говорил мне

Икот учёный сказку говорил мне.
Златая цепь крестом давила в грудь.
Батон был вкусен яблочным повидлом.
Хотелось, чтобы всё и как-нибудь
И дальше шло и это не кончалось:
Батон был свежим, кофе – с молоком,
И называлось сказочным началом
И до развязки было далеко.
И «Наше всё» Дантесом на дуэли
Ещё у Чёрной речки не убит.
Но дни идут. Потом ползут недели,
Вот сказки няни слушает пиит.
И пишет тонким пёрышком в альбоме,
Пусть ямб дрожит и просится хорей
В строку, давно с гекзаметром знакомой,
Чем ближе к ямбу, тем она – верней.

А ты сидишь с лицом неандертальца,
Слова пытаясь подобрать для строк,
Но все они легко текут сквозь пальцы,
Неотвратимо падают в песок,
Всё ближе к сердцу. Где твоя Отчизна,
Простор Исети или гладь Невы?
Икот учёный смотрит с укоризной
И древний сфинкс с тобой «идёт на вы».
Ну, что за блажь, поэт-товарищ Пушкин?
Уж Кюхельбекер чистит пистолет,
А над Полтавой пролетают «Су»шки,
На этом поле больше шведов нет.
Златая цепь болтается на шее,
Но сняли Анну, знать не ко двору…
Закрыли дверь, что может быть пошлее,
Жив Кюхельбекер, значит быть добру!