Кран

Я плесень слизывал со стен,
И заворачивал в ковёр,
Взор рикошетил мой от тем,
Цветущих будто мне в укор, –
Из шерсти красные цветы,
Плетущиеся на стене,
Как вёрсты, скручены в узлы.
Залиты ноги в чугуне.
Дрожала занавеска дня,
Хоть прятала, и как могла,
Углы окна, и глыбы сна,
Перекроившие меня.
Не правда ль, у предмета суть,
Грустит и чем-то тяготит,
Мешок воспоминаний пуст,
Но в голове всё так свербит,
Как башней башенного крана, –
Спина земли проткнута ей.
И кухонная в полночь рана
Зияет гибелью семей.
И тяжела была вода,
Разлитая у ног в тот день.
Ты чувствуешь подводность льда,
Чьих-то нерожденных детей?
Я чувствовал, что в ней тону,
И танцевала пыль в свету,
Как птицы в серых облаках.
Я верил, прежде чем уйду,
Станцую также в их глазах,
Как огонёк свечи в парадной,
Уставшей, экстренной и кровожадной.
Забытие ползёт, и ярче,
Становится его тень, острей.
Оно судьбой, как лезвием, перчатку
Разрежет переполохом дней.
Со стороны всё выглядит как крах,
Не очень-то легко понять,
Но безошибочны в веках,
Заветы совести и искренность.