Героям Русской белой борьбы в Новороссии. Поэма

Оболганы стократ, забыты,
Забвенью преданы они,
И грязью пропаганд облиты,-
Герои русской той войны,
Кто, в безнадёжном положеньи,
Враждебном, чуждом окруженьи,
Сплотились, встали на борьбу
За честь, за Родины судьбу.
Но слой столетней лжи и пыли
Спадает прочь, к ним не пристав;
И, из небытия восстав,
Их подвиг, чтоб мы не забыли,
О коем мой пойдёт рассказ,
Жив, актуален вновь сейчас.

Когда Российская Держава,
С тремя империями в бой,
Вступила, долгий и кровавый,
Безмерно жертвуя собой,
И, с сил великим напряженьем,
Их отражала наступленье,
А лучшие её сыны
Сражались на полях войны,-
Внутри страны, как метестазы,
Народа русского враги
Враньём ему дуря мозги,
Повсюду сеяли заразу,
Зовя вступать с властями в бой
И обещая рай земной,-

К войне гражданской призывая,
Чтоб русский в русского стрелял,
Империю уничтожая,
Чтобы орёл двуглавый пал,
А с ним- России мощь и слава,
И обратилась в прах Держава.
Они добились своего;
Хоть, впрочем, и не без того,
Что через Гельфанда финансы
Германия ссужала им,-
Агентам, холуям  своим.
В конце концов, явились шансы
Россию им повергнуть в прах.
Хоть и имели немцы страх,

 Что это может бумерангом
Потом ударить и по ним,-
Они поставили на Бланка.
Они решились. И за сим,
В опломбированном вагоне,
С соратничками, Ленин оный
Доставлен ими в Петроград.
Вражду посея и разлад,
Теперь, придя преступно к власти,
И, в окаянные те дни,
Перед Германией они
Капитулировали сразу;
В России же, с тех самых пор
Развязан красный был террор.

Интеллигенция, дворяне,-
Все те, кто нации "мозги",-
И, даже, крепкие крестьяне,
Клеймённые, как "кулаки",-
Уничтожались без разбора.
В кожанках, с маузером, свора
Из негодяев и иуд,
Чинила "чрезвычайный" суд,
Славян стравивши. Брат на брата
Шёл, пропаганде подлой вняв;
Но, Родину свою распяв,
По наущенью супостата,
Он осознавши всё, потом,
Раскается прегорько в том.

И "мир", обещанный славянам,-
В посулах только лживых был
Большевиков;- сплошным обманом.
Зато германец получил
Капитуляцию России.
И, что бы не немцы не спросили,-
Большевики отдали им,-
Верны, хозяев своим,-
Преподнесли, как на подносе:
Сам Ленин этот мир назвал,-
Когда цинизму волю дал,-
"Похабный". В речевом поносе,
Не знавший вовсе слова "честь",
Разоткровенничался здесь.

Отдал он немцам Украину,
Прибалтику, и даже Крым.
Теперь последнму кретину,
Всё стало ясно. К счастью им,-
Его хозяевам- германцам,-
Победой этой упиваться
Немного уж осталось дней:
Германской, в Киле, матросне,
Уже дочёрта надоела
Та бесконечная война;
Отчаянна, груба, она,
Мятеж подняв там, забурела;
И, вслед за ней, народ восстал,
И рухнул рейх; монарх бежал.

Союзники, былые, наши,
Пожали много от побед;
Увы, России, в день вчерашний,
Уже возврата больше нет,-
Тут голод, хаос, разложенье;
Но вот немецкое вторженье
В России кончилось: пора
Им убираться со двора.
Они ушли. Ушли австрийцы.
На Новороссию теперь
Набросились, как дикий зверь,
Петлюры укро-шовинсты,
Махновцев дикая орда,
И к русским свпыхнула вражда.

Когда повсюду разложенье
Химера множила в стране,-
И хаос, и умов броженье,-
Те, кто сражались на войне,
Отстаивая честь России,-
Теперь лишь горьких чаш вкусили;
И не герой, а  дезертир
Для новой власти станет мил;
Герои ж подлинные,- оны,
Кто слово "честь" не позабыл,
И долгу кто не изменил,-
Вдруг оказались "вне закона";
Со всех сторон им будет впредь,
Грозить мучительная смерть.

На Дон, к Деникину добраться,
Чтоб снова в армию вступить,
И за Отечество сражаться;-
Там до'лжно офицеру быть,
Во время это роковое,
Подняв там знамя войсковое.
И офицеры, кто как мог,
Оставив свой родной чертог,
На Дон перебирались скрытно,-
На праведную шли войну,
Оставив мать, детей, жену;
Кровавый молох, ненасытный,
В лице иуд- большевиков,-
Народа русского врагов,-

Пожрёт потом и их- невинных.
Но офицера долг зовёт;
Их, как богатырей былинных,
Русь снова призвала в тот год.
Их армии, из добровольцев,
Неимоверную придётся
На плечи, на свои, принять
Ответственность, чтоб отстоять,
Спасти от пагубы Россию;
Хоть силы их невелики,
Но ощутят большевики
Их, офицеров белых, силу,
А вскоре- и  смертельный страх,
Предвидя пораженье, крах.

