Летунчик

Рассказ занял второе место на конкурсе писателей-фантастов


*******************


**Во избежание утечки важной информации имена героев изменены, их должности не обозначены**



*******************



- Как ваша фамилия, имя и отчество? – я занёс ручку над листом бумаги.


- Как моё что? – растерянно переспросил он. – Я же вам в прошлый раз объяснил, что у нас не бывает фамилий… а зовут меня Летунчик.



***



День начался паршиво.


С самого утра я повздорил с Мариной. Именно я – в нашей семье вообще «всё это» начинаю только я. Марина никогда первой не ссорится, она просто выкатывает мне воз её обычных претензий, каждый раз добавляя парочку новеньких, бережно уложенных поверх наших старых, битых-перебитых горшков того, что социологи называют «семейными обстоятельствами».



Мы женаты пять лет, и воз за это время превратился в пятитонный самосвал. Что парадоксально - мы друг без друга жить не можем!



Я торопливо глотал сопливую недожаренную яичницу, а Марина бережно снимала с воза-самосвала и расставляла по всем углам кухни запылившиеся треснувшие реликвии наших близких отношений.



Я – плохой. Я никогда не прихожу с работы вовремя. Я не уделяю ей должного внимания. Она чувствует себя приживалкой, посудомойкой и рабыней. Мы сто лет не были в театре, триста лет не смотрели вместе кинофильмы и пятьсот лет не ходили в концертный зал Консерватории. Конечно, ей есть что надеть и что поесть, но мы же совсем не общаемся! Никто к нам не приходит, и мы сами почти не выбираемся в гости. Она по вечерам сидит в квартире, как тигр в клетке, и даже подруг пригласить не может – я после своей работы, видите ли, нуждаюсь в тишине и покое!..



- Между прочим, я и до работы тоже в этом нуждаюсь, - позволил я себе крамольную реплику.



Плеснул керосинчику в огонь, причём, совершенно сознательно: я уже опаздывал.



Мой домашний тигр после таких неконституционных заявлений с моей стороны либо начинает рычать на весь дом и бить хвостом по чему попало, либо гордо умолкает и удаляется в спальню, откуда до меня доносятся странные звуки: Марина тоже собирается на работу, в свой НИИ, и расшвыривает мелкие предметы по всей комнате. Чтобы вечером, когда мы наконец встретимся вновь, обвинить меня в чудовищном беспорядке, до устроения которого я её довёл.



Мне стало интересно – как жена отреагирует на сей раз?



А она произнесла очень странную фразу, в тот момент проскользнувшую мимо моего сознания:



- Ты со своим Летунчиком больше носишься, чем со мной! – после чего удалилась в спальню и чем-то там загремела.



Мебель решила передвинуть с утра пораньше или просто стул с дороги отшвырнула?



У меня в эту трагическую минуту как раз порвался шнурок на ботинке, и я, чертыхаясь, искал в шкафу старые кроссовки на «липучках». Не босиком же на работу топать! Так что загадочную фразу нежной супруги я пропустил мимо ушей.



Схватил «дипломат», послал в сторону спальни воздушный поцелуй и выскочил из квартиры, шипя, как дикий кот, которого попытались одомашнить насильственным путём.



- Я плохой, я плохой, я очень плохой! И мне придётся купить новые шнурки, а откуда я их возьму, а где и когда я их куплю? – напевал-завывал я себе под нос, сплющенный в тонкий блинчик в переполненном электробусе, уносившем меня на Петровку, к заветному дому, номер которого знает каждый человек в нашей стране.



Что-то царапало изнутри мой утомлённый с самого утра мозг. Что-то настойчиво пыталось пробиться из глубин к поверхности.



Марина выдала какую-то непонятную фразу! Какую же?



«Ладно, вечером она заново озвучит очередную претензию», - я отмахнулся от лишних мыслей, предъявил на вахте пропуск и вскоре оказался в своём кабинете.



А через несколько минут ко мне на допрос привели задержанного, я спросил, как его имя-отчество-фамилия, и он заявил…



***


И я вспомнил фразу Марины: «Ты со своим Летунчиком больше носишься, чем со мной!» - сказала утром моя нежная половинка, моя бешеная тигрица, любимая супруга моя.



