Поздно

— Эй, брат, ты ли это? Сто лет, как не видел!
Смотрю — в костюме, машина, улыбка, как в клипе.
Где пропадал? Чем живёшь? Всё ли гладко?
— Да знаешь, тусуюсь… девчонки, бары, запарка…

— А мать? Как она? Всё жива ещё, что ли?
— Когда уезжал, была жива… Совсем ослабела.
Говорят, слегла, но ты ведь не писал…
Она всё выходила к дороге, ждала,
Молилась за тебя, не теряя надежды…

Сын замер, как током ударенный вдруг,
Как будто на сердце прорвался испуг.
— Господи… Я ж должен… Я должен вернуться!
Я к матери… Время… Ещё ведь успею…

Поезд гремел.
Ветер свистел за окном,
Гнался за памятью, рвал его в клочья.
Молча смотрел он в стекло… Только мысли
Тонкими иглами в горло вонзались:
«Лишь бы успеть… Лишь бы жива…»

Вот и деревня. Вот тот самый дом.
Но у калитки — лишь тень да трава.
Прошёл по дороге, шаг медленный, ломкий,
Как вдруг…
У ворот кладбища — холмик.
Свежий.

Земля осыпается прямо в ладонь.
Он встал на колени. Он падает в прах.
Целует могилу. Шепчет:
«Мама… Прости меня…»

Только земля холодна и глуха.
Молчит, как молчала она в тишине,
Когда закрывала глаза у порога,
Когда всё ждала… И молилась о нём.

Поздно.