приключения розы белкиной

Приключения Розы Белкиной



Если вы не знали, что за женщины живут на Северо-Западе России, то живым примером станет мадам Розочка, находчивость и смекалка которой всегда втягивают её в необычные приключения.

Таланты и лёгкая непринужденная непосредственность дамы всегда становятся её особой судьбой.

часть 1

Роза и белочка

Чувство юмора, это особое чувство, живущее только в искреннем сердце.

Роза гуляла со своей собачкой в лесу. Вот уже не первый день она носила блины белкам, развешивая их на суках деревьев. Белки собирались, как по команде, церемонно обнюхивая блинчик, срывали и несли его в свои домики.

Рядом с парком проходила автомобильная трасса. И вот однажды, Роза стала свидетелем, как блондинка, сидящая за рулем огромного внедорожника, на огромной скорости сбила шикарную, откормленную до размера лисы, белку.

Белка, из последних сил, ползла от середины дороги к парку и слёзы душили Розу от вида такой трагической сцены. Бросившись под колёса автомобилей, она аккуратно положила белку в коробку из под блинов и стоя на краю трассы, набрала телефон такси, чтобы отвезти её к ветеринару.

Удобно расположившись на заднем сидении, Роза не сводила глаз с белки. А та мысленно умоляла помочь ей, гипнотический взгляд пробивал насквозь Розочкин разум.



— Дорогая моя, — рука Розы потянулась погладить страдалицу.

«КЛАЦ» … и челюсть белки прокусила указательный палец Розы насквозь…

— Добро всегда наказуемо, что ты будешь делать! — воскликнула Роза.

Белка, меж тем, тихо издохла, мгновенно после укуса.

Таксист остановил машину и просил оставить труп белки вот прямо тут, в лесочке, грозно угрожая и саму Розу оставить под кустом.

— Труп возить не буду! И точка!

В молчаливом молчании Розу отвезли домой и на прощание водитель пошутил:

— НАДО ЖЕ БЫТЬ ТАКОЙ ЯДОВИТОЙ, что белка мгновенно отравилась!!!

Роза находилась в полном апокалипсисе чувств, а между тем, палец, прокушенный насквозь, болел и требовал обработки. Спасло Розу огромное кольцо, подаренное ей покойным мужем, огромный нетрадиционно обработанный изумруд, величиной с 4 карата, он не дал сомкнуть челюсть белке окончательно.

«Милый, там, на небесах, будь спокоен, кольцо было куплено не зря!» — мысленно она отчиталась мужу.

Обработав рану, она присела, но Розе требовалось обработать и душу, ей срочно нужны были вопли подруг и их причитания, другого обезболивающего дама не признавала.

— Алё… да блины… ага… белка… да сдохла, укусила и сдохла…, — и так по кругу, пока на том конце ей не посоветовали сделать прививку от бешенства.

— Кишмирен тухес, говоришь? три часа на добежать?

Роза порылась в интернете, нашла телефончик скорой помощи и уже срочно стала дозваниваться до дежурного врача.

— Алё, здрасте, меня укусила белка…

— Ахахаха, — гогот ворвался в трубку и не утихал минут десять. Справившись с эмоцией, оператор спросил:

— И где она?

— Умерла, — скрестив руки на груди, честно ответила Роза.

— ГАГАГАГАГА, — хохот продолжался минут этак 20, понятно, что кто-то слегка описался от смеха на том конце, но терпеливая Роза вменяемо продолжила пояснив, что у неё осталось 2 часа 13 минут, чтобы ввести вакцину и смех здесь не уместен.

— ИД..ХА..ДИТЕ… гы..в приемный покой.. ахаха.. вам туда.. пик.,пик…, звонок оборвался.

— Алё, приемный покой? Меня укусила белка…

— АХАХАХАХАХАХА… И ГДЕ ОНА?

— Умерла!!!!

— Же..н… щина… ой, я о..с..усь, вы сегодня пили?

— Да как вы смеете? Я абсолютно трезвенный человек!

— Ахаха.. ждём.. приходите.. ха ха ха…

Роза вышла на крыльцо своего домика с мезонином, оглядела свой вишнёвый сад, отметив, что вишни уродились в большом количестве и белкам хватит полакомиться… и пошла, пешком, торжественно неся палец на ладони правой руки.

— Добрый день, я вам звонила, осталось полтора часа, срочно сделайте мне вакцину…

Давясь смехом, санитарка закрыла Розу на ключ в отдельный бокс и испарилась… Время бежало, помощи не было. В это время каждая бездушная сволочь пересказывала Розину историю под весёлый хохот и кажется уже весь мир знал, что Розу укусила белка.

Тук.. тук.

— К вам можно? Я князь Мышкин… Как поживает наша белочка? — грузный хирург, с придурью на лице, ввалился в бокс и закрыл собою дверной проём.

— Доктор, осталось пятнадцать минут, вы обязаны ввести мне вакцину, я тридцать лет отработала в медицине, такого сумасшествия не видела, доктор вы вменяемы?

— Дорогая, расскажите, что произошло и, конечно, мы вам окажем помощь, санитары в пути… и что это у вас за такая фамилия? Где вы её купили?

Вскипая от глупости беседы, Роза подбоченилась и пояснила, что является принцессой одной из арабских стран, что Дури это не то что он думает, а древний королевский род и дверь в небо, что вот прямо сейчас она его укусит, и болеть они будут вместе… Скандал был слышен всем.

Громогласно Роза возвестила о том, что аллергик и доктор должен быть осторожен… Она орала так, что построился весь состав приёмного отделения вдоль стенки, а медсестра уже пришла в себя и бежала за вакциной. Доктор встал на колени и умолял потерпеть, сказал, что ей принесут новую вакцину, а не те 40 уколов в живот.

— Только для вас мадам!

Роза поджала губы и с царственной осанкой оголила предплечье, ожидая избавления и помощи. «Уф… успела..3 минуты в запасе.» — отметила она мысленно.

Возвращаясь домой, она вспоминала трех своих покойных мужей, мысленно понимая, что они ею гордятся и там, на облаках, смеются над тем, какая она всё же прелесть. Вишнёвый дух опустил Розу на землю, она дома. Где то « под ложечкой» душа просила крепкого кофейку, да с шоколадиком…

— Ну и денёк, ну и денёк…

Утро Розы



«10.54»… глаза открылись.

— Спасибо тебе Благословенный, что вернул мою душу…

«Ууу, Ууу»…подскуливает маленький пёсель, хочет гулять.

— И что ты такой нетерпеливый? Роза ещё кофею не нюхала, а тебе в люди!?

«Хлоп..», дверь в сад распахнулась и свежий снежный дух наполнил помещение. Роза потянулась и побрела варить кофе.

Кофе нужно сначала помолоть, потом всыпать в кипящую воду, дать ему настояться и семь раз над огнём поднять пенку, искусство! Кофе можно варить с сахаром или солью, или корицей, или с кардамоном, вариантов варки миллион, но главное условие, чтоб молча и в хорошем настроении.

Пёсель поскрёбся обратно. Влетев снежным облаком в комнату, он гордо отряхнулся и на полу образовались талые проплешины, всё как всегда, главное не вскипеть!

Кофе был разлит по пяти малюсеньким чашечкам древнего фарфора с вишенками, агашки, добрейшее милое утро одинокой дамы с собачкой.

Обряд благословенного кофепития, в пять приёмов, в сопровождении цигарки, это вам не просто так… Ощущение доброго утра, в одно лицо, в сопровождении воспоминаний и формировании планов на день. Облако ментолового счастья окутало Розу до корней волос, камин понемногу разгорался и блаженство заполнило всё пространство.

Тихо у ног свернулся довольный пёсель и блаженно уснул. Часов в доме не было. Взглянув на экран телефона, Роза мгновенно вышла из транса… « 13.07».

Начался рабочий день.

Письма, звонки, переговоры… распоряжения и сплетни интернета… итог — сделка на кругленькую сумму, день удался.

«18.00» …пора умыться, а заодно и причесаться, впереди прогулка с псом по парку. Сквозь заснеженные сугробы они добрались, таки, до места свиданий псячей тусовки. Там, на перебой, дамы в норковых манто расхваливали питомцев и заключали собачьи браки. Греч пока не выбрал невесту, мал ещё…

Ужинать Роза села при свечах, в таинственном мерцании пища становилась аппетитнее. И вот оно, долгожданное время общения с подружками, время творчества и радости, до пяти утра одинокие люди рассказывают о себе, друг-другу, по видеосвязи, иногда рождается маленький рассказик, так случилось и в этот раз.

Монолог тёти Розы

— Вот, чтоб я всегда так жила!!! Открываешь интернет и все тебя берут замуж!!! Тапочки мои не ржите, стульчик не качайся!

Что такого видят мужчинки в моём фото, только богу известно, но нет страны на сегодня, чтоб не нашёлся в ней герой, готовый выехать под венец. Боже, не это ли рай? Тебе дают больше, чем ты хочешь!

Ну-ну, Розочка, ты заслужила такое внимание тем, что ровным счётом не хочешь никакой любви. Тюю… а шо с той любви? Одна головная боль и мятая пижама! Нет штобы подушки из купюр и спи Роза спокойно скок хочешь, не волнуйся за жизнь, получи зависть подружек. Нет, так ож другой пипец под каждым предложением:

«Я твой зайка, береги меня и плиз чашечку кофе!..»

Кофе… оно, конечно, не плохо, посидеть и поговорить, но я и сама обе чашки наверну, с превеликим удовольствием… зачем мне помощники? расходы опять же… как следствие головная боль. Сидела Роза и бурчала себе под нос о том, что жизнь хороша, кофе хорош не спеша, а в покое — спокойна и душа.

Роза при смерти

Роза умирала, без сомнений. Покалывание в боку, боли внизу живота, потускневший взгляд, Роза поняла, что дни её сочтены. Заглянув в старинный кухонный шкаф, Роза извлекла бутылку коньячку и смачно понюхала… не помогло.

Множество красивых коробочек с мармеладом и монпансье, с цукатами и просто с диковинным шоколадом, смотрели на Розу с грустью. Она не успеет это съесть и даже не решится подарить, так и уйдут они на помойку после её смерти, со сменой нового жильца.

Чтобы понять, дама наша никогда не баловалась спиртным, но запах коньяка и виски на неё действовал отрезвляюще, заменяя противный нашатырь.

Немного погрустив, Роза стала собирать похоронную одежду для себя. Был выбран огромный жёлтый чемодан, с яркой наклейкой, жёлтый цвет должен внушить осторожность человеку, собирающему её в последний путь.