- Значит, у вас не бывает фамилий? – я навалился грудью на стол и уставился подследственному в глаза.



Глаза, надо сказать, у него были примечательные. Абсолютно круглые, ярко-жёлтые, да ещё и вытаращенные на меня в каком-то детском изумлении. Маленький носик напоминал птичий клюв, светлые волосики хохолком топорщились на макушке, и был этот тип похож на взъерошенного совёнка, которого грубо вытащили из темноты на белый свет, отчего он совершенно растерялся.



- Не бывает, их давно отменили. А зовут меня Летунчик, я вам в прошлый раз говорил… - прочирикал он и моргнул.



Совёнок…



Летунчик, значит?



- А где это – у вас? На планете Ка-Пэкс? – я прищурился.




Он явно не понял вопроса – вновь моргнул и не ответил.



На днях мы с Мариной смотрели фильм про странного пациента психиатрической клиники и его доброго доктора. А моя ненаглядная вредина утверждает, что мы триста лет не сидели перед телевизором вдвоём и не гоняли на него киношку через компьютер. Опять моя жёнушка соврамши!



- В какой прошлый раз? – терпеливо, на манер сердобольного психиатра из фильма, уточнил я.




Совёнок по имени Летунчик растерянно потёр лоб:




- Месяц тому назад, в начале июня… А вы не помните? Вы правда совсем меня не помните? Значит, петля опять соскочила… вы же стали моим ориентиром… Я тогда так обрадовался, подумал, что всё получится, я смогу вернуться и отключить реле…





- Та-ак! – я откинулся на спинку стула, положил дешёвую казённую шариковую ручку поперёк листа протокола, с хрустом потянулся и укоризненно покачал головой: - Плохо вы психа разыгрываете, гражданин! Актёр из вас – никудышний!




- Я никого не разыгрываю, - устало выговорил Летунчик. – Я вам всё в прошлый раз рассказал, и тогда вы мне поверили. Но петля соскочила, и вы забыли!




- И что же я забыл? – поинтересовался я, сам не понимая, зачем.




Мне ведь надо спросить его совершенно о другом. К примеру, выяснить, почему этот странный тип залез ночью в магазин электроники?



И не просто залез, что-то оттуда украл и сбежал, как сделал бы любой нормальный вор! А просидел там вплоть до открытия, собирая какую-то непонятную установку из мельчайших то ли диодов, то ли триодов, то ли микро-транзисторов… Я в электронике не особо разбираюсь.




Продавцы, пришедшие утром на работу, с изумлением обнаружили посреди торгового зала абсолютно постороннего человека над грудой мелких, но крайне дорогих деталей, собранных в некую немыслимую конфигурацию, похожую на кубик Рубика с множеством граней.




Тип даже не вскочил при их появлении. Как сидел на полу, так и остался сидеть. Попытался что-то продавцам объяснить, размахивая руками и тыкая пальцем в свою абстрактную инсталляцию.




Продавцы дружным строем отступили на несколько шагов, кто-то вызвал полицию. Полиция и приехала, как ей и положено. Инсталляцию накрыли плотными листами целлофана, взятыми со склада магазина. А странного гражданина препроводили к нам, на Петровку.




Где мне лично и придётся с ним мучиться.




- Так что же именно я забыл? – повторил я.




Совёнок длинно вздохнул, моргнул и зачирикал:




- Я – Летунчик! Родился в Москве, в две тысячи девяносто девятом году. В две тысячи сто двадцать восьмом году я изобрёл машину времени. Вначале всё шло хорошо, я путешествовал по разным эпохам, изучал прошлое человечества… Моё хобби - история, - тут он застенчиво улыбнулся мне. – А потом в моей машине полетело реле, и меня стало кидать туда-сюда… Я никогда не знал, где и когда окажусь в следующий момент соскока петли времени! Это было ужасно, и становится всё хуже, я вам уже говорил! Поверьте мне снова, Вячеслав Николаевич! – и он прижал руки к груди.




У меня заболела голова. Она уже с утра ныла, как больной зуб, из-за очередной воспитательной акции Марины, которая никогда первой не ссорится. И которая откуда-то знала про Летунчика…




- Вам известно моё имя? Я его не называл, – я открыл ящик стола и пошарил в нём в поисках упаковки цитрамона. Не нашёл.




