По краю ходишь, самострел,

               *    *     *
По краю ходишь, самострел,
по краю, блин, по краю.
Знать, кто, дотошный, просмотрел,
с того - и не карают.

С того, что музыка живёт -
как птица, - где ей сходно. -
Кто ж набивает свой живот,
когда светило всходит!

Трудиться б надо в поте лет
до погребальных досок. -
Но вот не любит интеллект,
чтоб жить без парадоксов.

Так ходят сучки под забор,
играют дети в прятки…:
когда б на клад я чей набрёл -
навряд ли бы отпрянул.

И вряд ли б снёс я, как обрез,
оформить с участковым. -
Пусть дурень в это б с толком влез,
ты ж будь, как конь, - подкован.

Ходи по краю, мой башмак,
но будь - неуловимым,
затем, чтоб жизнь не обошла,
и не воткнули вилы…

Люби напарниц, пей вино,
и, чтя законы предков,
смотри, чтоб не был обвинён,
как Веном, - выбрав кредо…

Или, верней, - не попадись
на удочку с подделкой.
(Пади, не зад у попадьи,
чтоб за пердёж поддели...)

Есть что-то в пушкинской строке
Бориса с Глебом выше.
С того и прёшься так с ракет:
что там «Орешник» вышибет…

Земля землёю - воздух впредь,
вода - живей живого. -
Но как же в ум мне свой впереть:
бастард наш с Иеговой…

Он ведь теперь не как мы все,
не как простолюдины…
Не вместе роемся в овсе
и не колотим льдины.

Кому - ботва, кому - морковь,
кому Китай - вполлапы.
Но династическая кровь
не даст себя облапать!

Смотрю, как водятся века... -
и всё-то мне в новинку.
Но сколько б чем ни навыкал -
всё не могу я вникнуть:

 - Хожу с Россией - сам русак, -
но если приглядеться:
пусть даже в модных ты трусах -
но не расстался с детством.

Какой-то странный подхалим,
всё, что мне шло - испортил,
как будто б Сам перехвалил
султана с его Портой…