«…ммм… платье должно быть особенное, вот то, чёрное в жемчугах, то, что надо… причёску делать будет некому», — изумрудный тихль лёг рядом…

«холодно там», — огромная норковая шуба, в пол, перекочевала в тревожный чемоданчик. Чулки, бельё, колье… как она без него, не оставлять же людям… носовой платочек с монограммой, флакон Шанель №5…пластиковая карта с пин-кодом сверху, карта без ограничения сумм к выдаче.

Тут сильнее кольнуло в бок, Роза должна поторопиться, но загвоздка в том, чтобы правильно выбрать обувь. Ещё при жизни это было огромной проблемой: шпильки красивы, но налезут ли на ноги, которые могут ведь и распухнуть, в момент отхода в мир иной, она не Нострадамус… «нет!»

Как маятник, Роза качалась на табуретке и не знала что одеть в гроб, да и, собственно, гроб неплохо было бы выбрать заранее. В наши дни, чтобы купить обувь и гроб, достаточно войти в интернет. Через час, красивый лаковый, гроб стоял посреди зала и Роза его даже примерила. Для каблуков места не хватило и ею были заказаны парчовые сандалии со стразами, в тон изумрудному тихлю, всё со вкусом и очень оригинально.

Зеркало, расчёска, томик Гёте. И тут её осенило, что многие милые вещицы могли составить ей компанию в этот последний миг. Она закатила глаза и нервно начала искать тайнички внутри гроба. Их не оказалось. Тогда предприимчивая дама сделала двойное дно, положив поролон под простынь, украшения из шкатулки перекочевали в область нахождения Розиной задницы. Полежала, поняла, что не мешает.

Закурив в последний раз, на дорожку, мадам позвонила нотариусу и назначила встречу у гроба, ровно через четыре часа. Время тянулось медленно, столько не выполненных дел оставалось, но ей уже было безразлично. Она ещё раз подумала о своем завещании и решила, что никому ничего оставлять не станет.

— Добрый день!, — Марк Соломонович прервал Розины размышления.

— Если это добрый день, то это мой последний добрый день и давайте приступим. Оставлять я не хочу никому своё имущество… — она не договорила.

— В гробу карманов нет, — перебил её нотариус, не зная, что к этому случаю это не относится.

— Дорогой Марк Соломонович, прошу вас продать моё имущество и над моей могилой установить красивый павильон… и чтоб скрипочка звучала!

— Роза Исаковна, что вы себе придумали!

Она судорожно пыталась не выдать секрет своего погребения, что норковой шубе вредны осадки и что лучше лежать под крышей, чтобы не схватить радикулит. Они долго препирались, выпив кофе и даже коньячку, и вдруг Роза ощутила, что вот передумала умирать, будто что-то невидимое вынуло из неё желание «последнего» пути. Марк Соломоныч тоже приосанился и восторгаясь своей бережливой клиенткой, осмелился пригласить Розу в театр.

— Хорошо, — согласилась Розочка, — Но только один раз!

— Хорошо, согласился Марк Соломонович, — но только при параде.

Встреча была назначена на завтра.

«Придётся пока не умирать», — театр пропустить ей не хотелось. Роза достала из чемодана и гроба свои распрекрасные наряды, увешалась, как ёлка, в бриллианты и решила, что после она так и отойдёт к Творцу, красивая и счастливая.

Марк Соломоныч встретил её с розами и они направились смотреть последнее Розино представление.

…Занавес.

Выйдя из театра на набережную, они долго обсуждали свои впечатления, Роза не торопилась, этот день имел право быть длинным.

— А выходите за меня замуж, — робея, почти шепотом, предложил Марк…

— А.., — она стремительно в голове просчитывала имеет ли смысл отказаться от своих планов, когда она так к ним «особо» готова.

— Роза, попробуйте, может это судьба!

— Хорошо! Но если я разочаруюсь, то вы знаете что с этим делать!

Так иногда встречаются люди совсем не вовремя, меняя свои планы и заставляя жить себя вопреки. Контракт из 1000 пунктов заменил завещание, а два одиноких человека нашли друг друга.

Роза и здоровый образ жизни

Марк Соломонович оказался, таки, лучшим мужем для Розы. Но в силу его особенной состоятельности, Розе пришлось вывернуться на изнанку, но стать самой громкой дамой в местечке. Каждое утро она вставала раньше мужа, чтобы не видел он её помятой картины лица, тут же мазала себя майонезом, лицо приобретало вид зефирки, выпивала морковный сок, легкий матовый налет персика, на коже лица, был ей обеспечен.

Марк Соломонович не любил завтракать, пил кофе и просматривал ежедневник… По дороге в офис, он всегда заезжал в маленькое французское кафе, там ему готовили привычный завтрак, который он заказывал последние лет пять, всегда одинаково — кофе, пресса, лёгкий салатик из рыбы.

Роза не печалилась, главное быть на первых страницах местной газетёнки, а завтрак он и завтра, и после завтра — завтрак, и должен же муж иметь удовольствие выбора.

У парадной Розу ожидал лимузин. Нанятый водитель был галантен, всегда готовый перенести жёлтый чемодан, вслед за дамой, по любому капризу.

— ФИТНЕС, МАССАЖ, ВИЗАЖ…, -коротко и ясно распорядилась Роза, и плюхнулась в подушки.

Никогда не знаешь, что взбредёт этой женщине по пути и зачем ей этот желтый чемодан всегда рядом. Содержимое чемодана было тайной, но Роза ловко входила в зал блондинкой, а возвращалась шатенкой или брюнеткой, казалось, что внутри тайника находилась грим-уборная актрисы. Врождённое качество — чувствовать тренд по ветру, спасало Розу от конфузов.

В белоснежном абаи она выпорхнула из машины, порхнула в тренажёрный в зал и потекли долгие минуты покоя для водителя. Час… два..т… идёт… из зала вышла дама в бирюзовом брючном костюме, в солнцезащитных очках и в парике лучшей работы — бриллиантовое каре… дива! Он усмехнулся и открыл даме дверь авто..

— МАССАЖ МИНУС, ВИЗАЖ ПЛЮС… И мы должны сегодня купить что-то из тапок Марку Соломоновичу, его тапкам лет тридцать.

Марк Соломонович узнавал из газет как провела день его жена. Он обожал эту непосредственную женственность в своей избраннице.

Роза ввалилась в дом как ураган, стены вибрировали от её дыхания, будто эскадрон гусар влетел на постой. Слуги прятались, но улыбались. Умная женщина, Роза, никогда не входила в его кабинет. И это лучшая жена! В этот раз Розу ждал сюрприз — прекрасная беговая дорожка, с компьютерным управлением и диско-баром… Марк улыбался…

— Любимый, ты решил мне отомстить? Я ему тут весь город перерыла, искала лучшие тапки на планете, а он хочет, чтобы Роза из дому не выходила, будто белка под музыку?… (бла, бла, бла)

Марк Соломоныч обожал эти тирады, наполненные величием и милосердным смирением. Его очередь смиренно улыбнуться новым тапкам… (по-лу-чилось)

..«Супруги обязаны уважать выбор друг друга»…, — пункт 218, их брачного договора.

Утром следующего дня Роза отпустила водителя на неделю и тайно прогулялась, чтобы выкинуть старые тапки Марка…

Затем опробовала беговую дорожку, в динамике зазвучал голос Газманова: «Эскадрон моих мыслей шальных»…

Роза в трауре

Ой, вэй! Тётя Роза!

По законам подлости, всё и всегда, кончается в момент явно неподходящий. Марк Соломонович приказал «долго жить», умер не прощаясь. Вот это самое обидное, не знать волю любимого мужа. Рассуждая о похоронах, Роза настояла, чтобы его положили в гроб, от которого они начали совместную жизнь. Во время церемонии прощания, Роза глубоко подсунула покрывало и рукой и почувствовала, что под Марком спрятаны те самые драгоценности, о которых она случайно забыла. Она начала их вынимать и складывать в сумочку.

— А говорят в гробу карманов нет! Видимо в доме Розы бывает всё, — шептались люди.

Одинокая, как тень, женщина, не выходя из дома, провела целый год. Единственное, она так и не решилась посетить кабинет мужа. Его сердце не выдержало того счастья, которое они получили под конец своей жизни. Но во сне, Марк вел её, со свечой в руке, к кабинету, сон повторялся не раз. Она вошла, среди бумаг лежал конверт с письмом ей, Розе, заливаясь слезами она прочла:



«Дорогая и бесценная, в этот день я решил подарить тебе виллу в Тель-Авиве, со своим маленьким бассейном и шикарным видом из спальни. Позвони по номеру телефона********&&* и владей.»



Огромного состояния, которое ей оставил муж, Розе могло-бы хватить на десять жизней. Спустя сутки, женщина в чёрном стояла у трапа самолета и, за минуту до вылета, продолжала вспоминать всё лучшее, что ей дал Марк Соломонович.

Роза в Тель-Авиве

В аэропорту, на контроле, израильтянка спросила Розу:

— Алия?

— Али я, али ты… — подтвердила Роза и прошла без очереди к выходу. Её встречали: переводчик, садовник, кухарка, водитель и раввин, доверенная команда Марка Соломоновича.

«Самое правильное — не открывать рта, чтобы казаться умнее» — подумала Роза и плотнее укуталась в чёрные одежды.

Дорога до дома оказалась весьма интересной, правда она заметила, что израильтяне смешно одеваются: босы ноги в панталетках и мех на футболке, там носки, заправленные в тапочки для бассейна, тут помятый «секонд хенд»…

— А где, собственно, миллионЭры?

— Эти люди весьма состоятельны, но скромно скрывают это, — подсказал раввин.

Роль «дамы в печали» Розе удавалась на ура. Все её жалели и, кажется, молча — она жила вполне достойнее, чем тогда, когда строила домашних в России. Из всех слов она знала лишь «ШАББАТ ШАЛОМ» и «Тода раба»… «БРАХА».

«Браха» ассоциировалось с русским словом «брать» и, с точки зрения Розы, было самым нужным словом её словарного запаса. С нетерпением она ждала поездок по магазинам, посещения Яффы и обязательно «браха» алмазную биржу.

— НЕ ПОНОШУ, ХОТЬ ПОТРОГАЮ.., -успокоила себя скорбящая дама вслух.