- Вы мне в прошлый раз представились, - заявил этот упёртый. – Но петля соскочила, и вы всё забыли!




- То есть, псих – не вы, а я? – разыграл я изумление. – И мы, выходит, уже встречались в июне?




Что-то со мной не то. Мне надо выяснить, какого чёрта он забрался в магазин, а я спрашиваю, кто из нас сумасшедший? В отпуск мне пора, да кто меня туда отпустит…




- В июне, пятого числа, - кивнул Летунчик. – Вы тогда тоже начали писать протокол, а потом реле перескочило, и я исчез отсюда, прямо у вас на глазах. Меня выкинуло в другой отрезок времени, как раз когда я подписывал бумагу… Вот ваш протокол, он остался тогда у меня, - он полез в карман, вытащил смятые листы и аккуратно разгладил их ладонью на моём столе.




***




Козьма Прутков призывал сограждан не верить глазам своим, если на клетке слона написано, что это лев. Или бегемот. Или как там у него было?..




Я в сотый раз перечитывал простые слова, записанные моим собственным почерком в протоколе месячной давности, и не верил глазам своим.




«Гражданин пожелал остаться неизвестным… Называет себя Летунчиком… Документов при нём не обнаружено… Неадекватен… Задержан утром пятого июня сего года в помещении магазина «Электроника» на улице 1905-го года… Собирал некую установку из не принадлежащих ему деталей, украденных им в данном магазине… Продавцы обнаружили… и тэ дэ, и тэ пэ… Вызвали полицию… Рекомендую направить подследственного на психиатрическую экспертизу ввиду… и тэ пэ, и тэ дэ…»




И – моя подпись. Моя, неподдельная! Я специально, с тех пор, как начал расписываться на разного рода официальных бумагах, тренировался, придумывал самые замысловатые вензеля и завитушки, чтобы её невозможно было скопировать!




И его подпись: «Летунчик», выведенная круглыми буквами усердного ученика начальных классов, без всяких выкрутасов, обрывающаяся резким прочерком вниз, до края листа…




Летунчик наклонился над столом и ткнул пальцем в эту линию:




- Вот! В тот момент меня и выкинуло отсюда, и ручка соскользнула. Она тоже у меня в руке осталась. Извините, я невольно унёс её с собой, - и он положил на листы протокола месячной давности мою собственную шариковую ручку.




Фирменную, тяжёлую, чёрную, с нарядным серебристым колпачком. Прошлогодний подарок отца на моё тридцатилетие.




Ручку, которую, как я думал, я потерял в июне, месяц тому назад, и очень расстроился. Наорал на Марину, чуть ли не впервые начав ссору первым. Обвинил её в том, что в нашем безалаберном доме никогда ничего невозможно найти, всё пропадает неведомо куда, как в пропасть проваливается.




- Откуда моя жена знает о вас? – спросил я заледеневшими губами.




Этот вопрос у меня не просто вырвался – он будто взорвал меня изнутри!




- Наверное, вы ей месяц тому назад обо мне рассказали, - смутился Летунчик. – О странном человеке без фамилии, который залез в магазин электроники и просидел там до утра, собирая какой-то непонятный прибор из украденных им деталей.




- Я не говорю с женой о своей работе… - прохрипел я и содрал с шеи галстук.




Летунчик сорвался с места, подбежал к столику в углу кабинета, налил в стакан воды из графина и принялся меня отпаивать.




Я выпил полстакана невкусной воды, поперхнулся, отпихнул Летунчика от себя и слабым голосом сказал:




- Поехали.




- Куда? – испугался он.




- В НИИ***. На работу к моей жене. Я должен вас ей предъявить. Я должен убедиться, что я не спятил! И что всё это происходит на самом деле! И что месяц назад я с вами уже встречался в этом самом кабинете! И писал этот немыслимый протокол от пятого июня! И что говорил о вас с Мариной! Потому что она вас помнит, а я – нет! А она утром заявила, что я ношусь с вами, гражданин Летунчик, больше, чем с ней! Вот мы к ней на работу и понесёмся, я вас ей покажу, а потом добровольно сдамся в тихий милый сумасшедший дом, где и буду отныне доживать свои скорбные дни!..




