Орфей и Эвридика

  Холодным январским утром на станции метро Вашингтона расположился мужчина и стал играть на скрипке. На протяжении 45 минут он сыграл 6 произведений. За это время, так как был час пик, мимо него прошло более тысячи человек, большинство из которых шли на работу. За 45 минут игры только 6 человек ненадолго остановились и послушали, еще 20, не останавливаясь, бросили деньги. Заработок музыканта составил 32 доллара.
  Никто из прохожих не знал, что скрипачом был Джошуа Белл – один из лучших музыкантов в мире. Играл он одни из самых сложных произведений, из когда-либо написанных. А инструментом служила скрипка Страдивари, стоимостью 3,5 миллиона долларов. За два дня перед выступлением в метро, на его концерте в Бостоне, где средняя стоимость билета составляла 100 долларов, был аншлаг.
  Игра Джошуа Белла в метро является частью социального эксперимента газеты Вашингтон Пост О восприятии, вкусе, приоритетах людей, принципы которого были:
  - В будничной среде ощущаем ли мы красоту?
  - Остановимся ли чтобы оценить ее?
  - Распознаем ли талант в неожиданной обстановке?
 Один из выводов этого эксперимента может быть следующим:
 Если мы не можем найти время на то, чтобы ненадолго остановиться и
послушать лучшие из когда-либо написанных музыкальных произведений в исполнении одного из лучших музыкантов планеты, если темп современной жизни стал настолько стремителен, что мы становимся слепы и глухи, тогда зачем же нам такая жизнь? Зачем нам непрестанная погоня за чужими навязанными ценностями?
  И что ещё мы теряем в этой безумной гонке? Ответ один: мы теряем саму Жизнь!
  (Из инета)

К.В. Глюк –Мелодия из оперы «Орфей и Эвридика»
https://rutube.ru/video/b709779c706ff5c41b4f91a3322b2360/



Что с твоей музыкой,  певец и сын Эагра,
Орфей – великолепный музыкант?
Тоской и горем переполненная чакра,
Твердит об этом древний фолиант.

Бессилье смешивая с горькими слезами,
Идёшь искать долину из теней,
Виновен голос золотой пред небесами,
Нет в мире никого тебя грустней! 

Поёшь о горе – всё вокруг тебе внимает,
Замолкнешь – наступает тишина,
От безысходности жизнь будто угасает,
А ведь вовсю сейчас царит весна.

Взываешь к милой: О, вернись же, Эвридика,
Прошу, вернись, соединись со мной!
Но тишина в ответ, над ней ты не владыка,
Увы, не слышит она голос твой.

Но как безумию потворствовали Боги,
Без срока допустили тот уход?
Почти летишь за ней вослед на полдороги,
На край земли у Стикса ищешь брод.

Взываешь к помощи Харона – злого старца,
Стремясь на лодке к мёртвым переплыть,
Он откликается, заслышав песнь страдальца,
Ведь ты любовь не в силах позабыть.

Ужасен в мрачном подземелье сон умерших,
На троне их встречает царь Аид,
Без приглашения, визитом он рассержен,
А Эвридика, точно ангел, спит.

Ты струны трогать начинаешь у кифары, 
Чтобы любовь в страданиях воспеть,
В тиши внимает песне млад и старый,
Из–за несчастья хочешь умереть.

Таилась смерть, в траве прикинувшись змеёю,
Ужалив ту, что так была юна,
За что наказана суровою судьбою
Твоя жена и в чём её вина?

Дрожали слёзы на глазах жены Аида,
Главу склонял всё ниже грозный царь,
Слёз на глазах скрыть не пыталась его свита
И дрогнул сердцем грозный государь.

На землю выпущена с вольной Эвридика,
Двоих препровождает бог Гермес,
Наказ – идти вперёд, не подымая лика,
Чтоб образ милой снова не исчез.

Но мысли гложут, не дают никак покоя,
Орфей, зачем ты позабыл наказ?
Тень шла поодаль – один взгляд её героя
И растворилась в воздухе тотчас.

Назад за нею поскорее к водам Стикса,
А там Харон к твоим мольбам глухой,
К чужим страданиям и плачам пообвыкся,
Стоит на лодке статуей влитой.


P.s.

В метро играла скрипка Страдивари,
Одетый в старый плащ стоял скрипач,
И что –то было странным в этой паре –
По переходам раздавался плач.

От холода дрожал смычок меж пальцев,
От холода сжимался древний плащ,
Как много общего у двух страдальцев,
Звук сердца у обоих леденящ.

В тех звуках всё – страдание и нежность,
Безумие, падение и взлёт,
Любовь, надежда, вера, безутешность
То, что веками среди нас живёт.

Все слушали и проходили мимо, 
К ногам для скрипача бросая медь,
Кто молча уходил, а кто шутливо,
Лишь бы в глаза бедняге не смотреть.

Не удосужились взглянуть на скрипку,
Не допустив до сердца и ушей,
Оставив мелочь, а порой ухмылку,
Тому, кто так играл сейчас на ней.

Не ведали, конечно, и не знали
И не хотели даже признавать,
«Орфея с Эвридикой» им играли,
Чтобы в метро концерт бесплатный дать.

В плаще дырявом – настоящий гений,
Пред музыкантом рукоплещет мир,
Аншлаг у гениальных выступлений,
Он миллионов признанный кумир.

Зачем куда – то люди так спешили
Подальше от волшебной красоты?
Они, должно быть, раньше не любили,
Страдая от духовной нищеты.