Здесь, на «земле обетованной», Роза вдруг ощутила присутствие бога в её жизни, что вот так мягко, через Марка Соломоновича, бог призвал её к своему народу поближе. По вечерам пробивала ностальгия по подружкам из России, но «бассейн на ночь» успокаивал нЭрвы и компенсировал тоску.

— РОЗА ИСАКОВНА, а вы еврейка по папе или маме?

— ПО ОБСТОЯТЕЛЬСТВАМ!!, — ответила Роза, искренне считая подарок Марка обстоятельством.

— А как звали вашу маму?

— Хая…

— Так в Израиле вы теперь Роза бат Хая, если что, — ловко просветила кухарка.

Изучать новую культуру у Розы не было желания, но в силу её интеллигентной предусмотрительности, она не преминула запомнить это замечание. Теперь её станут звать по маме, посылать по маме, но лишь бы не по матери, как традиционно принято в России. Смирение Розочки было неподражаемым.

Через три дня раввин посетил Розу и провел с ней вводную беседу по Шаббатним традициям, так-же уверил её в необходимости «ЦДАКИ» для общины, она дала..

— СЛОВО-ТО КАКОЕ!!! Ц-дака.. «дака» так «дака», «дать» по- нашему! «БРАХА» мне привычнее…, -долдонила Роза себе под нос, подписывая чек на уроки для малышей.

— Я ХОЧУ ПУТЕШЕСТВОВАТЬ и видеть Иерусалим. Так же я хочу прикоснуться к «Стене Плача», в память о Марке Соломоныче, прошу вашей помощи!

— Просьба на просьбу, как это по нашему, Роза Исаковна, восхищаюсь вашим добрым сердцем!

Шаббат накрыл Розины планы, «брахать» в магазине пришлось отложить, а «дакать» ей завалили просьбами почтовый ящик.

«НУЖНО ЗАВЕСТИ СОБАКУ», — подумала Роза..

Роза и доберман

(памяти Смарт Вуд Хиллз Иберики из Лихобора, преданной до последнего вздоха)

Нахождение Розы в Тель-Авиве было интересным, но не ощущалось ею, как жизнь. Казалось, всё было параллельно её сердцу и не доходило до мозга.

Роза решила приобрести пса, чтобы гулять с ним по набережной в часы грусти. Выбор пал на щенка редкой испанской линии и вот диковинная очаровашка уже в объятиях новой хозяйки.

Иберика Ингерманландия Гарри фон Лиен оказалась еще той с… кой. Огромные деньги, за безудержное беспокойство, Роза заплатила опрометчиво. Но, из всех сил, старалась не подать виду знакомым о своём промахе.

Неугомонное животное носилось разве только не по потолку, драло Розины одежды и переворачивало всё вверх дном. Перчика в жизни прибавилось. Следуя совету заводчика, Роза не подпускала к собаке никого. Она сама мыла бесконечные лужи и кормила свою любимицу с рук. Она питалась вместе с собакой из одной кашерной кастрюли, лишь раскладывая пищу в разные миски. Правда Розина миска была из фарфора и с золотом, но приём пищи осуществлялся одновременно. Шли дни, собака стала послушнее, аккуратнее, даже стала образцом молчаливого присутствия. Огромные остроконечные уши всегда были на страже.

Идеальный телохранитель сопровождал Розу на прогулках.

В один из таких дней, Роза стала свидетелем необычной сцены. Человек, с рюкзачком, тёрся у школы, нервно пряча своё лицо. Розе преградила путь её Иберка и так посмотрела ей в глаза, что мгновенно была вызвана полиция. Человек оказался террористом, с весьма нехорошими планами.

Поток людей приходил к Розе, чтобы благодарить собаку. Подарками было завалено пол комнаты, а Роза радовалась так, как никогда в жизни, что все её старания не прошли зря. За недолгую собачью жизнь, доберманша спасла три раза людей от массового отравления, во время возгораний, и стала любимицей всех, кто её знал. В доме её воспринимали, как члена семьи, но однажды собака не проснулась и безутешная Роза, вся в чёрном, похоронила её с почестями. На памятном камне значилось: «Иберика-ВАО 454» и рядом гравировка мордочки, гордый собачий профиль. Дом опустел, сердце ныло, память повторяла каждый миг жизни любимой собаки.

— Ангелы иногда спускаются к нам в виде собак, — прошептала она и вышла к морю.

Роза Белкина

часть 2



Возвращение

Теперь, когда Роза могла бы свободно путешествовать по миру, она не может это себе позволить, мир закрыт, в связи с эпидемией.

Желание путешествовать ограничилось перелётом в Россию. К её радости, все подружки только и ждали возвращения Розы. И вот, с утра, в Пулково приземлился самолет и Роза выплыла, с улыбкой на лице.

Такси загрузило пяток чемоданов и отправилось в турне по Питерским улочкам, ей хотелось прямо сейчас осмотреть город, его атмосферу, чтобы понять, что она дома.

Эта неудобная маска была сброшена с уха, наконец, освободив бриллиантовую сережку, так ярко играющую на солнце. Гордо подобрав рыжие кудри, Роза тряхнула головой и расположилась на заднем сидении.

Они кружили по центру, объезжая каналы и протоки, по закоулкам дворов, останавливались у магазинов, в багажнике прибавлялось сумок и пакетов. Наконец, к вечеру, Роза отпустила такси, после того, как азиатской внешности водитель, втащил все её чемоданы и покупки в квартиру, отведал чаю с вишневым вареньем, выслушал пару её монологов.

Выйдя к своему авто, он почувствовал радость свободы, эта женщина так лихо взяла его в плен, с утра и на целый день. Но хорошая сумма денег скрасила его неудобство. Он улыбнулся, — «досталась же кому-то такая чокнутая баба». Вот у него жена никогда не потратит лишней копейки, чтобы просто глазеть из окна машины на толпы незнакомых людей!

Оставшись совсем одна, Роза поспешила распаковать чемоданы, разложить всё по местам, обзвонить всех своих подружек и наконец дойти до ванны, чтобы насладиться и расслабиться. Там, лёжа в пряного аромата водичке, глядя на блики от свечей, ей вдруг захотелось устроить бал, гостей так этак на сто, а почему нет? Люди должны иногда выгуливать свои наряды и танцевать, пить шампанское, знакомиться, интриговать, строить планы и обрастать связями.

Вода в ванне вдруг стала ледяной, это домоуправление отключило горячую воду.

— Как всегда, — посетовала Роза и закутавшись в теплый плюшевый халат, включила телевизор.

Предприимчивая Роза

За окном лил дождь. Спать, под стучание капель по крышам, всегда очень уютно. Роза встала ночью взглянуть на часы, рука потянулась к выключателю, но свет не зажёгся. В связи с ураганным ветром, отсутствовало электричество.

Утреннее умывание, в темноте, вообще не состоялось. Ни света, ни воды, ни тепла! Мартовская ночь, холодно, хоть вой. К утру, замерзая в своей шелковой постели, укутанная всеми имеющимися пледами, Роза твёрдо решила, что так быть не должно. И вот, поругавшись с «недалёкими» дамами-техниками из управляющей компании, Роза твёрдо решила строить автономное жильё, маленький особнячок, с залом для гостей и собственной скважиной, котельной и своей электрической автономной подстанцией. Конечно, можно подождать и всё в квартире наладится, но ждать Роза не умела, да и не хотела, а потому, с утра, листала объявления о продаже земельных участков в районе Васильевского острова. Под застройку и у воды.

Мало по малу, цены уложились в её голове и образовали некоторую основу, от которой можно было оттолкнуться. Участки в центре Петербурга стоили от миллиона за сотку, до десяти миллионов за сотку, были и земли, с расположенными на них аварийными руинами, по сорок тысяч за сотку, но Роза знала, что строить на месте «руин» себе дороже, не по «фень-шую».

Отступать Роза не намерена, уж если она решила, то сбросит иго управляющих компаний, раз и навсегда. Маленький особнячок, метров на 400, её вполне устроит.

В агентстве чудачку приняли со скепсисом. Где же видано, чтобы дама в десять утра искала куда зарыть свои деньги. Но на десятой минуте общения, риелтор понял, что перед ним серьезный покупатель и предложил шикарный участок за 600 миллионов в Петроградском районе, с коммуникациями, готовый под застройку.

— А нельзя мне без коммуникаций, дикий, ровный, чистый, без соседей, у воды и с видом на Неву? да..и чтобы в центре..

Риелтор потёр лоб, испарина уже третий раз покрывала лысеющую от большого умственного напряжения голову.

— Дорогая Роза Исаковна, вы можете не пользоваться этими коммуникациями, даже можно оплатить, чтобы вам никогда не дали ими пользоваться, лишняя сотня миллионов и вы застрахованы от цивилизации, ставьте ветряк, бурите скважину, грейте дом солнечными батареями… ну-с, берём?

Роза понимала, что есть подвох, но в чём он, совершенно не улавливала. С детства она знала одно, торг уместен и он должен быть в её пользу.

— Отложим решение на сутки, мне нужен совет архитектора и ваше желание уступить в цене. Гордо выпрямив спину, она вышла, толкнув со всей силы дубовую дверь.

Деньги у Розы были, денег хватило бы на серию таких участков и особнячков.

«Кстати, неплохая идея, возможно у них есть опт, тогда скидка должна стать астрономической!», — она продолжала размышлять.

Главное было ни сколько потратить, а сколько не потратить, «экономия — это главное, в любой сделке!», — думала Роза и уже набирала маклера, чтобы сделать ему «шах» и «мат».

— Алё, буду кратка, возможно ли скупить оптом десяток-двадцаток таких участков, чтоб иметь такую скидку, чтобы мой участок стал для меня бесплатным гешефтом, так сказать?

— Дама, я вас недооценил, вам нужно купить на шесть миллиардов рублей земли, тогда десятая часть вам обойдётся бесплатно, то есть — со скидкой 10%, вы заплатите всего 5,4 млрд. рублей и, абсолютно бесплатно, получите свой золотой участочек, где мы вас, абсолютно бесплатно, не подключим ни к одной коммуникации, — он лихорадочно крутил в уме свои пять процентов от сделки, но никак не мог сосчитать, от полной суммы ему отталкиваться или от реальной суммы сделки. За такие деньги он сам расселит всё вокруг и вывезет всех несогласных в Задрипупельск, но дама уже положила трубку.



Тук-тук..

— Мне Вас рекомендовал Семён Абрамович, будьте любезны мне помочь в покупке земли и постройке моего маленького домика по абсолютному «фень-шую».

Что-то в голосе этой утренней посетительницы расположило Исаака Ивааныча, архитектора с огромным стажем, дожившего до этой звёздной минуты.