- Вы только не нервничайте, Вячеслав Николаевич, - прочирикал Летунчик и замахал на меня руками.




- Я абсолютно спокоен! – рявкнул я и нажал кнопку вызова дежурного.




Через несколько минут я оформил бумаги о проведении мер, необходимых следствию, вывел Летунчика из кабинета, усадил его в служебную машину и приказал водителю мчаться на полной скорости к НИИ***, где моя ласковая жёнушка с упоением вкалывает ради защиты кандидатской диссертации.




***




- Привет, – сказал я жене.




- Какой ещё «привет»? – неприязненно отозвалась Марина, поправляя белый халат. – Что случилось, почему ты вдруг сюда примчался? Тебе внезапно дали звание генерала полиции всея Москвы? Ты оторвал меня от важного эксперимента, я как раз должна была…




- Посмотри на этого человека, - чётко выговаривая каждое слово, произнёс я и буквально выдернул Летунчика из-за своей спины.




Что с Мариной сталось! Ей-Богу, если бы она так радостно улыбнулась мне за все наши пять лет совместной жизни, вместо того, чтобы повторять одни и те же претензии, я бы… я бы снова немедленно на ней женился!




- Ну где же вы пропадали?! – воскликнула моя верная жена и пошла, нет – побежала к Летунчику с распростёртыми для объятий руками. – Василь Васильич, мы без вас совсем зашиваемся!




- Василь Васильич?! – грозно надвинулся я на Летунчика.




Он нахохлился и шепнул:




- Пришлось мне так назваться тогда…




- Тогда – это когда же? – я продолжал теснить Летунчика в угол кабинета, но тут на нас обоих налетела Марина, оттолкнула меня и принялась трясти и пожимать бледные ладошки наглого обманщика и вора обеими руками.




- Славка, откуда ты его раздобыл?! – она радовалась, как ребёнок, нашедший пиратский клад в углу дачного двора. – Куда вы тогда пропали? Явились на день, проездом с конференции в Петербурге, ослепили нас всех нестандартным подходом к проблеме, и так же внезапно испарились! Сказали, что пойдёте в буфет, перекусите, потом вернётесь и покажете нам, что делать с прибором, а сами!..




- Марина, как зовут этого человека? – быстро спросил я.




- Василий Васильевич Загребин, доктор наук, профессор, работает в Петербурге, в НИИ-ZZZ, на кафедре… - начала было Марина.




- Это тот самый Летунчик, о котором ты сегодня утром сказала, что я ношусь с ним больше, чем с тобой! – заорал я. – Вор и псих! Человек из будущего, ха-ха-ха! У них там, в будущем, нет фамилий, а имя его – Летунчик, так он мне сказал! Его задержали этим утром – он взломал магазин электроники и всю ночь сидел там на полу и собирал какую-то мудрёную штуковину! И месяц назад, согласно этому протоколу, - я выхватил из кармана бумагу и потряс ею перед носом у Марины, - он провернул то же самое! И я его якобы уже допрашивал по этому поводу, если верить сему документу!




Марина открыла рот, попятилась и села на стул, оказавшийся позади неё. Хорошо, что не оступилась и не рухнула на пол.




- Летунчик?! – пробормотала она... и всё-таки упала, соскользнув со стула.




Я не успел её подхватить, но поднять кое-как сумел, хотя у меня тряслись не только руки, но и все внутренности, казалось, пустились в пляску святого Витта. А уж что творилось в моей голове – никакими словами описать невозможно.




И тут Летунчик возопил:




- Я понял! Вы оба – мои ориентиры! Зацепки! Теперь всё получится!..




***




Итак.




Месяц тому назад, пятого июня сего года, я допрашивал Летунчика в первый раз. Он мне рассказал свою историю, и я ему – по его словам! – поверил. От и до. И обещал помочь. Якобы!




И всё бы, наверное, было хорошо, но тут реле в его машине времени в очередной раз выдало фортель, временная петля, значит, соскочила, и Летунчик исчез из моего кабинета у меня на глазах, вместе с протоколом допроса. И с моей шариковой ручкой, подарком отца.




