февральское

в тишине утонуло село,
будто ботник, на дно опустилось,
до весны, за рекой, схоронилось,
с дном пробитым, теряя весло,
утащила все беды на дно...
без исподнего, вьюге назло,
вдоль села, тополя, как на паперть,
друг за дружкой бредут, чтоб утратить,
окончательно, лета тепло...
(обнажив ветви крон наголо...)
а зима, февралям, серебро,
не жалея, с походом отсыпав,
обронила под утро рыжьё,
кружевное, лебяжье перо...
морща нос и по-девичьи всхлипнув...
зло во благо, а к худу добро.....
очевидно, так свыше устроено,
по весне, ледяное рыжьё, 
станет тыквой, ничтожным зеро....
камертоном звучанье настроено...
а пока, на ветвях серебро,
жернова мелют пудру из мела,
песни тундры метель не допела,
барабаня ветвями в окно...
в белоснежных оттенках панно...,
шаль искрит хрусталями на крышах,
перезвон бубенцов еле слышен
из бездонной тоски февраля....            
приморозило сад мой с утра,
дерева разбрелись по дороге...
будто нищенки: скорбны, убоги...
говорят, что года - не беда,
если сердце волнует душа....
кто же спросит за это у Бога.

редакция 27.02.2025

в тишине утонуло село,
будто ботник, на дно опустилось,
с дном пробитым, теряя весло...
до весны, за рекой, схоронилось...

без исподнего, вьюгам назло,
вдоль села, тополя, как на паперть,
тащут листьев охапку в гнездо,
друг за дружкой, по снежным ухабам...

а зима, февралям, серебро,
не жалея, с походом отсыпав,
обронила под утро перо....,
сморщив нос и по-девичьи всхлипнув.

феврали разгоняют тоску...
и под кожу иглой загоняют,
превращая сознанье в пургу...
льдом рассудок, без спроса, латают... 

в белоснежных оттенках панно,
всё в бинтах, простынях, клочьях ваты...
сыпет небо под ноги пшено...
мы пред ним без вины виноваты...

в тишине утонуло село...
шалью снежною крыши укрыты,
все печали и прошлое зло...,
в летаргическом сне позабыты.