— Да, конечно вы правы, можно получить бесплатный геморрой за ваши честно нажитые деньги, но милочка, за 6 миллиардов Вы могли бы претендовать на Смольный и даже на часть Эрмитажа, стоит ли утруждать себя ветряками, когда можно создать команду по обеспечению бесперебойных услуг для вашей души?

Роза понимала, что вот сейчас она лишится десятка, уже мысленно-купленных, а главное — одного бесплатного участка, но продолжала слушать, она воспитанный клиент.

— Давайте поступим так, я лично расселю дом, в котором вы живёте, я лично решу проблему с жеком, я не оставлю вас ни на каком этапе, мы всё перепланируем и в своём особняке вы будете принимать балы, а я, ваш скромный слуга, буду рядом день и ночь.

«Рядом день и ночь» — врезалось в мозг Розы, не важно, что она «теряет» или «приобретает», главное — рядом будет мегаразумный мужчина, который всё устроит к её выгоде.

— Да!, -выпалила Роза., -это прозвучало, как согласие на брак, а почему нет, тогда ему не нужно платить и деньги он будет беречь, как свои.

Архитектор понял, что сам загнал себя в сети, но брак с королевой, а было видно, что именно на него она согласилась, был вполне разумным предприятием, осталось исполнить всё, что он наобещал.

— Отбой, мне предложили более выгодные условия, я не стану брать ваши земли.

Риелтор попрощался с мифическим доходом, белоснежной яхтой и семьёй, где «семеро по лавкам». Он лишь поинтересовался сколько она платит за мечту.

— Жизнь, за мечту я плачу жизнью и совсем немножко денег!

Королевой нужно родиться и совсем неважно каков ваш счёт в банке, если вы обладаете харизмой и разумом.

Шёл второй день пребывания Розы в Петербурге, дела устроены, пора выпить кофе с профитролями в любимом кафе. Это вам не Тель-Авив, тут Роза дома, можно объявить «кашерным» всё, чего хочется ей в данный момент.

Шоппинг

Третий день пребывания в Петербурге ознаменовался походом по бутикам. Теперь, когда её проектом занимается жених-архитектор, Роза наконец может подумать о важном. Нужно отметить, что мода и тренд в «Северной Пальмире» это совсем иное, чем страны востока. Розе было необходимо зацепить мысли в правильном направлении и поймать хвостик уходящего тренда, ведь чтобы следовать моде, от неё нужно немного отставать, кстати, это ещё и выгодно, огромные скидки и ворох полубесплатных вещей.

У Розы были свои магазинчики, к счастью, пока существовавшие и даже вполне доходные, магазинчики, соскучившиеся по Розе, жаждущие опустошения. Ей нравились стоковые бутики, где остатки коллекций разных модных домов можно было скупить и гармонично соединить в особый стиль, придуманный ею и только она могла объявить себя не модной, а очередное платье не актуальным, совершенно не оглядываясь на происходящее в мире моды.

Удобство и комфорт были главным критерием её гардероба, во вторую очередь шло качество носки и трансформативный аспект, очень важно, чтобы вещь могла быть изменена и трансформирована в абсолютно новую.

Чтобы выбрать и купить, Роза тратила не мало времени, в её трех огромных гардеробных висели платья по двадцать лет, ожидая новой подходящей волны, для выхода в люди.

Итак, пахнуло волшебным запахом элитного хлопка и шерсти, нотка шифона захлестнула первую волну аромата, ноги сами несли её к вешалкам, на ходу она безошибочно снимала модели пальто, блузок, брюк и разнообразных платьев, быстро и выверенно, складывая их в одну большую горку для примерки.

Продавец знал, что всё это будет примерено, но вот купить дама может совсем иное, то, что вначале не решилась примерить и рассмотреть.

Третий час, к ряду, мадам занимала примерочную, то вынося вещи в зал, то снова примеряя их же, но в сочетании уже с другим, только что откопанным аксессуаром.

Роза нещадно торговалась, она конечно знала, что цены итак не велики, но каждая вымученная тысяча, это шанс купить ещё пару вещиц. Она не изменяла привычкам никогда. В конце, после оплаты, она с нетерпением ждала подарок от бутика, милую вещицу, которую, каждый раз воспринимала, как подарок Судьбы и лелеяла. ПО-ДАА-РОК… Процесс покупок становился приятнее, завершаясь позитивным сюрпризом.

Это мог быть милый кошелёчек в коробочке или интересная бижутерия, перчатки или шифоновый палантин, всё, что магазин решит ей подарить, она будет хранить, как реликвию.

Жизнь в Израиле научила Розу обходится малым, теперь она не желала иметь кучу слуг, жизненное пространство оберегалось от посторонних глаз. Оказалось, что вызов такси удобнее, чем содержать своё авто и учитывать интересы водителя.

Зелёный огонёк приближался, закинув покупки внутрь, она с тоской окинула опустевшую витрину бутика и в отличном настроении отправилась домой.

Из всех возможных домашних работников, Роза решила взять одну универсальную домопредводительницу, чтобы иметь радость не заботиться о пыли, стирке и глажке. Иногда иметь удовольствие скушать домашний пирог и выпить свежевыжатый сок.

В интернете появилось маленькое объявление о найме, со списком требований и пожеланий, Роза стала готовиться к встрече кандидатов, кастинг на роль домовершительницы обещал стать интересным.

Если вы думаете, что удобного работника найти легко, то вы ошибаетесь. Отметая дам до сорока, Роза остановила выбор на суровой даме под шестьдесят, с лицом многообещающего покоя и явно хорошим вкусом, не обременённой внуками и мужем.

Людмила Александровна явно понравилась Розе.

Домработница важнее брака, это будто ищешь и находишь самому себе замену на длительный срок.

Доморасселительница



Утро не задалось. Позвонил раввин из Израиля и долго поласкал Розе мозг, по поводу её неправильного образа жизни. Она никак не могла взять в толк, что не так с её поведением. Казалось, все свои усилия она направляет на помощь людям и немножечко себе, но раввин пояснил, что помощь людям должна быть конкретным, а не всем подряд.

С лестницы доносился топот ног и лай собак, грохот парадной двери и возгласы прощания соседей. Архитектор расселял дом поэтапно, сегодня съехал четвёртый этаж. Всем и каждому Роза исполнила мечту, щедро покупая квартиры направо и налево. Люди, довольные переездом, уже спешили в новые квартиры, зачастую значительно лучше и больше прежних. Процесс шёл.

Откинув одеяло и опустив ноги в тапочки, войлочные шлёпки, Розочка двигалась по квартире, будто по лыжне, балансируя бёдрами и покачивая руками. А ведь в детстве она любила лыжи, вспомнила доморасселительница и унеслась в далёкие воспоминания. Раскрасневшиеся дети, по выходным, катались в парках на лыжах и коньках, она довспоминала до образа санок и того момента, когда она замёрзла, сидя в сугробе с поломанной лыжей и сломанной ногой, потом её везли на санках до дома.

Детство-о..

За окном было серенько, гул привычной жизни уже не раздражал, как в первые дни, а казался родным и милым. Соседи потихоньку отъезжали от парадной, увозя с собой печали и колченогую мебель. Выпив чашку чая, Роза вдруг захотела пирога, такого бисквитного, с вишнями в слоях, промазанных домашним кремом.

Людмила скоро придёт, нужно её попросить. Лежание без дела тоже было непростительной блажью для Розы и она надумала писать мемуары, поняв, что это вполне светское занятие для дамы.

Рука устала быстро, да и мысли на бумаге становились неказистыми и однобокими. Самокритичная Роза решила сначала посетить писательские курсы и обязательно школу ораторского мастерства.

Пирог съели сразу. Оторваться от такого чуда было невозможно. Запивая чаем последний кусочек, Роза уже решила назначить его еженедельным лакомством и подавать по субботам, лишние килограммы на бёдрах её не беспокоили. Последний грузовичок отъехал от парадной и стало тихо. Завтра она осмотрит этаж, хотя можно и не смотреть, в планах разместить там оранжерею и даже сделать крышу максимально прозрачной.

«Посмотрю, когда будет готово, зачем расстраивать свою психику видом чужих квартир».

В доме было четыре этажа, решено, что верхний станет оранжереей, первый этаж будет полностью посвящён бальнеопроцедурам: сауна, бассейн, салон красоты, всё это Роза будет курировать и лично руководить коллективом специалистов.

Остальные два этажа, это гостевой этаж с залом, для мини-балов, библиотекой и спальнями для гостей. Во всём этом продуманном великолепии, Роза терзалась мыслью, ей никак было не решить где она расположит кухню. Если это хорошая кухня, то можно открыть и маленький ресторанчик, но тогда будет шумно, а для себя ей не хотелось иметь огромное кухонное пространство, она над этим думала день и ночь.

Синичка стукнула в стекло со стороны улицы и Роза приземлилась от своих фантазий, пусть решает специалист, ей останется лишь согласиться или нет.

Людмила с кем-то беседовала в прихожей, Роза поспешила узнать с кем и о чём. Они беседовали тихо, Людочка, в белоснежной блузе, и старушка, в вельветовом сарафане, с редкой серебряной брошью на груди, было видно, что женщина до «мозга костей» принадлежит старой питерской интеллигенции.

— Я прошу передать, что покидать этот дом не намерена, ни за какие деньги!, — последняя фраза прозвучала очень уверенно и провоцирующе.

— Успокойтесь, у вас, наверное, есть мечта? — спросила Людмила.

Мечты не оказалось, вернее мечта была, но шла в разрез с планами Розы.

Мечтою женщины было, чтобы Роза сама покинула этот дом. Как говорится — «коса нашла на камень».

В голове вновь полетел поток из разных эпитетов и определений, но наша любимая Роза была мудрой и терпеливой, в данной ситуации предпочла промолчать.

Она кивнула неопределённо головой, улыбнулась и проводила даму молча лично до двери.

Потом, набрав номер Ивааныча, сказала, что не может связывать его узами брака, что видимо ограничится лишь последним этажом и о том, что люди имеют право не покидать дом, тем более по принуждению.

Он, почесав затылок ручкой, отложив бумаги, её успокоил, что лично займётся этим.

Время потекло монотонно, вернее казалось, что оно текло в обратную сторону. Напряжение момента вывело Розу из себя и накинув пальто, она вышла побродить по улочкам города. Старушка «брошка» столкнулась с ней на углу булочной, они извинились и обе решительно перешли к диалогу.