Ну, а пока, сплотились, силы,
Которые стеклись на Дон.
Пока возглавил их  Корнилов;
Но вскорости погибнет он,-
Герой российского народа,-
Во время первого похода,
Туда, где ждут их- на Кубань;
Жизнь положил свою, как дань
России, на алтарь спасенья;
Но не напрасна ли она,-
Та жертва? Всё равно война
В конечном счёте пораженьем-
Закончится для них, увы,-
Им не удастся взять Москвы...

Нет, жертва не была напрасной
И их борьба была не зря,
С большевиков химерой красной;
Борьба, дух русский укрепя,
Его заставила воспрянуть.
Их подвигу- не в Лету кануть,-
Жить в памяти из века в век,
Пока есть русский человек.
Теперь и армия, окрепши,
Взяла Одессу и Херсон,
И Киев; вот уже и  Дон,
Теперь уже совсем  прозревший,
Военный коммунизм познав,
И белому призыву вняв,

Восстал на Красную химеру.
Теперь, Россию чтоб спасти,
Плечом к плечу с движеньнем белым
Им вместе надо бы идти;
Восстали даже те, кто прежде,
Недалеки умом, невежды,
Пошли за красными сперва;
И их пустая голова
Узрев всю суть советской власти,
И продразвёрстку, и ЧК,
И пьяного большевика,
И их смертельное злосчастье,
Теперь прозрела наконец,
Одев из терниев венец.

Теперь фронт рушился у красных
И юг России весь пылал;
Для узурпаторов злосчастных
Момент критический настал:
Ведь на Москву теперь Деникин,
Исполнен помыслов великих,
Враг не опомнился пока,
Решительно повёл войска.
Их было мало. Но за ними
Была в войне той правота,
Святых стремлений чистота;
Но знамя, поднятое ими,
Среди Российских тех широт,
Теперь подхватит ли народ?

Вотще... Народ аморфной массой
Увы, не верил никому,-
Уже ни белым, и ни красным,
А только богу одному,
К его взывая благостыне.
Быть  может, следовало ныне
Идти на встречу с Колчаком?
Что, впрочем, рассуждать о том:
Что быть могло, уже не будет;
Мы Лету не воротим вспять.
Сперва успешно наступать
Деникин сможет, и пребудет
Военная удача с ним.
Пока. Однако же, за сим,

Когда решающая битва
На этом направленьи шла,-
Как в спину нож, как к горлу бритва,-
Лиха, разнуздана,  нагла,
Отчаянна  и пьянорыла,-
Махновщина напала с тыла.
Второй там фронт бандит открыл,
И белым не хватило сил.
Большевики, призвав китайцев,
И латышей, и разный сброд,
И, в армию загнав народ,-
Хоть он и не желал сражаться,-
Свой фронт сумели удержать,
А после стали наступать.

Увы, увы, но пораженье
Придётся белым испытать,
Вкусить всю горечь отступленья,
И за собой мосты сжигать,
Врагу Россию оставляя,
И обречённо покидая,
Её, теперь уж навсегда,
И плыть неведомо куда;
Скитаться  на чужбине где-то
И в вечной пребывать нужде,
И умереть бог знает где...
Но подвиг их не канул в Лету;
И каждый, русский кто душой,
Чтить будет подвиг их большой.

               *   *   *

О, офицер, поборник чести!
Я о тебе спешу сказать,
И, с лирой благозвучной вместе,
Тебе дань памяти воздать.
Ты, и в столице, на парадах,
И на войне, со смертью рядом, -
Служа державному орлу, -
И с гимназисткой на балу, -
Являешь всем себя примером;
И как, бы не пошла судьба,
Когда удача к нам скупа, 
Ты остаёшься офицером;
Пред ликом смерти, и в бою,-
Являешь доблесть, честь свою.

Пусть чернь тебя поносит лихо,-
Дремуча, разумом темна,-
И армия в нужде великой,
Твоя в заложниках жена,
Пусть дело кажется, возможно,
Проиграно и безнадёжно,
И, страх не в силах превозмочь,
Правительство бежало прочь,
Пусть масса твоего народа,
Внемля посулам и вранью,
Злословит армию свою,
И пусть, средь общего разброда,
Забвенью предано и то,
Недавно свято было что,-

Судьба Отечества, а также,
И, в целом, нации судьба,-
Большевики, а то и даже
Матросов и солдат толпа,
Надуренная пропагандой,
Махно или Петлюры банды,-
Готовы растерзать тебя;
Но, верность долгу сохраня,
Превозмогая все невзгоды,
Встаёшь, ты, русский офицер,
Являя верности пример,
Пример России патриота,-
Идёшь ты за Россию в бой,
Безмерно жертвуя собой.

Пусть подвиг твой и неизвестен,
Стократно, пусть, оболган он,
И ты в бою пропал без вести,
И славой был ты обделeн,
И ты, честь чтивший безупречно
Теперь в забвении навечно,-
Но, долг исполнив до конца,
Ты, в русских, будешь жить сердцах.