Мейнстрим

На фоне статусного антуража проходит интервью.
TV,…охрана,…
Глядит в меня бескомплексно, вальяжно
звезда гламурная с вечернего экрана.

"Любовь-условности!
Во-первых:
            людские наши склонности - животный есть инстинкт.
А во-вторых…
              зачем тогда чуждаться вольности
в вопросах половых?

Закон прибрал к рукам любовь,
Замкнул ее простор,
Ну, разве ж это не террор?!

То все естественно,
То жизни нашей стих,
Тому должны учить в стенах детсада,
А кто не опытен,
                а стало быть, отстал в вопросах сих,
Смотрите,
вот как надо!"

В экстазе мир.
О, то совсем не пошло,
Минздрав не против. Значит - можно!

Раздетая мадам к нам через зеркало отражена,
"У Магдалины Тициана, почти что грудь обнажена.

К чему любовь, есть техника, не более,
Любовь бунтует, требует свободы,
Долой стеснения и скованности воли,
Коль есть мужчины, принимающие роды!

Нудизм – искусство.
Женщина нагая,
эпохе поднесла не одного таланта,
Глядит, позируя, раздетая Даная
с картины мужа своего – Рембрандта».

И респондент закончил бойко –
«Любови нужны лишь три импланта -
Доступность, Гласность, Перестройка!»


               И вдруг ЧП.
               Вся пресса одуревши
               с передовой взвопила полосы -
               Какой-то парень,
                скромный,
                оробевший,
               своей любимой преподнес цветы.

               И взяв гитару в руки осторожно,
               Запел вполголоса, как пели в старину,
               О том,
                что чье-то сердце растревожено,
               как «Словно ветром тронуло струну…»



Геннадий Будаев