Семь пятниц на неделе

Пословица «Семь пятниц на неделе»*
Относится не к пятнице самой,
А к человеку, склонному к отмене
Своей позиции договорной.

Он каждый день меняет свои планы
И нарушает обязательства свои,
Что выработал раньше, и детально,
Ну, а потом как будто бы забыл.

Как можно верить обещаниям таким,
Когда меняются они, и каждый раз
Как появляется очередной экстрим,
Им издаётся заново «указ»?

А если есть ещё и власть у человека
(И если власть принадлежит лишь одному),
Запутает любого он коллегу,
И непонятно будет никому,

Чего же ждать от столь сумбурного наскока,
Какой «купец» нам привезёт товар,
Тот, что обещан ненароком —
Какой-нибудь блестящий самовар,

Или вместо него простой свисток,
Пообещав в другой раз «точно»,
Когда он повернётся на восток,
Дать обещание, но … прочно.

Никто ему не верит больше слепо,
Ведь у него «семь пятниц на неделе»,
И как-то уж совсем нелепо
Довериться такому вот Емеле.

Ругать его, похоже, бесполезно,
Он сущности натуры не изменит,
Но «в ноги кланяться» ему любезно
Уж слишком унизительно и вредно.



* Часто, когда говорят: «У него семь пятниц на неделе», подразумевают человека, который непостоянен, вечно меняет свое решение и не сдерживает обещаний. Это недоброжелательное отношение к пятнице исходит из различных языческих, бытовых и социальных традиций и обычаев русского народа. В прошлом на Руси пятницу считали выходным днем, и поэтому с этого выражения описывали лентяя, у которого каждый день — выходной. Более широкое толкование этой фразы связано с тем, что ранее пятница была также днем торговли, когда исполнялись разные торговые обязательства. В пятницу товар закупали, а деньги за него обещали заплатить на следующей неделе, также в пятницу. Людей, нарушающих такие обещания, называли «семи пятницами на неделе». Постепенно это точное выражение успешно перешло из базарной среды в повседневную жизнь и стало широко используемым.