— Нет!, — сказала «старинная брошка».

— Сколько?, — спросила несостоявшаяся доморасселительница.

— Пять однокомнатных и одну трехкомнатную, в старом фонде на одном этаже, — гордо парировала брошка.

— Выберите дом и район сами, я согласна, — учтиво закончила торг Роза.

В этот момент она уже реабилитировала своего Ивааныча, мысленно поднимаясь с ним на Эверест совместной жизни и качаясь в кресле-качалке дописывала свои мемуары…

Они обнялись, закрепив договоренность и даже обе купили ржаного хлеба. Такого ароматного, круглого, особенного хлеба, который объединяет всех Петербуржцев в тайное инакое братство.

Людмила была удивлена быстрому решению вопроса, её хозяйка выросла в её глазах до небес.

Роза и дар

Курсы писательского мастерства, как и всё в этой жизни, начинались с заполнения анкеты. Вопросов было много, начиная с имени и фамилии, имеющегося или нет псевдонима, паспортных данных, до предпочтений в иностранных языках и имеющихся хобби. Заполнив анкету, соискатель уже мог претендовать на литературную премию, засчитав анкету мемуарами.

Она заполняла долго, печатными мини-буковками и всё время не находила в анкете тех вариантов, которые она бы предпочла вписать, на удачу, в каждом вопросе была строка «иное», с окошечком, в котором это иное нужно было обстоятельно описать. Сдав анкету, Роза ждала вердикт, это стало её навязчивой идеей, после главной идеи, реконструкции своего дома.

Через три недели пришёл ответ, что она конечно имеет задатки литератора, неплохо бы подтянуть орфографию, кругозор и образное мышление, а так- же определиться с жанром, в котором она будет работать.

Определиться с жанром было не реально, в чём заключается разница ей было неведомо, слова, они одинаковые в любом жанре, но Розе очень хотелось выбрать жанр «универсал» — но такого не было.

И вот начались лекции, пробные занятия и Роза унеслась в другой мир, который в ней жил всегда, изредка прорываясь наружу в виде бредовых идей и хотелок.

Как ни странно, но курсы посещали в основном мужчины, каждый по-своему был хорош и достаточно эрудирован, а главное, в большинстве своём мужчины были одиноки.

Редкий из них имел одно образование, в основном это три и более специализации в разных отраслях. И как выяснила Роза, они тоже искали жанр «универсал» в литературе. Команда единомышленников с идентичным взглядом на принципы литературы, подобралась не на шутку серьёзно настроенная. Всё это, пока им не посчастливилось выслушать лекцию, где по полочкам разложили определение жанра и не подсказали, кому в чём лучше работать.

Роза заметила, что первый раз в жизни хочет походить на эту консервативную женщину лектора, после созерцания которой, всплывал по памяти образ орлиного носа в бесформенной одежде, с изысканной кичкой на затылке, дорогой элитной обувью и золотыми часами. Действительно, образ дамы был понятен, она ценила время, удобство и знала себе цену, а рюши и кудри, это те мелочи, которые отвлекают внимание и мысль.

Вернувшись домой, Роза решила пересмотреть концепцию своих нарядов и ввести новые нормы в гардеробе. Несомненно, в даме жила актриса «Погорелого Театра», ещё пребывающая на сцене среди суматохи и паники.

Такая актриса играет свою роль до конца.

В коллекции двадцатилетней давности она нашла подходящий образ, осталось лишь выбрать часы и прическу. Часы она не любила, но положение обязывает и Роза купила массивный золотой кулон со встроенными внутрь часами, повесив это на свою шею, как бремя кармы.

Мастер, в парикмахерской, осмотрела Розочкины волосы и резюмировала, что ей подойдут либо все виды гладких причесок, либо каре, либо очень коротко, чтоб торчали «перья», встряхнулся и пошёл.

Ну и поскольку Роза никогда не была «чудом в перьях», она рискнула иметь именно этот вариант на голове. Освежённая и сияющая она вышла из дверей салона и направилась навстречу мечте.

Расселение дома подходило к концу, довольная «брошка» стояла у парадной и костлявыми руками уже снимала с себя брошь, протягивая её Розе.

— Милочка, примите фамильную драгоценность, даме, которая исполняет мечты бедных людей, эта брошь станет талисманом.

Роза лихорадочно сняла золотой кулон с часами и протянула «брошке», так дамы навсегда оставили о себе хорошее впечатление, избавившись от ненужных душе вещей.

Стильная интеллигентная женщина вошла в квартиру, глаза её изменились настолько, что Людмила отметила, какому бриллианту она печет пироги.

Чистый лист лежал на поверхности стола, неожиданно для себя, Роза начала писать, да не прозу, как предполагала, а стихи.

Стихи вылились в пространство за одно мгновение, будто описала она видение из прошлой жизни:

Я помню бал, горели свечи,

И топот ног, и вздохи муз.

Я всё кружилась, целый вечер,

Купаясь в ароматах роз.

Вдруг, посреди круженья вальса,

Задела я свечу жемчужным рукавом,

Мгновенье и о, ужас, стою, объятая огнём.

Огонь лишь сжёг мою одежду,

Не тронув кожи и волос.

Но стыд, которого не знала прежде,

Меня из зала в ад унёс.

Ты робко плащ накинул мне на плечи,

Обняв, закрыв собою мой позор,

Сказал: «Не поддавайся, время лечит!»

На этом был окончен разговор.

Букеты роз, охапки свежих лилий,

Ты по утрам носил к моей двери,

Наверно ангелы нас полюбили,

Огнём навек с тобою мы обручены…

И росчерк…

Мистическое состояние продолжалось, на груди разгорелась брошь, она явно хотела излить свою историю. Перья на голове зашевелились, было непонятно, то ли нимб опустился на голову новоиспечённой поэтессы, то ли это Муза чесала золотым гребнем её пёрышки, передавая сказки времён и эстафету. На десятом стихотворении брошь перестала светиться, а Муза улетела по делам, лишь Роза сидела, огорошенная простотой процесса и явно не могла выйти из потустороннего состояния.

На очередном занятии, показав свои стихи педагогу, покраснев до мочек ушей, опять же впервые в жизни, Роза услышала о своём редком стихотворном таланте,

— Да вы универсал, душенька!, — звучало в её мозгу, как высшая награда всем её чаяниям и прилежности.

Теперь, закрываясь от всех в спальне, при свечах, Роза писала, рвала, жгла, но всё оставшееся от своей жёсткой критики, складывала на серебряный поднос, с пометкой — «не плохо».

Роза и мёд



Мёд был редкой любовью нашей драгоценной Розочки. Она могла его есть не запивая, в огромном количестве, при одном условии, он должен быть либо в сотах, либо засахаренной вязкой пастой, ещё не затвердевшей, но уже и не прозрачной жижей.

Мёд — это основной спутник, в ненастье или наоборот, в хороший солнечный денёк, в состоянии болезни или неожиданной радости, то есть всегда, заменяя суп, каши, мясо и овощи. Остается лишь запить.

По секрету, вкус чая Розе не нравился, любимым напитком был кофе. Но в силу традиционности, считая чай полезным напитком, Роза пила его, заедая мёдом.

Кузнечный Рынок был основным поставщиком мёда для Розы, печаль состояла лишь в том, что выбирать приходилось ей самой, никто не мог знать какой мёд даме придётся по вкусу.

Роза любила походы по таким заведениям. Любила свежие сливки, творог лепёшечками и никогда не пропускала отдел с квашенной капусткой, признаться это была вторая, после мёда, слабость. Найти тот эксклюзивный засол, с клюковкой, иногда составляло ещё тот труд.

Людмила всегда сопровождала Розу, но так и не могла понять, как она выбирает продукты, по какому принципу и был ли он вообще. Иногда смотрит, пробует, думает, а порой закрытыми глазами берёт и не забирает сдачу. Искусство, отточенное годами. Ей нравилась её работодательница, чудачка с добрейшим сердцем, иногда грозная как лев, но всегда готовая к помилованию.

Вот и друг её, Ивааныч, тоже влюблён «по уши» в авангардный сюрреализм её жизни, как на минном поле, сплошной адреналин. Предстояло временно переехать за город, в связи с реконструкцией дома. Конечно шесть месяцев не большой срок и дамы собирались в деревенский дом Людмилы, пожить дикарями, понежится на солнце, ну и если что, просто отправиться путешествовать, набраться впечатлений и идей для Розиных книг.

Мёда закупили сразу бидон. Ездить на рынок, в город, с баночкой каждую неделю, совершенно не разумно. Купили редкие травы и специи, особенный кофе в зерне, всё, что может им понадобиться в деревне, где в магазине лишь водка, макароны и чипсы. Машина со скарбом уехала накануне, а Роза, приняв последнюю мятную ванну, обречённо собралась, сделав вывод, что мечтать надо попроще.

От станции, среди лесных угодий, сменив поезд на телегу, дамы ехали молча. Лесной тропой, извивающейся среди болот, наконец въехали в хутор, домов на десять. Как ни странно, люди были явно городские, как на подбор, уставшие от суеты и желающие общения с землёй.

Проснувшись на заре от крика петуха, Роза, прямо в пижаме, вышла во двор. Роса намочила ступни и так на душе стало сладко, будто Роза сама уже пчёлка, производящая мёд внутри себя.

— Ку-ка-реку!, — раздавалось со всех концов, иная реальность, с ароматом пряной свежести перепревшей скошенной травы.

Это было восхитительно!

Так и жили они мирно, дни шли за днями, приближалась осень и время сбора урожая. Но Роза ждала не этого, она ждала обещанного похода за грибами. Опрометчиво Людмила рассказала о прелести пирожков с груздочками. Натянув резиновые сапожки до колен, замотавшись в деревенские шмотки, дамы отправились в лес по грибы. Петляя по кочкам и прогалинам, Роза собирала одни мухоморы, не смотря на гнев Людмилы брала их руками и не желала выкинуть. По итогу похода, кроме красных ядовитых грибов, она не нашла ничего. Уже дома, у печки, ставшей родной её притомившейся спине, она с грустью предположила, что этот гриб можно использовать иначе, только почитать в интернете о его свойствах. Найдя кучу целебных свойств, рецепты настоек, Роза приосанилась и стала готовить снадобье.

— Чем бы дитя не тешилось, — тихо прошептала Людмила.

Реконструкция в Петербурге подходила к концу, огромную работу проделал Ивааныч по организации отделки, закупке мебели и оборудования. К Новому году дамы явились, с котомками разных вкусных баночек и пучков, но главное — Роза несла в руках бутыль спирта, настоянного на мухоморах, позвольте тут сделать паузу, ибо хохот автора пробил не детский, она собралась этим лечить друзей.