Я моментально забыл обо всём, как и мои коллеги, доставившие Летунчика к нам на Петровку. Как и продавцы магазина, куда Летунчик вломился тогда. Словно ничего и не было! И детали в том магазине чудесным образом вернулись на свои места, будто их никто и не воровал!




Утром шестого июня Летунчик внезапно обнаружил себя в НИИ***, где моя жена Марина и её коллеги трудятся над каким-то жутким электронным чудовищем. То ли они там ИИ рожают всем коллективом, то ли спутник для отправки к Венере собирают, в точности не скажу, ибо в электронике я мало что понимаю, как уже признался.




Забросило, значит, Летунчика в Маринин НИИ, и он очень обрадовался. А как же! Родные электронные «потроха», диоды-триоды, всякая мудрёная хрень с непроизносимыми названиями. А главное – люди, с которыми можно почирикать на их птичьем электронном языке. А при случае, глядишь, ещё и кучку деталек, потребных для починки реле машины времени, удастся уволочь с собой в предвидении очередного соскока, перескока и переноса в другую какую-нибудь эпоху. Где, может, никакой электроники ещё и не изобрели.




- Ведь меня могло и к фараонам в Египет зашвырнуть, - рассказывал нам с Мариной Летунчик, поедая с неимоверной скоростью пирожки в буфете НИИ, куда мы с Мариной его передислоцировали, подальше от глаз других работников института. – Уж там я бы точно застрял навсегда и погиб безвозвратно! Или на Марс бы выкинуло, к примеру, на будущую космическую станцию, которую мы скоро там построим, в две тысячи сто пятьдесят девятом году. Я знаю, я там уже побывал однажды, полгода тому назад. Закинуло меня туда на какие-то полчаса, хорошо, что я оказался внутри станции, а не снаружи! Я там парочку мюблингов от одной установки отвинтил – и унесло меня в Москву, во вчера, и я ночью взломал очередной магазин… А сегодня утром меня там и взяли, когда я пытался приладить мюблинг к своей конструкции.




- Мюблинг?! – глаза моей нежной супруги полыхнули фанатичным восторгом. – Это же тема моей кандидатской!




- Я вам его подарю, если вы мне поможете, - улыбнулся Летунчик и набросился на очередной пирожок. – Я же парочку отвинтил, на всякий случай, а мне и одного достаточно.




- Стоп, об этом – потом! – непререкаемым тоном заявил я. – Что дальше было, то есть, тогда… когда… ну, позже? Откуда вас моя жена знает – не как Василь Васильича Загребина, за которого вы себя выдали, а как Летунчика?!




А дальше было вот что.




Оказавшись в НИИ***, Летунчик быстро сориентировался. По лабораториям как раз разгуливала делегация видных учёных, приехавших для обмена опытом и всего такого прочего. Взломав дверь кладовки, стащив белый лабораторный халат и маску – они там все маски носят, чтобы на тонкую и толстую электронику не дышать! – Летунчик пристроился в хвост делегации. И из разговоров специалистов узнал, что некий В.В. Загребин ещё не приехал с конференции, проходившей в Петербурге. Поезд задержался, а все его очень ждут.




Некоторые учёные мужи шёпотом спрашивали друг у друга – а как выглядит знаменитый профессор, доктор наук, Василь Васильич Загребин? Оказалось, что роста профессор небольшого, имеет круглый животик, блондинистый, несколько сутулится, очков не носит, не очень ещё пожилой, ужасно умный и страшно обаятельный… а уж в своём деле сто собак съел и по части электроники утрёт нос кому угодно!




И Летунчик пошёл на риск: вежливо раздвинул лапками толпу учёных, вышел вперёд и назвался Загребиным. Маска очень помогла!




Тут же в него вцепилась моя жена, уволокла в свою лабораторию, и он там их всех и обаял до невозможности… а потом пошёл в буфет и уже не вернулся оттуда. Соскок-перескок, реле выдало щелчок, и Летунчика в очередной раз унесло во времени и пространстве.




И о нём тут же все позабыли. И Марина только сейчас о нём вспомнила.



