, потребного на Луне. А это сотни, даже тысячи грузовых рейсов. Хотя, в очень далёкой перспективе, ваш союз «и» возобладает явочным порядком. Но пока вопрос: копать, или лить и оборонять, архи насущен для Селены.
  — Спасибо. Я понял, – торопливо сказал Игорь и смущённо отошёл.
  Сам он в первый день совещания не только не смел выступить по этому вопросу, но находился под гнетущим и отравляющим радость убеждением, что попал сюда по какому-то недоразумению, которое скоро выяснится. И это будет конфуз, несопоставимый с запахом капустных пирожков от дорогого, но старомодного отцовского костюма.
  Но к обеду второго дня, после доклада и разгромного до слёз докладчика Инги Сперанской обсуждения её архитектурного проекта, Игорь был уже горячим и убеждённым сторонником заселения поверхности Луны. На «кротов» и их апологетов он смотрел уже неприязненно, как на упёртых в неправоте оппонентов.
  Вот тогда он и проникся симпатией к очень красивой женщине, выступившей с защитой чрезмерно дорогого, но фантастически смелого проекта Инги. Он не запомнил в тот раз имени и должности прекрасной селенитки, остроумно предложившей переселиться под поверхность Луны самим земным скупердяям. Засела в уголке памяти только простая русская фамилия: Попова.
  Лица её тоже толком не запомнил, ибо в тот же вечер, обмирая от собственной смелости, подошёл и легонько коснулся плеча погруженной в глубокую печаль юного архитектора.
   — Привет. Не расстраивайся. Проект у тебя чудесный, и они примут его, – Игорь поймал себя на том, что нахально обратился к девушке сразу на «ты», как к старой знакомой. И замер, ожидая вполне заслуженного резкого отпора.
  — Привет. Рада слышать родную речь.  Ты кто и откуда? – девушка и не подумала оскорбляться и с готовностью поддержала тон.
   — Из Новосиба.
   — Откуда?
   — Из Новосибирска. А ты?
   — Из Москвы. Спасибо за добрые слова. Но проект официально уже сняли с конкурса. Так что завтра я домой. А ты в основном совещании? В какой секции?
  — В секции? Ну да, наверное, в основной. Если честно, то ни в какой! Представляешь, я даже не знаю, кто и зачем меня сюда вызвал. Боюсь, что это какое-то недоразумение.
  — А ты кто по специальности?
  — Электронщик. Вариативщик, но ещё совсем начинающий. А тут такие монстры и из наших собрались, что дышать рядом боязно. А ты – молодец. Мне твой проект понравился больше всех! Самый смелый, самый красивый…
   — …воздушный замок. Ладно, не утешай, я уже успокоилась, – перебила девушка и  улыбнулась.
  От дружелюбия и невероятного обаяния огромных серых глаз, осветившихся весёлым и чуть озорным блеском, Игорь ощутил прилив уверенности в себе. Вот, вот зачем он здесь! И, не досмотрев первый сон о большой науке и Луне, Игорь нырнул во второй, ещё более сказочный и сладостный сон любви.
  А «недоразумение» с его вызовом на совещание уже вечером объяснилось просто. Гурвица заинтересовала статейка молодого инженера на одном из полемических сайтов, и ему загорелось познакомиться. Вот и использовал административный ресурс в личных целах.
  Ардвин извинился, что без предупреждения сорвал Игоря с места и тут же предложил остаться в его институте. А Игорь в ответ искренне поблагодарил Гурвица за приятнейшую бесплатную экскурсию на Луну и пообещал подумать.
  Но так как проект Инги «зарезали» окончательно, и делать на Луне ей было нечего, Игорь тоже так и не надумал перебраться к Гурвицу.

   Светлана, изо всех сил пытаясь разбудить интерес к этой квази-жизни, всем киборгам обещает, со временем, перевод в отряд исследователей Дальнего Космоса. Увы. Не в её это власти, ребёнку понятно. Но любит всех, как родных. И не стоило бы Изе спешить с суицидом не ради не столь уж и интересного утомлённому бытием взрослому человеку Дальнего космоса, а ради неподдельной любви к ним этой замечательной, изумительной женщины.
  «Нет. Прав был Владимир Ильич в формулировке: «мы пойдём другим путём». И всё будет путём. И в Дальний мы ещё уйдём!», – философствовал Левашов.
  Игорь вдруг ярко вспомнил второе, уже в теле киборга, прибытие на Луну. После периода адаптации и курсов повышения квалификации на Земле его отправили в качестве инженера-механика орбитальных станций в отряд резерва на лунную базу. А на Луне прямо с порога – на собеседование к Поповой.
  Игорь сразу узнал её. Та приняла его почему-то не в кабинете, а в каком-то странном большом помещении, напоминающем местами уютную, а местами захламлённую барахлом помесь мастерской и оранжереи.
  Хмуро и, как показалось, не очень приветливо поздоровавшись, Светлана продолжила возиться с настройкой какой-то аппаратуры. Видно было, что получается это у неё не очень хорошо. Потому, видимо, и сердитая. Но очень невежливо с её стороны относиться к киборгу, как к роботу. То есть, как к мебели. Киборг – это, всё-таки, живой человек.
  Левашову наскучило стоять чурбаном, и он осторожно  предложил свои услуги.
   — Ты не знаешь эту систему, – уже чуть приветливее проворчала  Светлана. Она отлично понимала, что поступает невежливо, заставляя себя ждать. Но не могла бросить начатую работу и злилась на себя, на не вовремя подвернувшегося под руку Игоря и на всех лунных электронщиков вместе взятых.
