Гюляш-Ханым - крымскотатарская легенда

Туды-Мангу-Хан странным был слегка,
Похожим чем-то очень на быка
Огромным брюхом, да к тому же хром
И крив на левый глаз при всем при том.
И 300 жен – сокровище дворца -
Детей рожали копией отца.
И только дочь его Гюляш-Ханум
Была особенною: острый ум
И красоту ей подарила мать,
Да склонность к колдовству. Как знать,
Ведь главный евнух видел, что она,
Как птица, вылетала из окна.
Ворожкою она давно слыла
И мужу угодить всегда могла,
Когда хотела…Грозный человек
Млел, как в курдючном жире чебурек.
А дочь была ему дороже всех-
Удача и счастливый оберег
От сотни бед среди степей и гор.
Он брал её всегда с собой за Ор.
   ***
Добыча выпала большая в этот раз:
Сто арб груженных. Нужен глаз да глаз
Сберечь казну, дочурку и добро.
А сам в Солхат! Толкает бес в ребро
Скорее отдохнуть средь жен и роз.
Уж очень вяло тянется обоз.
Красив был Черкез-бей и смел, как барс.
И хана он в бою спасал не раз.
Ему доверен был обоз и дочь.
Гюляш-Ханым остаться с ним не прочь!
В червонец превратилась – и к ногам
Красавца бея покатилась, но слуга
Был честен и не в свой карман,
В казну вернул червонец. Караван
Отбит был балаклавским князем в ночь:
Арбы, казна, а вместе с нею дочь.
   ***
Князь греческий, сказать вернее тать,
Открыл сундук и начал хохотать,
Казна? Рой золотистых пчел
Поднялся и к окну. Ах, не учел
Коварства хана. Вдруг одна пчела,
Как будто насмехаясь, не со зла,
Кружась, ужалила да в губы. В тот же миг
Мираж чудесный перед ним возник:
Дочь ханская. Красавица. И звон
Червонцев об пол. Князь уже сражен,
В глазах горит разбуженная страсть.
Гюляш-Ханым свою явила власть!
   ***
Три дня, три ночи длилось волшебство,
Любви напиток так пьянил его.
А войско ханское уже недалеко.
По глупости всё потерять легко,
Смекнула вмиг Гюляш-Ханым: пора
Ей с княжеского улетать двора.
Под Черкес-беем белый конь застыл.
Густые придорожные кусты
Дрожали, доносился женский плач:
-О, ненавистный балаклавский князь!
Меня он, надругавшись, бросил в грязь.
И ждет меня бесчестие, позор,
Не быть уже женой – вот приговор!
- Не плачь, я назову тебя женой,
А князь еще заплатит головой!
   ***
В Солхат дорога очень далека
И можно помечтать ещё слегка:
И бей, и князь, конечно, хороши,
Иметь бы двух мужей! Увы, вершит
Над нами справедливый суд Аллах.
Ну, а пока что празднует Солхат.
Уже назначен свадьбы день и час.
Чем занята Гюляш-Ханым сейчас?
Три ночи с князем вспоминает, но
Недавно зарешечено окно…
Вдруг голос старческий: «Вели впустить, дитя,
Я счастье нагадаю, не шутя.»
Ввели цыганку. Заперлись едва,
Уста лепечут дикие слова,
Огонь сверкает яростно в глазах.
Гюляш-Ханым сковал великий страх:
Пред нею князь, старушкой облачен,
За дверью бей кровавым палачом.
Слились уста безумием полны…
А над дворцом всходили три Луны.
Жених ворвался, словно ураган,
У Черкес-бея острый ятаган!
   ***
Осенней урожайною порой,
Когда достаток щедро входит в дом,
Играют свадьбы с пенною бузой,
Бекмезом сладким, верится с трудом
В сказания, которыми богат,
Наш древний Старый Крым - Солхат.
Стеною город охраняет Агармыш
И навевает призрачные сны.
Над чешуёю черепичных крыш
Восходит не одна, а три Луны.
Знамением каким-то непростым
Два отражения Луны в крови -
О Черкез-бее, о Гюляш-Ханым,
О верности, о чести, о любви.
И шепчет буковый предгорный лес:
- Я не звала тебя. Зачем ты здесь?
И эхом горным слышится ответ:
- Я так любил тебя!
    Трилунный меркнет свет.

Примечания:
Ор – Перекоп,
Гюляш– Молодая роза,
Ханум, ханым – на тюркских языках – госпожа.
Иллюстрация Заремы Трасиновой из книги «Сказки и легенды крымских татар»
1991 г,