А настоящий Загребин так и не приехал – позвонил и сказал, что захворал, продуло его в поезде.




- И всё же, почему моя жена запомнила ваше настоящее имя – Летунчик? – не отставал я.




- Ты во сне о нём говорил, - наконец-то объяснила мне верная супруга. – Целый месяц ты метался на кровати и всё стонал, не просыпаясь: «Летунчик, Летунчик! Псих ненормальный, машина времени, реле, временная петля, соскок», и прочее. Я не могла тебя разбудить, ты сам внезапно просыпался, диким голосом выкрикивал: «Летунчик!», потом валился, как сноп, обратно на кровать и уже не дёргался до утра. Мне было очень страшно… Я пыталась, я каждое утро пыталась тебя расспросить об этом загадочном Летунчике, а ты меня не слушал и не слышал, только ссорился со мной и убегал на работу!




- Ты не с того разговор начинала, - я попытался отбиться от её нападок. – Ты заводила свою обычную шарманку о том, что мы никуда не ходим развлекаться и ты сидишь дома, как тигр в клетке…




- Ну надо же мне было как-то настраиваться на серьёзный лад! – возмутилась Марина. – Вы, мужики, абсолютно ничего не понимаете!




- Это точно… Я вот, например, абсолютно не понимаю – что нам теперь с вами делать, гражданин Летунчик? – и я уставился на пришельца из будущего во все глаза.




И Марина тоже на него уставилась. С очень странным выражением лица.




Когда мы начинаем спорить – конфликтовать и абъюзиться, как сейчас выражаются, - мы словно остаёмся вдвоём на всём белом свете и забываем об окружающих нас людях, о том, где мы, когда мы. Выпадаем из реальности.




- Со мной? Ничего особенного, - сказал Летунчик, как-то весь подтянулся, и голос его зазвучал твёрдо и уверенно: - Вы проводите меня в лабораторию, Марина Яковлевна, я подарю вам мюблинг, а вы мне подарите две-три маленькие детальки. Недорогие, которые запросто можно списать в утиль, так что вам за это ничего не будет.




- Вы… серьёзно?! - я так и взвился, но Летунчик только отмахнулся и продолжил:




- Потом вы, Вячеслав Николаевич, отвезёте меня в магазин, где я этой ночью уже почти собрал установку для возвращения домой. Я присобачу к этой штуке второй мюблинг, взятый мной на марсианской станции, прыгну, куда и когда мне надо, и починю в машине времени это проклятое реле! И все обо мне забудут - кроме вас двоих, конечно!




- Почему – конечно? Я бы безумно хотел забыть о вас навеки, гражданин Летунчик! – заметил я.




- Потому что вас обоих зацепила моя петля времени! – ну очень понятно объяснил путешественник по историческим эпохам, чтоб его!




- Меня не просто с работы выгонят, а в тюрьму вместо вас посадят, если мы поедем в магазин и вы исчезнете у нас на глазах неведомо куда! – словно во сне, сказал я.




- Клянусь: все обо всём забудут, кроме вас двоих! И все детальки из моей конструкции вернутся в коробки на полках, как произошло в июне, согласно парадоксу времени! Словно ничего и не было. И всё будет очень хорошо! – Летунчик молитвенно сложил ладошки на груди.




- Лучше некуда… - я заворожённо разглядывал Летунчика и даже не пытался ему возразить, поставить его на место – законное место уличённого в краже преступника. Я даже стукнуть кулаком по столу и заорать на него был не в силах, хотя мне страшно этого хотелось!




«Мне бы сейчас вернуться в свой тихий кабинет, к моим обычным преступникам, простым и понятным, пусть даже иногда они нецензурно вопят на меня во всё горло, и забыть о Летунчике, словно его и не было!» - только эта трусливая мысль и крутилась у меня в голове.




- Поверьте, дорогие мои, это – единственный выход. Потому что… ну вот посадите вы меня в тюрьму за кражу в магазине, Вячеслав Николаевич. Я в камеру войду, а через минуту меня там уже не окажется! Меня опять перенесёт. Скандал будет! – и этот наглец, клянусь всеми УК и УПК мира, подмигнул мне жёлтым круглым совиным глазом!