   — Ну, не бином Ньютона…  Это что-то из систем жизнеобеспечения. А что с ней не так?
   — Включаешь, всё нормально. Тестируется, настраивается и начинает работать. Минут десять работает, как часы. Но потом зажигает на табло аварию датчика температуры воды в резервуаре и требует его замены. А я уже три поменяла! Эпштейн больше не даёт. Это наш завскладом. Говорит, что у него склад, а не завод. Да и датчики, говорит, у него не просто целые, а им лично откалиброванные по погрешности. И дело, наверное, не в них.  Наши электронщики все так заняты, что не дозовёшься. А у меня редчайший сорт киви погибнет, если эта дур-ра не заработает. Хоть плачь.
   — Плакать не надо. Сейчас сделаем сами. Схему бы и описание этого вашего раритетного эксклюзива. Какой допотопный процессор…
   — В том-то и проблема, – тяжело вздохнула Светлана, – Нет ни того, ни другого. Вещь самопальная, дитя ещё первых местных умельцев. А схему рисовать они поленились. Не барское это дело! Может, и было что на клочках бумаги, но давно потерялось.
  Игорь проверил горемычные датчики. У всех четырёх были пробиты позисторы. «Питание не в режиме», тут же подсказало «третье полушарие». Игорь внутренне вздрогнул. Он ещё не совсем привык к «голосу» этой всезнающей электронной няньки внутри его нового тела.
  «Да. Тупо жечь датчик за датчиком может только баба», –мысленно чуть отомстил Поповой за невнимание Игорь.
  «Далёкая от техники», – тихим эхом поддакнуло «третье».
  «Ну и что будем делать?»
  «Элементарно, Ватсон. На эти датчики данные я уже в Инете посмотрел. Питание оптимальное: пять вольт. Максимально допустимое: шесть с половиной. Померяй, сколько приходит на самом деле».
  Игорь послушно перезапустил систему и померил напряжение. Двенадцать вольт. Стало понятно, что десять минут бедные позисторы, раскаляясь, терпели. Потом наступал необратимый тепловой пробой.
 «Ищи в этой каше блок питания. Вот он, где большая МЛТ. Видишь, лак почернел. Тоже греется. Простейший параметрический стабилизатор. Наверняка стабилитрон «полетел». Подбери получше ограничительный резистор. Ребята явно поторопились и поставили меньше, чем нужно. И по мощности, и по сопротивлению. А этим датчикам  для нормальной работы достаточно чуть больше миллиампера. Получается, если взять на пару сотен килоом больше, то стабилитрон здесь вообще не нужен. Распределение падения напряжений и без него будет оптимальным».
  «Эй, дружище, хватит жужжать. Спасибо, дальше я сам».
  «Так я тоже «ты сам», – в мысли «третьего» явно мелькнула нотка лёгкой обиды.
«Нет, родной мой. Давай договоримся «на берегу». Я – это я. Ты – это ты. Без обид»?
  В ответ впервые «прозвучала» полная тишина. Ладно, внутри потом разберёмся. Сейчас очень хотелось заставить эту усталую и хмурую, но очень красивую женщину приветливо улыбнуться.
  Игорь повозился с блоком питания. Потом ему Эпштейн без разговоров выдал и нужное сопротивление, и стабилитрон, который Игорь для перестраховки решил поставить, и датчик. Сказал только, что за мелочёвкой на склад бегать не обязательно. Её больше, чем надо, в кассах лабораторий. По местной традиции можно подходить к любой из них и, никого не отвлекая просьбами, брать всё, что нужно.
   — Коммунизм? – пошутил Игорь. На прежней работе на Земле каждую деталь даже у друзей приходилось клянчить. Не имеющий никакой мимики Эпштейн, изображая улыбку, сверкнул лазерной подсветкой объективов.
   «Хорошо иметь дело со своими», – благодарно и вежливо тоже сверкнув в ответ, впервые подумал Игорь о себе не как о человеке.
  После того, как всё заработало в штатном режиме, и киви были спасены, взгляд Светланы заметно потеплел. И по губам лёгкой тенью скользнула долгожданная улыбка…
  — Прости, что даже не познакомившись, запахала тебя. Светлана Викторовна, – и, как человеку, протянула руку.
  — Игорь. Левашов,– Игорь осторожно взял нежные пальцы и, склонившись, ещё осторожнее коснулся их тактильночувствительным пластиком губ.
  Светлана совсем развеселилась и присела шутливо в глубоком реверансе. Игорь кивнул головой и звонко щёлкнул каблуками.
  — Прапорщик Левашов прибыл в Ваше распоряжение!
  — Вольно. А почему прапорщик?
  — У нас вышла заминка с военными сборами. Я служил всего часа три. Места в автобусе не хватило. А те ребята, кому хватило, служили три месяца. Зато теперь лейтенанты запаса. Но я не завидую. Мне и звание прапорщика – большой аванс. Единственное оружие, которое я держал в руках, это винтовка в тире. Правда, при стрельбе на зачёт, выбил сорок восемь из пятидесяти.
  — Это много?
  — Это две девятки и три десятки.
  — Значит, пойдёшь дежурить на орбиту. Там снайперы нужны.
Игорь промолчал о давнем приглашении Гурвица в институт. Ардвин звал человека, а не киборга. Да и забыл уже о том приглашении. Игорь неплохо знал устройство «Комет» и принцип действия «иерихонских труб». Света, конечно, шутила. Снайперы там нужны, как лыжники в балете. Но уединение на орбите было тем, что тогда Игорю казалось нужнее всего...



  продолжение здесь    http://stihi.ru/2025/02/26/4751