Гиперион и Третий

...общие принципы входят в наши мысли, душу и связь которых они составляют. Они необходимы для них, подобно тому, как для ходьбы необходимы мышцы и сухожилия, хотя мы об этом и не думаем. Дух ежеминутно опирается на эти принципы, но ему нелегко вскрыть их и представить себе отчетливо и порознь, так как это требует с его стороны большого внимания к тому, что он делает, – внимания, которым не обладает большинство людей, мало привыкших к размышлению"./ Лейбниц

- Прислушаемся к её тихому голосу, - согласился Хинри и друзья отправились в серое дождливое настроение февральского полудня, разминая ходьбой застоявшиеся мышцы и сухожилия.
http://stihi.ru/2025/02/20/4964


Сад стар.
Сад тихо сох под звёздным кварцем.
Сад спал.
Сны были ветрены, скрипучи,
Скрипичны иногда, почти певучи,
- Сreatio уверенного старца.

- Но прекрасно и время нашего пробуждения, если только нас не разбудят преждевременно.
- Почему "преждевременно"? - спросил Майкл.
Хинри ответил:
- Это из писем Гипериона. "О, это святое время, когда наша душа впервые расправляет крылья, когда мы, всецело во власти стремительного, бурного роста, стоим, окруженные великолепием мира, как молодое растение, которое распускается под лучами утреннего солнца и тянет ручонки ввысь, навстречу бездонному небу!"

- Зачем это здесь и теперь? - спросил Майкл.
Хинри тут же ответил:
- "Зачем наш мир не настолько несовершенен, чтобы это давало право искать за пределами его мир иной? Но если прекрасная природа — дочь своего отца, разве сердце дочери не его сердце? Разве ее сокровенная сущность не он сам? Но постиг ли я ее? Знаю ли ее? Мне чудится, будто я что то вижу, но я тотчас же пугаюсь, словно увидел свой собственный образ; мне чудится, будто я прикоснулся к мировому духу, как к теплой руке друга, но, очнувшись, я понимаю, что это моя собственная рука."

- Хорошо, в принципе логично, для сектора "Г" именно Гиперион Гёльдерлина может быть ключом, - сказал Майкл. - Только старайтесь не отставать, идите по моим следам, здесь очень острые попадаются обломки веток, в кварцевом саду.

И они пошли дальше. И Хинри время от времени восторженно читал вслух наиболее яркие эпизоды из писем Гипериона:

- "Я любил твоих героев — так мошкара любит свет; я искал их опасной близости, бежал от нее и снова искал. Как раненый олень бросается в реку, так и я не раз бросался в водоворот наслаждений, чтоб охладить пылающую грудь и утопить в нем свои непокорные, прекрасные мечты о величии и славе. ...И часто, когда пылкое сердце увлекало меня полуночной порой в сад, под росистые деревья, когда баюкающая песня ручья, нежный ветерок и лунный свет укрощали мою душу, тогда надо мной так свободно и мирно проплывали серебряные тучки, а издалека доносился замирающий голос прибоя, — как ласково шутили тогда с моим сердцем любимые им великие призраки!
Прощайте, небесные! — мысленно говорил я им подчас, едва надо мною зазвучит тихая мелодия рассвета. — О прекрасные мертвецы, прощайте! Хотел бы я пойти вслед за вами, хотел бы отряхнуть с себя все, чем наделило меня нынешнее столетье, и переселиться в свободное царство теней!"

...ну только царства теней ещё нам не хватало в этот туманный день. Майкл попытался перекрыть гипер-эмоции Гельдерлина более практичными мыслями, ближе к современности:

- Но разве они, не тени, просто люди, не достаточно несовершенны, чтоб искать хотя бы малое? Пусть они пьют не амриту и поют не самые лучшие песни. Пусть они поют!

- То есть вы хотите знать Бога, потому что песня в вашем сердце умолкла, и вы гонитесь за певцом и просите его, не может ли он научить вас петь. Он может научить вас технике, но техника не приведёт вас к творчеству. Вы не можете быть музыкантом, просто зная, как петь. Вы можете знать все движения танца, но если в вашем сердце нет творчества, вы будете функционировать как механизм. Вы не можете любить, если ваша цель – просто достичь результата. Нет такой вещи как идеал, поскольку это просто достижение. - отвечал из тумана ещё не видимый третий спутник.

- А я вот и не особо знаю движения танца, но вчера танцевал с такой женщиной. ну, в общем, позавчера это чувство было просто нереально, а сегодня - достижимо. - похвастался Майкл.

- Красота – не достижение, это реальность, сейчас, не завтра. Если есть любовь, вы поймёте неведомое, вы будете знать, что такое Бог, и не надо никого, кто говорил бы вам, – и в этом красота любви. Она – вечность сама по себе. Так как любви нет, мы хотим, чтобы кто-то другой, или Бог, дал это нам. Если бы мы действительно любили, знаете ли вы, насколько другим был бы этот мир? Мы были бы по-настоящему счастливыми людьми. Поэтому мы не стали бы облачать наше счастье в вещи, в имя, в идеалы. Мы были бы счастливыми, и потому вещи, люди и идеалы не возвышались бы над нашими жизнями. Это всё вторичные вещи. - отвечал Третий.

- Ну да. - отвечал Майкл Третьему. - А вторичный огонь, это не тот ли, который я могу сам вернуть? Просто наломать сухих веток и -

у Вислы разожгу вечор огонь
воды напьётся вислоухий конь
и ангелы уснут на деревах
качая мои песни на устах
и у костра очистится душа
так рыбе в ночь не видится верша
и ведь горит ненужный сухостой
а словно говорит с моей звездой
и со спины я камнем защищён
и ангел Амен не поёт еще
число огня в глазах коня двоично
и снова сны звенят разноязычно
там снова Он при свете дня
идет вторично

...и тут Майкл громко прошептал "СТОП!" - он увидел по обе стороны дороги два прозрачных кокона с созревающими плазмоидами, женщинами, то есть сад наконец-то начал оживать...