- Не будет скандала, все же всё опять забудут! – и я с натугой заставил себя подмигнуть ему в ответ.




Выкинуть бы его в окно, а там пусть исчезает, куда хочет, раз и навсегда!




- Вы меня погубите, - горько сказал Летунчик. – И себя тоже. Может случиться так, что реле в моей машине окончательно взбесится, и меня будут закидывать туда-сюда. Да, сюда, в Москву, в ваше время! И я регулярно буду попадаться на ночных кражах в разных магазинах электроники. Меня будут привозить к вам, вам придётся заполнять очередные протоколы, а я буду исчезать неведомо куда вместе с вашими бумаженциями. Будете выкрикивать во сне: «Летунчик, Летунчик!», пугать вашу милую жену… В конце концов, она или разведётся с вами, или положит вас в психиатрическую клинику. У вас не родятся дети… Ничего у вас не будет в жизни хорошего, если вы мне не поможете – сейчас, в эту самую минуту!




Марина встала и просто сказала:




- Пошли!




- Куда? – но я уже всё понял.




- В лабораторию. А потом я поеду вместе с вами в магазин. Я хочу, я должна увидеть всё это своими глазами! Как он воткнёт мюблинг в недра своей установки из украденных в магазине деталей и исчезнет навсегда – из нашей жизни и из твоих снов! – прорычала моя тигрица.




- Магазин опечатан, - бессильно возразил я жене.




- Ничего, распечатаешь! – отрезала она. – В лабораторию, шагом марш!




И мы пошли в лабораторию…




***




Кандидатскую Марина защитила с блеском.




Закончился жаркий июль, отцветал щедрый плодоносный август.




Мы сидели за круглым столиком на веранде нашей дачи в Гороховке, объедались сочными помидорами и мирно спорили о том, чья очередь мыть посуду. Я утверждал, что мне надо отлить новые грузила для удочки, Марина мотала головой и говорила, что сегодня моё дежурство, а грузила до вечера не убегут.




Ещё мы планировали завтрашний поход в лес за грибами. И в этот момент соседский пёс воспользовался отсутствием своего хозяина – тот с утра уехал по делам. Врубель решил посмотреть, что мы поделываем, и перескочил через наш хлипкий заборчик, своротив пару реек. Взошёл на веранду, виляя хвостом, и уткнулся холодным носом в мои колени.




- Красиво сосед собаку назвал, - заметил я, почёсывая громадного ньюфаундленда за ушами. – Художественно пёс врубился! В следующий раз от забора и щепок не останется.




- Вымоешь посуду и починишь забор! - Марина показала мне язык.




- Хорошо, вымою и починю, но с условием: ты угостишь меня и Врубеля мороженым, - ответил я.




- После помидоров?! Революция в желуд… - Марина не договорила, уронила помидор мимо тарелки, он взорвался и ярко-алой кляксой растёкся по полу веранды, забрызгав мои любимые старые дачные штаны.




- Ты что?.. – но тут и я увидел, что её так изумило и даже напугало.




За забором стоял невысокий человечек с ярко-жёлтыми круглыми глазками и носиком-клювиком. Его светлые тонкие волосики топорщились во все стороны, потому что он сорвал с головы соломенную шляпу и весело махал ею, выкрикивая:




- Вячеслав Николаевич, Марина Яковлевна, это я, Летунчик! Узнаёте?! Я к вам в гости приехал!




- Ма-ма… - раздельно произнесла Марина.




Врубель заворчал было, но тут же его пасть раздвинулась в широченной собачьей улыбке. Пёс сорвался с места, махнул через забор, снеся ещё пару реек, и принялся с визгом скакать вокруг Летунчика, как малый щенок, норовя лизнуть его в лицо.




- Опять, опять… опять?! – сомнамбулически забормотала Марина, глаза её расширились и потемнели.




Я окаменел. Или оцепенел. Я не мог ни вздохнуть, ни выдохнуть, ни пошевелиться. Подумал – я сейчас умру. Вот сейчас, ровно через секунду…




А Летунчик и Врубель уже подошли к веранде. Пёс буквально вился под ногами нашего кошмарного знакомца и визжал от восторга.




