Коль, Бог даст шанс...

Мам, сын твой сослан воевать.
Насильно загнанный в окопы,
я - врач и должен убивать,
во имя Штатов и Европы.

Меня скрутили, а потом,
на землю, гады, повалили,
и били, сволочи, гуртом
ногами, как фашисты, били.

Потом нас, мама, как скота,
в машину силой затолкали.
И жизнь, казалось, прожита,
а мы баранов стадом стали.

Ну, а затем, нас восемь дней
в сыром подвале продержали,
конвой поставив у дверей,
чтоб, не дай Бог, не убежали.

Потом, опять же, как скота,
на бойню, в пекло отправляли.
Иконки с ликами Христа,
ты не поверишь, отобрали.

И это уровняло всех,
пришлось и с этим примириться.
На нас лежал единый грех:
мы не смогли не подчиниться.

Надежда выжить, мам, ровна нулю.
И я, родная, врать тебе не буду.
Я об одном лишь Господа молю,
чтоб дал мне шанс на маленькое чудо.

Коль, Бог даст шанс, попробую бежать.
Без промедленья вскину в гору руки.
Я жить хочу, хочу тебя обнять,
но, наши же, стреляют в спины, суки.

Все планы жизни, мама, под откос.
А ад для нас, увы, всё ближе, ближе.
С кого, скажи, за смерти тысяч спрос?
Земля с телами вся в кровавой жиже.

И это, мама, наши пацаны,
которые недавно были с нами.
Их жизни в жертвы, мам, принесены.
Идёт расчёт за бойню пацанами.

Прости, родная, если не вернусь.
Прости, коль правдой я тебя обидел.
Пообещать вернуться не берусь.
Страшней войны я ничего не видел.