Курс на восток

«Новая жизнь, старые планы» — что-то очень не вяжется в этой фразе. Если бы наоборот, то вполне понятно, но у Розы, всё и всегда, особым стилем было выписано в судьбе.

Великолепное чёрное платье, с жемчужным воротником, скромно сидело на ней, как влитое. Шикарно, не смотря на возраст, дама обладала интересными формами.

— И? Куда я такая шикарная, одна до постели? — сказала она отражению и вспомнила Марка. Вот уж был мужчина её мечты!

— Что происходит в мире современной реальности? Глаз не на что положить, кругом одни альфонсы!, — негодуя Роза понимала, что второго Марка уже не встретит, а потому обязана уметь жить сама, не подпуская шакальё к счету в банке.

Роза любовалась орхидеями, оранжерея удалась, вот уже несколько выставок-продаж было организовано и её орхидеи раскупили в один миг! Такой коллекции нет больше ни у кого в Петербурге! Молодой специалист грамотно и с любовью отнёсся к её мечте, нужно будет его поблагодарить, отметила она в уме галочкой.

Спускаясь вниз на винтажном лифте, Роза купалась в великолепии тщательно продуманного убранства кабины, резное зеркало отразило всю её, до самых каблучков.

— Шикардос!, — поставила она вторую галочку, там-же, среди паутины мыслей и планов, громко произнеся это модное слово.

Второй этаж был полностью отдан под ресторан и галерею искусств, в ней находились предметы роскоши и каждый предмет можно было приобрести, ценнички шокировали только гостей, Розу они не впечатляли, обычные нолики, иногда она пририсовывала ещё нолей, когда не желала расстаться с предметом обожания.

Люди тихо подсмеивались над причудами хозяйки, но бесспорно, восхищались её талантом преумножить капитал. Будто рог изобилия держала хозяйка в своих руках, раздавая направо и налево средства, но они к ней неминуемо возвращались.

Роза подошла к витрине, за ней находились все, собранные ею в поездках по миру, лягушки, необыкновенные жабочки, с ценниками в шесть нолей, она явно не хотела с ними расстаться, но как иногда случается, одну из них приобрёл арабский художник, изумленная Роза тут-же отдала деньги на лечение детей больных онкологией. Только так она могла расстаться с любимой жабой.

Дни были скучны, ночи ещё скучнее, но прогулки по своему дому скрашивали одиночество, всегда можно было сделать для мира что-то нужное.

Акции ресторана иногда шокировали, она приглашала стариков с улицы и устраивала им незабываемые обеды. Так же поступала и с салоном красоты, выделяя пару дней в месяц для обслуживания одиноких престарелых дам. В такие дни она чувствовала себя на пике жизни, абсолютно счастливой, помогая им стать немного счастливее.

Вот и ещё одно полезное дело вдруг обозначилось в планах, она хочет пробовать выпекать хлеб и развозить его малоимущим, это так просто, помогать людям.

За феерическими планами хозяйки приглядывала, как и прежде, Людмила. Она понимала, что Розу нужно стягивать почаще на землю и напоминала, что весь мир накормить нельзя, но можно помочь в трудную минуту и лично занималась списком нуждающихся.

В это время вошёл курьер, с огромной корзиной орхидей, Роза сразу -же поинтересовалась тем, как они упакованы, горшки -ли это или …? Потом посмотрела на визитку, уточнила от кого, и распечатала зелёненький конверт, пахнущий божественно, ранее не знакомым её обонянию ароматом.

В конверте находилось приглашение на частную выставку орхидей, где-то в Иордании, сложно представить где.

Что-то подсказывало Розе, что частная королевская выставка — это про настоящих королей с белоснежными верблюдами и золотыми покрывалами, она мысленно убрала все галочки в голове и жирным золотым сердечком отметила посещение выставки, спешно заглядывая наперёд, уже грелась под яркими лучами солнца.

— Нет!, -сказала Людмила.

— Да! — прошептал садовник.

— Три билета и вот это! — распорядилась Роза, доставая свой жёлтый судьбоносный чемодан, она поняла, что судьба снова вспомнила о ней и послала тот самый второй и единственный шанс, изменить своему одиночеству.

В эту ночь в доме не спал никто, только Роза улыбалась во сне, обнимая плюшевую жабку, она уже видела то, что ещё предстоит пережить наяву.

А в голове уже родились стихи, которые она запишет, когда проснётся:

Дойти туда совсем не просто,

Вокруг зыбучие пески.

Нет зелени, воды,

Нет просто сил,

Но надо мне идти.

Идти, вперёд, вперёд

Надежда

В груди моей пока жива.

Дай Б-г спасения!!!

Не просто,

Молить,

Когда слипаются слова.

Молить,

С усильем разжимая,

Зияющие раны губ..

Когда в тебе вся кровь вскипает,

Когда не чувствуешь ни ног, ни рук.

Гей, мать Вселенная,

Пустыня,

Дай среди ада мне родник!

И чу, за первым же барханом,

Родник звенит, родник манит.

Припав к ласкающей прохладе,

Теряю я мгновеньям счёт,

Но миражи страшнее ада,

Во рту лишь пена и песок.

Казусы любви

Иордания (Иорданское Хашимитское Королевство) — государство Ближнего Востока. Столица — Амман. Имеет границы с Ираком, Сирией, Саудовской Аравией, Израилем. На юге государство омывается водами Красного моря (залив Акаба).

Перелёт был комфортным. Весь путь Роза медитировала. Она старалась побольше осознать, сделать вывод и выкинуть из головы лишнее.

Будто освобождала место для новых впечатлений. Навязчиво крутилась в голове старческая критика мужской части планеты, а чтобы никто не заметил её откровенного пренебрежения, Роза напялила на себя арабское платье и даже хиджаб, закрыв лицо, будто на нём было написано всё нутро её души.

Что она знала об этом королевстве, да почти ничего, лишь то, что монархи были весьма авангардны в браках, что королева не покрывала голову, что домик их был в три раза меньше Розиного особнячка, но увидеть сад монаршей четы было большой честью для дамы.

«Королевский ботанический сад Иорданского Хашимитского Королевства» — редкая удача посмотреть вживую растения, которые сохранены заботливо руками энтузиастов. И главная жемчужина сада это островок орхидей, Создание ботанического сада является частью стратегии и плана действий по сохранению биоразнообразия, подготовленных министерством окружающей среды для осуществления Конвенции о биологическом разнообразии 1992 года, ратифицированной Иорданией в 1993 году. Новый Национальный виртуальный гербарий RBG обеспечивает онлайн-доступ к гербарным образцам Иордании. Теперь можно просмотреть более 500 экземпляров растений.» — прочла она прайс, кратко повествующий на трёх десятках языков.



Она везла в подарок редкий сорт орхидеи. Орхидеи — одно из древнейших растений на всём земном шаре. Удивительно нежные цветы можно встретить в разных частях планеты, но считается, что самые красивые орхидеи растут в Восточной Азии, Центральной и Южной Америке.

Запах орхидеи, в традиционном его понимании, классифицируют как сладкий цветочный, возможно с пряным ванильным оттенком. Но чаще, нотки орхидеи в парфюмерной композиции фантазийные. Для их создания парфюмеры используют разные комбинации искусственного и природного сырья, с ориентацией на приятный сладковатый аромат Cattleya. Ввиду огромного количества видов орхидей, существует также множество оттенков аромата, по масштабу не уступающих разнообразию искусственных духов всех типов.

Разводчиков и садовников вновь заинтересовал запах. Крупные цветы отодвинуты на второй план, а вперёд законно выступили орхидеи с наличием аромата и других приятных качеств, например, лёгкостью в цветении или компактностью самого цветка.

Роза везла коллекцию тончайших ароматных гибридов, от чёрной blecmegic, до великолепной, с прозрачным листом, Аngelmistic.

Их встретили по-королевски, никаких верблюдов, изумительно чистые, лаковые авто, отвезли делегацию в гостиницу, где их ждало восточное изобилие роскоши, сладостей и ароматов. Сказка, сказка «1001 ночи» уже прокручивалась в голове Розочки, а ещё был уже задуман сборник статей об Иордании — «1001 идея для вашей жизни». Вкус кофе вышиб 1001-ю идею из головы фантазёрши, освободив голову для новых впечатлений.

— Кофеее, аааа…, — выдохнула Роза…

Рекламный буклет в её номере, чисто по-русски, информировал о

лучшем аромате королевской коллекции:

«Фаленопсис Odorion» источает запах, похожий на гардении и жасмин, слышны теплые нотки карамели и прохладное звучание цитрусовых.

Аромат яркий и манящий, сладкий и чувственный — копия духов Франжипани, которые обожали представители Королевских семей, вся высшая французская знать и, поговаривают, даже сама Екатерина Медичи…»

Роза уже предвкушала, королеве — королевский шик и королевский бутон, желательно каждое утро.

После выставки Роза хотела провести время с пользой. Ей неуёмно желалось покататься на верблюдах и даже побывать в соседних странах.

Трёх белых верблюдов ей предоставил сам король. Он, так же, договорился об экскурсиях и сопровождении. Никак русская дама не хотела понять, что это весьма опасно, путешествовать без сопровождения. Он убедительно просил не приближаться к Ираку и Сирии, а предпочесть тихий переход в Израиль. И уж потом, не на верблюдах, а на шикарном авто — посетить Саудовскую Аравию.

Впечатления от перехода в Израиль напомнили Розе сон, увиденный ею перед отлетом. Переход Вади Араба (Акаба) / Ицхака Рабина (Эйлат):

Расположен недалеко от Красного моря, между Акабой и Эйлатом. Поскольку он сравнительно недавно был назван «КПП Ицхака Рабина», переходный пункт находится на израильской стороне и его до сих пор называют старым названием — КПП Вади Арава.

По пути Роза увидела легендарную Петру. Этот легендарный «затерянный город» Петра был высечен в стенах пустынного каньона более 2500 лет назад. Он расположен всего в нескольких минутах езды от входа в Иорданское Хашимитское Королевство. В Петре она открыла для себя Красный Город Розы, веками затерянный для внешнего мира.

Самым интересным было ночевать в бедуинской палатке, под открытым небом. Людмила в первый раз выехала за пределы России. Она тихо молилась, чтоб их турне поскорее закончилось.