- Я так рад вас видеть… а что это с вами? – Летунчик округлил до предела свои и без того круглые птичьи глазки… и вдруг понял и замахал руками: - Да нет же, нет, нет, нет! Всё в порядке! Я всё починил! Машина работает великолепно! Задавать ей параметры места-времени – одно удовольствие! Я просто хотел поздравить вас…




- С чем? – деревянным голосом спросила Марина.




- С защитой вашей диссертации… - растерянно произнёс Летунчик и поудобнее перехватил портфель под мышкой. – И я вам кое-что привёз, для вашей будущей докторской… Вы же будете докторскую писать? – вдруг требовательно спросил он у Марины.




- Буду, - машинально ответила Марина. – Буду, да… надо бы…




То ли я окончательно спятил, то ли наваждение рассеялось, то ли, наоборот, оно сгустилось, как грозовая туча, потому что я вдруг вскочил со стула и заорал во всё горло, напугав Врубеля и дачных соседей:




- Сгинь, пропади, рассыпься! Изыди, проклятый! Чтоб ты провалился!..




И откуда я это «изыди» выкопал - чёрт его знает.




Дальше была минута забвения. Или несколько минут. Или полчаса. Ничего не помню. Со мной «соскок» произошёл, и меня выкинуло из родной реальности в гулкую серую пустоту…




Марина прикладывала к моей макушке мокрое полотенце, Врубель сочувственно повизгивал и лизал моё лицо жарким языком. Наконец, я пришёл в себя и даже сумел членораздельно вымолвить:




- Вы… ты… откуда… взялся?!




Конечно, он охотно поведал, откуда и как он появился здесь и сейчас, в Гороховке, у нашего домика. Подождал, пока я очухаюсь, и всё рассказал.




Мы вчетвером сидели на веранде – Марина, я, Врубель и Летунчик, поедая мороженое из глубоких тарелок столовыми ложками. Впрочем, это я привираю: Врубель ложкой не пользовался.




Машину свою Летунчик починил, реле времени укротил, соскоков и петель больше не случится – никогда! Теперь он путешествует по разным историческим эпохам в своё удовольствие. В магазины электроники по ночам не залезает, ничего не ворует. Взял полставки в нашем времени в одном научном институте, читает аспирантам лекции по электронике и ведёт кружок истории.




И вот – решил нас навестить.




- Простите, что я так неожиданно заявился, - в сотый раз извинился Летунчик. – Я же не знал номеров ваших мобильников! Услышал от коллег на кафедре, что вы, Марина, защитили кандидатскую, в вашем НИИ*** уточнил адрес дачи. Вот и нагрянул… Это – вам, - он отодвинул тарелки со следами мороженого и вынул из портфеля аккуратный свёрток. – Эти детали мне уже не нужны, а вашей лаборатории они очень пригодятся. Подарок вам - от парадокса времени и от меня лично!




Марина развернула свёрток, окинула взглядом кучу мелких деталей и проводочков - и преобразилась в царицу Тамар от электроники, грозную и прекрасную.




- Это… это же!.. – она явно не могла поверить своим глазам.




- Да, это – оно, - с тихой гордостью произнёс Летунчик. – Я его сам изобрёл недавно! Видите, какое остроумное подключение?..




И тут они быстро-быстро, как два попугая-вундеркинда, защебетали что-то на своём компьютерно-электронном языке, абсолютно мне непонятном, перебивая друг друга и сияя от восторга.




Я посидел, послушал. Выкурил сигаретку. Вылизал две тарелки из-под мороженого, свою и Маринину. Дал Врубелю облизать обёртку от пачки. Выкурил ещё сигаретку…




Через полчаса я встал, сошёл с крылечка, поманил за собой соседского пса и сказал ему:




- Пошли-ка, братец, рейки приколачивать! Кто поломал наш забор? Вру-убель поломал, хорошая псина! Сам поломал, сам и поможешь чинить, будешь сидеть рядом, охранять меня…




Я примерился молотком к гвоздю, прислушался к бурной научной дискуссии на веранде и поделился с собакой важной мыслью, только что пришедшей мне в голову:




- Придётся мне доставать с чердака раскладушку. Похоже, Летунчик в этот раз надолго к нам залетел!