Одиссея. Пятая песнь

5.               
А лишь заря на небе разгорелась,
Как Одиссей товарищам своим
Поведал то, о чём царица КИрка
Предупредила давеча. Ведь им

Плыть предстояло вдоль земель, где нимфы,
Сирены сладкозвучные вершАт
Людские судьбы, красотой своею
Обманчивой погибелью грозят.

Всяк, кто услышит ангельское пенье,
Найдёт здесь смерть и изойдёт в тоске,
Забудет жён, детей, родную землю,
Чтобы костьми тлеть после на песке.

И только Одиссею лишь богАми
Дозволено их пению внимать,
А надо только крепкою верёвкой
Его надёжно к мачте привязать.

И, многоумный, помня о совете,
Велит всем уши воском залепить
И привязать себя покрепче к мачте,
Чтобы в порыве страстном не уплыть

До рокового берега. Мгновенно
Стих ветер и провисли паруса,
Перед ахейцами широкая открылась
Незыблемого моря полоса.

И в тишине могильной стало слышно:
Сирены пели песнь, она лилАсь
Потоком света, сладостным нектаром,
Лианой гибкой музыка вилАсь.

«Приди к нам, Одиссей, о, богоравный,
Приди и нашим пеньем насладись,
Великая идёт по миру слава
Оружья твоего. Так отзовись

На зов наш. Пусть натруженные ноги
Познают здесь покой и негу. Ты
Достоин их, как победитель Трои,
Освободись от праздной суеты».

И Одиссей в порыве безрассудном,
В желании страстном броситься за борт,
Молил друзей своих ослабить пУты
И плыть на голос, что его зовёт.

КрепкИ верёвки, спутники не слышат
Его призывов страстных. От земли
Стремясь коварной дальше удалиться,
На вёсла лишь сильнее налеглИ.

Прошли часы и прежде чем сокрылся
В далИ тот остров, чтобы точкой стать,
Ахейцев посетило понимание,
Какой беды сумели избежать.

Но у богов фантазия безгранична,
Им скушен жизни равномерный ток.
Судьба и боль людская безразлична,
Готовят новый каверзный урок.

На горизонте высятся стеною
Плавучих скал убийственных грядА
И рокот волн все звуки поглощает.
То скАлы ПлАнкты. Мимо никогда

Их даже голубь пролететь не в силах,
Что ежедневно Громовержцу в дар
Приносит ветвь амброзии полынной,
В ней красоты и юности нектар.

Ахейцев ужас охватил и вёсла
Из рук их выпали, корабль встал.
Чтоб поддержать в товарищах дух прежний,
Им Одиссей победно прокричал:

«О, спутники мои, вы прежде в битвах
Не знали страха. Разве же сейчас
Воды громада дух наш поколеблет,
Ужели камни напугают вас?

Или они страшнее ПолифЕма
И орд троянских? Ну-ка, все дружней
Удвоим силы, по волне зыбучей
Ударим, братья,  вёслами сильней!»

Гребцы гребут, корабль кормчий правит
И вот уж скалы ПлАнкты в стороне.
Остался лишь утёс, а в нём пещера.
Там Сцилла притаилась в вышине

И злобно лает в предвкушении жертвы:
Двенадцать лап, шесть длинных гибкий шей
О головах шести с рядами зубьев,
Что даже глАдиуса поострей.

И, высунув все головы наружу,
По склону шарит лапами она,
Дельфинов ловит юрких и тюленей.
От крови их вода красным-краснА.

Напротив той скалы утёс пониже,
Смоковница растёт там, каждый день,
Под нею моря влагу поглощая,
Харибда ненасытная, как тень

На жертву свою жадно наползает,
Сшибая волны. ТИну и песок
Из недр своих наружу извергает,
Всё увлекая в яростный поток.

В пролив меж Сциллой и Харибдой входит
Корабль ахейский и водоворот
Его с безумной силою вращает,
Грозя всех заглотнуть в огромный рот.

Хватает Сцилла шестерых ахейцев.
Трепещутся, как рыба на удЕ,
Лишь Одиссея имя выкликая,
Как будто он поможет им в беде.

Но Одиссей лишь горестным рыданьем
Смог их кончину страшную почтить.
Просить богов умерить их страданья -
Что на песок горячий воду лить!