Образ жизни Розы ей явно не подходил. Один раз в жизни она, конечно, переживет бродяжничество, но не более. Хотелось в ванну, с чистой водой и мылом. Хотелось холодной питерской сырости и простого вечернего чаепития. Где-то, за пределами палатки, шёл очень агрессивный разговор. Что случилось, женщины не сразу поняли.

Роза спросила переводчика, тот со смехом ответил, что богатый араб прислал сватов и просит Розу стать его женой, и назвать цену выкупа.

— Только не это!, — она лихорадочно объясняла, жестикулируя и встряхивая головой, что не ищет брака, но он становился ещё настойчивее, отказа он не принимал. Тучи сгущались, попахивало пленом и тут Роза вспомнила как нужно поступить, если не хочешь расстаться сама с собой. Она взяла палочку и написала на песке «три миллиарда долларов». Лицо жениха пошло пятнами, таких нолей он не ожидал, да и не стоила эта брошка такой суммы. Поцокивая языком, охладевший кандидат надменно стал удаляться, фантазёрка ему не интересна.

Дамы, спустя десяток часов, добрались до своего номера, где садовник уже упаковывал чемоданы и жаждал возвращения к себе, назад, на родину. Вечером они млели от спадающей жары, пили кофе и смеялись над приключением.

— А он ничего, — улыбалась Людмила.

— Жадюга, — хохотала Роза.

— Дуры, — тихо прошипел садовник, понимая, что мог их больше и не увидеть.

Утром компания попрощалась со всеми провожающими и машина взяла курс на аэропорт. Уже далеко за городом, их догнали несколько бронированных машин, они перекрыли путь и вынудили остановить такси.

Вышел, прилизанный до блеска, вчерашний жених, представился братом короля и вручил Розе кольцо с огромным изумрудом. А так-же, обещание перевести запрошенную ею сумму на её счёт.

Роза нервно кусала губы, понимая, что сама назначила за себя цену, но ей неистово хотелось знать, что конкретно было оценено в ней в такую сумму.

— Ваша дерзость, мадам!, — сказал он с восхищением и Роза его тут же немного полюбила.

— Готовьте брачный контракт!, — схватилась она за последнюю соломинку, понимая, что договориться с ней будет непросто. Она послала ему воздушный поцелуй и оголив руку до локтя, продемонстрировала пустое запястье, так желавшее изумрудных сюрпризов, улыбнулась и продолжила путь. Так мог поступить лишь очень достойный мужчина, цокнула языком и посетовала что не просила 10 млрд., возможно он бы стал в её глазах ещё более достойным.

Садовник поклялся, что уйдёт от этой женщины в день прилёта на родину, вместе они полетели в «северный рай» утончённого наслаждения бризом Невы.

На руке Розы поигрывал изумруд, в сердце уже что-то ёкало, но это не точно. Если вы завидуете Розе, то очень зря. Жить на пике неожиданностей — ещё та проблема.

Странник с небес

Вот и сегодня, ничто не предвещало, но как повелось, грохот раздался в галерее искусств. Дзыынь… да так громко, что страшно было посмотреть, что случилось. Витрина с жабами разлетелась в пух и прах, окно было разбито, посреди этого апокалипсиса лежал огромный метеорит. Он был слегка оплавлен, но зелёно-оранжевые пятна проступали сквозь кору плавления.

Форма камня напоминала сердце и Роза уже чувствовала ноздрями, что гость имеет неплохую цену.

Порядок в зале наводили под щёлканье камер, журналисты затоптали ни одну жабку, расхваливая небесного гостя.

Роза не знала как поступить, подарить камень Российской Академии Наук или дать кусочек на экспертизу, не более.

Ответ пришёл сам собой, она может выставить его в своём зале и гордится своим метеоритом.

Тут же пришло имя для него в голову:

«666», «зверь»., — протесты ученых Роза не слышала, она не знала ничего страшнее этого камня, который мог, если что, попасть и ей в голову, будь она у любимой витрины.

После долгих рассуждений было принято решение назвать его в честь витрины, которую он разбил — «Жабеит» — 1, с намёком, что может появиться ещё несколько подобных камней, Розу это насторожило, но она не придала значения предчувствию.

Кто-то упомянул, что метеориты закономерно и циклично падают в одно и то же место, по схожей траектории, с определённой периодичностью. Тут она уже нервно захихикала, но дала распоряжение сместить витрину.

Один младший научный сотрудник успокоил её, что от судьбы не передвинешься и Роза поплыла, как в дни укуса белочки. Она распорядилась перенести жаб в свою оранжерею и снять их с продажи навсегда.

Потихоньку все успокоилось, специалисты разошлись, Роза села написать пару строк в дневнике и раздался оглушительный «дзынь», крыша оранжереи зазияла огромной дырой, а на полу ещё дымился маленький «Жабеит» -2, сакрально приземлившийся, с точностью у лап мексиканской лягушки. Все те-же красно-зелёные пятна в темнеющей корочке оплавленного края.

В эту минуту Роза уже не плакала и не смеялась, она лишь посетовала, что видимо жила не по «фень-шую» и теперь Бог всё уравновесил.

Утром все газеты мира написали о двух неразлучных метеоритах, упавших в одно и то же место, а Роза так и спала с подушкой на голове, пропустив свой бенефис и не зная, что стала еще богаче на много любимых нолей, так как редкие камни выбрали её среди всех.

В приемной лежал контракт, но сил думать о потенциальном короле не было.

— Я не готова к такому повороту, сказала она вслух и продолжила спать.

В омут с головой

Сколько не откладывай брачный контракт, он всё равно накроет. «В омут с головой» за три миллиарда валюты Розе казалось мелко. Вот если бы так, по Любви, страстно, с испанским пафосом, тогда другое дело. Но взяв гуж, не говори не дюж. Кандидат достойный, вполне можно надеяться на Любовь, только что-то явно настораживало, вдруг это месть за дерзость.

А так и запишем:

«…1.Гарантировать полную неприкосновенность и проживание в стране по выбору жены.»

Остальное можно не придумывать, он гарантированно не подпишет. Роза повеселела. Даже слегка ударилась в пляс. Но к несчастью, кандидат был податлив и ей опять померещилась ловушка.

«…2.Принять иу…»

Дальше писать было опасно, веру

он менять не станет, она с наслаждением уже праздновала разрыв.

Вошёл курьер:

в конверте лежала записка, где ей велено было заботиться о себе:

«и не придумывать невыполнимых задач, просто положиться на сильного мужчину.»

Заныло под ложечкой, омут затягивал и Роза решила советоваться с…А с кем ей советоваться? Кроме самой себя — не с кем. И Роза посоветовалась сама с собой.

— Мутно!, — сказал разум.

— Годы!, — сказало сердце.

— Нее!, — сказало тело и вердикт был вынесен. Кольцо подлежало возврату.

В это время жених вскипел, как самовар. Чем больше женщина не хочет, тем больше нравится она. Продолжались прения по вопросу долго и к исходу шестого месяца они, наконец, нашли общий язык.

Людмила ходила чернее тучи. Эти «шуры-муры» ломали привычный уклад. Но голос разума слушать уже было некому.

Итак, ровно через 12 месяцев, на тайную 13-ю луну, мадам таки вышла замуж. Это он ещё не знал какой мустанг скрывался за фасадом мирного вида! Даже не то, — сам кентавр прятался в этом чуде в перьях. Но любые её несуразности утверждали его в правильном выборе.

— Королева! Сердце Моё!, — на этом словарный запас переходил в мягкий рык и дама становилась зайкой. Все вокруг наконец поняли — это «Пара Века».

Бесконечные поездки, выставки и приёмы, тихие вечера в мечтательном уединении, такая жизнь ей была по вкусу, не хватало времени осознать жизнь, но по субботам, она, как и прежде, подводила итог. Так и жили, не смотря на разницу менталитета и вкусов.

Любовь объединяет « необъединимое»! Легко!

И снова траур

Уксусная вода Розе не помогала. От жадности уксус бессилен. Бессилен уксус и от пятого по счёту траура. Мысли крутились в голове, как картинки калейдоскопа, один и тот же набор мыслеформ выдавал разные виды будущего. Она знала это навязчивое противное состояние поиска одного правильного решения и знала, что главное пить побольше подкисленной уксусом воды. Не помогало.

Этот заброшенный, забытый богом дом, был последней надеждой в её затворничестве, чтобы решить уравнение с тремя неизвестными.

Она ходила по заросшему дикими травами газону, спотыкаясь и путаясь в зарослях огуречника. Жужжание пчёл предостерегало её от навязчивых идей. Не помогало!

Не помогали и шишки хмеля, и душистые семечки тмина, Розин фень-шуй не работал. Состояние «ХОТЬ ЛОЖИСЬ В ГРОБ», но это уже было в её жизни, а Роза не любила повторяться.

Вспоминая последние насыщенные событиями годы, она, по привычке, потерла правое ухо… Нет, не может быть, ухо было пустым, абсолютно не имело украшения, серьга отсутствовала. Насмешливо «улыбалась» в её руке ушная дырка.

— А где же мой любимый изумруд? — воскликнула Роза и с болью обратила внимание, что всё вокруг зелёное — травы, кусты, листы, ёлки.

Моментально переключившись, с ноты «потери мужа» на ноту «любимая цацка», Роза наконец вышла из ступора последних дней. Калейдоскоп в голове с утроенной силой стал отматывать события в обратную сторону.

— Скосить траву!, — решение было найдено, но приглашать работника и рисковать тем, что он найдёт и не отдаст украшение, она не стала.

На кухне ей бросились в глаза огромные садовые ножницы, тут же родился план выстричь газон. Начала она от самого входа на участок. Ровненько, по расчёске, выстригая сантиметр за сантиметром, вычёсывая божьих коровок и муравьёв.

— Слышь Клавка, соседка белку поймала, гляди как задом вверх ползает с расчёской по траве.

— С её деньгами не одну белку словишь, хватит пялиться, иди руби дрова.

За пару часов Роза прочесала и выстригла квадрат в пол сотки и упала, впереди оставалось ещё тридцать соток. Чувствуя себя археологом, она просеивала каждую травинку и только тогда высыпала траву в отведённое место. Боль в руках саднила так, что руки она опустила в холодную воду.

«пятнадцать таких заходов и двор будет прочёсан» -думалось ей, но как быть с руками, они не выдержат. Внутренний стержень советовал одеть лайковые перчатки и стричь до победного конца, ведь каждый миг может быть последним и она найдёт свою любимицу.

