Стефан Цвейг. Очерк личности с помощью цитат

Стефан Цвейг

"Кто однажды обрел самого себя, тот больше ничего на этом свете утратить не может. И кто однажды постиг в себе человека, тот понимает всех людей." - слишком просто и скучно, но правильно. Только в чем заключается этот момент обретения себя и постижения в себе человека...

"Состариться – это не что иное, как перестать бояться прошлого." - по-моему, он неточно выразился: прошлого не боятся, им просто мало интересуются. Старость - это живой и теплый интерес к прошлому, прошлое становится другом... (Правда, оно у меня слишком уж малоинтересное - слишком сильно меня высушивали гос. учреждения и унылые работки - отчего я ещё глубже погружался в свои занятия, десятилетия писал и рисовал как во сне...)

"Мне лично приятнее понимать людей, чем осуждать их." - классика западного либерализма, мне , в принципе , это близко по характеру

"Страх – хуже наказания, потому что наказание – всегда нечто определенное, и, будь оно тяжкое или легкое, оно все же лучше, чем нестерпимая неопределенность, чем жуткая бесконечность ожидания." - ну, это все знают из собственного опыта

"человек ощущает смысл и цель собственной жизни, лишь когда сознает, что нужен другим." - я почти никому не нужен, но я нашел огромные клады - может, в конце концов,  их оценят... хотя бы их (меня к этому времени, конечно, уже не будет)

"когда хочешь, чтобы тебе помогли, то нечего вилять и стараться что-нибудь утаить…" - ну да, бывают такие товарищи, что хотят  помощи от тебя, но при этом тебя обмануть

"Люди со странностями могут зажечь во мне жажду узнать их, которая немногим меньше жажды обладания женщиной." - сам он всё же очень банальный, поэтому организм требовал странностей, того, чего самому не хватало (так я смотрю путешествия по ютубу, потому что сам не путешествую)

"А ведь нет ничего более ужасного, чем одиночество среди людей." - вот, постоянно у него такие банальности (либо уходи от людей, либо сближайся с ними  - я использую и то, и другое и уже давным-давно лишён этих ужасов - хотя они и памятны)

"Разве можно объяснить, почему человек, который сам не умеет плавать, бросается с моста на помощь утопающему?" - может, он всё же немного умеет... А рядом, допустим, дама стоит и нельзя выглядеть беспомощным трусом

"подлинно живет лишь тот, кто судьбу свою воспринимает как тайну." - банальный мечтает о тайне...

"никакая вина не может быть предана забвению, пока о ней помнит совесть." - да, ты её ни фига не искупил, если совесть по-прежнему её вспоминает

"Поистине мудр только тот, кто покорился своей судьбе." - но по капле выдавливать из себя раба тоже надо. И вообще, судьба может подкинуть неожиданные возможности... Покорность не должна быть синонимом уныния, безволия и вялости. Вообще, лучше сказать так: надо дружить со своей судьбой...

"Для тех, у кого нет своих переживаний, мучительные волнения других представляют последнюю возможность новых переживаний, как театр и музыка" - это он о себе! У него не было ни своей жизни и он компенсировал это  - в данном случае театром и музыкой (но мы все отчасти делаем это! И смотрим кино только потому, что собственной жизни до кино далеко...)

"Сытость возбуждает так же, как и голод: безопасность, благополучие ее жизни пробудили в ней жажду приключений." - а теперь вместо театра жажда приключений (не особо замысловатых, видимо)

"когда дело идет о других, мы всегда очень рассудительны и деловиты" - и очень банально рассудительны и деловиты... (Чем-то Цвейг мне Кафку напоминает: тоже небольшой, аккуратный и симпатичный еврейчик. И Кафка в чем-то тоже очень пустой и банальный - ведь это городские жители, не сочная русская деревенщина...)

"всякая жизнь – заблуждение, если она не ведет к определенной цели." - надеялся целями от заблуждений вылечиться, но ведь они тоже могут быть неверными! "Хоть что-то, пусть иллюзия" - наверное, так рассуждал (сам с собой, а не в книгах)

"Кто однажды обрел самого себя, тот больше ничего на этом свете утратить не может." - как и Кафка, он всё-таки обрёл в своей пустоте какую-то волну, какую-то свою тему - наверное, это называет "обретением себя ".

"книги пишутся только ради того, чтобы и за пределами своей жизни остаться близкими людям и тем оградить себя от неумолимого врага всего живущего – тлена и забвения." - ха-ха, книжками хотел от смерти отгородиться...

"Кого однажды жестоко ранила судьба, тот навсегда остается легкоранимым." - какие-то у него всё время детские банальности и наивности. Он изначально был легкораним, потому как городской ботаник (а от жестоких ранений такие становятся просто инвалидами - может, и крыша сдвинуться)

«…Есть два рода сострадания. Одно – малодушное и сентиментальное, оно, в сущности, не что иное, как нетерпение сердца, спешащего поскорее избавиться от тягостного ощущения при виде чужого несчастья; это не сострадание, а лишь инстинктивное желание оградить свой покой от страданий ближнего. Но есть и другое сострадание – истинное, которое требует действий, а не сантиментов, оно знает, чего хочет, и полно решимости, страдая и сострадая, сделать все, что в человеческих силах и даже свыше их» - пишет, но видно, что сам он всё это вычитал из книг! Про благородных героев...

"стеснительность в любой ее форме мешает быть самим собой и что в полной мере человек раскрывается лишь тогда, когда чувствует себя непринужденно." - опять банальность. Ладно, хватит с него. Он забавный... Небольшой , пустенький, почти игрушечный... Тепличное растение в роли писателя... И ведь смог - с поддержкой единоплеменников и других книжек...
(Я, собственно, тоже, обитая в скучной неподвижной провинции, вынужден обращаться и к чужим книжным жизням. К тому же, оказалось, что их удобно рассматривать и они являются общеизвестными "подопытными кроликами". Какого-нибудь местного варвара и грубияна так не порассматриваешь - да и смысла нет, потому как никому не известен и обычно  малоинтересен...