К ночи, с ободранными коленями и руками в мозолях, Роза свалилась на кровать навзничь. Тёплая волна хохота подступала к её горлу, прямо под подушкой лежала сокровенная находка, ожидая хозяйку с самого утра.

Как-то нежно успокоилось сердце, все невзгоды отошли на задний план и она облегчённо уснула, в первый раз за много дней. Снились Розе муравейники и каждый муравей упрекал её за состриженную траву, «белиберда» видениями выходила из тревожной головы окончательно.

Осознание

Осознание переломного момента пришло к Розе, как гром среди ясного неба. Она вдруг осознала, что живёт параллельно реальности самой этой жизни. Что многое, что для неё обыденно, недостижимо для большинства. Роза боялась признаться, но даже существование бога казалось ей обманом. Разве мог бог устроить такую несправедливость и аморальность бытия окружающего мира? Эти бесконечные болезни, смерти, войны, зависимости и животный разврат — нет конечно! Просто его, бога, нет и никогда не было. (!) Осиротев духовно, Роза села в подушках поровнее, приняла позу выхоленного лотоса, вдохнула и стала медитировать.

Нервы успокаиваться не желали. В голове, как обычно, мысли делились со скоростью ядерной реакции и вдохи-выдохи не дали эффекта. Терпение уже немного лопалось, а мудрость так и не подвела итог Розиным мыслеформам.

— Ну надо же! — воскликнула дама и решила перетряхнуть весь дом, будто это даст ей новый стимул к жизни, начала с библиотеки. Ряды тяжеленных томов сверкали золотым теснением, книги эти достались ей от Марка, но жизни не хватит прочесть, а ещё и обдумать, только пыль, только пыль… Коллекция виниловых пластинок, патефон, костяные шахматы гигантских размеров, оружие, всё, чем так гордятся старые петербуржские интеллигенты, всё это было ей не нужно, оно давило информационным полем и требовало внимания.

— Пожалуй нужно продать… и побыстрее! — наконец Решила Роза.

В углу курительной комнаты, на каминной полке, все ещё лежали оба её пегих Жабеита, так и не подаренных миру «ВО СЛАВУ» науки.

— Не хорошо, вот если я умру, они окажутся на помойке, — посетовала Роза вслух.

Набрав номер приемной ГИХИ, она предложила им сделать экспертизу камня. В ответ младший научный сотрудник Собаченко её уверил, что её камни не имеют ценности для науки, упав сверху — они могут быть далеко не метеоритами, а например — какашками крупного птеродактиля. Он красиво доказывал, что метеориты падают лишь в пустыне и во льды Антарктиды, что есть «метеоритный пояс» и определённый ритм падения, и что это не относится к Петербургу. Трёхчасовая лекция насторожила Розу и она заподозрила «перебор» в подробностях.

— Но пресса опубликовала историю этих камней и учёные признали!

— Мадам, признать можем только мы, но мы вам отказываем на основании того, что тут метеориты не летают, да ещё и парами.

Никогда не знаешь — где найдёшь, где потеряешь, но дама не привыкла отступать. Собрав всю информацию по данному вопросу, Роза купила билет в Германию, заручившись одобрением специалиста. В аэропорту, на контроле, вывернув её подозрительно тяжёлую ручную кладь, таможенники заинтересовались странными камешками. Роза хлопала глазами, объясняя ситуацию и зачем она вывозит эти пятнистые жабеиты. Вердикт лаборатории был весьма неожиданным, спектральный анализ показал наличие металлов не встречающихся на земле, а главное наличие огромных неопознанных кристаллов внутри.

— Пилим?

— Нет, ответила Роза, сдала билет и вернулась домой.

часть 3

Роза Белкина возвращается…

…В кресле самолета Роза ёрзала, будто маленький ребёнок. Мысли опережали лайнер и возвращались, как намагниченные, в родное гнездо кукушки. Кукукнутой себя Роза ощущала уже не первый день. Отключенный телефон манил своей свежестью новостей, но нельзя… и Роза плавно вошла в штопор своих гениальных догадок.

Ну не придумали от такого наплыва мыслей таблеток, кроме топора: " два народа в мире, которых СТОЛКНУТЬ не сложно, одни такие «умные», а вторые «добрые» " — начала она из далека. «Государства изжили себя как структура, разграбив народы, прикрывают беспомощность войнами и надуманными эпидемиями» — эта мысль Розе не понравилась, но вполне укладывалась в ряд с первой.

Раздался звук упавшего кубика Рубика и Роза перескочила на Йеллоустоун: «частота Шумана, базы по всему Ближнему Востоку, два авианосца „под шумок“, доверчивые и не доверчивые граждане знойных оазисов...ручки дяди Сэма от Египта до Крыма, видно присмотрел американский городовой эти богатые землюшки для своего переселения и дергает за верёвочки, подсыпая денежек… а два доверчивых коронованных народа и рады стараться, только ракеты подкидывай.»

Эта мысль Розе вообще не понравилась, солянка из навязчивой политики к добру не приведёт. Роза вздохнула поглубже, пыталась думать о кисках, цветах, детках, о погоде, обо всём, но опять возвращалась к тому, что всё вокруг глобальная ложь. Чуяла своим шестым чувством, что мира больше нет, что вот может и долететь до родного дома ей не удастся: «Как же хлопотно иметь несколько любимых вилл в наше время!»

Тут она попыталась вспомнить каким стилем она мыслила, матом или ивритом, жить на два языка было так-же не легко, как любить две спальни в разных концах мира.

«Нет, надо разрешить себе думать откровенно!» — подумала она и вспомнила ласковый берег испанского побережья.

Там, купаясь при луне, в одиночестве, она громко попросила послать ей (вселенная слышит) красивого мачо, чтоб рядом с ней жил и чтоб обязательно художник. Море выкинуло её к ногам этого загорелого самца с этюдником.

Далее произошло всё как положено, по единственно верному сценарию «авось», но портрет он написать успел. Какая же она красивая среди волн, с копной рыжих волос, жаль, что лицо под волосами. Она плавно вошла в транс воспоминаний о такой творческо-романтической встрече…

Роза Белкина, встречайте!

Её никто не встретил. Петухи в Израиле не поют, но она их услышала трансцендентным ухом. Четыре утра — это всемирное время петухов.

Багаж был не великим, картина и дамская сумочка, Роза переступила порог возраста чемоданов и баулов, путешествовать нужно налегке.

Тут она всплакнула по Марку, подарившему ей чудную жизнь независимого странника и потосковала по своему арабскому мужу, который тоже не пережил великое счастье обладать Розой.

Дома не было никого. Странно, ведь она предупредила о своём возвращении. Немного подумав о прежней жизни в этом доме, вспоминая лучшие моменты, она добрела до ванной комнаты, всё дышало чистотой и свежестью, с этого и начнём день.

Тель-Авив жил своей обычной жизнью, но тут и там виднелись стихийные волонтёрские пункты для сбора помощи югу и армии. Совершенно не сомневаясь в своих силах, она записалась в волонтёры, предложила свой дом под расселение эвакуированных и предложила тонну продуктов из своих скромных запасов.

Рожденная в Петербурге, в семье блокадников, с детства, она не могла спокойно жить без запаса еды на пару лет. Но этим благословенным утром она поняла, что именно сегодня и пригодится её неприкосновенный запас миру.

В дом начали прибывать эвакуированные. Как ни странно, все общались на русском, вставляя иврит особыми святыми вкраплениями в речь, как символ особого благоговения перед Всевышним. Наконец Роза в своей стихии!

Дети обступили её со всех сторон, они чувствовали, что Роза способна исцелить их боль и она не подвела. В зале было шумно и никто не заметил появления клоунов и мешка попкорна. Веселье продолжалось, а взрослые украдкой пытались уловить новости, в основном используя наушники и телефоны, телевизор не включали принципиально, чтобы не травмировать детскую психику.

Не смотря на огромное счастье — в виде гостей, нуждающихся в помощи, Роза всё время думала о том, что вот сейчас, за этих детей смогла бы отправится под пули, стать миротворцем, кем угодно, ради прекращения этого дикого конфликта.

Она знала как закончить это противостояние, чувствовала силу… но кто её туда пустит и она погрустнела. Вскоре жизнь в доме наладилась и Роза вновь занялась волонтёрской деятельностью, но что-то, на уровне третьего глаза, её звало в Петербург, полюбоваться осенними каналами и пожухлой листвой, вдруг проснулась такая ностальгия по сырости, что по ночам не спалось и она решилась…

Роза Белкина Случайная встреча

Улетая в Россию, Роза подарила виллу общине. Она не училась в Оксфорде и Гарвард прошёл мимо, но сефардская кровь одарила её тонким чутьём финансов и ЗНАНИЕМ «трансцендентной экономики», отданное от души — вернется сто крат, может и в другой жизни, но вернётся однозначно.

Грусть нарастала, она понимала, что должна быть там, со всеми, но не хотелось. Хотелось свободы и полёта. Рядом в креслах сидели такие же граждане, которые стесняясь улетали из страны на время.

Петербург встретил Розу гомоном серых буден, как в немом кино — люди двигались чуть быстрее обычного, но шорох листьев под ногами звучал ностальгически, обещая тихую гавань.

Она брела под осенней моросью, то и дело стряхивая слезинки со щёк, брела… брела, пока не уткнулась в грузного дядьку, странно прижавшегося к фонарному столбу. «Сердце», — она сразу определила его состояние и тут же стала набирать номер скорой помощи.

Врач примчался быстро, Роза ждала скорую помощь, как никогда в жизни, вот так она желала помочь этому человеку. Её тоже пригласили проехать с ним, подумав, что она супруга больного, она не спорила.

В больнице она долго сидела на лавке, ожидая новостей от врача.

— Жить будет, но полежит под наблюдением, ему нужна Ваша забота и внимание.

«Забота и внимание»… она, как в трансе, уже накидывала халат и просовывала носик в палату.

Без предъявленного паспорта, она сразу поняла, что перед нею еврей. Она попыталась взглядом спросить, что произошло. Ответ читался по лицу безошибочно. И тут Роза поняла, что вот ради него она возможно прилетела в Петербург.

Позднее она узнала, что он навещал родных в России, а там случилось страшное с его семьей и он остался одинок, и нет сил вернуться пока в ту действительность.

Роза уже знала зачем она прилетела, свой 6- этажный особняк она приспособит под волонтёрское отделение, ведь скольким нужна её помощь как никогда!

Улыбка снова сияла на её лице, принятое ею решение высвободило внутри килотонны энергии… а пока больного стоило покормить, да получше…